Начало пути

Глава 3

До зала, в котором проходило собеседование, мы шли запутанными коридорами и переходами, которые я даже не старался запоминать.

Помимо меня и префекта на испытание направлялись еще около десятка мальчишек. Как-то маловато первокурсников на мой взгляд. Хотя может на это повлиял демографический кризис, или просто маги сами по себе начали вырождаться, или маги-аристократы начали вырождаться, те, которые могут себе позволить оплатить учебу своих драгоценных чад на Первом факультете. Вскоре я поймал себя на мысли, что представителей Второго факультета видно не было. Видимо нас разделили по времени или с ними просто не стали заморачиваться. Научат бытовой магией пользоваться, да силу свою сдерживать, и отправят в путь далеких свершений на благо развития нашей цивилизации. И почему я не на Втором факультете? Если все же не произошла какая-то бюрократическая ошибка, то не удивлюсь, если узнаю, что крестный все это сам подстроил. И, кстати, а где девочки? Ни одной девочки на Первом факультете в этом году? Что-то меня это совсем-совсем не радует. Почему-то в голове всплыли услышанные где-то случайно слова о том, что когда в какой-то год рождается мало девочек и много мальчишек, то скоро быть войне. Стало как-то совсем грустно.

Спустя минут десять мы, наконец, дошли до пункта назначения, именуемого «Учительская».

Дефоссе выстроил нас в одной ему известной последовательности и пригласил меня войти в учительскую первым. Остальные должны были ждать своей очереди в коридоре, рассевшись на довольно комфортные стулья, стоящие вдоль стены. Сам префект составил мне компанию.

В довольно просторной комнате стоял только один круглый стол, за которым восседали, видимо, мои будущие преподаватели. Ну что я могу сказать? Всем им было далеко за тридцать и, значит, на жалость надавить не удастся — они таких сироток как я пачками каждый год видят.

Во главе этой сходки сидел мой крестный и очень неопределенно усмехался в мою сторону.

— Добро пожаловать в нашу школу, молодой человек, — привстала со своего места пожилая женщина. Выглядела она довольно неплохо для своего возраста. Каштановые волосы чуть тронула седина, а глаза не были тусклыми, как у многих сидящих здесь преподавателей. Возраст выдавали руки и шея, которые были покрыты мелкой сеткой морщин. — Я — Айрис Бретт, и я являюсь куратором вашего курса. Мистер Дефоссе, скажите, молодой человек нормально обосновался в вашей вотчине?

— Да, вполне, профессор, — кивнул Лео и присел на один из двух стульев, стоящих по другую сторону стола, напротив собравшихся преподавателей. — Садись, чего стоишь, — рыкнул на меня префект. Мне больше ничего не оставалось, как последовать его примеру и сесть на свободный стул.

— Ты что, тоже тут будешь? — спросил я у него. Вот не хотелось, чтобы хоть кто-то лишний здесь присутствовал. В идеале только я и крестный, но ничего не попишешь. Следует, видимо, смириться с дополнительными зрителями.

— Конечно. Я, как префект, должен знать, что собой представляет каждый мой студент.

— И что мне делать?

— Ничего, просто отвечай на поставленные вопросы и сделай несколько заданий, которые тебя попросят выполнить.

— Зачем? — я непонимающе хлопал глазами. За нашим диалогом следили все присутствующие на заседании, но никто не вмешивался.

— Чтобы узнать, какими способностями ты обладаешь, и на какие предметы следует тебя распределить, чтобы развить твой дар. Я правильно объясняю, господин директор?

— Правильно — правильно, — пробубнил Алекс и перевел взгляд на меня. — Ну что, юноша, начнем?

— Начинайте, вряд ли мое мнение здесь кого-то интересует, — пробурчал я в пустоту.

— Назовите ваше имя, — перебила меня мой куратор.

