Мы из Кронштадта. Подотдел коммунхоза по очистке от бродячих морфов - продолжение

Глава 34. Команда лекаря. Балаган Чечако и неожиданная кровища ручьем.

Я стою остолбенев. Еще больше удивляюсь, когда совершенно адекватный до этого инженер с ришельевской бородкой в тон вопящему Чечако заводит ту же песню.

- Люди добрые! Да где ж это видано, новый 48-канальный пульт тащить в лес? Совести у вас нетути! Туда вполне какого-нибудь Mackie каналов на 6 будет выше чердака Останкинской башни! Чечако, почто ты им отдал такое богачество? Чем тебя пытались соблазнить, или угрожали чем? Новый генератор... активная акустика, пульт на 48 каналов - да в мирное время убивали за меньшее... А ведь там наверняка не только это, там коммутации погибнуть может сколько... А обработка? Наверняка ведь и обработку ты им давал? Ведь только параметрических эквалайзеров ушло несколько, а сколько ты поставил графических... Ох...

Он хватает себя за голову и горестно стонет, причем у меня складывается ощущение – что вполне серьезно. Чечако, однако от этого сдувается, тускнеет, потом добавляет уже вполголоса:

- Кстати, они и кабель Proel тоже…

- Ну какой Proel? Там же Klotz был? А коммутация? Где вы теперь возьмёте такой Neutrik? Эх... всё пропало. И генератор новый... Только кабеля 35 метров!

- Какие 35? Это кишки было 35, а 300 метров симметричного микрофонного кабеля?

- А восемьдесят разъёмов симметричных? Эквалайзер параметрический Klark teknik кто восполнит? Им всё воевать... А оборудование совсем не жалеют! А как колыбельную без оборудования сыграть? А про паяльник керамический, да набор отверток из того же материала? Воот! Никто и не вспомнил! И – Чечако - два спирта забыли, горечь потери надо сначала хорошенько залить! – с совершенно серьезным видом выдает инженер с эспаньолкой. Я недоуменно смотрю на обоих – то ли они дурака валяют, то ли всерьез такую пургу гонят.

Потом с некоторой натугой до меня начинает доходить, что это явный наезд с нагрузкой. Что-то не заметил я, когда Чечако этот разворачивал свои электрические шарманки таких объемов этих, как их, кабелей серебряных с разъемами мнемотоническими или как их там обзывают. Тем временем парочка продолжает не снижая накала:

- Чечако, где вы ходите? Никого нельзя оставить! Давайте оформляйте рапортом все потерянное из-за разгильдяйства и головотяпства! Что, я за вас все должен наизусть помнить! Вы и паяльник там оставили? – строго вопрошает тот, что с эспаньолкой.

Замечаю, что рожи остальных инженеров, стоящих на кухне, приобретают этакое постное выражение – когда человек хочет заржать, но нельзя. Вот теперь я точно уверен, что эти мерзавцы то ли прикалываются надо мной, уставшим, то ли пытаются раскрутить меня на какие-то нужные им от меня или от команды нашей действия. Ну, давайте, на меня где сядешь – там и слезешь!

- А ну да, вместе со спиртом... ну, да придется списать... Чарджер! Я все подготовлю – бубнит весьма назойливо и настырно Чечако.

- Значит так – командирским голосом велит тот, с эспаньолкой, которого назвали странным прозвищем Чарджер - опись пролюбленного этими героями оборудования давайте сюда через 15 минут, вот товарищ Олег еще будку и своих терминаторов списывает всех трех.

- Двух! – преданно поедая ефрейторским взглядом величавого Чарджера поправляет Чечако.

- Хм, мне говорили трех... может трех, и пусть недоумевают? – с брезгливым высокомерием вельможи произносит Чарджер.

- Есть! – восторженно гавкает Чечако. Остальные инженеры становятся еще более постными, ну уже и некуда вроде – вот - вот заржут в голос.

- Вы, доктор, раз уж так недоглядели и допустили потери очень ценного имущества давайте рапорт пишите про высокую эффективность «наших нанотанков», и, как следствие, про бой с превосходящими силами кавалерии противника... ага.... да и про трофеи упомяните, мол, в результате тактического маневра приобретено дополнительное транспортное средство типа «лошадь четырехногая», да и неплохо бы, чтобы ваша артель за недогляд выделила нам пока два объема спирта! Горечь потери надо сначала хорошенько залить!

- Чую, что пристрелить вас дешевле обойдется. Если не остановить полет вашей фантазии такого потребуете, что поездом не вывезешь... – по возможности спокойно парирую я.

