Мы из Кронштадта. Подотдел коммунхоза по очистке от бродячих морфов - продолжение

Глава 76. Сюрвайверша Ирка. Курилка.

Утром Ирка, решила сделать ход конем, и предъявила бригадиру ту не слишком внушительную методичку Кронштадтской некролаборатории, которую ей так внезапно подарил подвозивший и угощавший ее по дороге всякой фуагрой водитель. Сама она успела проштудировать записи и по возможности запомнила все, что там было понаписано яйцеголовыми учеными. Что-что, а такое могло бы и пригодится в любом месте и в любое время.

В любое настоящее время, поправила она сама себя. Ломиться к какому-нибудь здешнему высокому начальству с этими записями явно не было смысла - конвой из Кронштадта как раз был от этого самого начальства и явно те же методички, если и не больше по прибытию они и так представили. Но пока есть разница во времени. Пока местное начальство изучит все представленное и спустит информацию вниз исполнителям - например и в их команду - пройдет какое-то время. Значит можно сыграть на своем, маленьком уровне, пока информация еще неизвестна.

Бригадир и впрямь очень заинтресовался книжонкой, быстро пролистал их, покивал головой, вероятно узнавая в написанном то, что попадалось ему самому и потащил удивившуюся Ирку с собой.

- Ты сама-то их прочла? - спросил он ее по дороге.

- Ну да - сдержанно ответила Ирина.

- И своих объектов узнала? - поинтересовался бригадир.

- Ага. Но как и думала - самые типовые попались. Даже то, что эти резваки...

- Это которых они шустерами зовут?

- Ага, так вот они действительно отжираются всем, что попало, вплоть до головастиков. Я такого видала. Или такую. В канаве пробавлялась - отозвалась Ирка.

- Вот и я своих крестничков узнал - признался бригадир.

- И куда идем? - наконец не удержала свое любопытство Ирина.

- В медпункт - не слишком вдаваясь в подробности, ответил начальник.

- И зачем? - опять не удержалась Ирина.

- Увидишь - обрезал ее бригадир.

За разговором оказалось, что уже и пришли - за пределы охраняемой зоны и выходить не пришлось, все рядом. Обозначений особенно и не было, только маленький флажок, на котором был красный крест. Вид у медпункта был невзрачный, разве что решетки были мощные на окнах. На звонок вышел парень - или даже скорее уже мужчина в голубом костюмчике медицинского вида.

- Привет! Заболел? Или твоя протеже в помощи нуждается? - с места в карьер спросил он у бригадира, которого явно узнал.

- Нет, я тебе презент притащил - с загадочным видом ответил бригадир.

- О, это я люблю, презенты! - оживился медик.

- Моя новенькая привезла. Обобщенное пособие по мертвякам. Оно и у нас как бы есть, но тут иное. Книжка из Кронштадта - побогаче описано. Основные группы те же, что нам известны. Но вот разновидностей в группах расписано по несколько. И интересные особенности указаны, очень к месту.

- Ишь ты! Как раздобыли? Я знаю, что в штабе такая есть, вот-вот обещали довести до сведения - отозвался мужчина в голубом и схватил книжку.

- Ты погоди немного здесь, я сейчас - быстро сказал бригадир Ирине и вместе со своим приятелем заскочил внутрь медпункта. Ирка в недоумении потопталась на крыльце, потом, услышала за углом голоса. Глянула туда - в капитально обустроенной курилке - со скамейками и вделанной в землю здоровенной круглой железякой для окурков сидело с десяток мужиков - этих назвать медиками было никак нельзя - камуфляжи, навешенная разнообразная снаряга в виде разгрузок, патронташей, сумок, сумочек, сумчонок, чехольчиков, кабур с пистолетами явно говорили о том, что тут вояки или охранники или коллеги Ириных компаньонов.

Но все это было подогнано, сидело ладно, явно было привычным и уже ношеным не в первый раз. Ирка подумала было присоединиться к ним, но клубы табачного дыма быстро расхолодили ее в этом желании. Ну их к черту, курильщиков.

- Я в ответ возьму и бутылку водки на пол вылью. Или сразу в унитаз - донеслось из курилки отчетливо и угрожающе.

