Начну все с начала

Глава 36 Гена из Днепропетровска и прощай Андрей

В один из дней, когда мы обсуждали текущие дела втроем: Павел, Ефим и я, ко мне без стука в дверь зашел молодой парень, хотя Наташа изо всех сил препятствовала этому.

Он ее просто отодвинул, зашел в дверь и сел за стол. Снял кепку и стал разглядывать. Молчание затянулось. Потом он заявил:

— Я Гена, с Днепропетровска.

Мы молчали, ожидая дальнейшей информации.

— Моих ребят у вас в Виннице судили, забрали у нас имущество и машины. Вы эти машины выкупили. Так вот, время вам две недели. Все машины вернуть. Заплатить штрафные санкции за использование машин без согласия их владельцев в сумме оценочной стоимости этих машин в суде. Прощу учесть два момента. Я по образованию юрист. Вся бригада будет на свободе максимум через два месяца. При невыполнении требований — сначала в стекла машин камень, а потом бутылку с зажигательной смесью. Счастье тем, кто успеет выскочить вовремя.

— Это все? Или что-то еще?

Гена из Днепропетровска продолжал:

— Ты папа у своих ребят, а у нас есть свой папа. Как он скажет, так мы и сделаем. Я очень хочу, чтобы ты с ним встретился. Я его уговорю, и ты ему все лично скажешь. Ты согласен. Без него базара не будет. Я буду здесь неделю.

— Мне еще надо побегать, но Вы условия знаете. Через неделю я к Вам заеду в 15 часов. Готовьте деньги и машины.

С этими словами Гена из Днепропетровска ушел.

— Надо вызывать милицию и вязать его прямо здесь, — задумчиво сказал Ефим.

— Павел, надо договариваться с судьей, — ответил я. — Организовать им встречу.

На том и порешили. Я поехал к Андрею и все, насколько можно, ему рассказал от начала и до конца. Мы отошли в сторону. Андрей отметил:

— В целом, решение принято правильно. Пусть встретятся с судьей.

Не хотелось прибегать к радикальным мерам по правилу товарища Сталина: «Есть человек — есть проблема. Нет человека — нет проблемы», но я напомнил Андрею, что есть банда человек-то семь или восемь, которые выходят из тюрьмы. Поэтому, будем проблемы решать по мере их возникновения. Мы обменялись с Андреем информацией о здоровье наших малышей и попрощались.

Судья согласился встретиться с Геной без секунды колебаний. Мы сидели за столом, когда Гена вошел в кабинет. Наташа за ним заперла дверь на ключ. Гена, когда услышал, что дверь запирается, сначала рванулся назад, потом развернулся и начал нас рассматривать. Судью он узнал сразу и хлопнулся на стул, когда тот показал: «пора садиться». Судья ласково попросил Гену озвучить все требования двумя словами:

— Давай предъяву.

Гена начал что-то говорить о социальной справедливости. Мы все внимательно слушали.

— Слушай сюда, — закончил дискуссию судья. — Я не знаю, как и почему тебя выпустили. Лично тебе надо чалиться еще пять лет. Будешь выступать, я тебя объявлю во всеукраинский розыск. За попытку шантажа упеку еще на столько же. Твои подельники, чтобы не получить сроки дополнительно, всегда помогут тебя найти. Поэтому я тебе советую ехать к жене и дочке. Начинай свою светлую жизнь. Не заставляй меня снова поднимать ваше дело. Давай, борец за социальную справедливость в новой Украине, двигай с Винницы. Ты юрист, как я помню. Вот поэтому, я не буду перечислять все статьи, которые можно на тебя сегодня повесить. Тебе все понятно? Ты пока свободен. Кстати, я тоже пойду. Если появится он или от него — приходите или звоните.

Судья ушел. Гена выскочил от нас сразу, без вопросов и комментариев.

— Вот и все, — сказал Павел.

— А, по-моему, будет продолжение, — подвел Ефим. — Вряд ли он успокоится.

