На расстоянии одного воспоминания (СИ)

Глава 12.

Меня потревожил звонок в дверь. Я была удивлена, когда посмотрела на часы, так как был уже практически полдень, а меня даже никто не соизволил разбудить. Я быстро спустилась на первый этаж и убедилась в том, что дома никого не было. Открыв дверь, я увидела перед собой Курта.

— Привет, Хлоя, — сказал он, вертя ключами перед собой. — Я приехал за машиной. Ной и Лили уже уехали?

Всё ещё сонная, я прищурилась от яркого солнечного света и прочистила горло.

— По всей видимости, — жестом пригласила его войти. — Странно. Ной меня даже не разбудил.

Глянув на Курта, я заметила, что на нём лица не было, он был чрезвычайно напряжённым и в какой-то степени даже опечаленным. Мы прошли на кухню, и я заварила нам кофе, он был нам весьма кстати, похоже, не только меня в этом доме нужно было взбодрить.

— Не переживай, Курт! С ними всё будет хорошо.

Он перевёл взгляд на меня и какое-то время обдумывал, что сказать, затем громко вздохнул:

— Ты знаешь, а ведь она мне по-настоящему нравится!

В этой жизни меня уже ничем не удивить.

— Вот и скажи ей. Признайся, когда она вернётся, — похлопала я его по плечу. — Не нужно таить это в себе, как когда-то это делал Ной.

— Ты права, — застенчиво он улыбнулся. — Я во всём признаюсь! Как только увижу её, я всё ей скажу. Пусть даже если она меня пошлёт после всего сказанного, я всё равно это сделаю.

— Как здорово! — похлопала я в ладоши. — И я уверена, семечко где-то в её сердечке уже посажено. Просто, сам понимаешь, проблемы, которые на неё навалились, не давали в полной мере ему прорости.

Ещё какое-то время мы с Куртом поболтали, дожидаясь эвакуатора, затем он забрал машину и уехал к себе. Я осталась дома совсем одна. После завтрака я позвонила бабушке, чтобы та не волновалась за меня, потому как я хотела ещё некоторое время побыть здесь, в месте, где мы с Ноем проводили большую часть времени. Я поднялась в его комнату, и мой взгляд сразу же упал на прикроватную тумбу, где лежал свёрнутый листок бумаги. И как я сразу его не заметила? Я подошла к тумбе, взяла листок, и, развернув его, моментально узнала красивый и ровный почерк Ноя.

«Дорогая моя Хло,

Честно признаться, я бы не посмел тебя разбудить. Расставание даже на такой короткий промежуток времени для меня чрезвычайно болезненно, а если ты будешь меня провожать, то есть вероятность того, что я никуда не смогу от тебя уехать.

Малышка, ты, скорее всего, и так всё знаешь, но я вдруг понял, что ни разу не писал тебе настоящие любовные послания, в век интернета всё это как-то изжилось, поэтому я решил исправиться и написать тебе нечто особенное, изложить на бумаге всё то, что теплится в моей душе. Я был бы очень рад, если ты оценишь мой жест. Всё потому, что ты даже не представляешь, насколько глубоко впиталась в меня, ничто и никогда не сможет заставить меня не думать о тебе. Где бы я ни был и что бы я ни делал, все мои мысли только о тебе, я как наркозависимый, жаждущий дозы твоего нежного прикосновения, твоего завораживающего взгляда, твоего звонкого голоса и твоих сахарных губ. Ты стала моим спасительным разрядом тока, когда сердце уже отказывалось биться вхолостую, оно узнаёт только тебя. А как иначе ещё объяснить это приятное покалывание в груди, когда кто-то произносит твоё имя? Всякий раз, когда я вижу тебя, я растворяюсь в тебе до самых кончиков пальцев. Ты скрасила своими яркими красками всё моё настоящее, моё будущее, и я уже не представляю его себе без тебя. Ещё совсем недавно я не понимал, как в самый паршивый день ты умудряешься поднять мне настроение одним лишь своим присутствием, но теперь я знаю, всё потому, что ты — источник всех моих надежд, ты — мой индикатор чувств, эквалайзер моего настроения, моя вечная батарейка, заряженная любовью до краёв. И чтобы стать самым счастливым человеком, мне достаточно лишь протянуть руку к тебе и убедиться в том, что ты рядом. Я могу дышать лишь тобой, жить лишь тобой, грезить лишь о тебе, хотеть лишь тебя. Ты — моя мечта и ВСЕГДА ею будешь. Ты — любовь моя и НАВЕЧНО ею останешься. Ты — моё всё, и НИКОГДА это не изменится. Ты — моё Всегда. Навечно. Никогда.

