На окраине мира

Глава 14

На притихший лес плавно спускались сумерки. Постепенно умолкли неугомонные птицы, затихли сверчки, посерела трава. Солнце еще подсвечивало краешком зеленые верхушки, придавая им неприятный кровавый оттенок, но внизу, между мшистыми стволами, с каждой минутой становилось все труднее различать дорогу.

Белка, забросив за спину ножны, уверенно сбежала к мертвому руслу.

- Белик, постой! - донесся со спины хрипловатый голос. - Подожди!

Гончая быстро покосилась на поравнявшегося с ней Стрегона, но даже не замедлилась.

- Чего сорвался? Я тебя не звал.

- Я помогу.

- Тебе разве заняться нечем? Или совесть замучила? Про лужу вспомнил и теперь извиняться надумал?

- Я помогу, - ровно ответил Стрегон, без особого труда держась рядом. Спокойный, уверенный в своей правоте. Насмешки будто не заметил, а почти неприкрытое оскорбление просто пропустил мимо ушей.

Она странно хмыкнула.

- А ты хоть знаешь, что делать-то?

- Нет. Скажи, что искать: траву, корешок какой, ядовитый цветок... может, одноухого эльфа с разноцветными глазами?

- Кхм, - с проснувшимся интересом повернулась она, но Стрегон не отвел взгляда. Смотрел открыто, так же спокойно и твердо, всем видом показывая, что готов помочь и не воспринимает жалкие попытки от него избавиться за искреннюю неприязнь. - Забавный ты тип, как я погляжу. Я, конечно, и один справлюсь... впрочем, ты прав: мне может понадобиться помощь.

Белка удовлетворенно кивнула и все тем же шагом опытного следопыта помчалась вдоль русла Мертвой реки. Бежала очень ровно, упруго, взметывая после себя легчайшие облачка пыли. По сторонам не смотрела, не оглядывалась, дышала спокойно и тихо. Безошибочно двигаясь в нужном направлении и ничуть не сомневаясь в том, что белоголовый полуэльф следует за ней.

Стрегон, слегка отстав, с неподдельным удивлением отметил, что бежит уже не только в полную силу, не только использует все резервы своего тренированного тела, но при этом едва-едва поспевает за юным проводником, у которого даже при таком сумасшедшем темпе еще не сбилось дыхание. Опытный наемник только и мог, что следить за тем, как неутомимо перебирает ногами необычный проводник, как размеренно и четко движется каждая мышца в юном теле, вдруг ставшем похожем на одну тугую пружину. Как привычно скользит быстрый взгляд по далеким кустам, как красиво раздуваются тонкие ноздри, ловя лесные ароматы. Как медленно движется грудная клетка и как неторопливо покачивается странная палка на узкой спине, с которой так и не удосужились снять плотные тряпицы.

Он не знал, куда среди ночи сорвался их юный знакомец. Чувствовал только направление - строго на север, вдоль русла высохшей реки и сплошной стены из непролазного храмовника, заполонившего сухими колючками некогда живые берега.

- Куда мы идем? - не выдержал он угнетающего молчания.

- Долго объяснять. Увидишь.

- А что хоть искать? Противоядие действительно есть?

- Разве я сказать, что его надо искать? - хмыкнула Белка, не оборачиваясь. - Оно есть, но довольно далеко - часа два ходу тем темпом, что сейчас. Сперва на север, потом свернем на запад - так легче ориентироваться. Потом еще полчаса по лесу и все. Правда, то, что мне нужно, довольно нелегко добыть. Но, надеюсь, время еще есть и Курш не очнется раньше.

- Что ты с ним сделал?

- Оглушил ненадолго. Жаль, что не знаю, насколько этого хватит, но во второй раз было опасно - мог убить. Поэтому придется полагаться на наши ноги, его слабость, веревки, выдержку Лакра и то, что малыш все-таки не придет в себя до рассвета.

Стрегон ненадолго умолк, со странным чувством рассматривая про себя тот несомненный факт, что его маленький спутник все еще не устал и явно не собирается задыхаться. Более того, несется вперед так быстро и уверенно, словно хмера - на запах свежей крови. Ни мгновения сомнений, ни мига колебаний, ни остановки, ни передыха, ни крохотной поблажки (себе и навязавшемуся попутчику). Просто не человек, а бестелесный дух, который, в придачу, еще и следов за собой почти не оставлял. Опытный и специально обученный наемник едва поспевал. Его усиленные заклятиями и особыми травами мышцы работали на полную мощь, могучие легкие неплохо справлялись с нагрузкой, однако он - понятно. Его намеренно готовили к самым разным ситуациям, ковали и закаляли, как хороший клинок, чтобы не сломался ни перед какими трудностями. Но Белик?! Быстрый, легкий и неутомимый, как натасканная гончая, мальчишка без особого труда держался впереди... откуда у него такие безграничные возможности?! Глядя на то, как красиво и поразительно грациозно он бежит, не заботясь о нежданном напарнике, было очень легко поверить, что двухчасовой забег в таком темпе он осилит без труда.

