На расстоянии одного воспоминания (СИ)

Глава 14.

6 месяцев спустя.

— Бабушка? — крикнула я ей, заходя к себе домой. — Ты дома?

Я зашла в холл и увидела, как бабушка стремительно спускалась по лестнице ко мне навстречу.

— Хлоя, дорогая, — потянулась она ко мне с объятиями. — Ты ведь даже не предупредила. Почему ты не сказала, что сегодня приезжаешь? Я думала, ты вернёшься домой только на следующей неделе.

Господи. Как же уютно находиться в бабушкиных объятиях. Как же я по ней скучала всё это время.

— Так получилось, что я раньше всех справилась со всеми экзаменами, — поцеловала я её в щёку. — Вот решила сделать сюрприз и приехать без предупреждения.

— Очень приятный сюрприз, родная моя, — смерила она меня своим взглядом. — Ты изменилась, Хлоя. Пока не пойму, что конкретно в тебе поменялось, но выглядишь ты немного иначе.

Меня не было дома почти полгода. За всё это время мы редко виделись с бабушкой, я изо дня в день была занята учебой, без остатка погружаясь в неё. Я брала задания даже на выходные, лишь бы у меня не было свободного времени для раскованности своих мыслей. Только так я справлялась со всеми своими проблемами. За полгода их количество ничуть не убавилось, за шесть месяцев вообще мало чего изменилось в моей жалкой жизни. Я лишь стала старше, и на этом, пожалуй, всё.

— Волосы отрасли, скорее всего, — пожала я плечами. — Да накрасилась немного.

— Нет, во взгляде, — направилась она на кухню ставить чайник. — Ты стала совсем взрослой. Время пошло тебе на пользу.

— Не уверена, что время каким-то образом помогло мне, — взгрустнула я. — Ну, а ты? Что у тебя нового?

— У меня ничего, — прищурившись, будто что-то вспоминая, посмотрела она на меня. — На днях приходили какие-то странные люди. Я не могла понять, кто они такие, пока они не начали расспрашивать о соседском доме. Похоже, у нас скоро будут новые соседи, — натянула она на своё лицо что-то наподобие улыбки.

— Я думала, его давно уже кто-нибудь купил, — бесстрастно сказала я, наливая себе и бабушке чай. — Даже странно, что такой хороший дом простоял так долго без надобности.

Я в самом деле предполагала, что этот дом давным-давно уже заселён новыми жильцами. Я даже в какой-то степени надеялась на это, потому как только так у меня больше не будет этого неудержимого желания снова войти к нему в дом, пройти в его наполненную светом комнату и забыться в болезненных воспоминаниях, всякий раз, когда я о нём подумаю.

— Не знаю, как в наше время, но раньше на сделке по продаже дома нужно было присутствовать хозяевам имущества, — с осторожностью сказала бабушка.

Если они осмелятся сюда приехать, я вряд ли смогу вынести всё это без каких-либо последствий для себя. Каждый раз, когда я видела его в своих несбыточных снах, я ещё долгое время восстанавливалась и приходила в чувства, ощущая себя при этом как зомби после сокрушительного апокалипсиса. А что будет, если увижу его вживую, я и представить себе не могу. Хоть и прошло уже десять месяцев с момента нашей последней встречи, я не перестаю о нём думать. В этом родном мне месте это случается особенно часто.

— Бабушка, — прошептала я ей и прикусила щёку, побоявшись расплакаться. — Как же я хочу вернуть время вспять, — закрыла я глаза, удерживая в них слёзы. — Я бы не позволила им так просто уехать. Они бы не познакомились с этим чёртовым мозгоправом, и Лили бы не сошла с ума.

После произнесённых мною слов бабушка как-то резко изменилась в лице, оно показалось мне напряжённым и слегка встревоженным, её взгляд застыл в одной точке, а пальцы нервным ритмом барабанили по столешнице.

— Бабушка, с тобой всё в порядке? — испугавшись за её здоровье, я подбежала к ней и взяла её за руку. — Ты меня пугаешь.

Она перевела свой затуманенный взгляд на меня и громко сглотнула.

— Я только сейчас поняла, что их внезапное исчезновение — это уже не первый случай в моей жизни, — едва слышно пробормотала она мне.

— Что ты имеешь в виду, ба?

— Сначала Мейсон, затем твои родители, а теперь вот, — она указала в окно, туда, где стоял дом Ноя и Лили.