Я люблю тебя и НИКОГДА не перестану.

ВСЕГДА и НАВЕЧНО, твой Ной»

О, мой бог. Ещё никогда слова, написанные на бумаге, не могли растрогать меня так, чтобы начать реветь от счастья. Эти слова, они тронули меня до глубины души, они проникли во все уголки моего разума и, я уверена, прочно засели в моей памяти. Я перечитала письмо ещё несколько раз, впитывая в себя каждую букву, запоминая каждый знак, я легла на кровать и ещё долгое время смотрела на него, в это мгновение мне так захотелось обнять Ноя, прижать к себе и больше никогда и никуда не отпускать. Но всё, что у меня есть в настоящий момент, — это его письмо и моя безграничная любовь к нему. Я прижала письмо к груди и начала мечтать о нашем совместном будущем. Какое оно может быть? Разве это так важно? Ведь главное, чтобы рядом был этот замечательный человек, такой романтичный и такой трогательный, такой сильный духом и такой заботливый, такой привлекательный и талантливый и такой мой. Весь мой. Кто бы мог подумать, что я так легко смогу найти своего человека, да мне и искать его толком не пришлось, он был рядом со мной практически всю мою сознательную жизнь.

Я слишком глубоко ушла в мечтания, что даже не заметила, как наступил вечер. Когда я пришла к себе домой, мне хотелось снова вернуться в тот наш маленький мир, в котором мы наслаждались друг другом, любили друг друга. Я бы хотела уснуть сегодня в его постели, на его подушке, окунувшись в аромат его тела, которым пропиталась вся его комната. Но бабушку тоже можно было понять, ей, скорее всего, одиноко находиться дома по вечерам, поэтому я буду сегодня примерной внучкой и проведу вечер с бабушкой, может быть, мы даже что-нибудь с ней испечем. Мы давно этим не занимались, что я даже соскучилась по бабушкиным особенным кулинарным рецептам.

Я поднялась в свою комнату, достала с полки свой альбом и бережно вложила в него письмо Ноя. В этом альбоме хранится всё самое ценное моему сердцу. В нём фотографии моих родителей, наши с Ноем фотографии с бала. Я даже фотографии с телефона, сделанные на крыше после бала, распечатала потому, что я не могла не поместить их в свою книгу памяти, ведь именно в тот самый момент Ной признался мне в своих чувствах. Теперь и письмо будет там храниться, именно там ему и место. Надеюсь, это не последнее его послание ко мне, когда он вернётся, я хочу сделать это нашей традицией. Я подумала, что тоже напишу ему письмо, ведь раньше было принято отвечать на письма. Окрылённая мечтами, я так и сделала — я написала ему письмо.

Спустившись в гостиную, я присела рядом с бабушкой на диванчике, положила свою голову ей на плечо и, улыбаясь своим мыслям, стала смотреть её любимый сериал.

— Ты такая счастливая, девочка моя, — сказала бабушка, поглаживая меня по волосам. — Это всё из-за него?

Я перевела на неё свой взгляд и расплылась в блаженной улыбке.

— Да, бабушка. Это всё благодаря ему.

— Я так рада за тебя, дорогая, — поцеловала она меня в висок.

Мы досмотрели весь сезон сериала и только поздней ночью отправились спать. Расположившись удобно на своей кровати с Лаки в обнимку и с образом Ноя в голове, я быстро погрузилась в сон.

