Мой нежный варвар

Глава 14

Роксана неслась по улицам, оставив своих преследователей далеко позади. Люди удивленно останавливались и смотрели на аристократку и юную жрицу, мчавшихся по улицам Александрии в колеснице с царским гербом, но никто не пытался остановить их. Всеобщее внимание привлекали клубы черного дыма, поднимавшиеся в небо с места, где был расположен дворец. Группы мужчин направлялись туда. Женщины указывали на небо и встревоженно переговаривались.

— Пожар! И, кажется, сильный.

— Мой Ион сказал, что…

— Ветер дует на юг…

Юрий опустил голову и ничего не говорил, в то время как Роксана гнала лошадей мимо каравана ослов, груженных амфорами с маслом, мимо рассерженных хозяев уличной пивной и через центр рынка, торговавшего коврами.

Они мчались, не замедляя бега лошадей, и наконец въехали на улицы с богатыми домами и храмами. Она боялась, что ошиблась в направлении, но вдруг узнала великолепный храм богини Афродиты. Она помнила, как Птолемей указывал ей на этот храм, когда они совершали прогулку по городу.

На следующем углу Роксане с трудом удалось повернуть. Египетская колесница была громоздкой, рассчитанной на неспешные величественные процессии, а не на быстрые поездки.

Огибая угол, колесница сильно накренилась и едва не перевернулась. Юрий не сдержался и закричал от возбуждения, а Роксана бросилась на бок колесницы и выровняла ход колес.

На улице, которая выходила на площадь между усыпальницей Александра и библиотекой, почти не было прохожих.

Кайан прибыл туда раньше Роксаны.

Принц и горстка отважных воинов сражались с солдатами Птолемея. В сторонке жестикулировали и что-то выкрикивали зеваки. Сердце Роксаны сжалось, когда она заметила белокурую голову в гуще столкновения.

— Они там! — закричал Юрий. — Я вижу Вала!

Варвары принца Кайана отплатили солдатам сполна. Двое греков лежали на ступенях, а раненый египетский лучник на четвереньках пытался выбраться из заварухи. Роксана видела, что бактрийцев в три раза меньше, чем греков, но они, казалось, не задумывались над тем, что силы неравны.

— Выпусти меня! — кричал Юрий. — Им нужна моя помощь!

— Ты останешься здесь, иначе я так стукну тебя, что ты себя забудешь!

Она видела, что ситуация отчаянная, и должна была что-то предпринять, чтобы помочь им. Разум подсказывал ей, что если Кайану и его соратникам вынесен смертный приговор, то она должна была бежать с его маленьким сыном как можно скорее.

— Они убьют отца! — умолял мальчик. — Пусти меня! Я могу сражаться!

Пусть разум отправляется в преисподнюю, решила она. С каких это пор он руководил ее жизнью? Испустив боевой клич, Роксана направила лошадей к побоищу, придержав их, чтобы не наехать на раненого лучника-египтянина.

— Подай мне его лук и стрелы! — приказала она Юрию. Сама она боялась отпускать поводья. Разгоряченные черные скакуны чуяли запах крови, мотали головами и в испуге прижимали уши.

— Я умею стрелять! — сказал Юрий. — Дай мне…

— Сейчас же дай мне лук, или я вышвырну тебя, как того возницу.

Юрий повиновался.

Она схватила лук и передала поводья мальчику.

— Ты сможешь управлять колесницей?

— Сейчас увидишь!

— Не давай им останавливаться, — прокричала она, — чтобы мы не стали легкой мишенью!

Мальчик стегнул лошадей. Роксана, с трудом удерживая равновесие, выпустила первую стрелу. Стрела не попала в солдата, в которого она целилась, а пронзила зад совсем другого. Юрий захохотал.

Роксана сделала следующий выстрел.

Она чувствовала, что мальчику еще предстояло научиться вождению, но, по крайней мере, колесница не опрокидывалась. Юрий криками подбадривал лошадей, и колесница подъехала близко к месту сражения.

