Морталия. Узурпация (СИ)

Глава 32. Стригхельм. Камвек. Лавина саранчи

Лохматый кабан с интересом рассматривал каменную свинью, выпуская пятачком пары белого воздуха. Прохожие с опаской поглядывали на снежных волков, стараясь держаться от них как можно дальше. Лезвия коньков постукивали о лёд реки. Здоровенный кучер снял упряжку с кабана и подзывал волков.

Жарос посмотрел в стекло люка на вывеску таверны:

— Тебе стоит покинуть город. Здесь не безопасно. Они скоро объявят на всех вас охоту. Езжай куда угодно кроме Камвека и Балгура. Если хочешь, можешь присоединиться к Партурику. Вся команда, за исключением меня и моего помощника, люди. Я постараюсь забрать у них мальчишку.

— Ты вернёшься к ним? — опешил Друлль, надевая перчатки на меху.

— Я должен, они ждут меня.

— Разве ты не предал их и тебя не казнят?

— О нет! Они не посмеют. Я привёл их на Морталию.

— Жарос, кто вы?

Капитан сделал паузу, тяжело вздохнув:

— Мы хищники, — угрюмо ответил он.

— Но зачем вам Даги?

— Народ любит его. Ему верят.

— Жарос, я не буду прятаться, — с жаром сказал Друлль. — Я стану костью в их глотках! И они все поплатятся за убийство Эшеров!

— Буду рад, если у тебя получиться.

— Прощай.

Друлль спрыгнул с повозки и направился в таверну. Снежные волки потащили повозку по дороге, дикий кабан последовал за ней. Сыщик расслабился, когда вдохнул тёплый хмельной аромат:

— Горячий грибной суп, — попросил он трактирщика, садясь за столик рядом с чашей огня.

Двое мужчин за соседним столом без умолку что-то обсуждали, Друлль невольно прислушался.

— Ты слышал последние новости? — говорил курносый.

— Нет, что там опять? — картавил второй.

— Гай прикончил короля.

— Да ладно?!

— Говорю как есть!

— Что ж это делается-то. Сначала лорд Вагер, потом король, а теперь и Риз Эшер. Наши царьки совсем спятили.

— Что ты несёшь? Как Эшер?

— А ты не слыхал? — картавил мужчина. — Сынок лорда укокошил всех Эшеров. Наверно он и свою семейку пришил.

Сыщик резко поднялся со стула, нервно надевая перчатки.

— Вот ублюдок! — охнул курносый.

«Звонкая монета» была далеко позади, когда ледяные порывы ветра хлыстали лицо Друлля:

«Я иду, малыш, — подумал он. — Потерпи немного, я иду».

В его воспалённом воображение мелькали воспоминания:

«Ты слишком пытаешься быть похожим на него».

— Не правда, — шевелил пересохшими губами сыщик.

«Никогда ты не сможешь стать таким как он».

— И не собирался, — его губа треснула и закровила.

Друлль упал в сугроб, недалеко от особняка Даги.

«На этот раз я так не сглуплю. Если я их не чувствую это не значит, что их там нет», — подумал он и осторожно пополз в сторону двухэтажного каменного дома, одиноко стоящего среди голых стволов, на корявых ветвях которых лежал снег.

Недавние следы от множества ног, лап животных и колёс гружёной повозки слегка запорошило снегом:

«Значит они ушли, — подумал Друлль, продолжая ползти к стене дома. Он поднялся и заглянул в окно, прислушиваясь. — Вроде никого».

Он разбил окно, забираясь внутрь. Стекло хрустнуло под подошвой его зимних сапог. Особняк был пуст.

Сыщик спустился в подвал, вдыхая едкий запах мочи и рвоты. В углу стояло полное ведро, которое никто не удосужился вынести. На каменной стене засохла блевотина.

— Где ты малыш? — прошептал Друлль, вспоминая живые жёлтые глаза Лорка.

Багровая тварь, похожая на угря, билась о стекло в склянке на столе. Чёрные непроницаемые окна комнаты как зеркала отражали масляные лампы. Майя подошла к полке с разнообразными флакончиками и с остервенением смахнула их. Звук разбивающегося стекла заставил Барти вздрогнуть. Она раздавила подошвой туфель несколько флаконов, что не разбились даже после удара о каменную стену.

— Майя, умоляю тебя будь осторожнее! — воскликнул Лари, подбегая к ней. — Ты можешь обрезать кожу и яд попадёт в твою кровь!

— У меня есть противоядие, — она продолжала топтать ногами флакончики.

— Это что яды? — непонимающе моргнул Барти, смотря как Лари оттаскивает Майю от битого стекла.

— Они самые, — подтвердил Лари, продолжая бороться с девушкой.