Проснувшись утром от громкого урчания котёнка, я почувствовала его мокрый нос на своей щеке, это обычный его жест, когда ему хочется ласки. Я усадила его на грудь и гладила его до тех пор, пока он наконец сам не сбежал от меня, затем первым делом я достала свой телефон, чтобы проверить его на наличие звонков и сообщений. Слава Богу, я ничего не пропустила, Ной пока ещё не звонил. Я прошлась в ванную, приняла душ, почистила зубы и позавтракала вместе с бабушкой. Следом я решила себя немного отвлечь от тягости ожидания, взяла первый попавшийся роман в своей скромной библиотеке и, удобно устроившись на кровати, принялась его читать. Я так растворилась в сюжете книги, что время снова пролетело для меня незаметно быстро. Посмотрев в окно, я поняла, что начало уже смеркаться. Но почему в таком случае Ной мне до сих пор не позвонил? Я взяла телефон в руки, проверила заряд — полная батарейка, посмотрела на сигнал — индикатор также полный, сигнал поступал. Странно. Я не стала ждать, и решила позвонить Курту.

— Курт, они тебе не звонили ещё? — встревоженно спросила я.

— Нет, мне вообще сегодня никто не звонил.

— И мне, но ведь Ной говорил, что, скорее всего, к обеду уже будет дома.

— Может, ему пришлось задержаться? Ему же особо неоткуда позвонить, как я понял, у них там до сих пор средневековье в этом плане. Никакого телефона и интернета.

Слова Курта немного успокоили меня. Может, не стоит раньше времени наводить панику?

— Ты прав, подождем!

— Позвони, как он свяжется с тобой!

— Непременно! До скорого, Курт.

На следующий день я проснулась ранним утром, звонков за всё время так и не последовало. Я решила не сидеть сложа руки, уставившись в телефон, а провести время с пользой. Переодевшись в спортивную форму, я отправилась на пробежку. После неё я поехала с бабушкой по магазинам, мы скупили почти весь продуктовый супермаркет. Моя бабушка любит вкусно готовить, а для этого ей необходимо много всякого добра. Наступил вечер, Ной до сих пор так и не объявился. Я решила пойти к нему домой, свернуться калачиком в его постели и немного подождать его там. Я заметила, что в его комнате мне становилось морально намного легче, будто стены его дома придавали мне сил и успокаивали меня, я уже не так сильно тревожилась, как изводила себя дурными мыслями, находясь у себя дома, поэтому даже не заметила, как уснула. Проснувшись, я обратила внимание, что даже не удосужилась переодеться и что всё это время, пока я спала, держала в своих руках его белую футболку, которую он ещё не успел бросить в стирку, тем и лучше — она очень хорошо впитала в себя аромат его лосьона.

Я ждала звонка ещё два долгих дня, я не вынимала телефон из рук, бабушка уже начала волноваться по этому поводу, но она всё же находила этому объяснения. Она предполагала, что Ной просто не может оставить Лили одну, что ей, возможно, нужна была его поддержка. Но почему в таком случае он не может просто позвонить, хотя бы на минутку? Сказать, что с ним всё хорошо, чтобы мы все не переживали. Безызвестность меня пугала, я начала уже надумывать себе разные исходы событий. В какой-то момент я не выдержала и расплакалась, да так, что это вымотало меня и я забылась во сне.

С утра меня разбудила бабушка, она вошла ко мне в комнату с широкой улыбкой на лице и протянула мне конверт. На нём рукой Ноя было выведено моё имя. Предположив, что он действительно не мог звонить мне по каким-то своим причинам, я прижала письмо к груди и весело пискнула. Он всё же написал. Он позаботился о том, чтобы мы не волновались. Когда бабушка вышла из комнаты, я ни теряя ни секунды открыла конверт и принялась читать письмо, но, когда я поняла смысл этих слов, во мне многое изменилось.

«Здравствуй, Хлоя.

Мы с сестрой в полном порядке. Лили прошла лечение, и теперь у неё будто открылось второе дыхание для новой жизни. Я поддержал её в этом плане, поэтому прости меня, но я вынужден тебе сказать, что мы не сможем больше быть вместе. Я больше не вернусь в Остин, соответственно, машину мою можешь забрать себе, я тебе её дарю. Не ищи нас потому, что ты всё равно не найдёшь. Забудь обо мне, как я стараюсь забыть о тебе. Живи своей жизнью, как я живу своей. Я слишком поздно понял, что в ней больше нет места для тебя. Извини, что не сказал тебе об этом раньше».

