Мракобой

3. Майор Бекк

Майор Бекк познакомился с женщиной.

Женщина была некрасивая и немодно одетая. На ней было мышиного цвета пальто, на ногах гольфы с бабскими резинками на икрах.

Надо сказать, ноябрь выдался стылый. Снега не было, но холод стоял собачий. Лужи прихватывало льдом. По утрам обочина белела инеем. Дама была одета явно не по сезону. Лишь шапка была теплая-норковая папаха как у махновца.

Женщина стояла на пересечении Волжского бульвара и улицы Шкулева, аккурат напротив кадетской школы. Забор вокруг пансиона был повален, а сама школа сожжена-крыши нет, вместо окон черные дыры.

Женщина держала в руках бумажный пакет. Она издали заметила одинокую фигуру майора и явно его ждала. Бекк засунул руки в карманы кожаной ментовской куртки и пошел навстречу судьбе.

— Здравствуйте, я Аня Куницына из 41-й бригады! — сказала женщина. — Вы ведь тоже на 5-м доме работаете?

Бекк на 5-м доме не работал, он состоял в штате сотрудников оперативного отдела межгосударственной безопасности, но разочаровывать даму не стал.

— Вас как зовут? — спросила дама.

— Леша! — сказал тот, чье настоящее имя было Адольф.

— Поможете пакет донести? — попросила Куницына.

— Конечно!

Майор отпустил рукоять 15-ти зарядного ПШ, вынул руку из кармана ментовской куртки и принял пакет. Пакет оказался не тяжелым.

Повод познакомиться, понял бдительный майор.

Они пошли в сторону Кузьминок, там, где раньше был парк, а теперь возникла болотистая местность.

— Куртка у вас странная! Раньше такие полицаи носили! — заметила Аня.

Глазастая, подметил майор.

— Подарили! — ответил он. — Добротная вещь, но натуральная кожа изнашивается быстро!

— А вы почему без пайка? — спросила Аня.

— Я вечером не ем! — сказал он. — Лишний вес и все такое!

— У вас лишний вес? — она оглядела его с ног до головы при росте метр-восемьдесят, майор весил 83 кило. — Вы нашего бригадира не видели, Лёша! Вот он хайло отъел на наших пайках. Из каждого пакета что-нибудь да вынет!

— Жаловались?

— Жаловались, а что толку. Он с прорабом делится. У них все схвачено.

Как и везде, подумал Бекк.

— Был у нас один искатель правды-Борька Симагин. Так они подговорили коменданта общежития Назарова его ночью на улицу выгнать и все на этом.

— Партаки! — понял Бекк.

— Кто его знает! Может, партаки, а может бригадир его арматурой по башке, да в болотах Кузьминок утопил! Ой, что я это разболталась? Если вы наш с 5-го дома, то и так должны это знать!

— Я с седьмого дома! Новенький! — успокоил майор.

А сам насторожился. С чего бы это она на самом деле так разболталась.

— Мы разве не в общежитие идем? — спросил Бекк.

— Тебя в женскую половину не пустят, — пояснила Аня. — У нас комендант строгий, а на вахте Гаврила Германович.

— Ни хрена себе! — вырвалось у Бекка.

— Ты что его знаешь?

— Нет. Имя у него мощное. Гаврила, да еще Германович.

— Говорят, он в МГБ служил. Мужиков терпеть не может, а сам ни одной юбки не пропустит, щиплет за грудь и задницу. В душе дырочку просверлил и подглядывает, а сам голый совсем. Его уже и кипятком обливали и карандаши в дырку совали, всё без толку. Ненавижу мгбэшников!

— Такая же фигня! — признался майор.

Дом был пятиэтажный, балконы некогда застекленные, зияли дырами.

— Нам туда! — сказала Аня, указывая на заделанные картоном окна на 4-м этаже.

Они вошли в темный подъезд, и под ногами захрустело битое стекло. Планировка дома майора не устроила с точки зрения построения обороны в замкнутых помещениях. Каждый этаж — это длинный общий коридор с выходящими в него дверями отдельных квартир. Хоть меж коридорные двери давно разбиты, в них остается темно как в погребе. Бекк включил фонарик, освещая кучи хлама, покрытые толстым слоем пыли.