- Кажется, мы стали свидетелями актов пищевого извращения - водку лить на пол, пиво расстреливать. И куда смотрят семья и школа? - отозвался сосед говорившего.

- Слушай. ты и так уже себя покрыл позором и этим, как его... Ну позором, короче. Не усугубляй! Хочешь, вылив водку, окончательно порвать пуповину, связывающую тебя с прогрессивным человечеством и опуститься окончательно в мрачные низоты бескультурья и варварства? - не без ехидства поддержал его другой сосед.

- А чего они, а? Пиво... мы, дескать, три банки туборга расстреляли - больше делать нечего, что ли? - возмущенно ответил угрожавший вылить водку.

- Отличные мишени, прикольно раскрываются - подлил кто-то масла в огонь.

- Три банки пива... Нет вы только представьте!

- Ага. За две секунды. 'Вдребезги'!

Угрожавший мстить разливанием водки в пику явно ответил:

- Я коньяк французский за три тыщи - на протирку пользую. Не, действительно, ну редкостное же говно! И виски тоже. И давеча две бутылки ликера какого-то выкинул, они лет пять уж стояли початые, наверное, ога. Пуповина, хе... Скажете тоже!

- Ликер, однако, жалко - плаксивым голосом, выпустив струю дыма, заявил сидевший профилем к Ирке парень.

- Да он наверное невкусный был. Раз столько лет стоял. Вкусный не стоял бы - словно утешая, отозвался покусившийся на водку.

Ирка поняла, что идет обычный мужской треп, явно собравшиеся коротают время, ждут чего-то, вот и чешут языки. Ничего интересного, так разве что послушать от нечего делать.

- Три банки пива... Нет вы только представьте! Ты еще скажи, что пиво невкусное!

- Это дикость какая, называть то, что в банках - пивом. Так, пивной напиток. Вместо солода - мальтозная патока, пфе - солидным тоном отозвался вполне уверенный в себе бас...

- Сироты. Голодающие дети Поволжья... В заначке 80 литров вина смородиновое, вишневое, 20 литров хорошего самогона, 8 литров спирта. Это я про погреб, бар описывать скучно, всякие хеннеси - это для извращенцев.

- Свое, или прибылое?

- Да свое конечно. Прибылое я не считаю. Ога. Приеду когда значить опять, на фазенду - наверное будем выливать нах. Все одно никто не пьет, стоит только место занимает - пояснил свое отношение к водке тот, что расстреливал пивные банки.

- А ты нас позови - на полном серьезе предложил сидевший с краю улыбчивый парень.

- Да приходите, все одно все сами не выпьем - согласился пивоненавистник. Ирка отметила, что говорок у него южный, вместо 'да' скорее получается 'та'. Опять же запасливость. Подумала сразу, что непротив была бы выпить стаканчик доругой хорошего домашнего вина. Потом решила, что лучше воздержится, неполезно ребенку. Вот перестанет его кормить грудью - тогда и позволит себе. Тут же услышала из курилки:

- Увы, еретик упорствует. Пойду мыть руки. А его придется отливать святой водой. Из душа Шарко. Или брандспойта. Ибо упорен в ереси своей - заявил долговязый мужичище в комбезе темного камуфляжа и впрямь пошел вон из курилки. Остальные отнеслись к этому совершенно равнодушно.

- А я вообще дома алкоголь не держу - признался улыбчивый парень. Ирина отметила, что лицо у парня приятное такое, располагающее.

- Зато он держит тебя. Я тоже его - не держу. Он сам, прибился и не уходит - хмыкнул кто-то.

- А вы кстати насчет того, чтоб вино выпить - давайте, решите. Я не против, заодно отметим успех предприятия.

- Боишься, что скиснет?

- И не говори, уже повиливал старое, суксусившееся - отозвался другой голос.

- Про уксус ни слова. Его два бидона. Не считая вина, разумеется.

- Мозг мой окончательно сломался. Кто мне объяснит - зачем этом извращенцу 40 литров уксуса??? Нет, я понимаю - при обмороке дать понюхать, немного в салат... Но 40 литров-то зачем??? - отозвался кто-то, возмущенно выпустив в воздух здоровенную струю дыма.

- Ибо сказано: 'нахаляву и уксус сладкий'

- Не 40 а 76 литров. Два бидона по 38. Да, на самом деле чуть меньше, около 70ти наверное... не помну, не проверял - хладнокровно отозвался владелец винного погреба.

