Money БЖИГ

Глава 31

— Ты сама согласилась, в чём теперь проблема? — Заир заблокировал дверь, не выпуская меня тем самым из машины, Ростислав за окном только качал головой, посматривая на экран телефона, в ожидании такси. В наших разборках он участвовать совершенно не хотел, поэтому для наглядности развернулся спиной.

— Хочешь узнать меня лучше? Я сама тебе всё расскажу, поверь, увиденное тебе не понравится, — попыталась убрать его руку с панели, не получилось, после моральной встряски, сил не оставалась.

Меня раздирали два совершенно противоречивых чувства. Казалось бы, надо радоваться, всё прошло хорошо, на что поначалу и надеяться не стоило, но слишком подло было на душе. От усталости, от вечной жалости к отцу, от долга и непонимания как его теперь возвращать. Перед Стасом было стыдно, теперь и этот за компанию.

— Куда едем? — Заир совершенно не слушал.

Откинулась на спинку кресла, спорить было бесполезно, хочет увидеть мою семью, познакомиться со мной ближе, пусть так оно и будет. Назвала ему адрес сгоревшего сервиса, куда отец мог податься. Было не так много мест, где отец мог находиться: у сгоревших стен, у бабушки, и под дверью своей квартиры, ключи-то были у меня.

Равнодушно встречала проплывающие мимо здания, одно за другим, серые, большие, лишенные ярких красок и очарования. Магазины, пёстрые, с многообещающими вывесками, которые гипнотизировали маркетингом, лишая права выбора и людей, что брели в мыслях, двигая ногами. Как-то бабушка мне сказала после службы, что ангелы вешают на людей грузики, на спину, голову и плечи, они проверяют тело и разум, и судя по всему, голову мы опускаем первой.

— Ты с адресом напутала, — Заир взял в руки телефон с навигатором и повторно ввёл адрес.

Двухэтажное бетонное здание, с почерневшими стенами и синей вывеской у самой крыши «Автосервис 24». Железная лестница была сломана, грузовые ворота покосились внутрь, удерживаемые нижними петлями, дверь левее приоткрыта. Окна разбиты.

— Нет, всё верно, я сейчас вернусь — вышла из машины и направилась в двери.

Останься в машине, прошу, Боже, если ты есть, помоги мне хоть сейчас! Выведу отца через запасной выход, отправлю домой, а потом вернусь, обещаю, я больше никогда не буду тебя подводить, ты меня слышишь? Щелчок сигнализации оборвал молитву, Заир нагнал меня у ворот, и поспешил пойти вперёд. Чёрт, ладно, тогда пусть его там не будет, лучше у бабушки.

Скрип двери, запах сырости и пыли наполнил лёгкие. Заир держал меня позади, за спиной, это раздражало, и одновременно пробуждала забытые чувства. На минуту мне было приятно ощутить себя под защитой, поддалась, коснулась пальцами его плеча, и одёрнула руку. Мне было непривычно ощущать притяжение, потребность в ком-то настолько сильно, что руки двигались сами собой, будто не было никаких противоречивых мыслей, а вместо них простые движения. Заир поймал мои пальцы, слегка сжал, уголки его губ дрогнули.

Расцепила руки, отошла в сторону. Как током прошибло, стоило только этому запаху коснуться меня, проникнуть под кожу, становилось дурно. Едкий, липкий алкоголь сжигал людей, заставлял их тела разлагаться, а сознание плавиться, открывал дверь демонам, что таились поначалу, боялись показаться, а потом полностью брали управление. Настоящее терялось за ними, прошлое было инструментом болевых кнопок, а будущее переставало что-то значить, ещё маячило, но было далеко, пока всё полностью не растворялось в этой зловонной жижи, что когда-то было человеком.

Заир подошёл ближе, взглянул на человеческий силуэт, манекен в грязной одежде, с подогнутыми к животу ногами, и припрятанной у груди пустой бутылкой, взятую в сладкие объятия. Отец развернулся к стене, будто пытался спрятать лицо, а может и полностью себя.

— Вставай, — мой холодный голос прозвучал неестественно, словно принадлежал не мне.

Обида жгла изнутри, если бы он только попытался, если бы только обратил на меня внимание после смерти матери, если бы отговорил, заставил лечиться, если бы сделал хоть что-то. Размазня, не смог уберечь ни родных, ни себя. Перед глазами поплыло от подступивших слёз, сморгнула их, под пристальный взгляд.

— Что? Не вписываемся в представление идеальной семьи? Какая жалость, а я так надеялась. — Ненадолго стало легче, от этого несдерживаемого выпада, потом захотелось прикусить язык. — Прости.