- Но ведь оборудование потеряно? – совершенно невозмутимо уточняет Чарджер.

- А что нам надо было его отбивать у благодарных радиослушателей? Ваш коллега – Чечако – такую радиопрограмму залепендил, что был полный аншлаг. Мы и так по возможности обезопасили местность – двух кавалергардов каннибальских пришлось на крупные ветки затащить, чтоб морфов не завелось!

- Это как? – уточняет допивший кофе инженер в очках.

- Веревку перебрасывали через крупную ветку, чтоб зомби не дотянулись, за луку седла ну и за ноги упокойничка – и лошадкой тянули, пока он на ветке не оказывался. Не до ваших репродукторов было!

- Чарджер, вы видели!? Они изначально собирались все БРОСИТЬ! Нет, невиданно, зомбаков развесили, а пульт, серебристый, импортный, ...два... бросили... – снова кликушествует Чечако, но вдруг обрезает, словно пленку ножницами, и заговорщицки шепчет:

- Мы культурные люди! Для вас свободный день «охоты», грузовик от командования - один рейс нам, один вам! Мы не только о себе думаем!

Ага. А я прямо немедленно развесил уши. Тут же встревает этот, Ришелье – Чарджер, кот Баюн с замашками Сирены:

- Да мы вообще, тихие и смирные. Но за аппаратуру... Эх... Кто не «чесал», тому не понять, как это, когда на «кишку» наехал трактор, и из 52 каналов работает только 8, за 45 минут до следующего концерта. И приведение в рабочее состояние, а это восстановление ещё 12 каналов «кишки» за полчаса промеж концертов, и полное восстановление за ночь. Это ж понимать надо! А тут вдруг! Бросили комплект аппаратуры. Да я без прикрытия, но с напарником туда полезу, лишь бы не оставлять! И совершенно справедливо, рейс нам, рейс вам. А выбрать грамотно поможем. Вам к слову, тоже много чего пригодится! По теме, я ж гастрольно-студийным техником отработал семь лет!

Только я собираюсь наконец ответить достойно, как сверху со второго этажа доносится заполошный крик:

- Медик!

Рефлекторно передвигаю сумку на пузо и дергаю из кухни наверх, на второй этаж. Явно недосмотрели обалдуи на зомбаков с дурацкими стрекалами, тяпнула, небось, красоточка - горничная кого-то из инженеров!

Но сверху кучей навстречу мне несется несколько человек – со злыми рожами и оружие приводят на ходу в готовность, только предохранители и защелкали. Постреляют еще друг друга, идиоты! Мы сталкиваемся на лестничном марше и я вместе с этой толпой вылетаю за двери особняка.

Вся эта орда, что выдавилась со мной через входные двери целеустремленно прет в ворота. На секунду задерживаюсь, для того чтобы выдернуть из сумки резиновые перчатки, судя по тому как орут «медик!» работка будет не терпящей отлагательств и лучше быть готовым к любой пакости.

Потому перчатки на руки сразу. У меня ручонки после сегодняшних приключений грязнючие, да и неизвестно в чем копаться придется, радость от встречи может быть взаимной. Вот ведь времечко – постоянно приходится ручонки перчатками защищать – не кожаными, так брезентовыми. А то и резиновыми…

И раньше-то все время перчатки носил – после того, как нас, студентов первого курса, лихо устроивших битву в снежки прямо у фонтана в институте строго отчитала уважаемая профессор – дескать для врача, тем более педиатра забота о коже на руках важнее важного – они у нас всегда должны быть мягкими, теплыми и чувствительными. Да и права оказалась – пальпация и перкуссия грубыми лапами просто неисполнима, и не подпустят к себе лекаря с ледяными лапами не то что дети, а и взрослые пациенты тоже. Так что и раньше носил, а теперь только дома считай без них…

На асфальтированной площадке сейчас стоят вразбивку машины, несколько человек очень бодро, развернувшись цепью бегут споро как раз по той дорожке, что мы так недавно «пресекали», остальные собрались кучей в середине огороженного машинами пространства, машут руками мне, чтобы я поспешил туда. Ну я и спешу со всех ног, попутно стараясь понять, что не так с теми, кто побежал по дороге. Доходит – и я не останавливаясь ору им вслед:

- Эй, там растяжка на дороге! Осторожнее!