— Неуютно как-то! — признался он.

— Наверху мы все в порядок привели! Правда только одну квартиру, но нам больше и не надо!

— Вы что ее по очереди пользуете?

— Вас это как-то задевает? — поджала она узкие губы.

— Нет, но вдруг там занято?

— Мы тогда газету в почтовом ящике оставляем.

Пароль, догадался Бекк.

Они поднялись по лестнице на 4-й этаж, и оказались в небольшом холле. Справа и слева располагались входы в отдельные коридоры. Аня пошла налево.

Двери комнат были в большинстве своем отсутствовали. Луч фонаря освещал внутри свалку с неразличимыми отдельными деталями.

Меньше ста лет и такой упадок. А что будет через тысячу, подумал Бекк. Он знал ответ. Ничего не будет. От человечества не останется никаких воспоминаний. Зеленая планета с кучей диких животных.

Это если мы их с собой не унесем, решил он.

Нужная комната оказалась заперта. Дыры в двери были заботливо заделаны фанерой. Аня достала ключ из-под коврика и отперла замок. Они вошли в комнату, при этом майор галантно пропустил даму вперед на случай, если на нее нападут, тогда у него появится пара лишних секунд, чтобы достать ствол.

Никто не напал. В крохотной комнатушке стоял стол и диван-сексодром. На окне имелись даже занавески.

— Уютненько! — сказал Бекк.

— Соседки понятливые! Сегодня ночуют в другом месте! — игриво улыбнулась Аня.

Можно сказать, глумливо ухмыльнулась. Бекку дама отчаянно не нравилась. Все в ней претило утонченным вкусам гостя, привыкшим к высоким парижский манерам. А тут Москва. По слухам, название пошло от старофинского Хоосква, что означает «гнилая вода».

От дамы шел отчетливый бабский запах-дешевых духов, старой одежды. Бог весть, что у нее поддето под юбкой. И еще это убожество-гольфы.

— Не хочешь принять душ? Сантехник дядя Миша даже воду подключил! — предложила Аня. — Правда, девкам пришлось отработать. Он жмот, каждую заставил. Да сними ты куртку, никто ее не украдет!

Бекк снял бы куртку давно, но в кармане лежал ствол. Вроде ерунда, у него еще один имелся в ножной кобуре, а еще нож. Но напрягали ненужные вопросы, откуда у рядового московского ликвидатора оружие, положенное только пинальщикам из Русгвардии.

Купаться хотелось отчаянно. Пару дней он просидел в засаде, в которую никто не попался, и пах соответственно.

Проблема решилась, когда он незаметно переложил тяжелый ПШ под диван.

Одинокая толстая струя освежающе била в голову и плечи по очереди. Он только крякал, подставляя разные части тела.

Когда вышел, стол был накрыт-картошечка парила, подогретая на керосинке, рядом колбасная нарезка, солёные огурчики, сало микояновское. Говорят, мясокомбинат запустили самым первым. Потомки-правообладатели постарались. В центре водка. Неоткрытая.

— Я в душ! — метнулась Анечка. — Начинай без меня! Ты, наверное, голодный!

Бекк был голодный. Сухпай сожран еще вчера, а засаду так и не сняли. У генерала Мельника бзик, хочет взять партака под номером «Раз»-главаря банды, и покончить с бандой раз и навсегда.

Бекк кушать не стал. Не то что голодным не был или опасался быть отравленным. Перед командировкой ему влили столько противоядий, что он мог пить серную кислоту и закусывать синильными пряниками.

А не ел Бекк потому, что после первых 4 рюмок не привык закусывать.

Ожидая выхода Ани, он стоял у окна и с высоты 4-го этажа через щель в картоне обозревал болота Кузьминок.

Картина открывалась мрачная и депрессивная. В сгущающемся сумраке перед ним лежала равнина, словно укрытая шкурой бродячего животного. Такое ощущение порождала густо поросшая кустарником местность.

Отдельными корявыми новообразованиями торчали кривые разросшиеся стволы дубов и ив. Сквозь листву просвечивали узкими лезвиями бездонные топи.

Жуткое место. Самое страшное в Москве.