- Что случилось с Куршем? - спустя полчаса снова нарушил молчание Стрегон. - Почему он... так?

Белка тяжело вздохнула.

- Один из побочных эффектов, о которых я говорил. Грамарцы ведь - не совсем новая порода. Ее создавали от двух видов - гаррканцев, как сам знаешь, и мимикров... были когда-то такие звери в Проклятом Лесу. От первых грамарцам достался внешний вид, а от вторых - скорость и ум, потому что мимикры в свое время справедливо считались самыми быстрыми существами на Лиаре. А с того времени, как их практически не стало, эльфы смогли сохранить лишь несколько образцов. Вот и попробовали возродить их в новом, так сказать, теле. С этим возникла только одна проблема: мимикры невероятно ядовиты. И вот с этой-то проблемой ушастым пришлось здорово помучиться. Не знаю точно, что они там намудрили, но в итоге они все же смогли сделать так, чтобы яда на когтях не было вовсе, а вторые зубы (на мой взгляд, и первых вполне хватает) вырастают у полукровок только три раза в жизни. Первый: на третий или пятый день после рождения, когда только-только открываются глазки. Второй: в период зрелости, то есть, лет в двадцать-двадцать пять. И третий: после ста лет, когда они почти полностью переходят на травяную пищу. Когда рождается слепой грамаренок, целители сразу же убирают ядовитые зубы, потому что устойчивости к собственному яду у него, к сожалению, нет. Второй этап мы тщательно отслеживаем и, как только появляются признаки взросления, когда коник забеспокоится и станет излишне агрессивным, его снова усыпляют и осторожно убирают лишнее. Ну, а в последний раз он уже сам поймет, в чем дело, и вовремя придет за помощью. Вот и все. Это - пожалуй, самая главная причина, по которой грамарцы никогда не живут далеко от эльфов.

- Если ты знал, что ж тогда упустил?

- Да не упустил я! - горестно всплеснула руками Белка. - У Курша все не так пошло, как всегда, понимаешь? Он слишком маленький! Этого не должно было случиться еще лет пять или даже десять! Он же совсем ребенок! Умненький, игривый, проказливый ребенок, для которого в удовольствие покупаться, от пуза налопаться и сладко дрыхнуть столько, сколько влезет! Он просто неразумный детеныш, которому еще далеко до взросления! Пятнадцать лет всего! Кто ж знал, что кровь Карраша окажется так сильна...

- Кто такой Карраш? - навострил уши наемник.

- Он... мимикр. Последний уцелевший в этом мире чистокровный мимикр.

- Их же не осталось! Ты сам сказал!

- Да, - вздохнула она. - Но одного все-таки успели спасти. Правда, для этого его пришлось усыпить... надолго: почти четыре века прошло. Однако если слегка ослабить заклятие, то при желании можно сковырнуть сверху каменную чешуйку и позаимствовать немного окаменевшей крови. Ее-то, кстати, моему мальчику в свое время и дали попробовать.

- Зачем?! - неподдельно оторопел Стрегон, едва не остановившись и чуть безнадежно не отстав.

- А чтоб он не был похож на других. Чтоб не был тупой неразумной скотиной, у которой в этом мире есть только одна цель - выполнять желания хозяина. Конечно, я всегда считал, что это - лишнее, но ушастым разве что-нибудь докажешь? Им понравилось, что грамарцы сильны и, вместе с тем, так послушны. За хозяина - в огонь и в воду, боготворят их, готовы на себе носить до умопомрачения, слушают голос, как лучшую в мире музыку, а в бой идут так, словно на королевский парад. Но мой Курш не такой. Он упрямый, характерный, сильный. Если даже прикажу уйти и бросить меня на смерть, никогда не послушает - любит просто так, без всякой магии и невидимых привязей. Других таких больше нет. Потому-то я и не хочу, чтобы с ним что-то случилось.

- А как же яд? Тебя же зацепило!

- У меня есть от него защита, - грустно улыбнулась Белка. - Ты ж сам видел - я за зубы хватался. Перчатка в клочья расползлась, а рука нормальная. Даже не щиплет почти.

- Это что, магия?! - вконец изумился Стрегон, во все глаза изучая ее точеный профиль.

- Она.

- А рука? Он же тебе ее перекусить должен был!

- Да пустяки, - небрежно отмахнулась Гончая. Той самой, левой рукой, в которой ни одной кости не могло уцелеть. - У меня есть отличная броня под одеждой. Хрен прокусишь. Тоже от ушастых досталась... гм, в подарок. Хочешь взглянуть?