Тишина. Темнота. Пустота. Сердце. Оно остановилось или я просто не слышала его от гулкого звона в ушах? Душа. Её растоптали или это просто в груди щемило от пронзительной боли, разрывающей меня на миллион частиц? Чувства. Их предали или же это просто всё вокруг резко стало мутным и черно-белым? Любовь. От неё так легко и просто отказались или это всего лишь чья-то глупая шутка? Разум. Я потеряла рассудок или, быть может, я просто забыла, как правильно дышать, чтобы это не доставляло боль и жжение, как связно говорить, чтобы позвать бабушку, потому что одной мне с этим не справиться, как правильно мыслить, чтобы заставить себя хотя бы встать с коленей?

Тело моё дрожало, словно от лихорадки, разум категорически отказывался это понимать и верить всему этому, а крик, который так и хотел вырваться из меня наружу, застрял в горле огромным комом горечи. Я не могла видеть ничего перед собой, жгучие слёзы обиды скатывались неуёмным ручьём по моим щекам, они плавили моё лицо, словно кислота. Я снова и снова пыталась прочитать это письмо, но как бы я ни старалась, буквы расплывались в одно лишь чёрное размытое пятно. Почему? Почему я сейчас стою на коленях, пытаясь вдохнуть в себя такой необходимый мне воздух, но он проходит через мои лёгкие, не насыщая меня кислородом? Разум мой затуманился, и кажется, что вот-вот отключится, он просто не сможет вынести такой эмоциональной нагрузки, перед глазами вдруг встала темнота, и я пластом полетела вниз, навстречу деревянному полу. Всё, кажется, отпустило.

— Хлоя, господи! — услышала я отдалённый голос бабушки. — Хлоя! Что с тобой?

Я открыла свои глаза, но перед ними был лишь тусклый свет. Я попыталась ей ответить, но у меня не было на это сил. Бабушка не отступала, она начала трясти меня за плечи, и я наконец смогла разглядеть такое родное лицо перед собой.

— Ба, — протянула я.

— Что произошло, девочка? — охваченная страхом, спросила она.

Я заплакала. Я не смогла ответить ей, потому что её вопрос вернул меня в паршивую реальность. Я лишь передала ей письмо, которое до сих пор было сжато в моей руке. Она пробежалась глазами по этим холодным словам.

— Господи Боже мой, — прошептала она и резким движением прикрыла рот рукой от шока. — Не может быть…

С помощью бабушки я кое-как смогла подняться на ноги, но они ни в какую не слушались меня, голова раскалывалась на части, в висках ощущалась невыносимая сдавленная боль, покачиваясь, будто пьяная, я подошла к кровати и медленно, без резких движений опустилась на неё. Я легла, поджав коленки к груди, и уставилась в одну точку. Я уже не плакала, у меня и на это не осталось сил. В эту самую минуту я хотела лишь умереть, раствориться в воздухе, лишь бы только перестать чувствовать.

— Почему, бабушка? — взявшись за голову, спросила я её. — Он ведь обещал мне! Клялся мне не оставлять меня!

Она присела рядом со мной и посмотрела на меня немигающим взглядом:

— Всякий смертный может нарушить своё обещание, — задумалась она. — Но и винить преждевременно его не стоит, нужно сначала понять его, встать на место этого человека. Разобраться, насколько оправданным было его решение.

— В случае с Ноем это оправданно? — теребя одеяло, едва слышно спросила я.

— Я не знаю, Хлоя. Мне казалось, у вас прекрасное будущее. Я видела, как вы оба смотрели друг на друга. Как счастливы вы были. А улыбка? — печально она мне улыбнулась. — По одной вашей улыбке можно было понять, что эти чувства самые чистые, что я видела. А если человек любит так, как любил тебя Ной, то только лишь очень серьёзная причина могла заставить отказаться от своей любви.

— Но какая у него может быть причина? — недоумевала я. — Он просто сбежал, решил избавиться от меня и вычеркнуть из своей жизни! Без объяснений! Разве так поступают, когда любят?

— Хлоя, милая моя, — прижала она меня к себе, — у меня не находится этому объяснений! Я могу лишь сказать, что тебе нужно принять его решение, как бы тяжело на сердце ни было. И если это была действительно любовь, ответы придут рано или поздно и ты в конечном счёте всё поймёшь.