В оперативных сводках сообщалось о передвигающихся по ночам огням и пропадающих в районе людях, но проверкой там занималась группа майора Зюзина. В последнюю встречу майор тоже жаловался, что у него пропал Еремин, молодой офицер, только из института, и обещал разобраться.

Стукнула дверь ванны.

Бекк обернулся.

Аня в банном халате вся раскраснелась после душа, но была такой же некрасивой.

— Выпьем! — предложил майор.

Даже после 4-х рюмок сексуальное желание не приходило. При каждом движении дамы у нее под одеждой раздавался легкий скрип плотно пригнанного дешевого белья. Бекк представлял, как начнет ее раздевать и будет натыкаться на интимные секреты, о которых меньше всего хотелось бы знать.

Тогда он пригласил даму танцевать под песню «Настоящая любовь» из своего мобильника. Теперь они сошлись близко друг к другу. Он бы сказал, недопустимо близко.

В танце он как бы невзначай поднял ей руки и проверил обе подмышки. Татуировок не было.

Она не поняла или сделала вид, что не поняла, и засмеялась.

Потом резко оборвала смех.

— Я что-то слышала!

Женский слух тоньше мужского. Женщина воспринимает звуки в более широком диапазоне и хорошо различает их в области высоких частот.

Продолжая обнимать женщину за плечи, он привлек ее к окну и выглянул.

Кузьминки погрузились в непроглядную тьму. Некогда протекающая в парке река Чурилиха исчезла и заросла осокой. Аналитики не могли объяснить куда. Забились питающие протоки? Вода ушла в образовавшиеся после ядерной бомбардировки провалы, до сих пор не обнаруженные?

В Москве все принято списывать на бомбу. Или бомбы?

Точная модификация атаковавшего бывшую столицу средства доставки ядерных боезарядов неизвестна. Доподлинно выяснено, что удар был нанесен с юго-востока.

До сих пор не ясно, почему не сработала система ПРО А-135 «Амур».

Военно-техническая концепция А-135 предусматривала:

∙ поражение боевых блоков межконтинентальных баллистических ракет противника, летящих со скоростью 6–7 км/с противоракетами с ядерными боезарядами;

∙ использование двух эшелонов перехвата целей: противоракетами дальнего действия на больших высотах вне атмосферы и противоракетами меньшей дальности в атмосфере.

А-135 была спроектирована в советское время, и «эффективные менагеры» не успели до нее добраться, так что произошедшее уму непостижимо.

Огромная балда на высоте 50-ти километров прошла до самого Кремля, уничтожая объекты по своему усмотрению.

Знакомый аналитик под банкой признался, что это был боевой модуль Капитанов, которые решили помогать не только России. Правда, подтверждения этой теории нет нигде. Как, впрочем, и самого Пантанала не существовало никогда, хотя в мире это секрет полишинеля.

Выбор целей не поддается никакому объяснению. Не тронуты подразделения министерства обороны: главное управление кадров, центральный научно-исследовательский институт, военный университет, комендатура, казармы. Остались без внимания «Главный центр спецсвязи» и центр подготовки специалистов ГРУ.

Центров разрушения было 8. В документах их стали именовать «Пятнами».

Первая бомба (ракета, ударный блок, боевой модуль, нужное подчеркнуть) взорвалась 1 июня в 18.32 на Рублевском шоссе. В поселках Жуковка, Барвиха, Ильинское и иже с ними проживало 20 тысяч мультимиллионеров плюс челядь. Во дворцах, стоимость которых временами доходила до 17 миллиардов, лендлорды съезжались на «ламборгини» ценой в 336 миллионов, «скромных» «бугати» за 159 миллионов или «Феррари» за 166.

Вышколенные официанты подавали на стол белые трюфели и фриттату с лобстером. Сомелье заученным движение открывал «Шато Шеваль Бланк» стоимостью 300 тысяч талеров за бутылку.

В конюшнях хозяев ожидали английские чистокровные скаковые за 10 миллионов.

На реке Самынке и других притоках Москвы реки качались у пирсов 50-ти футовые скоростные моторные яхты.

В полной боевой готовности сауны и поля для гольфа, по которым челяди не разрешалось даже ходить.

Кучи наструганных детей, когда нет необходимости ни в противозачаточных, ни в точном установлении отцовства. Гувернантки из Парижа, учителя английского из Лондона. Голубые бассейны в золотом обрамлении.