— Бабушка, с тобой точно всё хорошо? Кто такой Мейсон?

Мимолётная улыбка мелькнула на её лице, и, глянув на меня печальными глазами, она ответила:

— Мейсон — это любовь всей моей жизни, — скатилась слеза по её щеке, — отец Пита. Он исчез из моей жизни так внезапно, что наш сын так и не успел познать отцовскую любовь.

О, Господи. Бабушка никогда не рассказывала мне о нём. Всё, что я знала о своём дедушке, так это то, что он умер, когда был ещё совсем молодым, оставив бабушку на сносях. У нас в доме нет ни единого упоминания о нём. Бабушка совсем не любила о нём говорить, а я как-то и не старалась вывести её на разговор.

— Бабушка, милая, — обняла я её и сама уже не могла сдерживать слёз. — Ты хочешь сказать, что это всё может быть связано? Это что же? Что-то вроде проклятья, что ли?

— Упаси господь, деточка, — перекрестилась она. — Мне просто кажется, что все эти случаи чем-то похожи между собой. Нам нужно кое-кого найти.

— И кого же?

— Хлоя, мне многое нужно тебе рассказать, — сказала она и зачем-то пошла в кладовую, я поплелась следом за ней.

— Что, например?

Забравшись на подножку, бабушка дотянулась до самой верхней полки и достала оттуда запылившийся и слегка потрёпанный альбом. Она передала его мне в руки, я присела на пол, протёрла твёрдый переплёт от скопившейся многолетней пыли и с замиранием сердца открыла его. На первых его страницах была изображена в основном семья с маленькой девочкой.

— Ба, это ты на этих фотографиях? — растерянно спросила я, перелистывая страницы.

— Да, Хлоя, это я, — сказала она, отвернувшись от меня.

На остальных фотографиях была изображена бабушка в студенческие годы. Нужно отметить, что она была очень красивой девушкой.

— Что это за парень? — спросила я её, указывая на молодого человека, который чаще всех появлялся на бабушкиных снимках.

— А ты дальше пролистай.

Я пролистала альбом до середины и наткнулась на единственный свадебный снимок бабушки с этим самым парнем. Совсем молодые, им, должно быть, не больше восемнадцати на фотографии.

— Так это и есть Мейсон? — удивлённо спросила я, вглядываясь в черты его лица, которые напоминали мне моего папу.

— Да, Хлоя, — дрогнул её голос.

— Но почему? Почему ты мне не показывала этот альбом? Ты даже ни разу не рассказывала мне о нём.

— Хлоя, когда он пропал, я места себе не находила, — посмотрела она наконец на меня. — Будучи беременной, я теряла все свои силы на его поиски. Мне было невыносимо больно думать о том, что он больше никогда не вернётся. Всё вокруг окрасилось в чёрные краски, и я перестала жить прежней жизнью. Я прекратила общение со всеми своими друзьями и близкими, намеренно оставаясь в одиночестве.

Глаза мои защипало, потому что я, как никто другой, прекрасно понимала чувства бабушки.

— Как же ты справилась со всем этим одна?

— Ох. Не знаю, каким чудом я смогла выносить Пита. Единственный, кто мне помогал, так это моя мать, благодаря ей я всё ещё живу на белом свете. Но, когда родился мой сын, мне стало намного легче. И в итоге я приняла его решение оставить нас. Погрузившись в воспитание сына, я со временем забыла о его существовании. Забыла до одного случая, приключившегося со мной много лет назад.

Я озадаченно посмотрела на неё.

— Когда твои родители не вернулись домой, я страшно запаниковала. Я днями и ночами сидела у входной двери с тобой на руках и надумывала себе всякие жуткие мысли, ожидая их, — лицо её исказилось от боли. — Я не смогла продолжать сидеть и бездействовать, поэтому попросила соседку посидеть с тобой, а сама поехала на их поиски. Когда я добралась до Сан-Антонио, я обшарила там все общественные здания, — она взяла в руки альбом и провела пальцами по изображению своего мужа. — Зайдя в одну пекарню, я увидела Мейсона. Я сразу же его узнала. Это была его лавка, — с грустью в глазах сказала она. — Я убежала оттуда сломя голову, боясь, что он меня узнает.

— Почему? Почему же ты не заговорила с ним? — я встала на ноги и начала расхаживать по комнате, не одобряя поступка бабушки.