Заир вытащил бутылку, поставил её на пол и поднял отца под руки, хорошенько его встряхнув. Старый замычал, попытался воспротивиться, Заир ещё раз его встряхнул, и тот сразу открыл глаза.

— Ты мне обещал, — только и смогла сказать в затуманенные глаза.

— Дочь, ты, а это? — Попытался устоять на ногах, пока Заир его снова не подхватил и не поставил к стене, сполз вниз и махнул рукой. — Не могу я, понимаешь? Не могу. Отстань ты уже от меня! Что таскаешься постоянно, слышишь, отстань.

Мимолетное желание разбить бутылку об его голову озарилось вспышкой и потухло, он даже на ногах устоять не мог, а я не могла больше вымолвить и слова.

— Посмотри на это всё, моё детище, сокровище моё, — Отец вознёс над собой руки, растопырил пальцы, встал на колени и принялся обнимать стены, да целовать их. — Всё сожжено, всё.

Заир подхватил его под живот, не желая больше смотреть на театр одного актёра, и потащил на выход, как бревно, что барахталось и крутилось.

— Кто, быстро поставь меня, ты, — Вовка рвался, пытался возмущаться, но больше никто не желал его слушать. — Дитятко моё круглосуточное, оставьте меня с ним. Дочь, быстро скажи этому, этому, как тебя вообще величать-то?

Заир выгрузил отца на заднее сидение, тот встрепенулся, приложился головой о крышу и притих. Осмотрел салон, потом свою мятую олимпийку, грязные штаны, шмыгнул носом и постарался оттереть рукавом пятно на стекле, что образовалось от подошвы кроссовка.

— Куда едем? — Заир отдал мне навигатор, вбила адрес.

— Имя у водителя есть? — хриплым голос ломался, неприятно скрежетал.

— Что собираешься делать с ним? — Заир игнорировал Вовку, я была ему благодарна и за это, весомого ничего не было бы сказано, а перепалка могла продолжать долго.

— С кем это? Со мной?

— Не знаю, — вцепилась пальцами в ремень безопасности, понимая, что эти крысиные бега продолжатся. Не могла я отступить, не могла бросить его, как проклятье.

— Своей бы жизнью занялась, как дура за мной таскаешься. — Старый не унимался, жалил словами, терзал, знал, что до живой плоти обязательно достанет.

Заир сжал руль, костяшки пальцев побелели, придерживая меня рукой, он сделал резкий поворот, отца бросила с одной стороны в другую, только синяя олимпийка быстро мелькнула в зеркале заднего вида, глухой удар и невнятное мычание. Заир посмотрел мне в глаза, без слов давая понять, что такое терпеть он не намерен.

— Понял, шеф, понял, — Вовка поднялся, потирая лоб. — Прости дочь, с горяча.

— Лечение? — Заир по-прежнему придерживал меня рукой, поёжилась, но убирать его руку не стала.

— Он не ляжет, а без согласия нельзя. Да и есть ли смысл?

— Упечь меня думаете? Одна отдушина осталась, и её отнять собираются. Шиш вам.

— У отца друг есть хороший, у него клиника реабилитационная в черте города. Узнаю, смогут ли его поддержать месяц-другой, а там сам закодироваться захочет. Попробовать стоит. — Заир притормозил у подъезда и припарковал машину.

— С чего ради-то захочется? А?

— Нет, я сама, спасибо.

— Эй, Большая, хватит отнекиваться, с тебя на сегодня потрясений хватит, — теплый, проницательный взгляд не терпел отказов, он подавлял под собой с теплотой и заботой, пользуясь моей уязвимостью. — Давай так, я позвоню, узнаю, а потом уже думать будем. Хорошо? — Кивнула.

— Позвонит он, дочь, ау, ты отца упечь решила, хороших поступков не помнишь совсем?

За сегодня действительно было много всего, и не хотелось стать ещё более ничтожной в его глазах, показать все слабости, обнажиться, не понимая, что творится в его голове. Хотелось верить, поддаться, но страхи уже ощетинились, выпустили иголки.

— О нет, нет, нет, — перегородила Заиру путь, не давая ступить дальше, с отцом наперевес. — Я дальше сама, правда. Спасибо, что помог, я так тебе благодарна, ты даже не представляешь.

Попыталась расцепить его руку, отобрать отца и уйти, но Заир только вскинул бровь.

— Как ты с ним собираешься справиться?

— Она-то? Два года назад бабке шкаф-купе на пятый этаж затаскивали, с такой дочкой и сын не нужен.

Заир сжал челюсть.

— Слышал, ты меня недооцениваешь.

— Не поверю, никогда, что ты смогла бы такое поднять. — Обошёл меня, и направился к подъезду.

Только бы бабашка узнала меня, и на сегодня всё закончилось.