- И нахоа?

- Известно зачем. По слухам - он сладкий. А если серьезно - просто выкинуть жалко. Именно потому что много.

- Очевидно, в уГсусе поселилась жабЭ. Которая душит.

- Да, точно.

Сразу раздалось несколько голосов:

- Может Гамлета начитался? Собирается пить уксус и закусывать крокодилятиной.

- Это ж скоко крокодилов-то зря погибнет!

- При обмороке нюхать можно!

- Каждые полчаса падая в обморок, поедать ванну салата. Еще и не хватит на всю - то жизнь!

- В медицинских целях, обтирая температурящих...

- А еще во времена парусного флота им пушки охлаждали. Я так думаю во время боя духан был на орудийной палубе... Может, как артиллерист, готовится к крупной бонбардировке?

- Охренеть! У всех жабы как жабы, а у него маринованная! Маринованая жаба в отаке! Картина маслом и салом!

- Да идите вы. Балоболы!

- Де у тя дом, гришь? Я аккурат с салом подъеду. Свежим. Немороженным. Симбиоз будет. Мне алкоголь, тебе - сало... - произнес странно знакомый голос. Ирина насторожилась.

- Копченое сальцо с соленым рыжиком уж больно смачно идет... А вообще кому я это объясняю? - раздумчиво произнес сидевший к Ирке затылком мужчина, на котором всяких сумочек и футлярчиков было понавешено, как игрушек на елке.

- Коптить сало - убить его нафиг. Я даже последнее время почти несоленое больше люблю. И с мясом. Без хлеба. Только сало. Грамм сто съел - и хорошо! А потом уже с хлебом и чесноком, остальное - весомо заявил владелец вино-уксусных сокровищ. Ирка подумала, что не ошиблась в мягком южном произношении - вон, сало сырьем есть готов, понятно кто. А владелец сокровищ добавил так же безапелляционно:

- А соленые лучше всего не рыжики и даже не белые грузди, а волнушки. Без вариантов вапче.

- Дядя, лучче всего сыроежки - мммммммм. Не знаю как у вас, а у нас грузди цвета коровяка зелеными зовутся, в солении принимают радикально малиновый цвет, а вкус - мммммммм!

- А еще можно было бы манты сделать! - со вкусом произнес знакомый Ирке голос.

- Пилямени? Пфе! - словно плюнул хозяин погребов. И тут же добавил:

- Пилямени... пища холостяков... 'еда мужская, три килограмма'. Отказать. Вообще, кроме пирогов мешать мясо с тестом - только по бедности. Мясо надо жрать так. И гарнир оставлять бедным.

Оппонент не замедлил ответить на такой грубый вызов:

- Ты ваще домашней лепки пельмени ел когда, несчастный? Или манты (только обязательно с рубленым или скобленым фаршем)? Её так деликатно надкусываешь с бочка, а тесто у нее, если правильно сработано, да на пару - такое гладенькое, не аморфно-рыхлое, не крахмальное, а упругое, как кожа молочного поросенка, но то-о-нкое, и прям сквозь него аромат крадется, а уж как надкусишь... У, братцы мои, это и словами выразить не можно, как расцветает жизнь от горячего сока, стремящегося в рот, на жадный до него язык! Полет фантазии и сказка из мяса. Все в нем поет, и ваша душа подпевать начинает.

Или хинкали? С ткемали, с сацебели, да под бдительным приглядом мудрого тамады... Тут и позабудешь о всем остальном, про всякие пхали да мчади, лобио такие и сякие, и про надуги забудешь, хотя и не стоило! Какие там кучмачи да чанахи, ах, как хорошо, и не знаешь, как успеть вином погасить вулкан во рту...

Лью горькие слезы над твоей темнотой и завидую возможным кулинарным открытиям! - выдал буквально запахшую вкусным паром и специями тираду так знакомый голос. Остальные притихли, слушая кулинарную дуэль. Владелец погреба не задержался с отповедью:

- Фарш... фарш это то мясо, которое не годится чтобы есть его куском. Какие открытия... Кусь мяса с ладонь размером - соли чуть, а можно и без, на сковороду - и жарить с одной стороны, пять минут на среднем. И сразу есть, горячее с кровью. Без гарнира и хлеба. Главное - МНОГО. А потом уже идти кушать что-то.