— Я испугалась! Я до жути боялась узнать, что у него другая женщина, другая семья, — закрыв глаза, она замотала своей головой. — Я бы не вынесла этого. Мне нужно было время, чтобы принять тот факт, что с ним на самом деле всё было хорошо, что он просто сбежал от нас, бросил как что-то ненужное.

— Ты ещё видела его с тех пор?

— Ты думаешь, куда я так часто езжу, Хлоя?

— Ты всё это время ездила к нему? — пропищала я, не веря своим ушам. — Вы общаетесь?

— Я ездила туда и какое-то время просто наблюдала за ним. Но как-то раз я заставила себя зайти в пекарню и попробовать заговорить с ним.

— И что в итоге? — я присела рядом с ней и взяла её за руки, успокаивающе их поглаживая. — Бабушка, ну же, не томи!

Губы её задрожали.

— Он не узнал меня, дорогая. Сначала я подумала, что, возможно, годы взяли своё и я изменилась до неузнаваемости, но даже когда рассказала ему, кто я такая, он не смог вспомнить меня.

— Как такое может быть? Может, он попал в аварию и потерял память?

— Я не знаю, Хлоя. Я перестала попадаться ему на глаза, я всё так же езжу и наблюдаю за ним из кафе через дорогу, но я запретила себе приближаться к нему.

— Так как это может относиться к исчезновению Ноя и Лили?

— Это, может, покажется тебе странным, но я заметила одну и ту же особенность, — настороженно сказала она. — Не знаю, как я сразу не догадалась об этом.

— Что, бабушка? Говори же.

— Мейсон перед тем, как бросить нас, с катушек слетел, он то бил посуду ни с того ни с сего, то разговаривал сам с собой. Как-то раз даже грозился самоубийством, — её лицо побледнело. — Это происходило как по щелчку пальцев и так же резко проходило, что он даже не помнил, что творил до этого, — она сделала короткую паузу и глубоко вздохнула. — А у Анны — твоей матери — систематически наблюдались ужасные головные боли и галлюцинации, она могла заблудиться, пойдя в магазин, мы с Питом списывали всё это на послеродовую депрессию.

— У Лили тоже были галлюцинации и мысли о самоубийстве, — вспоминая, я пробормотала себе под нос.

— Я думаю, что это всё неспроста.

— И что ты хочешь этим сказать?

— Нам нужно постараться всё выяснить, — встала она и понесла альбом на прежнее его место. — Потому что за Мейсоном какое-то время тоже следовал по пятам незнакомый мужчина. Мы обращались в полицию с этим вопросом, и после этого он больше не появлялся. Но через несколько дней Мейсон исчез.

— Может, кто-то занимается продажей людей? Ну, знаешь, как во времена рабства, — охваченная беспокойством, выдвинула я ей свою теорию, откуда-то взявшуюся в моей затуманенной голове.

— Ой, не знаю, дорогая. Не нравится мне всё это, — нервно сказала она.

— Может, съездим к нему и попытаемся у него разузнать что-нибудь об этом? — подскочила я с места.

— Мне бы не хотелось с ним разговаривать.

— Пожалуйста, бабушка! Ради Ноя и Лили, — я подошла к ней поближе и сложила руки в мольбе. — Ради меня, прошу тебя.

— Хорошо, но только не сегодня. У меня нет на это сил, — зажмурив глаза, потёрла она свои виски.

— Конечно, отдохни, — поцеловала я её в лоб. — Как ты смотришь на то, чтобы с нами поехал Курт?

— Позови его, он нам не помешает, — не раздумывая, ответила она.

Созвонившись с Куртом, я вкратце рассказала ему о Мейсоне и своих родителях. Наша с бабушкой теория его заинтересовала, и он сам вызвался нам помочь.

Не сомкнув глаз, я пролежала всю ночь в своих размышлениях.

Наутро я встала с постели абсолютно разбитой, но, надеясь найти ответы, я быстро привела себя в порядок.

Курт заехал за нами ближе к полудню, и, не спеша, мы направились в соседний город.

— Подъезжаем! — сказал Курт, смотря на меня через зеркало заднего вида. — Какой у нас план?

— Может, зайдём под видом покупателей? — предложила я, разглядывая местность из окна.

— Хорошо, а дальше что? — не унимался он.

— Оставьте всё это мне, — сказала бабушка. — Я попробую заговорить с ним, как и в прошлый раз. А дальше будем действовать по обстоятельствам.