Короче, говоря, полная оторванность от реальной жизни.

В этот раз к ним явилась не жизнь, а старуха с косой.

В 18.32 в земной рай пришла война со всеми своими жуткими атрибутами. Наземный взрыв мощностью от 50 до 100 мегатонн сначала породил ударную волну чудовищной силы, движущейся в атмосфере со сверхзвуковой скоростью более 350 метров за секунду. Рукотворный ураган, проносящийся 10 километров за полминуты, смел роскошные дворцы и скромные домики слуг, вырывал с корнем реликтовые деревья, потрошил поля для гольфа. Огромные яхты взлетали в воздух аки самолеты.

Меньше чем за 3 минуты были убиты сотни тысяч людей: богачей и работяг, деток-мажоров с кокаиновыми носами и детей придворных конюхов. Кони в изысканных конюшнях, сторожевые псы, элитные бенгальские кошки, секьюрити в пиджаках «Босс»-все угодили в общую кровавую мясорубку.

В эпицентре взрыва температура достигла 5 тысяч градусов. Вспыхнувшее новое солнце выжгло все, превращая в пепел.

Был еще один взрыв, фигурирующий в списках аналитиков как «Пятно № 7». Неведомому исполнителю показалось мало, и он уронил еще один ядерный боезапас поменьше (20–50 мегатонн) на Майендорф, правительственную резиденцию известную как «Горки-9», расположенную на Подушкинском шоссе.

Вещь с точки зрения военной необходимости совершенно необъяснимая. Мендель, проживающий в резиденции, был давно отправлен в отставку с должности Премьера, занимая никому не мешающий пост в Совете Безопасности.

За что убили Карлика так и осталось загадкой.

Пятно № 6 в районе ВДНХ не образовалось от взрыва, да и номер в последовательности получило произвольный, но разрушения получило тотальные.

Последствием взрыва стало землетрясение в 6, 8 балла по шкале Рихтера, вызвавшее поднятие грунта на высоту около 5 метров, крупные обвалы зданий и сдвиги пластов земли по всему району. Останкинская башня рухнула на ВДНХ. Гостиница «Космос» была разрушена.

Пятно № 5 сейчас было на месте Дома правительства на Краснопресненской набережной. Новый Премьер вел расширенное заседание, транслируемое в прямом эфире. Оно так и осталось незаконченным.

Пятно № 4 — Госдума, Охотный ряд. 220 долларовых миллионеров, престарелые оппозиционеры, 2 тысячи только официальных помощников. Спортсмены со сломанными носами, ослепительные звезды кино, сотни дорогих авто с личной охраной у входа-одна вспышка и воронка диаметром 200 метров. Что хотели все эти люди? Куда вели страну? Вопросы остались без ответа.

Последние 3 пятна (в списке первые №№ 1–3) это чисто адреса бизнеса, зато бизнеса самого крупного (а по существу и единственного) в стране — Газпром, Роснефть, Сбербанк. Богатейшие люди мира, владельцы половины имущества человечества. Суперджеты остались в спецзонах международных аэропортов, яхты-ледоколы на приколе, мешки денег в сейфах офшоров.

Чем дольше майор Бекк смотрел на болота Кузьминок, чем дольше думал об истории возникновения Пятен, тем сильнее убеждался, что бомбардировка оказалась не совсем уж бестолковой, а даже наоборот.

В ней все больше угадывался чей-то зловещий План.

Рядом с подъездом никого не было.

— Они в доме! — прошептала Аня, и он прижал палец к ее губам.

Теперь он и сам слышал.

Гостей было несколько, и они особо и не таились, уверенные, что в доме никого нет. Захрустело битое стекло на первом этаже, потом шаги по лестнице.

Бекк вынул ПШ и снял с предохранителя. Аня вздрогнула. Он успокаивающе погладил ее по плечу.

Лучше всего было перестрелять незнакомцев на лестнице. В таком случае легче держать оборону, но большой риск, что нападавшим удастся уйти. Оставался вопрос: какой этаж выберут незваные гости.

Они пришли на их этаж. Майор напрягся, чтобы выскочить навстречу, а там как карта ляжет, но они повернули в противоположный коридор. Было слышно, что они тащат нечто громоздкое, задевая за пол и стены.