Роксана видела, как Вал, заслоняемый взрослыми воинами, держал греческий меч, чересчур тяжелый для него. Она стала искать Кайана и увидела, как он, держа в одной руке меч, а в другой изогнутый бактрийский нож, сеял смерть вокруг себя.

— Останови! — скомандовала она.

Юрий намотал поводья на руки и откинулся назад, пытаясь удержать лошадей. Роксана выстрелила и попала греческому солдату в плечо. Тот упал на колени, сжимая копье.

Один из солдат заметил ее и побежал, занося копье, чтобы метнуть его в лошадь. Роксана прицелилась, ожидая, пока он приблизится, и выпустила стрелу. Его копье с бронзовым наконечником упало на землю…

Кайан сражался с двумя городскими стражниками. На нем не было ни шлема, ни брони; несмотря на мощное телосложение, он поражал Роксану быстротой движений. Он наносил и отражал удары с грацией охотящегося леопарда, а его непокорная черная шевелюра развевалась как знамя. Но он сражался не как дикарь, а как мастер, не позволяя врагам напасть на сына и раненого товарища.

— Держи лошадей! — крикнула Роксана Юрию, протягивая руку за следующей стрелой. В колчане оставалась только одна стрела, и она не стала стрелять.

— Держи лук, — сказала она мальчику, — а мне дан поводья!

К месту битвы спешили еще двое солдат. Один из них размахивал руками, чтобы напугать ее лошадей, но они и так были уже в панике и его крики не возымели действия. Роксана погнала лошадей через площадь к усыпальнице Александра, где стоял конюх, держа под уздцы двух коней.

— Ты умеешь ездить верхом? — спросила она Юрия.

Он рассмеялся в ответ.

— Возьми одну из этих лошадей! — приказала она и направила колесницу прямо к тому месту, где стоял конюх. Тот попятился, не выпуская поводья из рук.

Роксана зарядила последнюю стрелу и нацелилась в грудь египтянина.

— Ты хочешь умереть за своего хозяина?

Юрий выскочил из колесницы и бросился к коню. Конюх бросил поводья и с воплем убежал. Юрий поймал поводья одного из коней, второй ускакал от них. Роксана растерялась. Конь был большим, а Юрий всего лишь ребенком, одетым в длинные женские одеяния. Она боялась, что он запутается в складках одежды и не сможет взобраться на коня. А даже если сможет…

Юрий ухватился за гриву скакуна и взобрался на него, как белка по стволу дерева. Усевшись, ударил его в бока и бросился вдогонку за ускакавшим конем. Когда они поравнялись, мальчик перескочил на беглеца. Тот поднялся на дыбы. Черный парик слетел с головы Юрия, но мальчик цепко держался за спину скакуна.

Не выпуская из рук поводья норовистого коня, он потянулся и схватил поводья другой лошади. Улыбаясь, мальчик поскакал к Роксане, ведя за собой второго коня.

— Я попробую забрать сюда твоего брата, — крикнула она, закончив привязывать шелковым шарфом корзину к переду колесницы. — Держись в стороне от побоища!

Надеясь, что мальчик послушается, она повернула лошадей и направила их к зданию библиотеки. Число окровавленных тел увеличилось, битва стала еще напряженнее. Несколько греческих солдат стояли в сторонке, будто ожидая подкрепления. Одни зеваки скрылись в здании библиотеки, другие спрятались в помещении усыпальницы, остальные убежали на соседние улицы.

Юрий галопом пронесся мимо колесницы и помчался через площадь, издавая победный клич. Солдаты отскочили в сторону.

— Вал! — крикнул мальчик. — Вал!

Кайан схватил одного из раненых и легко, как ребенка, посадил его на коня. Вал уселся сзади бактрийского воина. Кайан запрыгнул на скакуна, на котором сидел Юрий, и, изогнувшись, нанес смертельный удар греческому воину, собиравшемуся пустить в него копье. Когда грек упал, Кайан поднял Юрия и посадил его сзади. Греческие солдаты отступали перед смертоносным мечом Кайана.