Мы припарковались около кафе, в котором частенько сидела бабушка, наблюдая за Мейсоном. Я вышла из машины, и мне стало как-то не по себе, ещё минуту назад мне казался наш план неплохим, но сейчас внезапно появившееся нервозное состояние окутало мой разум. А что если он нас просто выпроводит? И мы так и не узнаем от него ничего стоящего. В пекарне мне стало зябко, нервно покусывая свои губы, я подошла к витрине, за которой стоял высокий худой мужчина. Выглядел он моложе своих лет, если верить словам бабушки: светлые волосы, что даже и не заметно было на них седины, зелёные грустные глаза и густая, короткая, но ухоженная борода. Должно быть, это тот, кто нам нужен. Народа в лавке было не так много, мы терпеливо дождались, пока все разойдутся, и тогда-то бабушка взяла всё в свои руки.

— Мейсон, здравствуй, — сказала она с едва заметной улыбкой на лице.

Он удивлённо на неё посмотрел и коротко поздоровался в ответ.

— Ты, возможно, меня не помнишь, но в молодости мы какое-то время общались, — продолжила она, уже заметно нервничая. — Вот захотела узнать, как ты поживаешь.

— Я помню вас! — громко произнёс он, прищурив свои глаза, ища подвоха. — Вы заходили как-то в мою пекарню много лет назад и рассказывали мне какие-то небылицы, — скрестил он руки у себя на груди. — Что вам нужно на сей раз?

— Это были вовсе не небылицы, Мейсон, это правда, мы были женаты! Мы и сейчас всё ещё женаты.

— Что за чушь вы здесь несёте? — таращился он на неё. — Я не собираюсь выслушивать ваши сумасшедшие бредни. Уходите сейчас же!

— Мейсон, прошу! Выслушай нас, пожалуйста!

— Я же сказал, убирайтесь! — он указал на выход. — Или я вызову полицию!

— Умоляю, дедушка, — не сдержалась я, и, подойдя к нему, положила свою руку на его.

Он смерил меня своим свирепым взглядом.

— Никакой я тебе не дедушка! — грубо буркнул он в ответ, резким движением скидывая мою руку.

— Вот, посмотри, — протянула бабушка ему снимки. — Это мы с тобой в день свадьбы! Это твой сын, он был очень похож на тебя. А это наша внучка — Хлоя.

— Если вы сейчас же не уйдёте, клянусь, я вызову полицию, — было видно, что его терпение на исходе, он взял в руки телефон, и, не упуская из виду, он глянул на нас исподлобья и снова указал на дверь.

Отчаявшись, мы ушли прочь из этого места, где нам оказались не рады. Нас прогнали, как я и предчувствовала.

Мы молча перешли дорогу и зашли в кафе, чтобы выпить кофе и перекусить перед дорогой домой. Заказав сандвичи и кофе, мы в безмолвии ожидали, когда нам принесут наш заказ. Не обращая внимания на дверной колокольчик, сигналивший о новом посетителе, я устало опустила голову на стол и прикрыла её руками.

— Что вы хотели узнать? — услышала я голос Мейсона и резко подняла свою голову. Смущаясь наших взглядов, он стоял возле столика.

Бабушка, разинув рот, уставилась на него, она, как и все мы, не ожидала увидеть его снова, и уж тем более мы не ждали, что он сам подойдёт к нам. Прочистив своё горло и жестом указав на соседний стул, она спросила:

— Я хотела узнать причины твоего исчезновения. Почему ты сбежал от нас?

— Но как я отвечу, если я этого не помню? — поджав губы, он развёл руки в стороны.

В это время нам принесли наш заказ, но никто не принимался за обед. Я взяла в руки салфетку и начала теребить её в руках, по кусочкам разрывая.

— Вы получили травму и из-за этого потеряли память? — спросила я, боясь смотреть ему в глаза.

Он поставил свои локти на стол и, взявшись за шею, принялся массировать её.

— Нет, насколько я знаю, ничего такого не было.

— Хорошо, а что после школы ты помнишь? — поинтересовалась бабушка.

Немного покопавшись в памяти, он с полной уверенностью ответил:

— Я помню, как поступил в колледж, как купил первую машину. Помню, как нашёл хорошую работу и мне пришлось бросить колледж.

— Мы вместе поступили в колледж, — дрогнул её голос. — Машина, которую ты якобы купил, — это был подарок наших друзей на свадьбу. Между машиной и новой работой ничего не припоминаешь больше?

