На грани возможного

Глава 74

Лиам

День сто двадцать второй

На седьмой день пребывания Лиама в медицинском отделении к нему пришел его старый друг Чарли Гамильтон.

Гамильтон даже не растерялся. Все тот же общительный и веселый солдат, которого он помнил по совместным операциям в Сирии, Афганистане и Ираке.

— Я надеялся, что пытки облагородят твою внешность, — сказал Гамильтон с широкой ухмылкой. — Жаль огорчать, но тебе не повезло, друг мой.

Лиам хмыкнул.

— Извини, что не смог тебе угодить. У меня были более неотложные дела.

— Например, спасение твоего города? Всего Мичигана? Я знаю, знаю. Некоторые парни — прямо-таки жаждут славы.

— Ты пришел сюда только для того, чтобы оскорбить меня?

Гамильтон расхаживал по комнате, как лев в клетке, весь напряженный, полный энергии.

— Как бы мне ни было противно смотреть на твою уродливую рожу, я подумал, что вы, ребята, заслуживаете новостей.

— Пришло время узнать хорошие новости, — сказал Бишоп.

Гамильтон посмотрел на Ханну и Бишопа, которые сидели по обе стороны от Лиама.

— Рад, что вы двое здесь, чтобы услышать это.

Бишоп уговорил Лиама сыграть в «Монополию», и тот проигрывал. Сильно. Шарлотта сидела на коленях Ханны и пыталась схватить карты из ее рук, чтобы погрызть.

— Ты спас наши задницы, — заявил Бишоп.

Гамильтон усмехнулся и ткнул большим пальцем в Ханну.

— Это она рисковала, как Пол Ревир в полночь, чтобы донести до нас правду. Как только я сделал пару звонков нескольким друзьям в высших кругах, то смог подтвердить ее оперативную информацию.

Ханна посмотрела на Лиама, ее губы сжались.

— Я чуть не опоздала.

— Черт, все, что удается сделать, делается вовремя. — Гамильтон запнулся, чтобы окинуть Лиама взглядом. Его взгляд зацепился за неподвижные ноги Лиама, два комка под одеялом.

По его лицу прошла тень — мелькнула грусть, сожаление, а затем все исчезло.

— Повезло, что этот бульдог попал к генералу Синклеру, иначе у этой истории мог бы быть совсем другой конец.

— Когда появилась Национальная гвардия, они не напали, — отметил Бишоп. — Если бы они напали, мы бы погибли.

— Они не напали, потому что Генерал не дал окончательного распоряжения. Оказалось, что Лиам уже превратил его в подушку для булавок. Большинство солдат испытывали двойственные чувства. Им тоже казалось, что это неправильно. Они с большим облегчением отступили, а потом оставалось только передать истинное положение дел по цепочке командования.

Отряд Гамильтона вступил в бой против Синдиката и сумел убедить перейти на свою сторону пятьсот гвардейцев Генерала. Совместными усилиями с Фолл-Крик и Общественным альянсом Гамильтон начал организованный штурм.

За час они разгромили Синдикат.

Разбитые, но не уничтоженные, остатки армии По отступили через границу и вернулись в Иллинойс зализывать раны.

— А По? — спросила Ханна.

Гамильтон продолжил шагать.

— Половина их бронетехники уничтожена. По меньшей мере четыре сотни убиты гвардейцами. Покалеченные, они не будут пытаться атаковать еще какое-то время. Я не собираюсь давать им еще один шанс.

— Кто теперь главный в Лансинге? — спросил Лиам.

— По мнению властей, губернатор Даффилд был убит. Генерал Синклер приложил к этому руку, мы в этом уверены. Государственный секретарь, Лорен Юбэнкс, на прошлой неделе была приведена к присяге в качестве нового губернатора Мичигана.

Бишоп нахмурился.

— Я не так много о ней знаю.

