Морталия. Узурпация (СИ)

Глава 11. Стригхельм. «Монахиня»

Тонкий женский голос без сопровождения музыки разливался по неровным каменным стенам пещеры. За одним из резных деревянных столиков, стоящих между серых мраморных колонн, сидел мужчина. В его голубых глазах плясало пламя одной из многочисленных чаш. Огонь в стальных чашах временами вздрагивал в такт проникновенной песни.

— Так и знал, что найду тебя здесь, Вин, — подойдя к столику, сказал высокий мужчина с длинными пепельными волосами, заплетенными назад в многочисленные толстые косы. С его правого плеча свисал короткий белый плащ с эмблемой Стригхельма.

— Где мне ещё быть, Даги, — ответил Касси, потягивая вино.

Даги сел за столик, вдыхая запах тлеющих углей пихты:

— Тебе нужно взять себя в руки. Ради семьи.

— Захочет ли Видий отдать свою дочь за моего второго сына? — неожиданно спросил Касси, смотря стеклянными глазами в свой наполовину опустевший прозрачный бокал.

— Даже не знаю, что сказать тебе, — округлил сапфировые глаза Даги. — Принесите мне тоже вина, — обратился он к подошедшему трактирщику.

— Я так надеялся, что Ян заменит старого короля, — Касси уронил своё лицо в ладони.

— Ещё не все потеряно. У тебя есть другой взрослый сын. Но я не думаю, что Видий отдаст корону твоему сыну, скорее всего он передаст её внуку, которого сам и воспитает. Видий скоро приедет, поговори с ним.

Трактирщик принёс бутылку вина и поставил на стол вместе с бокалом.

— Видий приедет в Стригхельм?

— Разумеется, как он может не приехать на похороны. Риз отправил всем наместникам письма об известии, что твой сын погиб. К тому же будет турнир, ты что, забыл?

— Ах да, турнир городов.

— Балгур будет участвовать, — пригубил вино Даги, похотливо поглядывая на барда. Красивая девушка, облаченная в ярко-красное платье, стояла на сцене почти не двигаясь, полностью сосредоточенная на вибрациях своего божественного голоса.

— Они что, рассчитывают на победу?

— Вряд ли. Хотят заявить о себе. Тарплен, как обычно, заберёт победу.

— Неужели они верят в то, что мы позволим им отделиться?

— Кто знает? Бедняга Атис наверно собрал всё до медяка для турнира.

— Может это идея Пауля?

— Не думаю. Откуда у Пауля такие деньги? Атис дергает за ниточки Пауля, а тот Карла, — Даги сжал бокал в руке так сильно, что тот треснул. — Если бы не Карл, проблем с этим чертовым городом не было бы.

— Может, Атис метит на место Троника?

— Возможно. Бедняга Троник, — вздохнул Даги, вспоминая чудаковатого старика. — Надеюсь, он попал в лучший мир.

— Мы ведь предложим совету Шейна на его место?

— Я не думаю, что это хорошая идея. Он изрядно начудил в Эшарве. Этот недоумок заказал какого-то извозчика. Всё бы ничего, но когда его парни напали на этого плебея, с ним был Пауль и, как я понял, их спас лорд. Теперь Карл самолично везёт эту шайку на суд Совета.

— Чёрт, что если они опознают Шейна? — охнул Касси.

— Постараемся сделать всё, чтобы этого не случилось. А то этот кретин может развязать свой поганый язык.

— Ты боишься Риза?

— Тебя это удивляет?

— Конечно, мы такие дела проворачиваем за его спиной, а он словно не знает.

— Так он и не знает, — скривил и без того отталкивающее лицо Даги; вино блестело на его губах. — Ты уже говорил с Друллем?

— Нет.

— Надо бы переговорить с ним. Не нравится мне всё это. На Эшарву напали два десятка человек, в Тарплене беспорядки и убийства. Пусть порыскает по Стригхельму. Если у нас тоже что-то намечается, я хочу это знать, — задумался Даги, пристально смотря на огонь в чаше и ставя бокал с недопитым вином на стол.

— Погоди, что значит на Эшарву напали?

— Ты и этого не знаешь?

— Откуда мне знать, я с «Монахини» не выхожу вторые сутки.