Египетский стражник метнулся вперед, пытаясь столкнуть Юрия с лошади, но еще один бактриец пронзил его копьем, взятым у убитого грека. Оставшиеся варвары собрались вместе под прикрытием лошадей.

Роксана ждала их на другой стороне площади.

— Сюда! — крикнула она. — Ко мне!

Тиз вскочил в колесницу, поддерживая истекающего кровью товарища.

— Дай сюда поводья!

— Ты справишься? — спросил Кайан. — Убери эту корзину!

— Нет! — возразила Роксана. — Она нужна мне!

Кайан перенес в колесницу раненого воина и усадил Юрия позади Вала. Роксану охватила дрожь. Все происходило так быстро, что у нее не оставалось времени, чтобы подумать. Теперь… теперь она видела, что побег невозможен. Она заметила, что слева к ним подбирается вооруженный отряд солдат Птолемея.

Кайан схватил ее за руку.

— Ты едешь со мной.

— Я… — начала она. Ее глаза сверкали.

— Молчи!

Он посадил ее на коня и сел сзади. Тиз уже направлял лошадей с площади, сзади мчались мальчики. Кайан ударил коня. Когда над их головами засвистели стрелы, он прикрыл ее собой. Наконец они выехали с площади и помчались по улице.

Птолемей, кашляя от едкого дыма, смотрел на развалины опочивальни Роксаны. В двух местах еще полыхал огонь, но благодаря усилиям вышколенных солдат пожар удалось остановить. При первых сигналах тревоги командующий отправил донесение царю. Птолемей покинул место казни у усыпальницы Александра и вернулся во дворец.

Сотни стражников и слуг ведрами носили воду из искусственного пруда, в то время как остальные перекрывали проходы, убирали мебель и занавеси, чтобы спасти их от пожара. Дворец в основном был выстроен из камня. Он состоял из отдельных помещений, соединенных проходами, поэтому пострадала лишь его десятая часть.

— Где она? — спросил Птолемей у главного евнуха. — Где госпожа Майет? Она не пострадала? Ее перенесли в другое место?

Евнух упал на колени в теплую золу. Визирь и свита царя отступили назад, чтобы участь евнуха не постигла и их.

— Нет, ваше высочество, — сказал главный евнух. — Ее никто не видел.

— Ты спрашивал у ее рабынь?

— Да, да, конечно, — запинаясь, сказал евнух. — Но они… в панике из-за пожара… глупые девушки…

Лицо Птолемея исказил гнев.

— Сейчас же найди ее, или…

— Ваше величество!

Двое греческих солдат приближались к царю и его свите. Птолемей умолк и повернулся к ним.

— Что такое? Вас послала госпожа Майет?

Один из них, приземистый македонянин, заговорил:

— Мы видели ее. Она приказала подать колесницу незадолго до того, как начался пожар.

Птолемей узнал о том, как Роксане хитростью удалось покинуть дворец против его воли, как она сбежала от охранников и сама управляла колесницей. Тут подоспели и новости о побоище на площади.

— Я хочу, чтобы Кайана и госпожу Майет взяли живыми, — приказал он своим военачальникам. — Они еще не покинули город. Кто доставит ее целой и невредимой, получит золота столько, сколько она весит. Кто повредит хотя бы ноготь ее мизинца, будет приговорен к смерти. Кайан тоже должен быть живым и здоровым, чтобы предстать перед судом. Остальные мне не нужны. Разыщите их, иначе я лишу вас заслуг и найду вам замену получше.

Тревожно было в Александрии. Правда, никто не пытался задержать их, кроме двух городских охранников. Но Тиз пустил лошадей прямо на них, и египетские солдаты отбежали в сторону, посылая им вслед проклятия.

Когда они достигли берегов озера Мареотис, на землю опустилась ночь. Кайан разобрал колесницу и бросил ее в озеро. В результате столкновения с городскими стражниками у них оказалась еще одна маленькая лошадь, на которую сел Юрий.