— Деймос Ф… э-э-э… кхм, — я почему-то поперхнулся. Я прекрасно помнил свое настоящее имя, а вот то, которое досталось мне от отчима, упорно улетело в далекое забытье. Хотя Арес официально меня не усыновил, что было почему-то обидно, но и не препятствовал тому, чтобы во всех документах я проходил под его именем. Мне было безразлично, но матери и крестному это было принципиально зачем-то нужно. И вот я, к своему собственному стыду, забыл полное имя моего отчима; забыл впервые за долгие годы; забыл, хотя до этого момента, всегда на подобный вопрос отвечал «Нейман», и в последние пару лет делал это практически на автомате. От тягостных раздумий щеки залились краской. Никакого стыда не было и в помине, была злость и просто море растерянности. Вот как такое могло произойти? Сейчас все подумают, что я полный псих и придурок.

— Деймос, а как у тебя фамилия, Деймос? — с улыбкой спросил крестный и сощурил глаза. Да откуда я знаю! И как я мог забыть? Никто не предупреждал меня, что собеседование начнется с такого сложного вопроса!

— Нейман, — выручил меня мой префект. — Насколько я помню, его зовут Деймос Нейман. Видимо, молодой человек слишком волнуется, — злобно посмотрел в мою сторону Дефоссе. Ну вот, о чем я и подумал. Староста уже считает меня полным идиотом.

— И что он волнуется? — вновь вклинился крестный. — Боится, что мы его из школы выгоним?

— Не боюсь, — буркнул я. — Все равно ведь не выгоните.

— Ладно, Деймос. С кем не бывает, правда ведь? — вновь взяла нить допроса в свои руки профессор Бретт. — Расскажите нам, мистер Нейман, каким даром вы обладаете?

— Чего?

— Какой раздел магии вам дается лучше всего? Какое волшебное действие вы производите, не прибегая к совершению специального магического преобразования?

— Э — э… — я задумался. — Никакое. Я абсолютно бездарный тип. И это чистая правда, не надо на меня так смотреть. Я абсолютно не увлекаюсь магией ни в каком ее проявлении. Я хочу в космос полететь. На крайней случай космические корабли делать. А в этом мне даже магия не поможет. — Мне кажется или я начал оправдываться? Никогда ни перед кем не оправдывался и вдруг начал? Печаль… Мне совершенно не нравится это место. Я аккуратно, чтобы никто не заметил, вытер вспотевшие ладони о брюки.

— Да мистер Нейман у нас еще и стеснительный, — хохотнул один из сидящих преподавателей, внешне чем-то напоминающий ястреба. Но детально я его рассмотреть не успел.

— Я просто не замечал за собой никаких способностей, как вы бы их не называли, — огрызнулся я. Крестный откинулся на спинку стула и поднял руку. Выглядел он устало, но в его глазах мелькнула злость. Похоже, за сегодняшний день я его здорово разозлил.

— Простите, коллеги. Я думаю, что в данном случае нужно начать с более легких вопросов. Скажите, мистер Нейман, а вы умеете читать?

— Умею, — сквозь зубы процедил я.

— Хорошо. А считать? Считать до десяти умеете? — продолжал издеваться надо мной директор.

— До десяти умею.

— Господа, видите, какой талант. В тринадцать лет умеет считать до десяти только несколько человек на этой планете. Остальные ушли далеко вперед и, вероятно, могут не только считать до десяти, но и совершать определенные математические действия, например, сложение.

Я покраснел еще больше. Нет, не так. Я стал таким красным, что мне казалось, что пар валит не только из ушей, но из носа, а из глаз сыплются искры. Ну, крестный! Так меня еще никто и никогда не унижал!

— А писать?

— Да вы что, издеваетесь надо мной? — вспылил я.

— Нет, но я рекомендую вам посещать уроки арифметики для начинающих и чистописания, а то, как видно из официального письма вашей матери, пишущим вас в доме не видел никто. А ведь письмо и математика очень важны, вдруг вам повезет, и вы все-таки решите когда-нибудь построить свой Летучий корабль?

— Полноте, Алекс, — засмеялась Бретт. — Давайте уже приступим к тому, что нам действительно нужно знать.

— А что, знать о том, что студент не умеет читать и писать, для вас не является необходимым? — хохотнул директор.

— Да умею я читать! — заорал я.

— А писать нет. Мы это уже выяснили. Так что, мистер Дефоссе, запишите первым делом этого молодого и перспективного человека на уроки математики и письма, — я стиснул кулаки и, прищурившись, посмотрел на крестного. — Да ладно, не все так плохо — писать мистер Нейман умеет, но вот на уроки каллиграфии ему походить стоит.