Вот хлопнула дверь, и они вошли в одну из брошенных квартир. Уронили груз. Загремело нечто металлическое.

Там происходило что-то нехорошее, и притаившейся парочке меньше всего хотелось, чтобы их заметили.

Незнакомцы тем временем вышли из квартиры и вернулись в холл. Здесь один из незнакомцев отчего то замер, то ли почуял что-то. Несколько секунд Бекк был не уверен, что сегодня обойдется без стрельбы. Потом по лестнице прошелестели удаляющиеся шаги.

Бекк хотел выйти, но Аня вцепилась в него в страхе. Он велел ей ждать здесь и с трудом отцепил цепкие руки.

Он вышел из квартиры на холодную лестничную клетку и прошел мимо проемов без дверей. Как в склепе, подумал он.

Телефон заверещал так неожиданно, да еще с эхом в пустом подъезде, что он подскочил на месте. Звук раздавался из глубины коридора, напротив. Странно. Неужто забыли ночные гости?

Аппарат продолжал надрываться, давая четкий ориентир. Впрочем, скоро он перестал быть единственным.

Теперь он почуял тяжелый настоянный запах смерти. В одной из квартир находился покойник. Майор ориентировался по трупному запаху точно по навигатору и не ошибся, когда осторожно вошел в однокомнатную квартиру.

Мебель в комнате отсутствовала. Лишь в центре что-то было.

Майор включил фонарь.

В центре комнаты стоял стул. К нему проволокой грубо примотана жертва. Бекк много чего повидал, но с проявлениями настолько бессмысленной жестокости ему сталкиваться еще не приходилось. Поначалу ему показалось, что покойник одет в темный облегающий костюм, пока он не понял, что это собственная почерневшая кожа мертвеца. От шеи до паха зиял беспощадный разрез. Ноги мертвеца палачи издевательски погрузили в железный таз, полный жуткого месива. Лицо жертвы исказила гримаса невыносимой муки. Даже мертвый он кричал от боли.

В руке покойник держал продолжающий заунывно тренькать телефон. Майор взял трубку.

Внутри играла веселенькая музыка. Задним фоном шла непонятная возня. Он несколько раз сказал: «Алло», но ему никто не ответил. Веселая музычка, невнятный говор, вздохи.

— Леша! — раздалось из коридора.

Он вздрогнул, совершенно забыв про Аню.

— Быстро собирайся! Я тебя провожу! — велел он.

Он уходил из нехорошей квартиры, а полностью седой Еремин смотрел ему вслед выколотыми глазами.

Броневик «Пантера» приехал через полчаса после звонка дежурному офицеру МГБ. Стрелок на крыше опасливо водил стволом пулемета по этажам заброшенного общежития.

Бекк, сидя на ступенях парадного, с интересом наблюдал за ним.

— Что ты там увидел, зоркий сокол? — поинтересовался он.

— У меня инструкция! — ответил боец.

— Я передал дежурному код «00»[4]!

— А я знаю? — резонно заметил боец.

— Ладно, зови командира!

Чрево «Пантеры» распахнулось, выпуская пятерку русгвардейцев в полной броне и полусферах. Бекк вздохнул.

Он направился к броневику, но был остановлен окриком:

— Брось оружие!

— Вы видите у меня в руках оружие? — возмутился Бекк. — Вас из какого колумбария выпустили, орлы?

— Покажите подмышки!

Ну это он еще понял и подчинился.

— Теперь мы наконец поедем? У меня мало времени! И надо охрану выставить до приезда опергруппы: наверху убитый.

Лейтенант ухмыльнулся.

— Убитый никуда не убежит. Кстати насчет убитого. Мы должны надеть на вас наручники!

— Что-о? Ты в своем уме, командир?

Пинальщики в ответ навели на него оружие.

— Сам пришил его, а теперь святую невинность изображаешь!

— Больше вопросов не имею! — скромно заметил Бекк.

За мной приехали идиоты, понял он.

У майора освободили все кобуры от оружия и надели капроновые наручники, да не сзади, а спереди, вот лопухи и усадили меж двух бойцов на лавку внутри машины.

Водитель тронулся так резко, точно первый раз сел за руль.

