Мореплавания Солнышкина. Повести

ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫЙ ПОЧИН МОРЯКОВ ПАРОХОДА «ДАЁШЬ!»

На рассвете почти вся команда уже знала о расправе с Перчиковым. В коридоре начала собираться толпа. Слышался возмущённый гул. Боцман Бурун уже в пятый раз рассказывал, как он услышал от Солнышкина всю историю, и переживал, что портил Перчикову настроение из-за каких-то тряпок. Тая утирала слезы. Солнышкин вспоминал, как он услышал последний крик Перчикова, и, поворачивая голову то в одну, то в другую сторону, призывал:

- Надо его спасти!

- Перчикова на борт! - гудел машинист Мишкин. - Плавали-Знаем на остров!

- Немедленно повернуть!

Но тут неожиданно раздался спокойный голос:

- Тихо, ребята, тихо!

И словно из пустоты, перед командой возник маленький доктор Челкашкин. Он посмотрел на Мишкина голубыми глазами, повёл усиками и сказал:

- Прежде всего спокойствие. Бросьте кричать. Груз мы должны доставить вовремя. Скоро начинается учебный год, а мы везём для школ тетради. Раз. В яслях кончается манка и истрепались все соски, а у нас их полный трюм. Это два. Геологам нужны грузовики. Это три. Верно я говорю?

- Верно!

- Но мы должны спасти Перчикова! - крикнул Солнышкин.

- Перчикова! - подхватила команда.

- Правильно, - сказал Челкашкин и потёр лёгкую лысинку. - Доказано, что человек вполне может обойтись без пищи и воды неделю. И если даже у Перчикова ничего нет, то неделю он протянет наверняка. Наша задача состоит в том, чтобы вернуться сюда в три раза быстрее. Машинисты смогут развить предельную скорость?

- Будет сделано! - крикнул Мишкин и потряс рукой.

- Команда сможет выбросить груз за один день?

- Сможет! - вмешался кок Борщик.

- Трудновато! - почесал затылок Бурун. - Но раз Борщик сказал - сделаем.

- Сделаем! - подхватил Солнышкин. И все быстро разошлись по местам. Через десять минут машина загудела, пароход помчался вперёд так, что нелетучие рыбы начали разлетаться во все стороны. Один за другим проносились острова, и в ушах у матросов свистел ветер.

На палубе готовились к выгрузке, снимали с трюмов брезенты. И только толстый артельщик еле волочил ноги. Он ничего не знал, но, по всей видимости, о чём-то догадывался.

Через несколько часов над горизонтом задымили вершины камчатских вулканов. С каждой минутой они становились всё больше. И скоро «Даёшь!» влетел на всех парах в прекрасную бухту. Солнышкин стоял на палубе. Задрав голову, смотрел на ослепительные снега. Увидеть эти горы он мечтал всю жизнь…

По улицам города в порт бежали жители. На причалах толпились грузчики. Все увидели влетающее в порт судно и были поражены его скоростью.

- Неужели за ними гонится морской змей? - спросил пенсионер, охотник до всяких историй.

- Видимо, у них к лопастям винта приклеены акульи плавники; я читал о таких усовершенствованиях, - предположил известный рационализатор.

Толпа росла.

- Что там у вас? - закричали на судно, едва «Даёшь!» подошёл к причалу.

- Экипаж встал на авральную вахту! - важно крикнул в рупор Плавали-Знаем, и все стали расходиться.

Но тут Борщик побежал вниз по трапу и потащил за собой Солнышкина.

- Стойте! - кричал он грузчикам. - Стойте! Все остановились.

- Послушайте, что произошло с Перчиковым! - сказал Борщик.

- С Перчиковым?! - хором спросили грузчики.

- Да, - сказал Борщик и подтолкнул Солнышкина вперёд.

И едва тот рассказал уже знакомую нам историю, грузчики стали сжимать кулаки.

- Неужели на необитаемый остров?

- Хватит кричать! - сказал бригадир грузчиков Швыряй-Бросалкин. - Перчикову вопросами не поможешь! Крановщики, на места! Борщик, вари компот! - подмигнул он коку.

Длинные причальные краны подлетели к пароходу и начали снимать груз. Команда и грузчики вытаскивали из трюмов мешки с манкой. Бросалкин бросал на сетку сразу по десять мешков, а Солнышкин вытащил на причал один за другим двадцать ящиков сосок. Их тут же переправили в ясли, потому что даже на причале было слышно, как в городе кричат младенцы. За сосками пошли тетради. Солнышкин торопился. Он так вспотел, что последние пачки тетрадей промокли, и их пришлось пустить потом на черновики. Но в остальном всё было благополучно. Кок Борщик подавал грузчикам компот кастрюлями, а Бросалкин получил целое ведро.

Плавали-Знаем стоял на мостике. «Настоящая работа! - думал он. - Рекорд! Пришли домой - получай премию. На следующий раз - грамоту. А Моряков пусть отдыхает со своей корью».

Не успело солнце перевалить за полдень, а пароход «Даёшь!» готов был оторваться от причала.