Мой нежный варвар

Глава 12

— Каждый ученый человек западного мира мечтает посетить мою библиотеку, — сказал Птолемей и приказал замедлить ход колесницы. — Это центр науки и математики, не говоря уже о философии и искусстве. А вот там, — указал он на строящееся здание с белой мраморной террасой, — будет академия медицины. Там уже учится первая группа учеников, прибывших из Индии и Сирии.

— Да, вам есть чем гордиться, — сказала Майет. Она стояла рядом, обнимая его за талию.

— Ты не представляешь, как трудно найти хороших работников, которые способны воплотить задуманное! — сказал он. — Я привез мастеров из Македонии и Афин. В Египте можно отыскать хороших каменщиков, но они ничего не смыслят в греческой архитектуре. Я нанял целую армию писарей и работников, но египтяне ленятся работать весь день. Не понимаю, как их предкам удавалось возводить пирамиды.

Она кивнула, и он продолжал:

— Чтобы стать ученым писарем, требуются долгие годы, а мне нужно очень много писарей. Недостаточно лишь хранить мудрость прошлых лет в библиотеке. Нужно делать копии с оригиналов, и тогда, если с ними что-то случится, знания не исчезнут. В Палестине мои писари работают над еврейскими писаниями. В них…

Она не прерывала его. Так много нового открывалось перед ее глазами, она так долго пробыла в заключении! Александрия действительно была чудом, пиршеством для глаз и ушей. Птолемей хотел, чтобы его столица была возведена из камня, мрамора и гранита. Здесь не жалели средств: построенные по плану улицы были шире, чем обычно, и даже публичная площадь была украшена высокими колоннами, мозаичными стенами и черепичной крышей.

Майет подумала, что никогда еще ей не доводилось видеть столько храмов и алтарей, собранных в одном месте. Греческие боги и богини почитались наравне с египетскими. Только на этой улице она насчитала четыре храма: богу Арею и богиням Исиде, Артемиде, Деметре. Всюду толпились верующие, делающие пожертвования. Не молилась ли и она прежде в каком-нибудь из этих святых мест? Ee боги должны быть египетскими, но их вид не дарил ей утешения.

Может быть, Кайан говорил правду? Каким же богам поклонялся этот варвар? И почему он являлся ей во снах?

— Сейчас мы посмотрим план стадиона, — сказал Птолемей. — Вот там находится театр, в котором могут разместиться десять тысяч человек. Мы пойдем на представление, если хочешь.

Она кивнула. Они повернули на улицу, которая вела вдоль реки. Греческие воины на конях ехали по обе стороны царской колесницы. Птолемей склонился к ней.

— Принц Кайан расстроил тебя тогда, на приеме?

Она застыла, стараясь ничем не выдать своего волнения. Может, она нечаянно пробормотала его имя или Птолемей читал ее мысли?

— Нет, — солгала она. — А почему вы спрашиваете?

Снова она защитила варвара. Но зачем? А что, если согдиец говорил правду? Что, если она не была египтянкой и все сказанное Птолемеем было ложью? Вдруг ее сын жив? Что царь скрывал от нее?

— Ты изменилась с тех пор, как он приехал в Александрию.

— Нет, все по-прежнему.

— Разве ты раньше возражала мне? Мы никогда прежде не ругались друг с другом.

Она вздохнула. Он пообещал, что это будет особенный для нее день и что он не станет говорить о свадьбе.

— Это вы рассердились на меня, потому что я отказалась стать вашей женой, — напомнила она. — Я не готова принять ваше предложение.

— Зато я готов. И ты станешь моей женой! Свадьба состоится через десять дней здесь, в Александрии, затем в Фивах. Я уже разослал приглашения.

— Нет, я не согласна! Вы не можете заставить…

Они проезжали мимо гавани. От одного из кораблей тянулся длинный ряд груженых повозок, запряженных быками. Капитан корабля вышел навстречу колеснице и опустился на колени в знак уважения. Птолемей взглянул на Майет.

— Оставайся здесь, я хочу поговорить с ним.

Он бросил поводья одному из всадников и легко выскочил из повозки.

Командующий солдатами и шестеро воинов окружили Птолемея. Всадники пристально следили за Птолемеем, подходившим к капитану. Никто не обращал внимания на Майет, кроме маленького бродяги.

На босоногом мальчугане была лишь набедренная повязка. Он протянул руку, будто прося подаяния.

— Прости, — сказала она, — но мне нечего дать тебе.

— Но у меня есть кое-что для вас, — сказал нищий на смеси египетского и греческого языков. — Друг просит о встрече в храме Исиды в часу девятой стражи. Он просит вас прийти ради вашего сына.

— Какой друг? — спросила она, но посланник уже исчез в толпе.