— Скажите, мистер Нейман, вы умеете летать? — перебила директора мягким вкрадчивым голосом не оставляющая надежду чего-то от меня добиться Бретт.

— Что? Вы вообще в своем уме? Летать умеют только птицы и самолеты, а людям не положено по причине отсутствия оперения, — фыркнул я. Надо же. Дом сумасшедших. Летать они захотели.

— Спрошу по-другому, — улыбнулась женщина. — Вы никогда не замечали, что можете зависать в воздухе или как-то слишком долго падать?

— Профессор, падаю я обычно быстро и больно, — ответил я. — И парить, зависать, летать вверх, вниз, вбок, вперед и назад, уберегая себя от синяков, я не умею.

— Ладно, хорошо. А что вы знаете о целебной магии? — к моему удивлению произнесла молодая девушка хрупкого телосложения, светловолосая, конечно, не такая бледная, как Дефоссе, но все же. Одета она была в белый медицинский халат. В общем, вся белая с головы до халата.

— Ничего. Абсолютно. При попытке научиться готовить обычное болеутоляющее у меня однажды получился сильнейший яд, и мама запретила мне подходить ближе, чем на сто метров к травам и другим сыпуче-плавучим веществам для приготовления снадобий.

— А боевая магия? — с сомнением спросил подтянутый ничем не примечательный старичок.

— Вы про летающие шарики, языки пламени, неповторимые кульбиты в воздухе, оставляющие после себя горы трупов? Нет, не интересуюсь. Да и здоровьем не вышел, чтобы прыгать и скакать.

— Судя по всему, действительно нет абсолютно никаких талантов, — закончил крестный. — Бывает же. Потомственный маг с просто бешеным магическим потенциалом, а талантов никаких.

— Подождите, ведь мы же еще не закончили, — удивленно вскинула брови профессор Бретт.

— А я думаю, что гораздо быстрее будет обратиться к материалам дела этого молодого дарования и просто прекратить эту клоунаду. Мистер Нейман на сотрудничество не настроен, поэтому пойдем более коротким путем. Судя по рассказам его матери и отчима, у данного юноши все же есть несколько талантов. Целых три. А именно: быстро бегать, хорошо прятаться и экранировать собственную магию. Поэтому, чтобы хотя бы догнать, не говоря уж о найти и выяснить, каким даром он награжден, и чем занимается, ни у кого так и не получилось. Причем экранировать магию он осознанно не умеет, а делает это бессознательно.

— Значит, он — менталист? — деловито уточнил какой-то старик в очках. — Не припомню менталистов среди Нейманов, — протянул он с изрядной долей сомнения.

— Вы меня плохо слушаете, профессор. Этот юноша генетически не принадлежит к роду Нейманов. Но официально сыном Ареса Неймана является. О биологическом отце не известно ничего. Поэтому способности, к которым он предрасположен нужно выяснять самостоятельно. Но способности к менталистике вы можете проверить, записав его на свой курс, профессор Старлинг.

— Я думаю, что проверить стоит, — что-то прикинув в уме, кивнул этот Старлинг и уткнулся в свои бумаги. А я все больше стал ненавидеть своего крестного. Видимо, он тоже был в молодости неприятным типом, поэтому и подружился с Казимиром. Свой своего издалека видит, как говорится.

— Я был готов к неким трудностям в общении с мистером Нейманом, поэтому позаботился о том, чтобы собрать довольно полную информацию о его родословной. Согласно моему анализу, все его предки по материнской линии обладали одним из трех даров: ментальная магия, телекинез и артефакторика. Со стороны отца, как я говорил, мало что известно. Но судя по рассказам его матери, особо сильным магом он не был. Я думаю, что проверить последние два пункта, телекинез и артефакторику, особой проблемы не составит, если мистер Нейман соблаговолит пойти на сотрудничество, перестанет кривляться и, наконец, поймет, что никто отсюда его все равно не выпустит, как бы он ни старался, пока он хоть чему-нибудь не научится. Мистер Нейман будет с нами сотрудничать? — ехидно спросил у меня Алекс с широкой неискренней улыбкой на лице.