Да они боятся города до трясучки, понял Бекк.

Управление МГБ занимало 4 этаж. Лифт проехал мимо сразу на 5-й, где располагалось УСБ (Управление собственной безопасности).

— Мне сюда еще рано, я еще никого не пристрелил! — скромно заметил Бекк.

— Пошути еще! — грубо осадил пинальщик.

Майора провели по коридору, потом по комнате с несколькими столами. Встречные сотрудники все как один в штатском с профессиональным интересом разглядывали арестованного.

— А где котлы с кипящим маслом? — делано удивился Бекк.

— Посмотрим, как они из тебя гавно будут выбивать! — пригрозил боец.

— Я еще ничего не ел сегодня! — возмутился майор.

— Ничего, они и вчерашнее выбьют! — успокоил русгвардеец.

— С их стороны это будет очень некультурно!

Майора завели в допросную, усадили за стол и пристегнули настоящим стальным наручником к трубе, расположенной параллельно поверхности стола.

Он остался один напротив большого зеркала. Майор чуял, что за ним наблюдает человек 10.

Как специалист по допросам он не пришел бы к арестованному раньше часа, давая тому повариться в собственных сомнениях, но так долго скучать ему не дали. Буквально через пару минут в допросную вошел мужчина, лет 40-а в костюме с галстуком. Он был совершенно лыс. Несомненным украшением лица был шнабак, толстый конец которого был явственно раздвоен точно второй половой орган.

— Следователь УСБ полковник Филимонов Аристарх Андронович!

— О-как!

Филимонов пристроил папочку на стол, вжикнул молнией и разложил листочки направо-налево.

Серьезный человек, понял Бекк.

— С чего начнем, гражданин Бекк? — спросил Филимонов, азартно потирая руки.

Майор пожал плечами. Холкой чуял, с чего не начни, финал один и тот же, как в анекдоте про свадьбу: трусы сорвут и вдуют.

— Где и когда вы познакомились с лейтенантом Ереминым?

— С лейтенантом Ереминым не знаком!

— За что вы его убили?

— Я его не убивал!

— Как вы оказались в одном с ним доме?

— Я провожал Аню Куницыну из 51-й бригады, потом заночевал с ней. Утром проснулся и нашел убитого Еремина.

Филимонов достал рацию и приказал кому-то проверить только что полученные сведения. Ему продиктовали ответ, отчего знаменитый нос следователя разочарованно запульсировал.

— Откуда у вас телефон Еремина? — резко спросил Филимонов.

— Нашел у покойника. Необходимо пробить номера, особенно последний!

— Поучи еще! — произнес Филимонов. — Где твоё удостоверение?

— Вы перескакиваете с темы на тему! — пожаловался Бекк. — Ксиву на задания я не ношу!

— Удобная позиция! — кивнул Филимонов. — Только что-то она никак не вяжется с правдой, гражданин майор! Согласно полученному заданию район вашей деятельности район Бескудниково. Где Бескудниково, а где Кузьминки? Каким чертом вас сюда занесло?

— Оперативная необходимость! — пояснил Бекк, ничего не поясняя.

— Что за оперативная необходимость пить алкоголь на государственной службе, а затем заниматься сексом с малознакомой женщиной? За это вам государство деньги платит? И как это вяжется с моральным обликом российского офицера? Вам что, совсем не стыдно? Сидите здесь сытый и довольный, а люди гибнут между прочим!

Бекк хотел поправить, что люди гибнут не между прочим, а на службе. Тот же самый Еремин отбился от группы при прочесывании болот Кузьминок и был захвачен врасплох бандой партаков.

Руки чесались конкретно на эту банду, вот он и рискнул.

Надо было их в доме всех перестрелять, подумал он. С другой стороны, живучесть партаков, особенно четных, потрясающая. Их просто так не убить. Возможно ему повезло, что он решил не трогать партаков, и что сейчас он сидит прикованный наручниками к столу, а не ногами в тазике с собственными потрохами.

Филимонов продолжал нравоучительно нудеть, и уже перед мысленным взором майора следак предстал в монашеской сутане с глубоко опушенным на лицо капюшоном, из-под которого стволом противотанкового орудия торчал знаменитый шнабак.