Птолемей вернулся в колесницу и снова взял поводья.

— Судно, полностью нагруженное специями, — сообщил он. — Десятая доля прибыли перейдет в мою казну. Ты станешь женой не просто царя, а человека, владеющего несметными богатствами. Вон там двадцать недавно построенных военных кораблей. Я хочу, чтобы ты увидела…

— Пожалуйста, — попросила она, — уедем отсюда. Здесь очень жарко. Я себя неважно чувствую. Я не привыкла…

— Хорошо, Тогда в другой раз. — Он подозвал командующего. — Мы возвращаемся во дворец.

Вернувшись в свои палаты, Майет выкупалась и легла отдохнуть. Лежа, она ела финики, гранаты и медовые пирожные до тех пор, пока ее не затошнило. Она позвала дворцового врачевателя, и он пришел как раз в тот момент, когда ее вырвало в уборной. Через час, после того как врач дал ей лекарства и повесил на шею амулет с изображением бога Асклепия, слуги снова уложили ее и погасили в опочивальне все светильники, кроме масляной лампы.

Птолемей дважды заходил в этот вечер, чтобы справиться о ее здоровье. Он также поговорил с врачом и со старшей из служанок.

— Ты не верил, что мне стало плохо? — спросила Майет слабым голосом.

Птолемей покачал головой.

— Ты плохо думаешь обо мне. Я лишь хочу, чтобы за тобой ухаживали как можно лучше. Скоро наша свадьба, и к тому времени ты должна быть здорова.

Сделав последние замечания о необходимости беречь себя, чтобы как можно быстрее поправиться, Птолемей удалился.

Майет прислушивалась. Как медленно тянулось время! В проходе в ее опочивальню разговаривали и смеялись евнухи, задержавшиеся дольше обычного, и она боялась, что не успеет прибыть в храм к назначенному времени. Наконец все стихло. Тогда она встала, осторожно переступила через рабынь, спящих на соломенных матрацах у ее ложа, и прокралась в сад.

Царский дворец был окружен садом, из которого было несколько выходов. Хотя Майет не была знакома с расположением сада, она по запаху приготовляемой еды определила, где находится дворцовая кухня. В проходе между пекарней и кухней лежали собаки и рабы.

Майет пробралась мимо спящих и остановилась, не зная, куда идти дальше. Через некоторое время, показавшееся ей вечностью, кто-то зашевелился, встал и стал нетвердой походкой спускаться по винтовой лестнице. Майет пошла за ним, держась на безопасном расстоянии, прошла через сырой погреб и по ступеням вышла к аллее, находившейся за пределами дворца. Раб направился к склону, но ей уже не нужно было следовать за ним. Неприятный запах подсказал ей, что в том месте облегчались рабы и, возможно, охранники.

Через несколько минут раб вернулся во дворец. Майет обошла грязное место, прошла через рощу и вышла на тропинку, которая вела к конюшням и мастерским кузнецов и оружейников. Полная луна ярко освещала ей путь. Она не узнавала этой дороги, но от природы умела хорошо ориентироваться. Майет быстро вышла к домам мастеров, за которыми начиналась широкая улица. Она помнила, как сегодняшним утром с Птолемеем проезжала здесь.

Ступени, ведущие к храму Исиды, были безлюдны и в лунном свете сияли холодной белизной. Майет в волнении взбежала по мраморным ступеням, прошла через окруженный колоннами портик, вошла в храм и сразу ощутила сильный аромат фимиама. Здесь были люди — верующие и жрицы. Они стояли на коленях перед небольшими алтарями и приносили в жертву цветы и фрукты. В нишах горели светильники, из отверстия в куполе над огромной статуей Исиды лился лунный свет.

Майет облегченно вздохнула. Хотя она и не поклонялась Исиде, здесь ей было спокойнее, чем на темных улицах. Она не различала лиц, слышала только шепот, но сам воздух храма был наполнен покоем. Она остановилась, ожидая, пока глаза привыкнут к полумраку. Люди заходили и выходили, но она не видела никого похожего на принца Кайана. Но если это не он позвал ее сюда, то кто же?

Жрица, одетая в длинную тунику и льняную мантию, подошла к Майет.

— Вы опоздали.

Майет вздрогнула. Это был не женский голос, а детский, и она сразу узнала принца Вала.

— Почему ты…

— Следуйте за мной.

Он повернулся, прошел мимо огромной статуи в заднюю часть святилища и привел Майет в небольшое помещение, где уже ожидал принц Кайан.

— Я подумал, что ты не придешь, — сказал он.

— Простите меня. Я не могла уйти раньше. Зачем вы позвали меня сюда? Какое это имеет отношение к моему сыну?