— Если бы не этот чёртов яд, — всхлипнула Майя.

Барти покачал головой, вдыхая едкий аромат ядов:

— Майя, твоей вины нет. Ирамия нашла бы другой способ убить мою семью. Она пошла бы на всё, чтобы стать королевой.

— Сомневаюсь. Барти, твой отец был неуязвим. Он мог погибнуть только от такой подлости как «Эсхая».

Барти опустил голову, задумавшись:

— В лесу я наткнулся на дикую кошку, — его голос был глухим. — Её кровь разъела мою кожу. Вот у меня даже шрам остался, — он засучил шерстяной рукав, обнажив бардовый рубец. — И это всего от пары капель. Я уверен, что это существо создала Ирамия. Такая кровь вполне могла убить моего отца, — он с трудом выдавил последнее слово.

— Я понимаю о чём ты говоришь, Барти. — Лари отпустил Майю и взял юношу за плечо. — Это ядовитая кровь малюмов. Правда до жертвы её ещё нужно донести, но мертвецы с этим прекрасно справляются. Тем более не знаешь наверняка, который из них окажется ядовитым. Но самое страшное это ядовитый пар или дым малюмов. Однажды от такого у меня половина лица слезла, кожа правого плеча и руки, — он передёрнулся. — Еле ноги унёс.

Майя взяла в руки тяжёлый мешок и высыпала его содержимое на пол, множество круглых камней покатились, звонко ударяясь друг о друга. Её нефритовые глаза заискрились.

Рунные камни загромыхали, повиснув в воздухе. Барти заворожено смотрел в пространство, просвечивающееся между ними.

— Ступай, Барти, я догоню тебя, — сказала Майя, провожая взглядом юношу, который нырнул в портал. Камни глухо застучали по его меховому доспеху и плащу.

— Ты уверена? — беспокойно спросил Лари.

Майя бросилось к нему, заключив в объятия. Она так сильно сжала его могучее тело, словно прощалась навсегда:

— Прощай, мой друг, — лепетала она, глотая слёзы.

— Ты всегда можешь вернуться сюда.

Майя оттолкнулась от Лари, хмуря белые брови:

— Лари, я думаю, ты должен пойти с нами. Они придут за твоей жизнью, когда узнают, что ты помог Барти бежать.

— Пусть рискнут, — ухмыльнулся он.

— Но Друлль…

— Михаэль ходит по земле посыпанной пеплом мертвецов, как безногий на костылях, — Лари задумался, почесав бороду. — Даже хуже. Пусть приходят. Я покажу им, кто такие либераты.

Майя неодобрительно покачала головой:

— Но их будет не меньше десятка.

— Хоть пять десятков, — блеснул янтарными глазами Лари, загадочно улыбнувшись.

Майя кивнула и шагнула за Барти. Рассыпающиеся камни ударились о её бедра.

С десяток учеников колледжа развалились на диванчиках, обтянутых зелёным дамаском. Из-за клубов дыма плющ на потолке был практически не виден. Обнажённая красивая девушка ходила за стеклянной стеной между зарослей высоких цветущих растений. Рыжий юноша подавился, когда она взялась за ветку азалии и провела алым цветком по розовому соску. Колибри вылетела из-за её спины, шелохнув каштановые кудри.

— Прошу внимания, — грозно заговорил Лари, встав посередине комнаты так, что девушка бродила за его спиной. — Мы собрались здесь сегодня лишь с одной целью. Наши враги уже близко! Они хотят отнять у нас опий и коноплю! Запретить курить! Растоптать дурман-пироги!

— О, чёрт! — выкрикнул один из юнцов.

— Именно! — заревел Лари. — Мы не позволим отнять у нас всё! Они не придут сюда и не будут навязывать нам свои устои и правила! Камвек свободный город! Никто не смеет запрещать нам курить!

— Да! — вскочил рыжий и заревел.

— Но Камвек часть Стригхельма, — засомневался другой ученик.

Лари рассвирепел:

— Кто-нибудь выкиньте этого зануду за дверь!

Несколько парней схватили юношу под руки, дотащили до стеклянной двери и бросили в зимний сад.

— Да не туда, придурки, — покачал головой Лари, тяжело вздыхая.

Довольный юноша, оказавшийся за стеклянной стеной, расплылся в улыбке, смотря на танцующую маковую ундину, и закачался в такт с её бёдрами, кивая головой.

— Смотрите на меня! — прокричал Лари, привлекая внимание. — Сейчас вы должны вспомнить всё, чему я вас учил. Мы отстоим наш свободный город! Мы будем драться!

— Но, мастер Саван, вы не учили нас драться, — не согласился рыжий. — Как навыки сбора пыльцы и выпекания дурман-пирогов помогут в бою?