— Лари черкнул мне весточку перед тем, как отправиться в Эшарву, — Дагисделал небольшую паузу и взглянул на девушку, закончившую песню. Она сошла со сцены и обняла какого-то мужчину, жарко целуя его в губы. Всё это время в таверне стояла тишина, с два десятка посетителей внимали песням барда. Теперь же атмосфера таверны оживилась свистом и хлопками ладоней, пройдясь эхом по высокому неровному каменному потолку.

— И что там в весточке? — нетерпеливо заговорил Касси.

Даги запустил руку в карман дублета из жёлто-зелёного дамаста, достал клочок помятой бумаги и зачитал:

— На Эшарву напали. Карл ранен. Иду на помощь..

— Кто посмел?

— Это нам ещё предстоит узнать. Ну что ж, нам пора, — Даги встал с резного деревянного табурета.

Касси кивнул и, шатаясь, последовал за ним мимо оживлённых столиков. Они поднялись по широкой мраморной лестнице и вышли на большую площадь, окружённую кольцом из двухэтажных домов, оказавшись под полами развевающейся юбки огромной статуи.

Рядом с заведением стояла тёмно-серая карета с впряжёнными грациозными лошадьми жёлто-песочного окраса и чёрными гривами. Когда слуга увидел Даги и Касси, он распахнул для них дверцу кареты и помог забраться в неё.

— Только Риз мог назвать таверну «Монахиня», — задумчиво сказал Даги, выглядывая в окно кареты.

— Но это не мешает нам приходить сюда, — ответил Касси, блуждая пьяными глазами по серой статуе. Стройная девушка в пять этажей, облаченная в монашескую рясу, пыталась сдержать обеими руками платок, срываемый порывами ветра. Её длинные волосы выбились из-под ткани.

— Радует, что он хотя бы её не разрушил, а просто вырыл под ней трактир, — вздохнул Даги и пошатнулся, когда карета тронулась.

— Вот если бы он так и с монахами поступил.

— Это как же? Вместо изгнания вырыл для них ямы и закопал живьём?

— Оставил и навязал им свои правила, — Касси шатался из стороны с сторону на поворотах.

— Зря Каспий так сильно рвался в Совет, только раздражал Риза. Когда стриги только пришли к власти, они боялись упразднять религиозные общины. Делали это медленно и методично. Но чёртов Риз оказался другим. Собрал горожан у дома отца Каспия и выволок его на площадь. Дорогая мантия плотно обтягивала его жирные телеса, — хохотнул Даги. — Мог бы жить поскромнее.

— А я помню, как Риз вынес сундуки священника и высыпал их содержимое к ногам горожан. Плебеи в немом изумлении смотрели, хлопая тупыми глазами, на то, как золотые монеты и драгоценные камни со звоном рассыпались, — Касси сделал паузу. — Да уж, повеселились мы тогда вдоволь. А вот монахов жаль, не все же они были как отец Каспий. Где они теперь, эти бедолаги?

— Прячутся. Некоторых разыскал Шейн. Собирает их обратно в общины.

— Пугает меня этот религиозный фанатик. Не ровен час и армию из монахов соберёт.

— Если жив останется, — махнул рукой Даги, вдыхая влажный воздух. Хмурое небо готовилось к дождю. Карета ехала по мелкому серому камню, сопровождаемая цокотом копыт и стуком колёс. — Не нравятся мне такие, как Риз. Вроде он кивает и улыбается тебе, когда слушает. А потом ближе к вечеру к тебе приходит его стража, и кидают тебя в темницу до совещания Совета, — что-то вспоминая, выпалил он, когда они проезжали мимо двухэтажных длинных домов из серого камня с небольшими окнами. Между зданиями росли старые высокие липы и кустарники.

Стригхельм был когда-то густым лиственным лесом. Деревья старались сберечь, когда отстраивали город, выискивали поляны, либо строили дома между деревьями, из-за этого стены домов часто были неровными, порой округлыми. Одноэтажных строений практически не было, в зданиях жило по нескольку семей. На первых этажах двух- и трёхэтажных строений зачастую располагались торговые лавочки и ремесленные мастерские. Дорожки так же извивались и часто были слишком узкими для повозок, порой кареты не могли разъехаться. Даги пытался вырубать деверья и расширять дороги, но Риз противился этому и всячески запрещал ему это делать, угрожая сослать в Балгур или Камвек. Из-за чего строительство города сильно замедлилось с приходом к власти Риза. Они с Даги не могли прийти к компромиссу ни по каким вопросам. Любое совещание Совета Дюжины оборачивалось спором, который ни к чему не приводил. Риз призывал к тому, чтобы застраивать больше территорий и сохранять красоту природы, говоря о том, что у них ещё множество бедных деревень, где люди продолжают жить в землянках, а Даги хотел реконструировать только столицу. Стригхельм был полностью открытым городом, его не окружали никакие стены и крепости.