Я отказывалась это принимать. Я не готова была расстаться с ним вот так просто. Я поднялась с кровати, мне нужно было проверить кое-что, в это время бабушка внимательно наблюдала за всеми моими движениями. Я нашла телефон и по памяти кое-как набрала номер Ноя, потому как пальцы отказывались меня слушаться и промахивались несколько раз. Вызов сразу же перешёл на автоответчик: «Привет, если вы звоните мне, а я не отвечаю, значит, я не жду вашего звонка». Он сменил даже голосовую почту. Голос, такой знакомый, стал таким холодным и даже немного насмешливым. Я не могла на этом остановиться. Трясущимися руками я набрала номер Лили, её ровный голос так же оставил меня ни с чем: «Хэй, вы звоните Лили, которая меняет свою жизнь к лучшему, оставьте сообщение, и я, возможно, вам перезвоню».

— Приляг, отдохни, Хлоя, — подошла ко мне бабушка и забрала телефон у меня из рук. — Я принесу тебе чай с мелиссой, он должен тебя немного успокоить.

— Не уверена, что в мире есть хоть что-то, что может меня сейчас успокоить, — свернувшись клубком на кровати, ответила я.

Бабушка вышла из комнаты, а мне стало так необходимо быть сейчас совершенно в другом месте, поэтому я незамедлительно вышла из комнаты. И пока бабушка заваривала мне чай, я проскользнула за дверь и побежала босиком к дому Ноя. Оказавшись в нём, я поднялась в его комнату, сняла свою домашнюю майку и натянула на себя его любимую футболку. Пошарив на полке, я нашла его старенький айпод, затем выключила везде свет и плюхнулась на постель, где совсем недавно мы любили друг друга. Я обхватила себя руками, так как внезапно мне стало невыносимо холодно, будто температура в комнате резко опустилась до минусовой отметки. В ушах стоял какой-то противный гул, и, пытаясь его заглушить, я надела наушники, остановившись на песне Lovely by Billie Eilish, я принялась слушать её, и, скорее всего, в этот момент я вела себя как мазохистка, но мне было плевать. Так я ближе к нему. Мне было это необходимо.

Кажется, ещё совсем недавно у меня не было сил плакать, но в доме Ноя слёзы самопроизвольно скатывались по моим щекам. Эмоционально вымотавшись, я отключилась. Провалилась в глубокий сон. Мне снился он, в этом царстве Морфея он был рядом со мной, и мы были, как и прежде, одним целым.

Проснулась я уже ранним утром, откуда-то до сих пор доносилась музыка из наушников, похоже, я забыла её выключить, прежде чем уснула. Тело всё болело так, как будто мне разом все косточки переломали. В своих руках я обнаружила ключи от его машины. Странно, я даже не помнила, как брала их. Вспомнив о том, что я убежала из дома, ничего не сказав при этом бабушке, я встала и поплелась к себе.

Я вошла в дом и обнаружила бабушку всю на нервах, которая ходила из стороны в сторону с моим телефоном в руках.

— Хлоя, где ты была? — громко спросила она, уставившись на меня во все глаза. — Я уже всех обзвонила.

— Извини меня, я совсем забылась, — я подошла к ней и крепко обняла её. — Я была у Ноя.

— Почему ты даже не предупредила меня? Я же волновалась, — обняла она меня в ответ и погладила по волосам. — Зачем ты туда ходила, девочка?

— Я хотела вспомнить, — заплакала я.

Она обхватила моё лицо своими руками и с грустью в глазах посмотрела на меня.

— Вспомнить что?

— Всё, бабушка, — выдохнула я. — Всё.

Я отстранилась от неё и с виноватым видом побрела к себе в комнату. Нужно было бы принять душ, но мне сейчас совсем не до этого, я даже зубы почистить не в состоянии, уж лучше я прилягу на свою кровать, закроюсь с головой одеялом и больше никогда с неё не сдвинусь.

В подобном парализованном состоянии я провела ещё несколько дней.