Вал ехал на одном коне вместе с Баманом, который потерял много крови из-за раны в плече, но еще мог держаться в седле. Хомиджи был тяжело ранен, и Тиз, разорвав тунику Юрия, привязал его к шее коня.

Кайан ни слова не сказал Роксане с тех пор, как посадил ее на своего коня. Сейчас он спросил, желает ли она везти свою драгоценную корзину дальше или бросит ее здесь.

— Я повезу ее, — ответила она. Его тон был недружелюбным, но у нее не было времени выяснять почему. Их вот-вот мог настичь Птолемей, а родина, где они могли чувствовать себя в безопасности, была еще очень далеко.

Юрий успел стереть с лица сурьму и снять женскую одежду. Он оставил лишь кусок грязной материи, который обмотал вокруг бедер, чтобы стать похожим на сына простого селянина.

— Зачем ты это делаешь? — поддразнил его Вал. — Из тебя получилась неплохая девочка.

Юрий ответил ему словом, годным лишь для солдатских ушей.

— Сколько ему лет? — спросила Роксана.

Кайан посмотрел на нее с подозрением.

— Семь. Это не твой сын.

— Чей же он? Твой?

— Да.

— Ах, значит, у тебя есть жена. — У нее странно заныло внизу живота: ощущение было таким, словно она проглотила камень. — Я не знала.

— Прошло восемь лет, как мы не виделись, — ответил он прежним презрительным тоном. — Многое изменилось.

— Я… я рада за тебя, — солгала она.

— Его мать умерла.

— Прости. — Она вздохнула. — Может быть, Вал мой сын?

— Нет. Оба мальчика — мои приемные сыновья. Они оба сироты.

— Они братья?

— Да, теперь они братья.

— А где мой сын? Он жив? Что ты сделал с ним?

— Он жив и надежно спрятан. Тебе придется поверить мне. — Кайан кивком головы указал на лошадей. — У нас нет времени на болтовню. Поехали.

Она прикоснулась к его руке.

— Наверно, для вас будет безопаснее, если я не поеду с вами. Гордость Птолемея уязвлена. Он не отпустит меня. Мое присутствие…

Кайан кивнул на коня, еле видневшегося в сгущающихся сумерках. На черно-сиреневом небе мерцали звезды.

— Если ты хотела остаться у Птолемея, не нужно было убивать его стражников.

Он помог ей взобраться на коня.

— Мой отец жив?

— Да. — Он повернулся к остальным. — Поехали. Надо добраться до Нила, если мы хотим иметь хоть какой-то шанс избежать встречи с солдатами Птолемея.

— Кайан, что произошло? — спросила она негромко. — Почему ты сердишься на меня?

— Зар и Изад были убиты в храме богини Исиды. Они были достойными воинами.

— Мне жаль. Я не знала их, но уверена, что это были хорошие люди.

Это был вовсе не тот Кайан, который приходил во Дворец голубого лотоса и объяснялся ей в любви. Что произошло, почему он так изменился? Странное ощущение в ее животе сменилось тошнотой.

— Ты считаешь, что я виновата в их смерти?

— Это ты привела солдат Птолемея в храм?

Подобное обвинение настолько возмутило Роксану, что она на время лишилась дара речи.

— Конечно, нет, — возразила она, — как же я могла…

— Значит, кто-то следил за тобой прошлой ночью, или же кто-то знал о вашей встрече и доложил Птолемею.

— Это не я! Если бы даже я предпочла тебе Птолемея, разве бы стала я рисковать детьми?

— Детьми варвара?

— Ты такой же варвар, как и я. Говорю тебе, Кайан, я невиновна.

— Время покажет, — ответил он.

— Если я предала вас, то зачем тогда сражалась за вас возле библиотеки?

— Чувство вины. А может, ты передумала? Кто знает, что у женщины на уме? — грубо ответил он. — Женщины и змеи прекрасно умеют вводить в заблуждение.

— Я не предавала вас, — оправдывалась она. — За мной никто не шел.

— Время покажет.