Он только кивнул. А потом несколько секунд пораженно рассматривал открытое предплечье, где на безупречно белой коже едва виднелось два ряда крохотных алых точек - слабые следы, оставшиеся от страшных зубов Курша. Ни ран, ни рубцов, ни крови. Только неопасные вмятины, которые исчезали буквально на глазах.

Стрегон ошарашено перевел взгляд на тонкие рукава куртки, под которыми приютилась неизвестная ему, непонятная, но невероятно прочная кольчуга, которую остроухие умельцы смогли сделать настолько тонкой, что он даже не догадывался о ее наличии, пока носом не ткнули. Проклятье! Да тут же вроде рубаха одна! Рубаха и куртка! И все! Ни металла, ни крохотных звеньев не виднеется, ни из-под ворота ничего не торчит!

Белка смущенно опустила ресницы: ну, не говорить же ему, что под "бронькой" она подразумевала не кольчугу, а собственную кожу? Она немного помолчала, давая спутнику время осмыслить увиденное и немного прийти в себя. Потом снова покосилась и вдруг неловко кашлянула.

- Эй, а ты... за морду-то сильно злишься? Может, навязался сейчас, чтобы отомстить, пока никто не видит?

Стрегон поджал губы.

- Нет.

- И то хорошо. Только я... это... сам не ожидал, что так получится. Честное слово. Думал, едва на комаров хватит, а оно вон, как вышло. Даже шрамов почти не видать.

Полуэльф тихо вздохнул: татуировка на руке холодно молчала.

- Стрегон? Эй, Стрего-о-н? Ты уснул? Или все еще злишься?

- Не знаю, - наконец, отозвался воин.

- Ну, по крайней мере, такой ответ лучше, чем "сволочь, я тебя убью!", - с облегчением усмехнулась Белка. - Но ты зря переживаешь: даже сейчас красавчика из тебя не получится. Не надейся, что все девки твои будут. Так, немного почище, поглаже и посимпатичнее, чем раньше, но восторженных ахов можешь не ждать. Не говоря уж о том, что в завидные женихи тебя точно не возьмут.

Он едва не споткнулся на бегу от такой "похвалы", но вовремя вспомнил, что для Белика порой и море по колено, глухо ругнулся, потому что все-таки вышел из себя. Но потом, мысленно поразившись этой дикой наглости, которой с ним еще никто в жизни себе не позволял, неожиданно пожал плечами.

- Долго еще? - вместо ожидаемой грубости спросил наемник.

- Нет. Скоро свернем. Только теперь ты за мной беги, а то напорешься на какой-нибудь сучок, и хана - никаким противоядием не откачаешь. А в паре мест тут и медведи, бывают, хаживают. Да не простые, бурые, а здоровенные, черные, зубастые... потомки старых, ТЕХ еще "мишек".

Стрегон молча кивнул, откуда-то чувствуя, что его поймут, и послушно поотстал. Белка в это время действительно свернула резко на запад, устремившись в темный лес почти перпендикулярно реке. Иными словами, направилась в сторону, прямо противоположную той, где дремало межлесье. Он не возражал и больше ни о чем не спрашивал, потому что успел убедиться - она знала эти места лучше, чем иной хозяин свой огород. Только старался не отстать и не сверзиться в какую-нибудь ямку, ненароком свернув себе шею. Затем и вовсе начал ступать след в след, потому что очень быстро понял - его ведут по звериной тропке, бережно и заботливо, хотя вполне могли бы рвануть напрямик, прямо через колючие заросли. Причем, он был совершенно уверен, что Белику, с его дивной "бронькой" никакой храмовник не страшен.

Но это была не единственная причина необычной покладистости: Стрегон, благодаря усилиям магов, хорошо видел в темноте, однако в этом лесу даже при свете луны его зрение отчего-то вдруг начало подводить хозяина. Более того, оно без конца пыталось поплыть, выдавало какие-то странные точки на периферии, неуклонно отказывалось различать мелкие детали и хорошо, что еще позволяло рассмотреть спину Белика, мчавшегося буквально в трех шагах все с той же скоростью скакового рысака.

- Как твои глаза? - вдруг словно подслушала его мысли Белка. - Еще видят или начали слепнуть?

- Начали, - оторопело подтвердил воин. - Ты откуда знаешь?

- Не переживай: так и должно быть. Поблизости от того места, куда мы идем, почти не работает магия, так что твои способности тут не помогут. Постарайся только не вмазаться в дерево на полном ходу, а то у меня не будет времени, чтобы тебя отскребать. Но когда уйдем, все вернется, как было. Никаких последствий не останется.

- Долго еще?

- Нет. Почти пришли.