— Сдается мне, сын мой! Кто-то пьет мое вино и ест мое мясо! Не ты ли это, сын мой?

И он даже потряс головой, изгоняя дьявольское видение. И снова перед ним сидел нудный человек в тугом костюме, ковырялся в своих бумагах, тыкал в них толстыми сардельками пальцев и нудел, нудел без конца и края.

Он с великим трудом вернулся в реальность. Реальность оказалась печальной.

— У вас 2 пути из этого кабинета! — сообщил Филимонов. — Первый, в наручниках в суд и на каторгу. Второй, мы начинаем сотрудничать. Мне по душе первый. Я с удовольствием отправил бы вас в рудники. Но к сожалению, вы владеете информацией, которой интересуется мое ведомство. Нам известно, что по приказу генерала Мельника вы занимаетесь делом популярного московского афериста по кличке Декабрист. Настоящее имя проходимца никто не знает. У Декабриста много кличек и прозвищ, но самое известное из них-Мракобой. Что можете сообщить по данному поводу?

— Все это сказки! Нет никакого Мракобоя и никогда не было!

— Тем более непонятен интерес Мельника к этой одиозной особе! Я бы так сказал, здесь кроется личный интерес генерала, о котором мы хотели узнать первыми. И не пытайтесь меня кинуть, майор, помните, что на атомных рудниках чрезвычайно вредный для здоровья повышенный радиационный фон.

Бекк поневоле отвлекся от тоскливого зрелища и вспомнил, как перед командировкой его вызвал генерал Мельник и сказал…

— Восстановление Москвы идет полным ходом, но этому мешают многочисленные ОПГ, мародеры и просто сумасшедшие! — сказал генерал Мельник.

— Сумасшедшие не наш профиль! — возразил Бекк.

— Когда мне будет интересно твое мнение, я спрошу, а сейчас заткнись пожалуйста! Так на чем я остановился?

— На психах!

— Так вот о психах? Ты что-нибудь слышал о Мракобое?

— Вообще ничего!

— Этим гордиться не надо! Я и до этого знал, что мои подчиненные довольно ограниченные люди. Но в данном случае я тебя не виню. Официальных данных о Мракобое нет никаких. Коренным жителем Москвы он быть не может по определению. Никто их москвичей не пережил Большую Резню первых послевоенных лет. Есть свидетельства, что Мракобой появился в Москве через 5 лет после бомбардировки, когда радиационная обстановка стабилизировалась.

— 80 лет прошло, кто бы он не был, он давно умер! Он же не бессмертный! — возопил Бекк.

Ему не понравилось, что Мельник задумался. Свел брови, фыркнул под нос. Пододвинул смартфон, погонял крышку чехла туда-обратно.

— Ты должен уразуметь одно. Есть данные, что пребывание Мракобоя совпало с активизацией деятельности Капитанов! Но сведений, подтверждающих, что Мракобой является резидентом Капитанов нет. Судя по всему, он на них не работал, но кусок свой от пирога урвал. Спустя какое-то время, исполнив ведомые только им задачи, Капитаны исчезли из города, бросив, как водится, кучу артефактов.

— ГЧ[5], боевой модуль, лучевое оружие? — уточнил Бекк.

Генерал зыркнул на него зверским взглядом и продолжил:

— Нет. Речь идет в первую очередь о «красной пыли», «луноходах» и тому подобных наркотиках. Земных аналогов они не имеют, привыкание с первой дозы. Преступники делают на них бешеные деньги.

Бекк знал об этих «подарках» Капитанов. Аналитики утверждают, что Капитаны сделали это не специально, и у этих препаратов совсем иные цели. Майор слышал о добровольцах в закрытом институте МГБ, принявших инопланетную дурь после того, как яйцеголовый из академии заявил, что таким образом Капитаны передают некую важную информацию. Часть добровольцев погибла, остальные снаркоманились.

Мельник продолжал:

— В городе активизировалась иностранная резидентура! По нашим данным Капитаны могли оставить кое-что похуже «красной пыли». Так или иначе об этом знал только один доверенный человек. И это Мракобой. Мракобой собрал все оставшиеся после Капитанов материалы и артефакты в укромном месте и указал, как его искать в своих записях. Теперь все ищут архив Мракобоя. Ты должен найти его первым!