— Будет, — обреченно вздохнул я и краем глаза посмотрел на Лео. Тот сидел и широко распахнутыми глазами взирал на меня. Видимо, в гостиной своего Первого факультета мне предстоит неприятный разговор практически со всеми студентами, которые собирали с миру по нитке (точнее, с каждого студента по шмотке), наряжая меня подобающе их интересам. А тут такой позор. Хотя какое это имеет для меня дело?

— Мистер Нейман, попробуйте передвинуть этот карандаш, который лежит перед вами на столе, силой мысли на любое расстояние, — практически приказала женщина неопределенного возраста, с грубыми чертами лица и в жутком парике сиреневого цвета. Я так засмотрелся на ее шикарные волосы, что даже не с первого раза уловил суть очередного нелепого задания.

— Что?

— Передвиньте карандаш, — повторила она.

Я, недолго думая, а если быть совсем честным, вообще не думая, просто взял карандаш в руку и положил его рядом с Лео.

— Что вы сделали?

— Как что? Вы же сами попросили меня передвинуть карандаш, — искренне удивился я.

— Силой мысли, — с все тем же непроницаемым лицом вела со мной диалог эта Мальвина.

— Мысль нематериальна. Как я буду ею что-то двигать? — я абсолютно не понимал, что здесь происходит, и чего они все от меня хотят. И главное: зачем?

— Может, хватит уже валять дурака? Просто мысленно прикажите карандашу переместиться в другое место.

— Мысленно приказать карандашу? Я даже не знаю, какое из слов в этом предложении меня поражает больше всего. Скажите мне, как я буду приказывать карандашу? Это же неодушевленный предмет. Директор, у вас есть в штате психиатр? Я думаю, это просто необходимо для создания благоприятного микроклимата в коллективе…

— А ну цыц! — стукнула женщина кулаком по столу. После этого устрашающего жеста я слегка подпрыгнул и, вернувшись обратно на свое место, озверел окончательно. Карандашу приказать, ага. Да пошли они все! Я бросил взгляд на злосчастный карандаш, желая, чтобы он просто исчез, и в ту же секунду предмет моего пристального внимания разлетелся на щепки в разные стороны.

— Я просила переместить карандаш, а не взрывать его, — все так же, не выражая никаких эмоций, проговорила Мальвина.

— Карандаш оказался вредным и предпочел покончить жизнь самоубийством, нежели подчиняться моим приказам, — практически выплюнул я.

— Будет, конечно, сложно, но я его беру. В мальчике просто огромный потенциал к телекинезу.

— Хорошо, профессор Хилларис, — та кивнула и так же, как недавно менталист, начала что-то усиленно писать, больше не обращая на меня внимания. Весело у них тут все. Никому ни до кого нет никакого дела.

— А где профессор артефакторики? — прозвучало с другого конца стола.

— Не приехал еще, — недовольно отозвался крестный. — Придется испытывать его нам самим.

— Позвольте, директор, разве может быть больше одного дара в одном маге? — вскинулась кураторша.

— Теоретически может, а практически — стоит проверить, — улыбнулся Алекс. — Мистер Нейман, что вы знаете об артефакторике?

— Ничего. Я даже не знаю, что это за слово и что оно означает, — вот если бы знал, то ни за что бы не подал виду. Чтобы, кроме занятий по мозговедству, телекинезу у этой Мальвины, мне в расписание впихнули что-нибудь еще? Извините, я вообще не хочу особо себя загружать бесполезной для меня информацией. И вообще я хочу сбежать отсюда. Хоть куда, только подальше.

Крестный в это время задумчиво на меня смотрел, а потом неожиданно бросил в меня такой же карандаш, собрата которого я безжалостно отправил на тот свет.

— Лови!

Я и поймал. Мир перевернулся несколько раз с ног на голову, а потом стало на секунду темно. Я закрыл глаза, а как только открыл, то от увиденного чуть не упал с верхушки единственной березы, стоящей на том самом болоте, которое я не так давно проезжал по дороге в замок. Болоте?!

— Снимите меня кто-нибудь отсюда, — почему-то шепотом заскулил я.