Спустя полчаса, Белка постепенно перешла на шаг, прислушиваясь и присматриваясь к чему-то непонятному. Краем глаза отметила, что Стрегон о предупреждении помнит и вперед не лезет, да еще старается спину ей прикрыть в случае непредвиденных неожиданностей. Одобрительно кивнула, потому что не прогадала с напарником, а потом осторожно приблизилась к очередному зеленому заслону.

Стрегон сперва подумал, что его снова придется огибать по большой дуге, потому что рощица казалась довольно большой и поразительно плотной. Насквозь прорубаться - долго и тяжело, не один топор затупишь, пока будешь лезть сквозь это переплетение веток, листьев и опасного вида колючек, поверх которых тесными кольцами увивались толстые лианы, а временами даже сползал неприятного вида мох, от которого чутье советовало держаться подальше. Более того: ему вдруг показалось, что некоторые листочки (особенно, те, что покрупнее), как-то слишком уж ярко блестят на свету; а острые шипы, угрожающе выставленные наружу, будто наконечники копий, имели на краях крохотные влажные капельки. Прямо настоящий барьер, какой-то заслон, сплошная зеленая стена, которую при всем желании без потерь не пройдешь. Так что ну ее, проще обойти и не рисковать напороться на ядовитую колючку.

Белка неторопливо прошлась вдоль молчаливых деревьев и удовлетворенно кивнула.

- Отлично. Никто сюда не заявлялся. Так, ты пока постой в сторонке, а я открою проход.

- Что? Какой проход? Туда?!

- Угу. Я ж говорил, что добраться трудно, - рассеянно отозвалась она, осторожно касаясь пальчиками толстых листьев. Те в ответ внезапно затрепетали, будто от порыва сильного ветра, заволновались, зашевелились. Следом за ними и ветки подозрительно сдвинулись, на мгновение ощетинившись сразу всеми своими шипами. Стрегон даже отступил на шаг, неверяще глядя на внезапно ожившую чащу, но волнение прекратилось также быстро, как и началось. А когда Белка что-то неслышно прошептала на эльфийском, произошло и вовсе невероятное: крохотный Кордон вдруг разошелся в одном месте, приподнял тяжелые ветки, втянул ядовитые шипы внутрь и открыл небольшой, узкий, но вполне безопасный проход, за которым промелькнуло свободное пространство.

- Заходи, - скомандовала Белка.

Стрегон ошарашено уставился на нее, не в силах понять, что произошло. Почему ветки не просто послушались, не тронули и вежливо расступились, но еще и норовили листочком коснуться ее щеки. Будто пытались ласково погладить или игриво пощекотать.

- Давай, не тяни. Пока я держу, тебя не тронут. Потом сам нырну, а проход сразу закроется.

Ему пришлось призвать всю свою выдержку, чтобы не выдать собственную неуверенность и не разразиться целым градом вопросов, которые день ото дня только росли. Стиснув зубы и мысленно прокляв свое упорство, с которым сам напросился на этот сумасшедший бег, ночную прогулку Торк знает куда и необязательную для Белика помощь, Стрегон глубоко вдохнул и, низко нагнувшись, торопливо пополз.

- Уверен, что меня тут не накроет, как перевал под лавиной? - как можно ровнее спросил он, подметив, как с одного из шипов, спрятавшегося между толстыми листьями вниз сорвалась желтая капелька. Там, где коснулась земли, что-то тихонько зашипело и обуглилось. А шипов тут было мно-о-ого. Да и у лиан просматривалась прямо ненормальная активность. Они неприятно шевелились, шуршали листочками, извивались прямо перед лицом. Иногда даже с любопытством тянули мелкие усики навстречу, но тут же поспешно отдергивали, словно получали незримую команду: "брысь!". Стрегон на одну такую, попавшуюся под ноги, едва не наступил, но тут чутье вовремя завопило об опасности, "лиана" проворно уползла в темноту, а он только через пару секунд понял, что здоровенная коряга толщиной с его предплечье на самом деле - истончившийся хвост поразительно крупной змеюки.

- Б-белик?

- Быстрее, - напряженно велела Белка, и он, плюнув на сомнения, со всей доступной скоростью кинулся прочь. А едва выбравшись на свежий воздух, тут же отступил на два шага влево и вперед, чтобы ненароком не зацепить какую-нибудь ветку или не стряхнуть на себя пыльцу с жадно раскрытых желтых цветков, которых на внутренней стороне барьера оказалось - хоть пруд пруди.

Поняв, что живой и невредимый, Стрегон незаметно перевел дух и быстро огляделся. Но то, что он увидел, поразило его так, что он на какое-то время даже позабыл, зачем и для чего сюда шел. Дыхание резко перехватило, в груди что-то гулко стукнуло, а по телу прокатилась волна непонятной дрожи.