Лари замялся, подбирая слова:

— Курнём в последний раз и будем драться на смерть!

— Да! — хором закричали ученики. Они по очереди вдыхали пар из водяной трубки, передавая её по кругу. Их дыхание клубилось в воздухе причудливыми белыми сгустками. Ученики покинули свои тела, взявшись за руки, и закружили в эйфорическом танце.

Лари подобрал трубку и тоже затянулся:

— Содомия, — прошептал он, смотря на то, как юноша прижал ундину к стеклу, умело лаская её упругие груди, и овладел ею сзади. Лари сделал ещё затяжку и закашлялся. — Не заварить ли мне чайку.

Он заварил чай из свежих псилоцибиновых грибов и залпом выпил его, смотря на содрогающиеся тела за стеклом. Через некоторое время ему начало мерещиться, что тело ундины ласкают не руки юноши, а щупальца из энергии и света. Они гладили её изящные изгибы, заползали в рот, сжимали соски. Лари упал на колени, чётко ощущая как распадается на мелкие частицы. Глаза больше не видели, под его опущенными веками взрывалось множество ярких цветов, которые волнами возбуждения разливались по его телу. И он распался, слившись с золотым узором ковра. В его памяти всплыло молодое лицо Гая.

«Почему он?»

Совсем юный, тощий, с белыми волосами до плеч Гай колебался, положа правую ладонь на закрытую расписную ореховую дверь и не решался войти.

— Да, заходи уже! — послышалось из-за двери.

Гай вздрогнул и робко толкнул дверь, ощутив аромат необычного табака.

— Я ждал тебя, юноша. Проходи, садись, — Лари откинулся на спинку огромного кресла, с любопытством наблюдая за Гаем, который пару раз споткнувшись на пути к креслу, всё-таки добрался до него и неловко сел. — Значит, ты у нас владеешь магией либератов, — безмятежно улыбался он. Гай робко кивнул и ненадолго опустил жёлтые глаза. Ему ещё никогда не приходилось так близко видеть магистра колледжа. — Ну что же это чудесно. Ты когда-нибудь купался в фонтане Стригхельма?

— Нет, — дрожащим голосом ответил Гай. Он решил, что у магистра слишком длинные ресницы, они смешно смотрелись на мужественном лице. Гай хотел улыбнуться, но страх сковал его лицевые мышцы.

— В твоей семье были стриги?

— Я не знаю, — тихо ответил Гай, но взглянув в вопросительные глаза Лари, сглотнул и добавил. — Я сирота.

— Ах, прости мне моё невежество. Я забываю, что большинство наших учащихся сироты. Ну, что ж твоё место в «Ирдуме», наш колледж мало что может предложить тебе.

— Но учиться там слишком дорого для меня, — потупил глаза Гай.

— Ты можешь вступить в стражи и немного зарабатывать.

— Верно, но это не сможет покрыть и половины расходов на проживание в столице.

— Не поспоришь, — задумался Лари. — Когда старик Эшер писал закон, он совсем забыл о сиротах. Его беспокоили лишь семейные узы. Он пытался сделать так, чтобы ребенок продолжал зависеть от семьи, даже когда покидал её, а семья зависела от него в равной степени. Поэтому система устроена так, что семья стража освобождается от налогового бремени, но не может перестать поддерживать его материально, пока тот учится. Всегда кто-то страдает, нельзя подстроить закон абсолютно под всех, — тяжело вздохнул он.

— Почему не написать закон, который сделает учебу для сирот бесплатной? — внезапно осмелел юноша.

— Тогда никто не станет учиться в Камвеке и псевдосирот станет больше, — улыбнулся Лари, подмигнув. — Да и земледельцы нам тоже нужны, — добавил он и потянулся за чашкой тёплого мятного чая. — Но не переживай, я поговорил с магистром «Ирдума», он примет тебя в личную стражу. Эта работа больше оплачивается. — Сделав глоток ароматного чая, Лари заметил голодный взгляд юноши, смотрящий на крупный желтый виноград, который лежал в огромном блюде на столе. — Угощайся, — он продвинул блюдо ближе к Гаю.

— Я не голоден, спасибо, — резко отказался юноша, стараясь больше не смотреть на виноград.

— Я подготовлю документы о твоём переводе и с завтрашнего дня ты учащийся «Ирдума». Мастер стражей Стоунвол будет тебя ждать. Твоё второе имя кажется Бахиш?

— Верно, Бахиш, — голос Гая сильно дрожал и срывался, он был готов разрыдаться, но изо всех сил пытался сдержать эмоции. Мало кто в этом мире был добр к нему.

— За свою долгую жизнь не встречал стриг с таким именем. Но у меня нет сомнений, Бахиш, твои родители потомственные стриги, в чьём роду вообще не было людей.

