На лунных островах

ОСТРОВ МЕДОВОГО МЕСЯЦА

Днем стало жарко и шкура буйвола взмокла от пота. Утомленный, он трусил мелкой рысью, не обращая внимания на колючий кустарник, попадавшийся на пути. Судя по следу, он не придерживался определенного направления. Так бежал он несколько дней подряд, останавливаясь только ночью, чтобы напиться или отдохнуть.

Это был трехлетний светло-каштановый самец с развитыми уже рогами. Всю свою жизнь он провел в саванне и среди болот к югу от Дар-эс-Салама. Он входил в стадо из двадцати голов, которое вслед за другими крупными животными двинулось на запад, уходя от людей, с каждым днем осваивавших новые земли.

Буйволы никогда не видели «повелителя вселенной»: они слышали голоса негров, работавших на маниоковых полях и на плантациях дынных деревьев, чуяли запах людей, но ни разу еще не встречали их в своих чащах. Они всегда держались подальше от людей, инстинктивно чувствуя, что встреча с ними не сулит ничего хорошего. Но однажды они неожиданно наскочили на группу негров во главе с белым. Стадо шло по удобной тропинке среди кустарника, с наветренной стороны, и даже старый вожак не почуял близости землемеров, которые расставляли свои знаки там, где будет проложена дорога.

После секундного замешательства животные обратились в бегство, но белый человек не захотел дать им мирно скрыться. Ведь буйволы близ побережья попадались не часто, и он обязан был изгнать животных, угрожавших безопасности рабочих.

Так началась погоня, бешеная скачка через заросли под грохот учащавшихся выстрелов. Стадо было рассеяно, и молодой буйвол кинулся в сторону берега, не понимая от страха, куда он бежит. Потом, когда в саванне снова воцарилась тишина, ему не удалось найти своих товарищей, и целых три дня шел он один по болотистой долине к морю. Много раз он видел людей, и их крики «Мбого, Мбого!» заставляли буйвола искать спокойное место, где ему нечего было бы бояться. После трех дней пути он добрался до берега. Заросли начали редеть, все чаще попадались цилиндрические стволы пальм. Свежий бриз, веявший с моря, смягчал жару.

Долгое время буйвол не встречал людей и не слышал их голосов, а монотонный шум прибоя, не привычный для его ушей, действовал успокаивающе. Когда заросли кончились и его сильные ноги ступили на песчаный пляж, окаймленный дюнами, море оказалось совсем рядом. Взобравшись на песчаный холмик, молодой буйвол остановился, вытянув шею; ноздри его вздрагивали, ловя незнакомые запахи.

Перед ним простирался безбрежный простор океана, поверхность которого чуть морщил бриз, уже несколько месяцев дувший с юга. Пляж походил на белый ковер, расстеленный между черной тенью кокосовых пальм и синевой воды. Безмолвие нарушалось лишь мерным шумом моря и ветра. Огромное количество голенастых птиц, разгуливавших по берегу, могло успокоить самое подозрительное животное. Вдали, в шести или семи милях от того места, где стоял Мбого, виднелись три зеленых островка.

Вокруг царило невозмутимое спокойствие, и буйвол наслаждался тишиной. Он поглядел на островки, казавшиеся еще более мирными. Его волновало новое чувство, какое-то смутное, неосознанное желание: хотелось пересечь пляж и погрузиться в море. Вероятно, он услышал все тот же зов, который миллионы лет назад гнал многих других животных на поиски далекой земли, выступавшей из моря в виде непрерывной цепи островов и архипелагов, — земли, некогда представлявшей собой часть Африки и отделенной теперь океаном. Иначе трудно объяснить, что побудило буйвола подойти к морю, погрузиться в волны и поплыть к островам.

Кто знает, сколько времени потребовалось животному, чтобы проплыть десять километров, отделяющих континент от острова Медового месяца: быть может, десять часов, а быть может, и больше. Но буйвол неизменно держался одного направления, ведомый каким-то таинственным инстинктом. Наконец, он достиг суши и с трудом взобрался на песчаный берег. Был уже вечер; сумерки и усталость заставили животное искать убежища среди зарослей. Прислонившись к стволу баобаба, буйвол уснул.