Безмолвная поляна, погруженная в мягкий полумрак, была весьма велика и невероятно красива. Идеально круглая, безупречно чистая и напрочь лишенная крупных валунов, торчащих из-под земли кривых кореньев, старых коряг, поваленных стволов. Под ногами роскошным ковром расстелилась сочная трава, среди которой повсюду виднелись изящные полукружья эльфийских колокольчиков. По периметру молчаливыми стражами застыли деревянные великаны с почти черными стволами и небольшими точеными листьями. Тоже - бездонного черного цвета. Воздух здесь был удивительно свеж и чист, будто после грозы. В нем витал легкий аромат лесных цветов. Где-то неподалеку игриво звенел холодный ручеек, который на солнце наверняка переливался и искрился тысячами радужных капелек. Небо над головой казалось особенно высоким и светлым, звезды - яркими и крупными, а луна - большой и таинственной.

Стрегон даже не сразу понял, что массивная туча на другом конце поляны, от которой добрая половина деревьев позаимствовала себе плотную тень, есть не что иное, как еще одно дерево. Вернее, не так - это было действительно Дерево. Огромное, с невероятно мощным стволом, вокруг которого спокойно встали бы десять человек и, раскинув руки в стороны, едва-едва коснулись бы друг друга кончиками пальцев. Кора на нем оказалась бугристая, толстая, с наплывами и странного вида наростами. А крона... он даже вздрогнул, понял, что гигантский Ясень буквально пророс в окружающий его лес, разошелся мощными ветками во все стороны, раскинулся так, будто пытался обнять эту поляну, словно родную. Но при этом тянулся не вверх, как любое другое дерево, не пытался стать выше облаков, иначе давно бы добрался до звезд и стал бы виден издалека, а намеренно разрастался вширь, поражая размерами и ощущением скрытой силы.

Однако не это изумило его больше всего. Не это заставило сурового воина дрогнуть и застыть, страшась сделать даже лишний шаг. Не это вырвало из его груди долгий вздох и вынудило сердце болезненно сжаться. Нет. Какая-то необъяснимая печаль витала над этим величественным и, одновременно, суровым местом. Тихая грусть. Легкая дымка сожаления. Неуловимый привкус горечи и поразительного, подавляющего, просто вселенского покоя, от которого хотелось надолго склонить голову и благоговейно помолчать.

Почему так случилось, Стрегон понял далеко не сразу. Просто стоял, едва дыша и не смея потревожить покой этого волшебного места, вбирал в себя его светлую печаль и не мог прийти в себя от ощущения случайно увиденного чуда. Лишь когда Белка прошла мимо и опустилась возле Ясеня на колени, слабо улыбнувшись и прошептав: "Здравствуй, старый друг", он неожиданно осознал, что оказался возле древней, заботливо сохраненной, старательно держащейся в тайне могилы. А потом и увидел небольшой, скрытый высокий травой холмик, на котором под сенью величественного Дерева лежала тяжелая плита с высеченными на ней эльфийскими рунами.

Белка, крепко зажмурившись, бережно стряхнула с нее старые листья и вдруг низко склонилась до самой земли.

- Вот мы и снова свиделись...

Стрегон неловко отвел глаза, гадая про себя, кем же был этот неизвестный, перед которым даже вздорный и дурной пацан вдруг проявляет такое почтение. Спрашивать не решился - не хотел тревожить пустыми разговорами опечаленного мальчишку. Немного подождал, осмотрелся повнимательнее, запоздало признав в черных исполинах безумно дорогой и почти исчезнувший черный палисандр. Мельком поразился тому, что здесь он казался совершенно нетронутым. Неуверенно помялся, будто незваный гость на пороге чужого дома. А потом со странным чувством подумал, что здесь должен быть похоронен действительно достойный воин и великий человек, раз его и после смерти окружили такой искренней, неподдельной заботой.

- Не стой, как неродной, - неслышно вздохнув, внезапно подняла голову Белка. - Иди сюда, там от тебя проку никакого.

- Что это за место? - Стрегон осторожно приблизился, инстинктивно стараясь не слишком топтать мягкую траву и ничем не нарушить царящего вокруг покоя.

- Здесь развеян прах воина, которому вся моя семья очень обязана. Удивительный был по силе человек. Великий. Чистый. Благодаря которому этот мир все еще цветет, а Серые Пределы так и не смогли вырваться за пределы наших Застав.

- Дикий Пес? - догадался он.

- Верно, - грустно кивнула Белка. - Лучший, которого только рождала эта земля. Смертоносный, как хмера, опасный, как яд первоцвета, и благородный, как эльфийская сталь. Таких среди Стражей больше не было, можешь мне поверить. Никогда не было и, наверное, уже не будет. Великий человек. Не покорившийся никому. Настоящий Вожак. Тот, кому я... даже сейчас... обязан всем, что имею.