— Нет, вроде бы ничего больше в голову не приходит, — сказал он, почесав подбородок

— Так что за работу ты нашёл? — спросила бабушка.

— В одной крупной компании, которая занимается научными разработками. Мне предложили хорошую должность. С тех пор я проработал там 20 лет и по выслуге лет вышел на пенсию. Затем купил в этом городе дом и помещение, из которого я сделал пекарню.

— Что за компания? Как она называется? — поинтересовался Курт.

— О, это довольно известная компания — «Leta Corporation», — довольно ответил он.

— Вот же дерьмо! — стукнул Курт кулаками об стол. — Как вы там оказались вообще?

Мейсон, очевидно, не ожидал такой реакции, поэтому он нервно бегал своими глазами по каждому из нас, пока не сказал:

— Один мужчина, которому я оказал помощь, предложил мне прийти на собеседование.

— Какую помощь? — быстро спросил мой друг.

— Я уже не помню точно, — замялся он. — Помню, что он передал мне свою визитку, и уже через неделю я работал в крупной компании и на хорошей должности. Я даже и мечтать об этом не мог. Мне, считай, крупно повезло.

— Жил ты всё это время здесь? — обратилась к нему бабушка.

Он отрицательно мотнул своей головой.

— Нет, фирма предоставляла своё жильё. Я был как у Христа за пазухой. Когда я продал дом своих родителей, то все деньги я сохранил на своём счету, не потратив при этом ни цента, и вот, когда ушёл на пенсию, обосновался в этом городе.

— А работал ты в Сан-Антонио?

— Я работал какое-то время в Остине, следом меня направили в Сан-Антонио, — сказал он, затем он сделал паузу и слегка дотронулся до бабушкиной руки. — Скажи, а у нас действительно есть сын?

— Был, Мейсон, — печально улыбнулась она ему. — У нас был сын, его звали Пит. Он так же, как и ты, пропал 18 лет назад.

Он виновато отвёл глаза в сторону и, переваривая бабушкины слова, глубоко вздохнул, затем протяжно выдохнул.

— Чем я могу ещё вам помочь? — смущённо спросил Мейсон.

— Помимо нашего сына, странным образом пропали ещё двое наших знакомых, — сказала бабушка, бросив на меня короткий взгляд, — парень и подруга Хлои. Это произошло не так давно, и у нас нет никаких мыслей на этот счёт. Я решила, может, ты как-то со всем этим связан.

— Вас точно не в рабство взяли? — спросила я.

— Да нет же, абсолютно добровольно, — уверенно выкрикнул он. — Сам пришёл.

— Тогда почему вы многое не помните?

— Мне бы самому хотелось это знать, — робко пожал он плечами.

— У меня плохое предчувствие, — сказал, не шевеля губами, Курт.

— Что такое? — обеспокоилась я.

— «Leta Corporation», насколько я знаю, занимается восстановлением памяти. А что если они не только её восстанавливают, но и стирают, к примеру?

— Не может быть! Нельзя просто так взять и стереть отдельно выбранный кусок из памяти, — сказала я в замешательстве.

— Нам этого не узнать! — достал он телефон из кармана. — Я позвоню и расскажу обо всём отцу! Может, он попробует во всём этом разобраться.

— Где вы живёте? — неожиданно спросил Мейсон.

— Мы приехали из Остина, — ответила бабушка. — Может, поедешь с нами, посмотришь, как мы живём?

— Я бы с удовольствием, но пекарню оставить не на кого.

— Приезжай, когда сможешь! — понимающе она посмотрела на него и искренне улыбнулась. — Я буду рада тебя видеть, Мейсон!

— Хорошо, Маргарет, — вежливо ответил он.

Когда мы вернулись домой, меня не покидала мысль, что в чём-то Курт может оказаться прав. Нет, конечно, в умышленное стирание памяти я не верю, ведь это просто уму непостижимо, но что если Мейсон вовсе не добровольно согласился на эту работу? Что если ему внушили это, добрались до его подсознания и каким-то образом заставили бросить семью? В это я могу поверить. Хоть в гипноз я раньше и не верила, но в наше время стоит задуматься над этим, есть доля вероятности, что кто-то может им неплохо владеть. А что если и Ной с Лили были подвержены гипнозу, кто-то заставил их уехать из Остина и надавил на продажу дома? Да даже письмо, может быть, было написано под давлением. Точно. Письмо.