Золотые ворота Академии Стригхельма распахнулись, пропуская карету. Она продолжила свой неспешный ход по широкой дороге, по обеим сторонам которой тянулись кустарники гибискуса. Женщины в белых платках забрались на раскидистую яблоню и собирали её плоды. Вдалеке садовник стриг куст шиповника.

— Стой! Стой! — крикнул Даги, до пояса высунувшись из окна кареты, когда увидел Риза, сидящего на скамье.

Карета остановилась и Даги вышел из повозки, быстрым шагом направляясь к Ризу Эшеру.

— Приветствую, глава. Заседание отменяется? — спросил Даги, подходя к Ризу.

— Разумеется, нет, — ответил он, продолжая смотреть на огни источника Стригхельма. — Удивительно, всего лишь искупавшись в этом фонтане, обычные люди могут получить силу либератов. Как такое возможно? — тихо говорил он. — Могу смотреть на него бесконечно.

Даги сел подле него на деревянную скамью со спинкой и подлокотниками из белого камня. Серый фонтан с большим овальным бассейном окружали крупные махровые кремовые пионы. С одной стороны бассейна находилась серая кирпичная стена, она отгораживала фонтан от возвышающейся над ним дороги, ведущей к главному корпусу «Ирдума». Вделанные в стену семь статуй полуобнажённых женщин держали в руках чаши. Застывшие позы юных дев были различными, некоторые касались оголенными пальчиками воды, другие замерли в прыжке, а кто-то лишь готовился к нему. Волосы дев украшали цветы, преимущественно лилии, розы или ромашки. Из чаш в форме листьев стекала переливающаяся вода, а над ней полыхало белое пламя. Некоторым из дев вода попадала на ноги и в этих местах оголённые белые икры каменных девушек покрылись серебром.

— А мне монашка на площади нравится больше, — сказал Даги, смотря на семь огней Стригхельма.

— Пойдём, только вас и ждали, — недовольно ответил Риз, вставая и поправляя волны тёмно-серой мантии из сатина.

Даги встал и пошёл за ним в сторону главного здания, смотря себе под ноги на мелкий серый камень, между которым пробивалась зелень и даже крохотные алые цветы. По дорожке пробежали две рыжие белки. Во дворе перед зданием под раскидистым старым дубом паслись коротконогие пони с длинными гривами. Они довольно фыркали и уплетали специально для них уложенное ароматное сено из луговых трав. Вдалеке за зданием слышался звон стали, приглушенный грохот щитов и треск ломающейся сухой древесины:

— Надо бы отдать приказ, чтобы прекратили тренировку на время заседания, — задумчиво сказал Даги.

— Надо бы перенести тренировочную площадку подальше от «Ирдума»! — недовольно ответил Риз.

Зал Совета Дюжины располагался на первом этаже «Ирдума». Его высокие потолки подпирали дубовые колонны. Узкие окна из горного хрусталя плохо пропускали свет, поэтому на каменных стенах потрескивали факелы. За длинным полукруглым столом томились в ожидании двое членов совета, а на одном из пяти стульев, стоящих у стены слева от стола, сидела молодая женщина, облокотившись о высокую деревянную спинку.

— Объявляю заседание открытым, — скомандовал Риз, усаживаясь на стул в центре стола. — Всех присутствующих прошу представиться. А просителя подойти ближе к нам.

— Рориш Делавэр. Мастер писарь, — представился молодой мужчина с пышной курчавой шевелюрой, как у пуделя, собранной в хвост, и поправил пальцем худой руки круглые очки на носу.

— Даги Стоунвол. Мастер стражей, — ответил Даги и, усаживаясь рядом с Касси, посмотрел в очень чистое и прозрачное стекло окна, испещрённое множеством трещин на то, как ученики собирают оружие и расходятся. Он хотел увидеть больше, но местами мутный жёлтый хрусталь не позволил ему это сделать.

— Вин Касси. Мастер казначей, — с трудом выговаривал слова Касси, икая.