Стрегон медленно приблизился и с любопытством взглянул на надгробие. Всмотрелся, стараясь различить полуистершиеся черточки рун, напряг уставшие глаза и... судорожно вздохнул, машинально хватаясь за треугольный камешек на шее, где красовался древний знак его рода - семилучевая звезда, которую держал на кончике острый собачий коготь. Точно такая же, какая виднелась на древнем надгробии.

У него на миг дыхание перехватило.

- Это же...

- Ты прав: свои корни надо знать, - спокойно кивнула Белка, стряхивая с камня остатки земли, но искоса наблюдая за побледневшим лицом полуэльфа. - Так что ты правильно угадал и почувствовал: это действительно Гончая. Причем, не простая, а лучшая, которая не зря носила почетное звание Вожака. И знак его ты тоже углядел верно: звезда и коготь - это исконная метка Гончих, которую ты, кстати, совершенно незаслуженно носишь.

Стрегон стиснул пальцы, всей кожей ощущая, как безупречно исполнен красивый узор на могильной плите и как идеально точно повторяет его личный знак, который он когда-то получил от отца, тот - от деда... и так - много поколений назад. Выходит, кто-то из его предков тоже был Стражем? Знаменитым Диким Псом? Гончей, как этот погибший в незапамятные времена человек?!

Белка снова вздохнула.

- Ладно, давай за работу, потому что время идет, а Курш может не дотянуть до нашего прихода. Бери веревку и привяжи к какому-нибудь корню. Только покрепче, чтобы твой вес выдержала. Есть там один подходящий...

Стрегон, все еще находясь в шоке, машинально забрал аккуратно смотанную веревку, послушно дошел до Ясеня, выискивая достаточно толстый корень, но не слишком представляя, что именно хочет сделать пацан. Довольно скоро нашел, что требовалось, осторожно раздвинул густую траву, доходящую почти до колен, и присел. Намертво прицепил плетеный конец, чтобы не соскользнул, хотел уже вернуться, но вдруг осознал, что земля под ногами стала слишком уж твердой. Будто на камне стоишь. Странно. И ведь трава здесь как-то растет?

Ради интереса Стрегон даже разрыл верхний слой почвы, чтобы убедиться в собственной правоте, но почти сразу кивнул: действительно, между корней громадного дерева приютилась еще одна плита. Побольше, пошире и помощнее, чем первая, на которой уже образовался небольшой налет из крепкого дерна. Наемник неловко зацепился пальцами за какую-то щербину, старательно сдул забившуюся туда грязь, непонимающе уставился на выдавленный в камне странный отпечаток и целую секунду соображал, что именно видит. После чего вздрогнул и едва не отшатнулся: громадная кошачья лапа, сумевшая когда-то оставить здесь свой след, была настолько могучей, что легко накрыла бы его голову. А сделанные ею царапины красноречиво говорили, что у этой зверюги были на редкость длинные, острые и ОЧЕНЬ крепкие когти.

- Белик?..

- Да хмера это, хмера, - без всякого удивления отозвалась Белка. - Самая настоящая, не таращи глаза. Здоровенная, зубастая и кусачая. Но там рядышком еще один отпечаток есть, побольше. Хочешь - глянь, если нервами крепок. А нет, так иди сюда - ты мне сейчас понадобишься.

Стрегон, помедлив, все-таки стряхнул землю чуть дальше, обнажая громадную плиту почти целиком. Отодвинул траву, что-то осторожно выдернул, стараясь не слишком тревожить корешки, снова подул и вот тогда-то оторопел по-настоящему: проступивший в камне второй след был настолько чудовищно огромен, что бывалого воина прошиб холодный пот. И неожиданно пришло понимание, почему хмеры так долго наводили ужас на все Обитаемые Земли. Потому что ОНИ действительно были чудовищными. А если хотя бы крохотная доля витавших о них слухов была правдой, то он бы ОЧЕНЬ не хотел однажды увидеть вживую подобную кису.

Единственное, что его смутило, так это то, что следы принадлежали РАЗНЫМ кошкам. Первый, вероятно - самке, а второй - огромному, невероятно крупному самцу, которые зачем-то аккуратно наступили в расплавленный странным заклятием камень. Затем так же аккуратно вынули лапы (сперва один, а потом и вторая) и тихонько ушли. Однако, что самое странное, между ними виднелся почти незаметный, стерший от времени, другой непонятный отпечаток, подозрительно похожий на след чьей-то маленькой, но очень твердой ладошки.

- Так. Опять спит, как конь - стоя... Стрегон! Долго тебя ждать?!