Я добралась до полки и достала из альбома второе письмо от Ноя. Я вчитывалась в каждое слово в нём в надежде найти хоть какую-нибудь, пускай даже не значительную, но всё же зацепку. Я перечитала его ещё несколько раз — ничего. Одни лишь аккуратно выведенные буквы, пропитанные пронизывающим холодом и оскорбительной бесчувственностью.

Дома находиться было уже мучительно тяжело, я в беспрерывном режиме металась по комнате из угла в угол в надежде хоть как-то отвлечься от всех этих назревающих тревожных мыслей. Снова ничего. Дозвонившись до Курта, мы условились обсудить с ним с глазу на глаз всё то, что свалилось, словно снег в июньское знойное утро, на наши не подготовленные к этому головы. Я трусцой добежала до кафе, где мы планировали с ним встретиться. Курт, как и обещал, ожидал меня за самым дальним столиком от входа. Я полагаю, он сделал это намеренно, чтобы нас никто не мог подслушать. Аппетита в последнее время у меня совсем не было, на еду я даже смотреть не могла, поэтому, ничего не заказав и за неимением большего терпения, приступила сразу же к обсуждению насущной темы.

— Курт, знаю, что я сама просила ничем со мной не делиться в случае, если ваш детектив узнает какие-либо подробности об их местонахождении, — увлечённо рассматривала я микротрещины на деревянной столешнице, которая мозолила мне глаза. — Но, может быть, ты что-то хочешь мне рассказать? — хмыкнув, он недоверчиво глянул на меня и скрестил руки на груди. — Сейчас ситуация становится более запутанной, поэтому я хочу знать всё, какой бы информацией ты ни владел.

— О, Хлоя Митчелл хочет, чтобы я поведал ей обо всём, о чём знаю? — он повёл бровями на своей самоуверенной физиономии. — Спойлеры, значит, тебе подавай!

— Курт, серьёзно! — сложила я руки перед собой на столе и впилась в него сердитым взглядом. — Не будь дураком!

— Я тебе всё расскажу, но пообещай, что ты отреагируешь на всё это здравомысляще и тебя не унесёт, как обычно, в свой, понятный лишь тебе, мир грёз, — сказал он, подозрительно глянув по сторонам, с лукавым оскалом на лице. — Эти сведения не для слабонервных, знаешь ли!

— Боже, Курт, расскажи мне всё, что ты знаешь о них, — твёрдо сказала я, нервно стукнув ладонью по столу. — Хватит с меня!

— Хорошо! Хорошо, Хлоя! — выдохнул он и выставил руки перед собой в знак отступления. Расположившись поудобней, он набрал побольше воздуха в лёгкие и на выдохе продолжил: — Сразу после клиники наши друзья отправились в аэропорт. Они заранее забронировали и выкупили в интернете два билета на ближайший рейс в Чикаго. Примерно полгода назад детектив нашёл их в одном из фешенебельных отелей города, — он достал телефон из заднего кармана джинсов и показал мне снимок, на котором были изображены Ной с Лили у стойки регистрации. — Это был очень дорогой отель, чтоб ты понимала. Они остановились в нём примерно на недели две, как обыкновенные любознательные туристы. Вместе они исследовали все имеющиеся достопримечательности города, ни с кем при этом не встречаясь из подозрительных личностей, но внезапно их след странным образом оборвался, детектив не смог больше выйти на них, как бы ни старался. Они будто сквозь землю провалились.

— Так, значит, Чикаго — это последнее место, где их видели? — пробормотала я, взявшись за голову и зажмурив при этом глаза от безысходности. — И это было полгода назад?

— Всё верно, — коснулся он моей руки, заставив посмотреть на него. — Хлоя, мы не перестаём вести расследование. Детектив, которого нанял отец, по сей день работает не покладая рук. На данный момент у него есть кое-какие зацепки, — это заинтересовало меня, и я начала впитывать каждое его слово. — Девушку, похожую на Лили, не так давно видели в Бостоне.

— Нужно ехать туда! — решительно подорвалась я с места.

— Наши люди уже там, — эти слова заставили меня плюхнуться обратно на место.

— Хорошо! Что ты думаешь по случаю Мейсона и его проблем с памятью? — спросила я шёпотом, так как подошла официантка с подносом.

До меня сразу же дошёл этот противный запах еды, от вида которой я непроизвольно сморщила своё лицо.