Его слова не смутили второго спорщика - виден Ирке он был плохо, другие закрывали, но голос точно знаком. Причем недавно. И этот голос мягко, убедительно и вкусно словно стол накрыл в задымленной курилке:

- Это вам глупость сказали, а вы поверили, несчастный доверчивый вы человек! На фарш надо мясо не менее кропотливо и придирчиво отбирать, чем на шашлык, а для всяких праздников из фарша в тесте особенно, а то они сухие да невкусные будут. И лук правильный - для чего-то белый, для чего-то - обычный, в манты чутка кипятком обдать... А уж состав специй - тайна сродни государственной! Может, тебе и поросенок молочный, поливаемый пивом в процессе приготовления, не угоден? Или баранья нога, в духовке запеченная? Тогда ты ваще...

Один из слушавших словно проснулся от охмурения и решительно накатил бочку на владельца вина и уксуса:

- Он точно ваще! Дикий человек - зажарит кусок мяса и все. И идет есть другой жареный кусок мяса. И без хлеба!

Знакомы голос так же обвораживая возразил:

- А вот тут я с ним согласный, у нас в доме хлеб, только когда гости. Но манты... Но пельмени... Говори, несчастный, поросят ты тоже игнорируешь?

И только жареное - это ограничивать себя, и лишать удовольствия. Баранина, тушёная с айвой... Телятина с черносливом, да в соусе из домашнего вина-изабеллы! О! Но специи не выдам ни-ко-му! Я не скажу, куда нужен шафран, куда можжевеловая ягода, куда уцхо-сунели, а куда сванская соль! И сколько шафрана, зиры и розмарина надо! Нет-нет, и не надейтесь узнать, какие помидоры, и зачем нужны помидоры вяленые! И коньяк - какой, куда и сколько! Ха-ха! Глотайте слюни, кусайте локти, вам не узнать этого! И как обернуть копченым салом кролика я тоже вам не скажу!

Немного смягчившийся владелец бидонов, тем не менее, возразил и на это:

- Сожрать можно, хотя пиво вот, это все лишнее. Баранина - не мясо. Вообще. Только для этих... горняков. Приличные люди едят свинину, иногда телятину. Птицу – беднякам, а баранину - горнякам. А рыбу, кроме форели, селедки и кильки - на корм. Мы за пищевой экстремизм.

Тут Ирку, чуть-чуть уже пустившую слюни от всех этих вкусных разговоров, сильно удивило и встревожило то, что появившаяся в проулке напарница, повела себя очень странно. Сначала она просто шла, потом заметила стоящую Ирину, кивнула и прибавила шагу, но заметив кучу мужиков в курилке и поначалу окинув их довольно равнодушным взглядом, словно мебель на помойке, вдруг как запнулась, остановилась вообще, уже пристально глядя на сидящих, сделал шаг в их сторону, мотнулась обратно, потом опять шагнула к курилке, справилась с собой - но явно не без труда, словно не вполне владея собой, и поспешно завернула к Ирке, как будто прячась от тех, кто спокойно курил. Меловая бледность лица кудлатой поразила Ирину.

- Ты что? Да что с тобой? Ты как? - удивилась Ириха.

- Когда он, рождаясь, входил в этот прекрасный мир, через известные Врата, очевидно створки врат Жизни его прищемили - не сразу и непонятно, сквозь сжатые зубы процедила кудлатая.

- Слушай, да что с тобой, у тебя на лице одни глаза остались - всерьез забеспокоилась Ира.

- Забей. Проехали. Слушай, не в службу - узнай откуда эти и что дальше делать будут - жутковатым шепотком прямо в ухо сказала напарница.

- Не вопрос. Ты тут не свалишься? У тебя что, эпилепсия? Обморок?

- У меня все в порядке - почти обычным голосом, но как-то мутно, неубедительно, отозвалась кудлатая. Ирка пожала плечами и вышла из-за угла. В курилке тем временем уже пошел разговор о том, что вообще-то вполне можно было бы устроить шашлычок. Опять речь шла о поразивших воображение мужиков литрах уксуса, а вино почему-то так не удивило, отметила Ирина про себя.