***

Не знаю, сколько уже прошло дней после нашего расставания, я потеряла счёт времени, мне незачем было за ним следить. Но в одном я была точно уверена — я невыносимо скучала по нему. Достав свой альбом с полки, я присела на полу и перевернула страницы в самый его конец. Такие счастливые лица смотрели на меня с этой глянцевой безжизненной фотографии. Я провела пальцами по изображению Ноя, где мы были на нашем свидании на крыше отеля, здесь он улыбался мне, обнимал, прижав крепко меня к себе, а я глядела на него влюблёнными глазами, не догадываясь, что совсем скоро он сломает меня. Фальшь. Всё оказалось пустышкой. Гнев, откуда-то взявшийся, поселился внезапно внутри меня, со слезами на глазах я взяла в руки фотографию и, ничуть не сожалея, разорвала её в клочья. Мелкие кусочки, словно пушинки, разлетелись по всей моей комнате. Я откинула альбом от себя и легла на пол, всматриваясь в потолок. Что чувствуют люди, когда от них отказываются, словно от ненужной вещи? Не знаю, как другие, а я чувствовала очень многое. Эта палитра из чувств медленно, будто издеваясь, разламывала меня на пазлы, по частицам разрывала и разбрасывала в разные стороны. Во мне таилась опустошённость, кажется, что будто бы щупальцами вытащили большую часть из меня, украли что-то самое ценное, а затем скомкали это и выбросили. Я чувствовала, как одиночество окутывало меня собой с головой, потому что два моих самых близких человека добровольно ушли из моей жизни. А отчаяние и страх уже в полную силу стучались в двери моего разума, и я её непременно им открою, впущу их в самую глубь, ведь они ушли и уже вряд ли когда-либо вернутся. Я разочаровалась в них и была глубоко потрясена, ведь я никогда бы не подумала, что они смогут так подло поступить с нами, как будто нас и вовсе ничто не связывало в этой жизни. Всепоглощающая боль — это единственное чувство, которое я ощущала ежесекундно, она отказывалась отпускать меня даже на короткое мгновение, понемногу убивая во мне всё то прекрасное, что я когда-либо испытывала. Но было кое-что, что в настоящее время заставляло меня не отрекаться от своей любви, я чувствовала надежду, я всё же надеюсь, что всё это какая-то нелепая ошибка.

Из моих размышлений меня вырвал настойчивый телефонный звонок, я прекрасно слышала его, но мне было плевать на него. Тот, кого я хотела бы услышать, уже никогда мне не позвонит. Я проигнорировала ещё несколько звонков, пока, обессилившая, не закрыла глаза.

Проснулась я от жуткого холода. На улице уже давно стемнело, погода резко испортилась, словно прочувствовав и переняв на себя моё настроение, началась гроза, ветер усилился, и он вместе с дождём прорывался ко мне, в моё окно, которое я оставила открытым ещё со вчерашнего дня. Я закрыла окно, и в эту самую минуту снова послышалась трель моего телефона. Подойдя к нему, я глянула на имя звонившего.

— Неужели, Хлоя! Я уже места себе не находил! Куда ты пропала?

— Извини, — сухо ответила я.

— Что случилось? — спросил Курт.

— Очень многое, — хмыкнула я.

— Они до сих пор не объявлялись?

— Им не хватило мужества на это.

— Эм. Не понял?

— Они сбежали, Курт! Нас предали и даже не сочли нужным признаться в этом лично, — кричала я в трубку. — Он отправил это своё грёбаное письмо!

— Что? Я ничего не понимаю, ты можешь рассказать, что произошло?

— Они не вернутся больше, — сказала я, давясь слезами.

— Так, Хлоя, ты сейчас же успокоишься! — грозно приказал он. — Я еду к тебе! И только попробуй меня не впустить!

Я слышала, как машина Курта подъехала к дому, но проходить в мою комнату он почему-то не торопился. Вероятно, они с бабушкой промывали мне косточки. Бабушка заставляла меня время от времени дышать свежим воздухом и не пропускать приёмы пищи, на то она и бабушка, чтобы следить за своим чадом. Но я не могла следовать её правилам. Я была не готова возвращаться к обычной жизни, мне было проще скорбить по своей больной любви.

Стук в дверь.

— Войдите, — едва слышно ответила я.