— Я не знаю, — пожал он плечами и, выждав, пока официантка уйдёт, продолжил: — Наши люди также вовсю уже копают под эту подозрительную корпорацию, в ней явно что-то не чисто. Но пока ничего конкретного отыскать не удаётся. Если в ней и действительно что-то не то, то Томас Оливер всё тщательно скрывает.

— Курт, держи меня в курсе всех событий.

— Несомненно, — пробубнил он, уплетая за обе щёки пасту с сыром и грибами. — Кстати, Хло, — выпучил он глаза, — мне ведь можно величать тебя так?

От произнесённого Куртом моего сокращённого имени меня буквально передёрнуло, я как будто случайно голыми руками дотронулась до оголенного провода, находившегося под высоким напряжением, словно тысяча иголок разом вонзилась в моё бренное тело. Всё потому, что так меня мог назвать только Ной, и никому, кроме него, не приходило в голову так обращаться ко мне. Это стало своего рода фишкой, присущей только ему.

— Эм. Курт, давай не будем, — поджала я губы, мысленно вернувшись на десять месяцев назад. — Называй меня, как и обычно.

— О’кей, Хлоя, — понимающе кивнул он. — Что насчёт моего рождественского подарка? Ты ведь его ещё не использовала?

Его вопрос вернул меня в реальность.

— Я как раз сама хотела тебе об этом напомнить. Мне бы хотелось сделать татуировку, и чем скорее, тем лучше.

— Серьёзно? — удивился он. — В смысле, это на тебя не похоже.

— Действительно? — цокнула я. — Зачем же ты в таком случае подарил мне его?

— Благородный жест, не иначе, — уголки его губ поднялись в лукавой улыбке. — Так что ты хочешь нарисовать и, самое главное, где? Может быть, сбрить тебе волосы на виске и на нём изобразить череп со змеёй, вылезающей из глазниц? — забегав глазами по мне, он выставил руки перед собой. — Или, может, рукава, как у меня?

— Ты совсем рехнулся? — хихикнула я. — На месте определимся. Сегодня же, — ткнула я в него пальцем. — Я хочу сделать это сегодня! Ты ведь сможешь?

— Тише, Хлоя! Дай мне хотя бы отобедать, а потом я весь твой, — подмигнул он мне.

— Курт, брось свои шуточки, потому что я вовсе не шучу. Я хочу сделать татуировку прямо сейчас!

Он демонстративно отложил вилку на стол и, достав свой бумажник из кармана, кинул на стол двадцатидолларовую купюру со словами:

— Раз вы так просите, мадам! Я, пожалуй, даже пожертвую своим обедом.

Когда он встал из-за стола и протянул мне свою руку, я в шутку пихнула его в плечо и рассмеялась, но внезапно меня снова ударило разрядом тока.

— Господи, — застыла я посреди выхода. — Курт! Боже, как же я сразу не сообразила? Какая же я идиотка!

— Что такое, Хлоя? Ты вдруг внезапно вздумала заняться самобичеванием? — потянул он безрезультатно меня за руку.

— Как меня называл Ной? — я будто забыла, как моргать, и всё так же стояла, не шелохнувшись, в проходе.

— Хлоя, пойдём! — бросил он выразительный взгляд на меня, пытаясь сдвинуть меня с места, указывая на людей, скопившихся у входа в кафе. — Посмотри! Ты же мешаешь людям войти.

— Курт, просто скажи мне, как обычно обращался ко мне Ной? — медленно двинулась я с места вслед за ним.

— Хло, — растерялся он. — Он называл тебя Хло и никак иначе.

— То-то и оно! — подпрыгнула я на месте. — Всегда! Но знаешь, в чём подвох?

— В чём же? — прищурившись, спросил он.

— Ты помнишь то письмо?

Он задумался на какое-то время, глаза его забегали из стороны в строну, вероятно, ища в своих уголках памяти нужную ему информацию, но затем его подозрительный взгляд будто застыл на мне.

— Хлоя, — легонько шлёпнул он себя по голове. — Он написал тебе письмо и обратился к тебе не так, как обычно тебя называл!

— Ага, — кивнула я ему. — Как думаешь, это может быть зацепкой?

— Даже когда он был в скверном расположении духа, — почёсывал он свою макушку, — он всегда называл тебя по-своему.

— Я тоже не припомню, когда он обращался ко мне полным именем, — схватила я его за плечо и подвела к машине. — Расскажи это отцу, может быть, эти данные ему пригодятся! А сейчас поехали!