Но долго их просвещать у меня не получается – кучка людей у машины. Торчащие оттуда из кучи ноги лежащего человека, которые сразу мне не нравятся слабым шевелением, мелькнувшие ярко-белые бинты с слишком большим количеством красного…

Публика, хаотично пытающаяся оказать помощь, раздвигается и мне становится дурно. Не в том смысле, что меня затошнило, этого как раз нет. Вот что есть и очень плохо выглядит – совсем молодой пацан. Полузакрытые глаза закатились под лоб, одни белки видать, кожа отвратительно белая, нехорошей восковой полупозрачности, а шея и все ниже густо залиты кровищей и эта кровища явно продолжает литься.

Благо мальца этого держат в полусидячем положении. Странный какой-то цвет у крови. Неестественно яркий. И много ее… Очень много. Я такое количество крови видал только уже у убитых. А этот – еще жив вроде. Во всяком случае руки и ноги еще шевелятся. Только мне это тоже не нравится – на трофейных чеченских видео так шевелились в агонии люди с перерезанным горлом. Черт, у этого сопляка значит сонная артерия с дыркой, вот откуда эта кровища. Справа-то шея чистая, вся раскраска слева, и так ее там много, что не понять, какая рана-то!

Отпихиваю мужиков с измаранной ватой и бинтиками. Плюхаюсь на колени, чтобы устойчивое положение у меня было, под правое колено попадается какая-то помеха, мельком замечаю, что это мвдшный пластиковый доспех с руки. Подхватываю у одного из мужиков тампон из индпакета и стремительным мазком смахиваю кровь с шеи паренька.

То, что успеваю засечь за долю секунды только подтверждает паршивый первоначальный диагноз – дырочка небольшая, сантиметра полтора, ровная, скорее всего от какого-то холодняка, может и от куска стекла, проекция – аккурат по сонной артерии, точно вбито у отчетливо видной мышцы под устрашающим всех школяров-студентов, изучающих анатомию, именем стернокляйдемастоидеус.

Жуткое латинское название, а в переводе все просто - грудино-ключично-сосцевидная мышца, названа как и другие по месту прикрепления, крепится за ухом к черепу – к сосцевидном отростку, а потом косо идет к грудине и ключице. При сокращении наклоняет голову, ее потому кивательной еще называют, да. А еще студент Бузнашвили не пойми с чего заявил на экзамене по анатомии, что ею можно улыбаться. Ему и поставили пару, потому как улыбнуться ею у него не вышло, как он ни старался.

Но мне вся эта чушь совсем ни чему, проносится быстрее, чем… Черт, льется как! А надо в первую очередь кровотечение прекратить, это закон. Поди останови, единственно на что похоже – когда у меня на кухне кран отвалился и вот почти такая же струя пошла… Пережать пальцами? Да больше ничего в голову не приходит. Хотя крупные артерии если и удается пережать, то плохо и недолго, жгутовать надо… Из-за кровищи нажать толком не удается, скользят пальцы.

А помнится рассказывали, что курсант из ВМА так товарища своего спас – заткнул пальцем дырку в сонной артерии. Была не была! Указательный палец как раз входит в разрез, по ощущениям словно палец в рот сунул, мокро и горячо, кончиком нащупывается упруго сокращающаяся эластичная трубка артерии, кровища прет и прет. Стенка ровная и - опа, нашел дыру! Палец проседает, давлю крепкую артерию к позвоночнику. Она бьется, выскальзывает, но радость велия – кровища перестает переть из разреза.

Почти совсем. Так, дальше что? Так мне и сидеть, как тому голландскому мальчику, который пальцем заткнул дыру в плотине и так и ждал всю ночь, пока кто мимо пойдет? Артерию-то зашивать надо. Мне тут и нечем и никак. Значит нужна эвакуация. В госпиталь. Значит нужно предупредить. Чтобы нас там ждали – чистая операционная, набор стерильных инструментов, бригада во главе с хирургом и реаниматолог с пистолетом на всякий случай. И все это далековато, пеше не добежишь. Действовать как положено – поэтапно – без толку, очень долго будет, значит коллеги на промежуточном пункте и в Стрельне не помогут. Надо сразу же в Кронштадт доставить. Значит подходящий транспорт для эвакуации. И мужиков чем-то занять, чтоб не мешали.

- Так. Дырку в артерии я заткнул пальцем. Теперь, те кто держат парня – продолжайте держать. Ты – найти ровную досочку, сантиметров 60, жгутовать будем, кто старший?

- Я, слушай спасай парня, все что угодно, слышишь?.. – раздается над ухом. Отмахиваюсь, надо быстро и внятно приказать что кому делать.

- Стоп! По рации предупредить госпиталь о том, что ранение сонной артерии, чтоб подготовились. Сантранспорт какой есть – вызвать сюда и побыстрее. Лучше бы авиацией. У ребят с Бычьего луга узнать – лучше бы их тарахтелками. Они обещали сегодня на всякий случай одну авиетку держать под парами. Совсем бы хорошо вертолетом. И еще – с парнем этим чтоб все время разговаривали. Понятно?