Пробудившись еще до рассвета, он начал осматривать остров. Он двинулся сквозь чащу в поисках воды и сразу же наткнулся на тропинку, облегчившую ему путь. По этой тропинке могли бы пройти рядом два буйвола; здесь удобно было пастись, ощипывая зеленую листву, свисавшую по сторонам. Буйвол принялся жевать ее, наслаждаясь свежестью утренней росы.

Не прошло и нескольких минут, как раздался скрежет металла. Буйвол застыл неподвижно и даже перестал жевать. Звук послышался ближе, и порыв ветра донес хорошо знакомый запах самого опасного в мире существа — человека. Буйвол круто повернулся на задних ногах и кинулся прочь по ветру, но то, что он увидел, заставило его остановиться. Негр направил на него двухстволку. Буйвол услышал оглушительный треск и увидел ослепительную вспышку, вырвавшуюся из странного предмета. Больше он ничего не почувствовал и безжизненной тушей свалился к ногам охотника.

Фотографии убитого буйвола и сторожа-негра, гордо держащего голову животного, появились во всех газетах. История Мбого, который в поисках спокойных мест проплыл по морю десять километров, произвела настоящую сенсацию. Долгое время она составляла главную тему разговоров. Люди пытались понять, почему буйвол поступил именно так, и сожалели о его печальной кончине.

Стремясь выяснить, что надеялся найти Мбого на этом маленьком острове, мы и раскинули здесь свои палатки.

Экспедиция покинула Мбоа-Маджи, основательно изучив эту часть побережья: мы проработали там более месяца, и первые ящики с коллекциями прибавились к нашему багажу или заняли место съеденных продуктов.

Завершив первый цикл исследований на африканском побережье и готовясь к путешествию на острова Мозамбикского пролива, чтобы в конечном итоге достичь Коморского архипелага, мы переправились на остров Медового месяца из Дар-эс-Салама на моторной лодке, которая затем в два или три рейса перевезла наш багаж.

Остров Медового месяца представляет собой одно из тех коралловых образований, которыми буквально усеяно море у восточного побережья Африки. Геологи считают их доказательством внезапных потрясений, имевших место в этой части черного континента в третичный период истории Земли.

На заре этой эпохи Дар-эс-Салам еще не возвышался над поверхностью океана и берега Африки были расположены примерно на тридцать километров западнее, чем теперь. Там, где сейчас находятся Момбаса, Танга, Линди и Микиндани, бушевала вода и море покрывало саванну за Дар-эс-Саламом. Затем в результате колебаний земной коры участки морского дна, соответствующие нынешней береговой линии, поднялись из моря. Миллиарды кубических метров воды, отступая, бесконечным потоком обрушились в океан. Под напором этого потока уступ, образовавшийся на дне моря в результате поднятия, был прорван во многих местах, прорезан гигантскими каналами, которые дали выход воде. Так возникли расщелины, которые теперь расчленяют восточное побережье Африки, проникая на многие километры в глубь континента.

В некоторых местах эрозия была настолько сильна, что участки суши отделились от континента, и у новых берегов образовались острова. Древние коралловые отмели поднялись из моря, образуя острова, архипелаги и рифы.

Так возник своеобразный участок океана, непосредственно прилегающий к африканскому побережью и усеянный тысячами больших и малых островов.

Остров Медового месяца — ближайший от порта Дар-эс-Салам. По воскресеньям катера и спортивные парусные яхты берут на него курс; прогулка довершается купаньем, завтраком на пляже, осмотром острова и игрой в Робинзона Крузо. Остров Медового месяца, ставший непременным объектом воскресных прогулок, превратился в очень благоустроенный уголок. Среди буйной растительности были проложены аллеи, окаймленные коралловыми глыбами; три каменных бунгало с верандами и цветущими садами приютились в тени баобабов. Колодцы и цистерны с водой позволяют утолить жажду, и два туземных сторожа, убийцы Мбого, благоденствуют на этом острове размером не больше, чем площадь Пьяцца-дель-Пополо и Риме. Правительство предоставляет коттеджи всем, желающим поселиться в них на короткий срок; при этом чаще всего посещают остров влюбленные парочки, которым он и обязан своим романтическим названием. Трудно придумать более подходящий приют для любви, чем этот гад, окруженный морем. Остров населен самыми грациозными представителями африканской фауны, животными с раскраской необычайной яркости. От зари до зари на острове нежно воркуют горлинки и распевают птицы, сверкающие оперением; повсюду порхают урании, красивейшие бабочки черного континента, которые в тени баобабов, защищенные от морского бриза, устраивают свои любовные свидания. Местные и привозные цветы распускаются среди вечной весны, издавая чудесное благоухание.