— Царь огласил о вашей свадьбе. Мы уезжаем из Александрии. Это твоя последняя возможность освободиться от него. Вернись с нами на родину, к отцу и сыну.

— То, что вы говорите, — безумие, — прошептала она. — Вы не знаете Птолемея. Он отправятся в погоню за мной. Вы все погибнете.

Она услышала дыхание и почувствовала, что здесь, в тени, находились и другие люди. Кто еще был здесь, кроме Вала?

— Ты считаешь, что мы сейчас в безопасности? Птолемей знает меня, — сказал Кайан. — Он боится, что, если ты увидишь меня, злые чары, которыми он околдовал тебя, рассеются.

— Дайте мне хоть одно доказательство, — попросила она. — Если вы тот, за кого себя выдаете, то почему я не могу вспомнить вас?

— Последний раз спрашиваю, — сказал Кайан, — поедешь ли ты с нами по доброй воле?

— Не могу! — ответила она. — Я отвечу вам так же, как ответила Птолемею. Если я не могу доверять себе, как я могу верить вам? — Она схватила его за руку. — Я пришла сюда, чтобы услышать о своем сыне. Скажите, что вам известно, если это не очередная ложь.

— Ты не оставляешь мне другого выбора! — Кайан попытался схватить ее.

В самый последний момент ей удалось увернуться. Маленькая фигурка бросилась к Кайану, обняла его за колени.

— Нет, не надо! — закричал Юрий.

Вал схватил ее за руку, но она вырвалась.

— Что здесь происходит? — спросил властный женский голос по-египетски.

Майет пробежала мимо двух жриц. В это время в портике раздались крики и топот ног. Замигали факелы. Один из молящихся у статуи Исиды стал подниматься, и в этот момент его пронзило копье. Он отшатнулся и упал на светильник. Его льняная туника загорелась. Люди с криками побежали к выходу, а в храм ворвались солдаты.

— Ты предала нас! — крикнул Кайан, пробегая мимо нее с мечом, обнаженным против солдат.

— Нет! — не соглашаясь с обвинением, закричала Майет.

Одна из женщин упала на землю, из ее спины торчала стрела. Маленькая фигурка выскочила из заднего помещения, и Майет увидела, как в детской руке блеснуло лезвие ножа. Она схватила Юрия и оттащила его назад.

— Сюда! — сказала жрица, надавила руками на гранитную стену, и каменные блоки беззвучно скользнули в стороны. Она сделала приглашающий жест, и Майет, не выпуская Юрия, бросилась к потайному ходу.

За ними последовали две жрицы и женщина, по лицу которой струилась кровь. Одна из жриц нажала на рычаг, и проход закрылся, заглушив звуки битвы. Жрица, позвавшая Майет, провела всех через узкий проход, и они попали в жилые помещения жриц храма.

Раненая египтянка, дрожа, опустилась на пол и заплакала.

— Почему царь напал на храм? — причитала она. — Разве мы сделали что-то дурное?

— Они напали не на вас, — ответила жрица с угрюмым лицом. — Когда солдаты ворвались в храм, один из них предупредил меня, чтобы я убежала. Они кого-то искали.

— Они убили моего брата Несамуна, — плакала девушка. — Он был глухонемым. В чем он провинился?

Майет отпустила Юрия. Мальчик посмотрел на нее с такой злобой, что она вздрогнула.

— Я не причастна к этому, — сказала она ему, — клянусь.

— Если мой отец или брат пострадают, я вырежу твое сердце и скормлю его шакалам.

— Успокойся, дитя, — утешала его жрица. — Доверься Исиде.

— Я не могу оставаться здесь, — сказала Майет. — Я должна вернуться во… Я должна вернуться домой. — Она посмотрела на Юрия. — Не могли бы вы, — обратилась она к одной из жриц, — оставить его в безопасном месте на пару дней? Я принесу жертву…

— Не оскорбляйте нас, — ответила женщина. — Мы будем обращаться с ним как с родным сыном.

— Нет, — возразил тот. — Я здесь не останусь.

— Он захотел бы, чтобы ты остался, — убеждала его Майет. — Останься с этими людьми. Как только все уладится, я приду к тебе. Обещаю.

— Чего стоят твои обещания, египетская ведьма? — Он взмахнул ножом. — Я убью тебя!

Она подошла ближе.

— Верь мне, — сказала она ласково. — Я не предам тебя и не предавала твоего отца. Клянусь душой своего покойного сына.

По лицу мальчика струились слезы.

— И не пробуй даже! — пригрозил он. — Если ты предашь нас… если ты обманешь меня, я отыщу тебя и заставлю ответить за это.

— Не отчаивайся! — утешала его Майет. — Не думаю, что для твоего отца это было первое сражение, и мне кажется, что его не так легко убить.