- Понятно, сантранспорт. Разговаривать… Он же без сознания?! – несколько растерянно повторяет стоящий рядом.

- Госпиталь предупредить! И разговаривать. Делать как я сказал! – рявкаю в ответ.

Мужик не успевает ответить – не очень далеко знакомым звуком бахает граната и тут же вроде как выстрелы… Половина из толпившихся подскакивает и довольно споро занимает оборону вокруг. Старшой тут же начинает уточнять по рации.

А у меня внезапно оживает гарнитура и голос блондина огорченно сообщает, что эти идиоты в пылу погони все же нарвались на растяжку, хоть их и предупреждали и есть раненые. В ответ сообщаю ему все те требования, что только что излагал ругающемуся по соседству в рацию инженеру.

Красавец хмыкает и напоминает, что вообще-то он все прекрасно слышал, включая буффонаду Чечаки с Чарджером. А ну да… Я же не снимал аппаратуру, не выключал… В общем с госпиталем он свяжется незамедлительно, задачу понял, не маленький и прекрасно знает, что мало доволочь раненого в клинику, надо, чтоб там были готовы его принять. Это меня радует, большая часть публики считает, что главное дотащить до любой клиники, а там все образуется волшебным образом. И потом удивляется, почему это раненому не могли помощь оказать.

Им, идиотам, невдомек, что надо чтобы операционная была готова – вымыта и простерилизована (да и вообще была, а то притащат в детскую поликлинику жертву ДТП с переломами – вот счастье-то!) хирургу и ассистентам с медсестрами размыться треба, а те хирурги может вообще уже дома по окончании работы спят, их еще вызвать надо, и чтоб инструментарий весь был в наборе, да простерилизован, да много чего.

Я помню как шофер ругался, что сбитую им тетку маринуют в приемном отделении – он вишь героизму проявил, притащил пострадавшую в клинику, ага.

Детскую, инфекционную.

Поздно вечером.

В субботу.

Ясен пень была эта клиника близко от места ДТП, только вот в ней ни специалистов не было, кроме дежурного инфекциониста, ни всего прочего. Как раз доставка бедолаги, попавшей под колеса, до готовой к работе клиники, дежурящей в тот день по скорой, выпала именно мне. Шофер на меня и напрыгнул ярой тигрой, как только я в бокс зашел. А я в ответ предложил ему немедля ехать.

Вот прям из приемного бокса. Типа – заводи помчались! Он на меня глянул как на идиота и пояснил, что для того, чтобы ехать – надо дойти до машины. В ответ я ему растолковал, что для того, чтобы оказать жертве ДТП помощь, надо доставить ее в дежурную по городу клинику, которая может эту помощь оказать, а не абы куда попало, лишь бы в белых халатах кто был.

Кажется я смог его убедить, ему потом было стыдно, нормальный человек попался, все же. Инфекционист к слову хорошо помог шину наложить, на теткино счастье в ходе доставки ее перелом не крутанул старательный шоферюга.

А мне солоно становится - что делает взрыв гранаты с людьми я видал, сейчас приволокут мне пяток человек с огнестрелом, а я сижу с пальцем в сонной артерии и в целом ситуация как у сиамских близнецов. Или как у хрестоматийных молодоженов, к которым поутру маманя спросту зашла спросить, что они на завтрак кушать будут. И этот обалдуй, которого я за досочкой послал – тоже пропал с концами.

Можно конечно жгут через руку с другой стороны кинуть, тоже вариант. Но что-то не хочется мне руку в это дело приплетать… У пострадавшего и так с кровообращением сейчас большая проблема, а мы все-таки не на поле боя. Можно чуток удобств себе позволить. И мне почему-то кажется, что лучше использовать досочку. Как защиту для здоровой сонной артерии. Когда жгутовать буду.

Жгут-то у меня добротный, с дозацией закрутки. Разжились недавно. Парень, который говорил с раненым замолкает, смотрит за свое плечо. Там с шумом волокут вроде как двоих, надо думать те, что на растяжку выскочили. Толчея совсем рядом на горячий асфальт и впрямь кладут двоих. Один ругается. Другой шипит то ли от злости, то ли от боли.

Рычу на парня, чтоб продолжал говорить с пациентом. Удивляется. Но снова начинает балаклавить про «Держись! Все будет хорошо, за тобой уже вылетели, ты только не сдавайся» – в общем все грамотно излагает.