— Я тоже. Но у нее отличный выбор руководства. — Он остановился у изножья кровати Лиама, широкая ухмылка расплылась по его лицу, и отвесил поклон до пояса. — Перед вами недавно получивший звание подполковника и исполнительный офицер Мичиганской оперативной группы.

Лиам улыбнулся.

— Лучшего кандидата и придумать нельзя. Хорошо, что они не назначают на должность исходя из внешности.

Гамильтон проигнорировал его.

— Губернатор Юбэнкс, она умна. У нее хорошая голова, насколько я могу судить. Способная и решительная. И чертовски зла на генерала Синклера, который слетел с катушек. Возможно, она даже посетит Фолл-Крик, чтобы лично извиниться. Но у меня такое чувство, что у нее сейчас куча дел, включая наведение порядка в том бардаке, который оставил после себя Даффилд.

— Мы не получали никакой помощи от правительства со времен Коллапса, — сказала Ханна. — Думаешь, она будет другой?

— Она заверила меня, что ее приоритет — охрана мичиганской границы и защита сельских округов, чтобы они могли посадить урожай и начать заниматься сельским хозяйством. И это не просто пустые слова. Она вкладывает свои деньги туда, где находится ее рот.

— Она перебрасывает часть войск из Детройта из 1-го батальона 119-го полка полевой артиллерии. Они сертифицированы по программе MORTEP — у них есть минометы, и они знают, как ими пользоваться. В нашем распоряжении будет несколько усиленных беспилотников. Минометы и артиллерия. Полдюжины «Черных ястребов». Губернатор приказала мне вступить в бой с силами По и уничтожить его с лица земли с особой жестокостью.

Облегчение захлестнуло Лиама. Это лучшие новости, которые он слышал за долгое, долгое время.

— Это фантастика, — просияла Ханна.

— Еще лучше то, что я командую Юго-Западным Мичиганом. — Он подмигнул Лиаму. — Ты будешь видеть меня гораздо чаще, красавчик.

Лиам фыркнул.

— Не могу дождаться.

— Как она планирует кормить всех этих солдат? — спросил Бишоп.

Гамильтон небрежно пожал плечами.

— Это выше моих полномочий. Но я считаю, что все, что она сделает, будет справедливо и разумно. Она прошла мой «детектор лжи». А Лиам, ты знаешь, что у меня он отличный.

— Раз уж ты сам так часто это делаешь.

Гамильтон усмехнулся.

— Виновен.

Шарлотта потянулась за карточками в руках Ханны, подпрыгивая и радостно гукая. Ханна попыталась отодвинуть их подальше от ребенка, но Шарлотта выхватила одну карточку и с энтузиазмом замахала ею.

Бишоп начал отвлекать ее одной из своих красочных, сверкающих и подходящих для ребенка игрушек, но она его игнорировала.

Гамильтон скорчил глупую рожицу, и она разразилась хихиканьем.

— Видишь? Даже ребенок знает, какой я замечательный. — Он взглянул на часы, затем осмотрел шкафы, заваленные медицинскими принадлежностями, столы и стулья, задвинутые в углы. — Новый губернатор выступает со своей первой речью о положении дел в штате. У вас есть поблизости радио?

— У Аннет есть в кабинете директора. — Бишоп достал беспроводной радиоприемник и поставил его на стойку. Гамильтон повозился с ручкой.

Экстренная передача, которая крутилась последние четыре месяца, больше не повторялась. Вместо этого комнату заполнил сильный, уверенный голос нового губернатора.

— …Когда правительство подвело вас, вы упорно трудились, чтобы спасти себя. Вы добились многого. Вы выжили. Пока мы не пройдем через это, я намерена сделать все возможное, чтобы поддержать суровый неутомимый дух, который определяет всех нас как американцев. Я сделаю все возможное, чтобы защитить вас, чтобы вы могли продолжать упорно трудиться, заниматься сельским хозяйством, ловить рыбу, охотиться и иным образом кормить свои семьи.