Одна из юных жриц храма Исиды провела Майет к царскому дворцу и показала ей секретный ход, которым пользовались греческие жрецы и жрицы. Майет попала в храм богини Геры. Другая жрица провела Майет в ту часть дворца, где были ее покои.

Между Майет и входом в ее палаты стояла вооруженная охрана. Служительница Геры отвлекла внимание солдат, и Майет вернулась в свою опочивальню так, что никто не заметил ее отсутствия.

К тому времени, как солнце встало, слуги во дворце уже говорили о стычке, происшедшей в храме Исиды прошлой ночью. Майет слушала пересуды своих рабынь, когда те купали и причесывали ее.

— Варвары ограбили храм…

— … был застрелен прямо в сердце в святом…

— …кровь на ногах Исиды…

— Царь вызвал вооруженный отряд, чтобы навести порядок…

Она надела свою лучшую тунику, золотое ожерелье и браслеты выше локтей. После этого она послала к Птолемею служанку, чтобы та передала ее просьбу о встрече.

Посланница вернулась почти тотчас с ответом, что у царя неотложные дела и что он не сможет встретиться с Майет.

— Где он? — спросила она рабыню.

— Он держит совет с визирем и военачальником, — ответил евнух.

— Отведите меня к нему.

Юноша побледнел.

— Я не смею, госпожа. Это будет стоить мне головы.

— Госпожа! — окликнула ее из прохода Геспер.

Майет подошла и обняла ее.

— Мне так тебя не хватало, — сказала она. — Ты в порядке? Как ребенок?

Геспер кивнула.

— Я чувствую себя хорошо. Мой ребенок здоровый и сильный. Лягается как жеребенок. — Она погладила свой большой живот и отвела Майет в сторону. — Может, пройдемся по саду? День такой чудесный!

— Конечно!

Майет тоже не терпелось уйти от всевидящих и всеслышащих рабынь. Они взялись за руки и пошли к пруду.

— Что произошло? — спросила Майет. — Я слышала, прошлой ночью в храме Исиды произошло столкновение. Что ты знаешь об этом?

— Очень немногое, госпожа. Моего мужа вызвали на рассвете, чтобы он возглавил отряд, отправленный на поиски бактрийцев. Я слышала, как он говорил своему подчиненному, что трое царских солдат погибли. В храме убиты молящиеся, одна из жриц ранена.

Майет схватила ее за руку.

— Какое отношение это имеет ко мне? — спросила она. — Кто этот принц Кайан? Почему его боится Птолемей?

— Этот варвар… Люди принца Кайана напали на храм, — ответила Геспер.

— Кайану удалось бежать?

— Да, и его людям тоже. Один из них был убит, но…

— Зачем? Почему он сделал это?

— Никто не знает. Возможно, они собирались ограбить храм. Там очень богатый алтарь и…

— Не лги мне, — умоляюще сказала Майет. — Это не принц Кайан напал на храм. Это были царские солдаты.

— Нет, — ответила Геспер. — Мой муж очень набожный человек. Он бы никогда не осквернил храм насилием. Он говорит, что ему был дан приказ арестовать принца Кайана.

— Кайан невиновен. Преступление совершили солдаты Птолемея. Он хотел убить бактрийцев. И вот еще что. Я разговаривала с принцем Кайаном. Он говорит, что я родом из их страны, что я их царица и зовут меня вовсе не Майет.

— Молчите! — Геспер отшатнулась, и глаза ее расширились от страха. — Я… я не могу. Простите меня, госпожа, но я не могу рисковать жизнью своего мужа и детей! — Она разрыдалась.

— Значит, это правда? Я не Майет, а… Роксана, царица Бактрии?

— Пожалуйста! — всхлипывала Геспер. — Мне нельзя…

— Нет, я не подставлю твою семью под удар. Что бы я ни сделала или ни сказала, знай, что я навеки благодарна тебе за дружбу!

Геспер с удивлением посмотрела на нее заплаканными глазами.

— Благодарю тебя! — прошептала Майет. Она сняла с рук золотые браслеты и вложила их в руки Геспер. — Это для твоего будущего ребенка, — сказала она. — Подарок к его рождению.

Геспер покачала головой.

— Я не понимаю…

— Я делаю это ради нашей дружбы и в знак благодарности, — ответила Майет и вдруг закричала: — Убирайся отсюда, корова! Чтобы глаза мои тебя больше не видели!

Оставив Геспер у пруда, Майет прошла в опочивальню, опрокинула на пол кувшин с вином и обругала рабов, угрожая наказать их.

— Немедленно отведи меня к царю! — приказала она главному евнуху. — Сейчас же! Иначе я скажу ему, что ты оскорбил меня и посмел прикоснуться ко мне.