— Я так вам благодарен! Вы не представляете, как много для меня это значит!

— Представляю!

— Я никогда не забуду того, что вы сделали для меня, — продолжал говорить Гай, по его щекам потекли горячие слёзы.

— Буду надеяться на это, — Лари многозначительно смотрел в залитые слезами глаза юноши. — Полно тебе. Человек с твоими талантами должен учиться в Академии Стражей, — растрогавшись, добавил он. — Ты способный юноша и достоин большего. Возьми это блюдо винограда и по дороге занеси Майе, — он знал, что Гай наверняка съест пару ягод по пути. — «Надо бы за ужином раздать учащимся виноград».

— Саван! — голос Рориша прорывался сквозь затуманенное сознание Лари. — Саван! Около трёх десятков вооружённых людей приближаются к Камвеку. Они уже дошли до моста!

Лари распахнул глаза:

— Мне нужна твоя помощь, — прохрипел он, протягивая руки к Роришу. — Ты должен меня отвести к ним.

— Я?! — опешил Рориш, поправляя очки и хватая Лари за руку. — Я не подниму тебя.

Лари оттолкнул его:

— Отойди, сопляжуй, я и сам справлюсь, — ворчал он, встав на колено. — Только покажи куда идти. Эй, подъём! Время сражения пришло! — прокричал он, но спящие ученики даже не шелохнулись.

Ледяной ветер задувал в рыжую бороду Лари, которая сливалась с лисицей на его плечах. Три десятка вооружённых моряков и воинов Стригхельма во главе с Кардошем и Даги стояли у ворот Камвека. Жароса среди них не было. За спиной Лари хрустнул снег. Он обернулся и увидел двоих учеников:

— Где остальные? — недовольно спросил он.

— Мы не смогли их разбудить, — ответила девушка, виновато потупив глаза.

— Чёрт! Рориш, в следующий раз, которого надеюсь не будет, напомни мне не накуриваться перед боем.

Рориш непонимающе моргнул, держа руками меховой капюшон, готовый в любой момент сорваться от порывов ветра:

— Лари, что делать? Я тебе не помощник.

— Какого чёрта ты тогда тут стоишь?

Даги сделал несколько шагов вперёд:

— Лари! — закричал он. — Сдайся и мы не причиним тебе вреда. Ты столько лет верно служил мне. Мы можем договориться.

— Чёртов ублюдок, даже не надейся, что я отдам тебе Камвек!

— Что ты можешь один?!

— Я много, что могу!

Глаза Лари заблестели золотом, янтарь растёкся по склере. Он заводил руками. Из-под его ладоней вырвался огонь. Золотое пламя вихрем закружило вокруг него. Языки пламени змеями вырвались из вихря и набросились на противников. Войны Стригхельма попадали в сугробы, прячась от огня. Моряки не шевельнулись, пламя не причиняло им вреда.

— Твои фокусы не пройдут! — неразборчиво заревел Кардош.

— Да неужели?! — хмыкнул Лари, криво улыбнувшись.

Земля под ногами воинов задрожала. Они тщетно пытались устоять на ней. Снег рассыпался по сторонам, вместе с войнами, которые кубарем скатывались в сугробы.

Даги упал на спину, чудом успев откатится от ноги гигантской каменной черепахи. Она опустила одну из лап, придавив к земле двух моряков.

— Лари, черепаха не лучшее решение, она не поворотлива, — улыбнулся Рориш, дрожа всем телом от возбуждения и радости.

— Что правда? Как насчёт крокодила?

— То же не вариант.

— Хм… Ну тогда… И вышла из дыма саранча на землю, и дана была ей власть, какую имеют земные скорпионы! — грозно закричал Лари.

Черепаха рассыпалась. Лавина саранчи набросилась на воинов. Кардош прикрыл лицо, но настойчивые насекомые так и долбились о его маску, отбивая от неё кусок за куском. Древко хрустнуло, большой кусок маски упал в снег, обнажив серую плотную, как у носорога, кожу. Пожелтевшие нижние клыки выпирали над его верхней синей губой.

По щекам и рукам Лари бегала янтарная чешуя. Она то покрывала кожу, то уходила под неё. Он упал на колени, сдерживая силу:

— Аааааааааа!

Двое огромных каменных скорпионов вырвались из сугробов.

Рот Кардоша искривился:

— Уходим! Пусть этот чокнутый ублюдок подавится этим вонючим куском земли!

Рориш отпустил капюшон, который свалился с его курчавой головы за спину:

— И это всё? Так просто?

— А ты чего ожидал? — хмыкнул Лари, отряхивая колени от налипшего снега.

— Эшеры не устояли перед ними. Как ты смог справится один?

— Я же не Эшер и я был готов к нападению.