— Я могу пообещать, что всегда буду честна. Я не буду лгать вам. Этот кризис будет длиться не один сезон и даже не один год. Пройдет несколько лет, прежде чем снова заработает часть энергосистемы или восстановится национальная система снабжения. Мы сплотимся. Мы выстоим. И вместе мы разберемся с этим…

Как только выступление закончилось, Гамильтон выключил приемник.

— Неплохо, правда?

— Все равно она говорит, как политик, — не впечатлился Лиам. Но с другой стороны, он вообще терпеть не мог никаких политиков.

Гамильтон просиял.

— Ты прав. Но я думаю, мы нашли себе единорога — политика, который искренне заботится о своих избирателях. А вы знаете, что говорят о единорогах.

Лиам закатил глаза. Это единственная часть его тела, которая не болела и не онемела.

— Подполковник Гамильтон, — обратилась Ханна.

— Пожалуйста, зовите меня Чарли. У вас есть на это право.

Она наградила его лучезарной улыбкой.

— Тогда Чарли. Генерал сказал Лиаму, что ЭМИ-атака начала Третью мировую войну. Мир находится в состоянии войны, а наше правительство скрывает это от нас. Это правда?

Гамильтон хрустнул костяшками пальцев, помолчав мгновение.

— До сих пор это были слухи и сплетни. Правительство скрывало информацию обо всем этом, но, наконец, она становится известна.

Он вздохнул.

— Вот что я знаю. Россия и Китай вступили в сговор, чтобы напасть на нас. Они планировали ослабить нас с помощью ЭМИ, а затем высадить войска и уничтожить наш народ. Россия просто хочет уничтожить нас; Китай хочет уничтожить нашу политическую власть и навсегда оставить в прошлом.

— Все наши военные силы, размещенные вне зоны действия ЭМИ, сконцентрировались на Ближнем Востоке. Мы стерли Иран с лица земли. Весь мир пострадал. Никто официально не назвал это Третьей мировой войной, но роза — это роза как ее не назови.

— Или дымящаяся куча коровьего навоза, — проворчал Лиам.

— И это тоже. — Гамильтон снова пожал плечами. — К сожалению, у меня нет больше подробностей, кроме этого.

Ханна покачала головой, не находя слов. Несколько минут никто не разговаривал.

— Мы побеждаем? — спросил Бишоп.

— Мы победим, — серьезно ответил Гамильтон, в его голосе не слышалось ни радости, ни удовлетворения, — но какой ценой?

Лиам представил себе целую страну, разрушенную ядерными боеголовками — города превратились в руины, автомобили расплавились, миллионы тел сгорели в одно мгновение. Полное уничтожение во время войны за Америку, происходящее на другом континенте.

Повсюду страдали люди.

— Мы уже заплатили, — произнес Лиам.

— Ты прав. — Гамильтон снова посмотрел на часы. — Я скоро снова зайду. Оказывается, чтобы Мичиган не заполонили бандиты, нужно работать полный рабочий день. Кто бы мог подумать?

Бишоп пожал руку Гамильтону.

— Спасибо за все, что ты сделал, Чарли.

Гамильтон кивнул. Он подмигнул Шарлотте и отдал честь Лиаму.

— Будьте бдительны, друзья.

— Всегда, — ответил Лиам.

Бишоп проводил подполковника.

Когда они ушли, Ханна повернулась к Лиаму.

— Что ты думаешь? О том, что там происходит.

— Так было всегда, — просто сказал он. — Те, у кого есть власть, борются за большее, уничтожая невинных в процессе. Это происходит везде — в Венесуэле, Ираке, Сирии. Наша задача — выжить здесь и сейчас, перехитрить и пересилить врагов у двери, а не за океаном. Наши военные справятся с ними, в этом я не сомневаюсь.

— Ты прав. — Ханна наклонилась к нему, в ее взгляде светилась сила. — Наш мир здесь. Все здесь. Все, что имеет значение.

Лиам не отвел взгляд.

— Я знаю.