Курт осторожно открыл дверь, вошёл в комнату, оглядевшись по сторонам, он остановил свой взгляд на мне. Должно быть, выглядела я не самым лучшим образом, но мне было плевать. Я у себя дома.

— Боже, Хлоя, — смотрел он на меня, словно призрака увидел перед собой. — Ты себя видела?

Я промолчала. Как я и сказала, мне не было дела до того, как я выглядела. Я в домашней пижаме и с растрёпанными нечёсаными волосами уже который день подряд, и меня это полностью устраивало.

— Когда ты последний раз ела? — обеспокоенно спросил он, присаживаясь в кресло напротив. — Ты же практически просвечиваешься насквозь.

— Не помню, — пожала я плечами.

— Маргарет мне рассказала, — с грустью посмотрел он на меня, я лишь кивнула. — Ты знаешь, я не верю, что это так просто, спонтанно им в голову пришло. Не знаю, как Лили, но Ной точно не мог всё бросить и убежать. Он любил тебя больше всего на свете! Не мог же он так просто отказаться от тебя.

— Очевидно, что мог. Ты сейчас видишь его здесь? — без каких-либо эмоций спросила я его.

— Нет, — быстро ответил он. — Но это не значит, что он не вернётся. Может быть, ему пришлось. Ты же знаешь Лили, ей, поди, в голову пришла мысль попутешествовать. Поколесят по миру и вернутся!

— Они не вернутся, Курт! — громко сказала я и подошла к полке, откуда достала ненавистное мною письмо. — Что ты скажешь на это? — протянула я его. — Ной ясно мне дал понять.

Он взял из моих рук эту скомканную, всю пропитанную слезами бумажку и прошёлся взглядом по ней, вчитываясь в каждое слово.

— Ты не думала, что это не он писал?

Я снова подошла к полке и достала из альбома письмо, которое отправлял мне Ной незадолго до этого.

— Сравни!

Он лишь взглянул на него и сразу же всё понял, потому как сходство было очевидным. Он больше не находил причин для их оправдания.

— Я ничего не понимаю, — взялся он за голову, но затем резко поднялся и посмотрел на меня, я даже увидела улыбку на его лице. — Я могу обратиться к отцу, мы наймём детектива и найдём их!

— Нет, Курт, — я выхватила у него из рук письма. — Он просил не искать его. Он сам не хочет этого!

— Да мало ли чего он просил? — начал он метаться по моей комнате. — Я сейчас же позвоню отцу!

— Знаешь, Курт, — немного подумав, бесстрастно ответила я, — делай что хочешь. Только если вам посчастливиться их найти, ради всего святого, не сообщайте мне. Я не хочу этого знать и тем самым делать себе только хуже. Я очень хочу научиться жить нормальной жизнью без них. Уже совсем скоро начнутся занятия в колледже. Появятся новые знакомые, новые друзья. Надеюсь, что я справлюсь, и я приложу все усилия для того, чтобы выполнить главное условие Ноя — забыть его.

— Ты мне еще спасибо скажешь, — подмигнул он мне. — Вот увидишь!

Я не верила в это. Нет, конечно, может быть, благодаря детективу их всё же можно было где-то отыскать, но детектив не вернет нам их прежними. Детектив не сможет отмотать время назад, и он не в силах забрать мою боль. Он не сможет заставить меня забыть всё это и не в состоянии вернуть мне мою былую веру в них.