Мы заняли первый попавшийся коттедж у самых зарослей, бросавшийся в глаза всякому, кто прибывал из Дар-эс-Салама. Это прочное строение с покатой крышей состояло из трех комнат и двух крытых веранд по обеим Сторонам. Все население острова в лице двух сторожей-негров предоставило себя в наше распоряжение. Мы провели на острове двадцать дней, обследовав его весь, вплоть до самых укромных уголков.

Это было время напряженной работы, оставившее о себе самые приятные воспоминания. Голуби, прилетавшие на закате с континента, пополняли наш рацион свежим мясом, а естественные питомники омаров и устриц, открытые нами среди скал, были неистощимы. Бесконечное разнообразие насекомых, ракообразных, моллюсков и птиц на» таком ограниченном пространстве давало нам возможность в короткий срок пополнить коллекции и обогатить свой опыт. На острове Медового месяца фауна была столь богатой, что иногда приходилось даже пожалеть об этом, как, например, в тот день, когда Карло натолкнулся на одного из опаснейших представителей животного мира.

Остров расположен у оконечности третьего кораллового барьера, о котором я уже рассказывал. Корабли, шедшие в порт Дар-эс-Салам, проплывали через узкий проход в нескольких сотнях метров от острова. Воды, окружавшие остров, непосредственно сообщались с открытым морем, и здесь не было спокойных внутренних заливов. Вода была илистая и мутная, и водолазу едва удавалось разглядеть что-либо на расстоянии трех-четырех метров сквозь стеклянное окошечко маски.

В то воскресенье Карло плыл вдоль северного берега острова в поисках рыбы, желая внести разнообразие в обеденное меню. Он уже более получаса находился под водой среди кораллов, делая мужественные попытки подстрелить одно из тех туманных пятен, в которых он угадывал убегающих рыб. Наконец, у одного из коралловых рифов ему удалось взять на прицел жирную рыбу-попугая. Карло нажал спусковой крючок и, сопротивляясь рывкам бедной жертвы, стал подыматься на поверхность. Он выбирал трепещущий линь, когда внезапно услышал крик: «Акула, акула!».

Оглянувшись, он увидел парусное судно, по которому взволнованно бегали два молодых англичанина. Ясно, что кричали они. Польщенный тем, что его скромную добычу приняли за акулу, Карло постарался скорее выловить «попугая», чтобы показать его неожиданным болельщикам. Для этого он опять с головой погрузился в воду и был крайне удивлен, заметив какую-то темную массу, пронесшуюся в нескольких сантиметрах от его ног. Карло оцепенел, широко раскрыв глаза под маской: а что, если англичане имели в виду совсем не ту рыбу, которую он подстрелил? Быстро оценив обстановку, он попытался вытащить «попугая» и покинуть опасную зону, но акула (а это, действительно, была акула) неожиданно выскочила слева. Карло постарался сократиться в объеме и свернулся клубком под водой, из гордости отказавшись от помощи со стороны двух экскурсантов. Но тут акула дала понять, что она не питает враждебных намерений по отношению к рыболову и, появившись вторично, набросилась на издыхающую рыбу. Карло видел, как она разинула пасть, схватила «попугая», сорвала его с гарпуна вместе с наконечником и скрылась в мутной воде. После этого приключения водолаз поспешил к берегу и через несколько секунд уже ступил на ближайшую скалу; мировой рекордсмен не смог бы показать лучшего времени.

«Ученый и акула сражались из-за рыбы» — под таким заголовком в газете «Танганьика стандард» от 14 июля появилось сообщение о встрече мистера Карло Прола с двухметровой акулой. После этого мы заметили, что купальщики у острова Медового месяца стали попадаться значительно реже.