Опомнившись, Стрегон торопливо вернул все на место и быстро подошел к ползающей на коленках Белке. За то время, что он любовался местными видами, Гончая успела хорошо подрыть могильную плиту, тщательно отыскала все стыки между ней и каменным основанием. Затем прошлась для верности острием ножа, выискивая узкую щелочку, а потом шмыгнула носом и пробормотала:

- Прости, друг, я тебя немного потревожу.

Не обращая внимания на удивленно округлившего глаза спутника, Белка ловко подцепила край плиты, напряглась, используя гномью сталь, как простую кочергу. Сердито выдохнула, шумно засопела. И плита, наконец, неохотно поддалась - изнутри раздался тихий вздох, что-то звучно чмокнуло, заскрипело, а пораженный Стрегон внезапно осознал, что тяжелое надгробие - не что иное, как крышка какого-то погреба. Тайника. Схрона. Который кто-то умный и крайне предусмотрительный обустроил в этом тихом, надежно защищенном убежище.

- Че стоишь, болван?! - внезапно зашипела Белка, подхватывая тяжелый край. - Помогай! Нет! Не там!! С моей стороны берись, иначе без пальцев останешься!

Он тут же упал на колени, перехватывая скользкий от земли камень. Мысленно охнул (тяжелый какой!), но напрягся и с огромным трудом все-таки удержал. В то время как Белка молниеносно кинулась к другому краю, подсунула пальцы, и так, вдвоем, кряхтя и стоная от натуги, они с трудом отвалили тяжеленную крышку в сторону.

- Уф! - облегченно выдохнула Гончая. - Чуть пупок не развязался! Стрегон, убери оттуда свой любопытный нос, иначе его откочерыжат! И руки - тоже, если сунешься без разрешения! У тебя ум есть? Хоть бы глянул вторым зрением, невежа, прежде чем лезть!

Стрегон послушно отодвинулся от края открывшегося проема, из которого на него недобро смотрела кромешная тьма и пахнуло самой вечностью. А потом послушно обратился к своему "Псу", сделав очередную (далеко не первую и, похоже, не последнюю) зарубку в памяти - выяснить, откуда Белику стало известно о его способностях, о которых никто, кроме умершего два года назад Мастера и самого Патриарха, наносившего на его кожу эльфийские руны, даже не догадывался.

Однако скоро ему стало не до вопросов и ни до чего вообще, потому что, когда зрение плавно преобразилось, показывая скрытое течение потоков силы, Высший Мастер Братства вдруг неприлично присвистнул.

Это было невероятно, но открывшаяся картина по-настоящему впечатляла: вся поляна оказалась опутана сложнейшей паутиной заклятий, от земли до верхушек деревьев! Он никогда в жизни не видел такого странного и запутанного плетения! Даже подумать не мог, что такое возможно, но это странное, затерянное в лесу место было защищено от посторонних так, как, казалось, ничто в целом мире! Даже его несведущий взгляд различил мощные магические щиты, стоящие по периметру зеленых стен; тонкую сетку заклятий над головой, надежно отгораживающую старый Ясень от любопытных взоров и, заодно, не дающую ему расти вверх, как обычному дереву. Эта странная сеть бережно лежала на других деревьях, роскошных по густоте кустах и траве, превращая их в единый организм, умеющий ощетиниваться ветвями, колючками и ядом с одной лишь целью - не пустить сюда чужаков. И только тот, кто знал ключ, кому было разрешено открывать эту защиту, мог беспрепятственно войти или выйти, не подвергаясь опасности быть задушенным заживо, проткнутым миллионами острых игл или мгновенно усыпленным пыльцой с ядовито-желтых цветков.

Стрегон широко распахнутыми глазами уставился на Белку.

- Впечатляет? - хмыкнула она при виде его искренней оторопи. - Еще бы. Если б я тебя не провел, ты б сам не только не заметил, но и внутрь никогда бы не пробился. Черный палисандр ни сжечь, ни срубить, ни вытравить не получится. Снаружи, кстати, тоже - он, только здорово измененный и почти неузнаваемый, чтобы не привлекать внимание любителей поживы. Эту защиту, чтоб ты знал, сам Хозяин накладывал. Оттого-то она и за пять веков ничуть не ослабла. Да, наверное, и за тысячу лет никуда не денется.

- Почему она пропустила тебя?!

- Тот, кто здесь похоронен, как я уже сказал, оказал моей семье большую услугу. Здесь он жил, здесь же и умер. Но после того, как Пределы развернулись и сюда набежала куча народу, могила оказалась почти в обитаемых территориях, а мы не хотели, чтобы ее кто-то потревожил. Вот Ходок и попросил Хозяина закрыть это место так, чтобы только наша семья и могла попасть внутрь. Схрон этот создал тоже он, собрав сюда все, что только может понадобиться в нашей трудной жизни. Разумеется, передал эти знания мне, так что теперь я могу спокойно войти, взять все, что нужно, отсидеться (если что не так), а потом так же спокойно уйти.