Взяв с меня обещание отвечать на все звонки, Курт уехал. Я снова осталась одна. Именно в этот момент я поняла, что не хочу больше всё своё время находиться в одиночестве, мне необходимо было общение, иначе я свихнусь в своих внутренних переживаниях. Нужно начать жить, как и раньше. Для начала нужно хотя бы спуститься на кухню и попробовать что-нибудь перекусить. Последнее, чем я питалась, так это блинчиками, и это было два дня назад. Я спустилась на кухню, бабушки дома уже не было. Скорее всего, она снова ушла к своей знакомой соседке. Я соорудила себе бутерброд и налила апельсинового сока. Жевать было больно, похоже, за всё это время моя челюсть отвыкла работать в привычном ей режиме. Я кое-как запихала в себя обед и, пройдя в холл, увидела ключи от его машины. В голову пришла безумная идея. Я взяла ключи, и, выбежав из дома, открыла гараж Ноя и завела его тачку. Я села в неё и, выехав на дорогу, что есть сил вдавила педаль газа в пол. Со свистом колёса прокрутились, и машина помчала меня в неизвестность, оставляя после себя густые клубы дыма. Я ехала туда, куда глаза мои глядели, абсолютно ничем не руководствуясь. Выключила кондиционер и открыла все четыре окна, чтобы ветер сквозняком проходил через меня. Включив приёмник, я снова провалилась в воспоминая, откуда старалась вырваться на протяжении долгого времени. Звучал его сборник, созданный специально для меня, и каждая его песня в нём была о любви. Ной говорил мне, что, какую бы по счёту я ни включила, мне больше не придётся переключать композиции в поисках подходящей, потому как все они о его чувствах ко мне. В последний раз я слышала Close Your Eyes by Rhodes в тот самый дождливый день на парковке возле супермаркета. Я наизусть помнила все слова, его взгляд во время того, как он шептал их мне, и я помнила, где были его пальцы в тот самый момент.

А на следующий день он меня оставил. Какая ирония судьбы. Кажется, будто бы это было только вчера, потому что вдруг стало так же пронзительно больно в груди. Боль снова проснулась во мне с прежней силой. Я бы всё отдала, лишь бы кто-нибудь вырвал у меня все мои воспоминания, связанные с ним, и пустил их по ветру.

Я так далеко забралась в свои воспоминания, что даже не заметила, как само сознание привело меня к нашему озеру. Припарковавшись на том самом месте, я неторопливо вышла из машины, в это время солнце уже успело зайти за горизонт, и вокруг, куда ни глянь, была лишь одна безмятежность, только волны беспокойно бились о пирс, да листва немного шуршала от лёгкого тёплого дуновения ветра. Но на меня это не действовало успокаивающе, в голове так и звенел его голос, а по телу бежали мурашки, будто бы его прикосновения. Я присела на траву, обхватила себя руками, и крик, который так просился из меня выбраться, вырвался наружу, оглушая меня:

— Ненавижу тебя! — не узнавала я свой голос. — Я тебя ненавижу!

Я вытерла слёзы и внезапно подумала, что мне не помешало бы освежить свои чёртовы мысли. Я решительно встала и, как была в одежде, прыгнула с пирса в воду. Набрав в лёгкие воздуха, я задержала дыхание и погрузилась в тёмную глубину. Вот здесь я и ощутила такое необходимое мне спокойствие и умиротворение. Я открыла свои глаза и, ничего не видя перед собой, кроме тёмно-зелёной неизвестности, расслабила все свои мышцы, позволяя воде управлять своим телом. Лёгкие так и просили вобрать глоток чистого воздуха, но я противилась этому, я хотела ощутить ещё немного такой желанной свободы своих чувств и эмоций. Я вспомнила те незабываемые моменты, когда преодолевала расстояние, подплывая к нему, чтобы признаться ему в своей любви, когда он сжимал меня в своих тёплых объятиях и шептал мне на ухо, как меня любит. Улыбка появилась на моём лице, я не хотела прерывать этот момент, меня будто бы что-то удерживало на манящей глубине озера. Вдруг что-то сдавило моё горло. Помогая себе руками, я оказалась в горизонтальном положении, и, когда кислорода уже катастрофически не хватало, вода вытолкнул меня на поверхность. Глубоко вздохнув, сама того не понимая, я крикнула его имя в темноту. Уверена, что мой клич разнёсся на многие мили. В надежде, что он почувствует меня каким-то образом, я вышла из воды и, насквозь мокрая, села в машину. Я поехала прочь из этого места, обещая себе, что никогда в своей жизни больше не появлюсь здесь. Это невыносимо больно. Это место слишком сильно связывало меня с ним. Да что уж мелочиться, этот город постоянно напоминал мне о нём. Поступая в колледж, я отказалась от комнаты в кампусе, так как намеревалась ездить туда на машине. Всего-то час езды. Но сейчас я хочу принять их предложение, лишь бы быть подальше от своих воспоминаний. Надеюсь, бабушка меня поймёт. В колледже мне ничего не будет напоминать о нём. Я смогу спокойно жить, стараясь забыть его.