— О, Создатель, да ты пьян, — тихо прошептал Риз.

— А ты раньше этого не заметил? — ухмыльнулся Даги. — Чего ты ожидал, он сына потерял.

— Тони Вайз. Мастер архитектор, — представился последний член совета с явным дефектом речи из-за выпирающих верхних и нижних клыков. Он внимательно смотрел на женщину, хищно следя за каждым её движением серыми крупными глазами.

— Отсутствующие члены совета передали свои голоса доверенным представителям. Четыре голоса передаются мне, — продолжил Риз.

— Два голоса мои, — поднял руку Даги.

— Прекрасно. Можем начинать. Я — Риз Эшер. Глава Стригхельма. Кто вы, леди? С каким вопросом вы обращаетесь к совету? — спросил Риз, поправляя мантию.

— Я Оливия Моран. И я из Тарплена. Моя семья держит лавочку тканей в Исааде, — громко говорила женщина, упрямо сжимая губы. — На протяжении трёх месяцев во дворце происходят убийства, а власти бездействуют! Мы, обеспокоенные страшными событиями, седьмого итароса вышли на площадь перед замком короля и потребовали защиты и правосудия. Но нас разогнал огромный ледяной дракон, в связи с чем мою мать затоптали насмерть в этом хаосе. Виновные должны быть наказаны! — всхлипывая закончила она.

— Мне, бесспорно, понятна ваша боль и негодование, — спокойно заговорил Риз. — Я отправил в Тарплен лучшего сыщика Морталии и поверьте, он не вернётся в Стригхельм, пока не найдёт убийцу. Что касается смерти вашей матери, она по собственной воле находилась в месте, опасном для её жизни и здоровья. То, что вы называете «требовали защиты и правосудия», было самым настоящим беспорядком в целях подрыва репутации короля Тарплена, — с суровыми нотками в голосе, но всё так же сдержанно говорил Риз.

— Но, ваша милость… — широко раскрыла глаза женщина.

— Я не перебивал вас, — резко прервал её Риз. — Люди, толпившиеся у ворот дворца, просили не только правосудия, но и требовали отмены налогов, кричали о том, что их… Как же это слово… «Задушили»! — он кашлянул и отбросил тяжёлый капюшон мантии, открывая свободно свисающие на его плечи смоляные прямые длинные волосы; жёлтые глаза блеснули на суровом лице. — За стенами Исаада шума и беспорядков было не меньше. В Тарплене уже несколько лет действует закон, который запрещает скопление в одном месте большого количества людей в целях подрыва, либо свержения действующей власти. Ваша мать нарушила этот закон, участвуя в беспорядках седьмого итароса.

— Но кто давал им право убивать горожан? — не удержалась женщина, сжимая кулаки.

— Вчера Советом Дюжины был утверждён новый закон, который разъясняет, как в таких случаях должна вести себя власть. В случае невозможности успокоить общественные волнения мирными способами, наместники городов могут прибегать к насильственным методам урегулирования конфликта, но стараясь минимизировать причиняемый вред.

— Какой удобный закон! — воскликнула женщина. — Зачем я вообще сюда приехала?

— Хотел спросить вас, как вам удалось так быстро добраться из Тарплена до столицы?

— В бухте Исаада я села на «Варьеру».

— Разве наши корабли ходят по внешним водам как товаротранспортные? — удивился Риз.

— Ходят, но крайне редко, — ответил Тони Вайз.

— Вот как. Что ж, заседание окончено.

— Какая нахальная особа, — заметил Даги, когда женщина покинула зал совета.

— Почему Видий не поплыл на корабле? Ведь была возможность! Это было бы в разы быстрее! — спросил Риз, вставая со стула.

— Боится, как и Друлль, — ответил Даги.

— Ещё совсем ребёнком Видий увидел, как на берег Тарплена из воды выползло огромное морское чудовище с четырьмя красными глазами, и издохло, — робко ответил Рориш. — С тех пор Видий боится воды.

— Точно такое же украшает Партурик в виде ростра, — добавил Тони.

— Ростра? — не понял Риз.

— Ростр — это таран с металлическим наконечником в носовой части корабля, — пояснил Тони. — Но на Партурике этот монстр весь из чёрной стали.

— Зачем же украшать Партурик таким жутким созданием? — удивился Риз.

В ответ Тони лишь хитро улыбнулся.