Стрегон ошарашено моргнул.

Ничего себе! Оказывается, Белик владеет такими знаниями, что просто поверить невозможно! Но нет, это тоже - правда, "Пес" сразу подтвердил. Значит, действительно, Ходок верит ему настолько, что позволяет безнаказанно копаться в собственных запасах? Невероятно!

- Ладно, - вздохнула она. - Надеюсь, там немного проветрилось. А то уже полчаса сидим, как дураки, и ничего не делаем.

- К-как, полчаса?!

- А вот так: здесь заклятие остановленного времени наложено, если ты еще не заметил. Это чтобы Ясень не старел и цветы не вяли. Думаешь, за пятьсот лет тут без магии что-нибудь бы сохранилось? Вот то-то. Плохо другое: как только сюда зайдешь, мгновенно теряешься. Думаешь, на секундочку заскочил, а оказывается, на два часа вышло. Так что поднимайся: надо спешить, пока ночь не закончилась.

Стрегон машинально кивнул, уже не в силах удивляться, и послушно подошел. Правда, он не слишком представлял, как Белик собирается лезть внутрь, если зияющий чернотой проход в схрон был защищен таким слоем защитных заклятий, что у него просто волосы дыбом вставали от мысли, что произойдет, если туда сунется недальновидный чужак.

- Так, - озабоченно уселась возле дыры Белка. - Поскольку заклятие на тебя не рассчитано, то придется делать вот что: я его сейчас приподниму и сдвину, чтоб тебе башку ненароком не снесло. Затем бросаем туда веревку, и ты лезешь первым. Но так, чтобы я тебя касался все то время, пока ты будешь протискиваться в дыру. На меня, как ты понял, заклятие не распространяется, поэтому, если я тебя коснусь, оно будет просто считать, что ты - это моя растолстевшая задница. Иными словами, не тронет. Но как только отпустишь, сразу шарахнет молнией. Правда, только здесь, наверху. Внутри уже можно не волноваться: никаких охранных заклятий там нет. Ядовитых змей, скорпионов и спящих чудовищ на цепях - тоже. Поэтому у тебя (если, конечно, не передумал) есть лишь одна забота - пройти в дыру так, чтобы не опалить макушку. А я потом сам спрыгну.

Стрегон, внимательно изучив ее спокойное лицо, медленно кивнул.

- Нет, не передумал.

- Отлично. Тогда иди сюда и вставай за мной. Как только скажу... да ты сам увидишь... просунешь ноги в дырку и плавно сползешь вниз. Потом зад свой протиснешь, а там и все остальное. Держать я тебя буду все время, поэтому не дергайся, только следи за заклятьем, а остальное я возьму на себя. Если вдруг что-то пойдет не так, сразу отпускай мою руку и прыгай. До пола невысоко, два с половиной человеческих роста. Не расшибешься. Главное, чтоб упал целым, а не по частям. Готов?

- Да.

Белка уселась сбоку от прямоугольной дыры так, чтобы ноги вытянулись вдоль ее длинных краев и надежно оттолкнули опасно посверкивающие и угрожающе колыхающиеся нити древнего заклятья. Затем нагнулась, отодвигая их еще и руками, уверенно отпихнула, освобождая проход. Коленом скинула вниз веревку и, очень осторожно перехватив невидимые нити, властно кивнула.

- Давай!

Стрегон вынуждено оперся на ее плечи, мысленно подивившись их каменной твердости, затем осторожно спустил в дыру ноги, краем глаза следя за происходящим вокруг. Осторожно нащупал веревку, зажал между бедрами и начал плавно сползать вниз, постепенно съезжая по плечам и предплечьям маленькой Гончей, но все время ощущая ту же удивительную, прямо стальную крепость. Старательно ужав плечи, он почти полностью скрылось в темноте, в последний миг уцепился уже за тонкие пальцы Белки, предусмотрительно закрытые перчатками. Сполз еще немного, неотрывно следя за тем, как вьются вокруг ее рук опасные магические завихрения. А очутившись в безопасности, проворно съехал по веревке до самого пола.

- Порядок.

- Хорошо, - облегченно выдохнула Белка. - Теперь отойди на шаг влево и жди. Только стойку там не опрокинь, а то барахла много и все по полочкам разложено. Собирать, если уронишь сослепу, сам потом будешь, понял?

Стрегон молча отступил от неяркого луча света, проникающего в этот беспросветный мрак со звездного неба. Пару раз моргнул, чтобы глаза привыкли к темноте, а потом увидел, как ловко приземлилась рядом с ним хрупкая худенькая фигурка, и неожиданно понял, что еще очень многого не знает о своем юном проводнике.