Страна бурлила и кипела. Как оказалось, большинство винницких предприятий завязано на Министерство обороны СССР. Наши крупнейшие заводы — Терминал, Маяк, Инфракон, Авиазавод, военные заводы уже не имеют заказов и финансирования. Химкомбинат остался без сырья. Обувной завод — без рынка сбыта. Завис радио ламповый завод. Люди остались без работы, без зарплаты. Политическими лозунгами семьи не прокормишь. Всюду распространяемая версия, Украина кормит весь Советский Союз, лопнула. Лозунг «Достаточно нам приобрести свободу, как потекут молочные реки в кисельных берегах» оказался утопией. Как выяснилось, единственное, что сейчас могло прокормить людей — это торговля. Появился новый вид транспорта — тележка на двух колесиках. Люди назвали их «кравчучками». Леонид Макарович Кравчук заявил: «Украина откажется от такой валюты, как рубль». Введет украинскую валюту «гривна», которую почему-то надо печатать в Канаде, хотя в Киеве есть свой Печатный двор. Непонятно, зачем создавать новую частную компанию в Канаде, покупать за финансы Украины этой компании новые станки. Печатать деньги в Канаде, но привезти это все в Украину. Прежде, чем ввести гривну, у нас начали печатать валюту переходного периода — карбованцы, но напечатаны они как купоны, поэтому полное наименование их будет «купоно карбованцы». Народ сразу их прозвал «фантиками».

Пришлось народу торговать везде и всем чем можно. Инженеры, врачи, учителя, высококвалифицированные токаря, слесаря, кандидаты наук, доктора наук начали осваивать торговые отношения от Китая до Португалии. Особо одаренные ехали за моря — океаны. Наших людей можно встретить везде на всех видах транспорта. Началось резкое разделение народа на имущих, малоимущих и неимущих. Все более усиливался бандитизм, грабежи, вымогательства, которые начали называть иностранным словом «рэкет». Название иностранное, а обычаи наши. Паяльник в задницу, утюг на живот или спину, ныряние «на время» в ванной. Все методы не перечислить.

Имущие люди нанимали себе охрану, чаще бандитов. Называли это «крышей». «Крышей» становились кто угодно: милиция, прокуратура, КГБ, СБУ, секции бокса и восточных единоборств, районная шпана, грузинские, чеченские и другие национальные группировки. Они воевали между собой за «сладкие куски». Брали под контроль огромные комбинаты. Заводы, карьеры, кафе, рестораны, торговые центры, автосервисы, предприятия. Все должно быть «под крышей», иначе директорам и хозяевам предприятий просто не жить. Платили деньгами, услугами, товарами. Процесс бандитизма и вымогательства за короткое время охватил всю страну.

То, что мною не занимались вплотную, я обязан Андрею. Однажды ко мне прибыл достаточно видный, и накаченный представитель Винницкой группы спортивных товарищей. Предложил объединить наши усилия, из расчета тридцать процентов всех ценностей переходит под их контроль. Они за это меня «крышуют». Павел рванул по своим родственникам, но они развели руками. Выяснять отношения с бандитами никто не хотел. Я рассказал о предстоящей встрече Андрею, который высказал желание пойти со мной.

Его действия оказались непредсказуемыми. Мы пошли сразу к руководителю этой банды. Его в кабинете не оказалось. Встретили его на четвертом этаже в коридоре. Когда он шел, из какого-то кабинета, в туалет. Андрей выкрутил качку ворот рубашки с галстуком, прижал его к стене. Хотя тот в полтора раза больше Андрея. Засунул руку ему за борт пиджака, вытащил оттуда револьвер системы «наган». Отпустил товарища, потребовал снять наплечную кобуру. Отдал ее мне:

— Надевай.

Затем засунул мне наган в кобуру, объяснил обалдевшему бандиту:

— Ты это Виктору Ивановичу подарил. Оформишь на него документы и пришлешь. Понятно? Или тебе, сучонку, все подробней рассказать?

Тот кивнул. Потом затряс головой.

— Если Виктора кто-то обидит, мне плевать кто, тебе лично не жить. Чтобы ты и твои ребята лучше запомнили, к тебе надо с визитом ночью людей прислать?

— Я и так запомню. Всех ребят я предупрежу.

Возле нас стали останавливаться спортивные ребята, но братан им объяснил:

— Все нормально. Мы просто базарим. Клянусь, его никто не тронет. Мамой клянусь. Я же не знал.

Мы ушли. Андрей мне объяснил, он взял «братана» на понт. Но я видел своими глазами ужас на лице «братка». Чем он вызван, я мог только предположить. Но с тех пор ко мне никто не подходил и «крышевать» не предлагал. Документ мне через три дня на револьвер передали и еще коробку патронов. Андрей ничего объяснять не хотел. Разговор на эту тему обрывал моментально. Единственно, что он обронил — эти ребята приходили с претензиями к нему в «Автосервис». Чем эта встреча закончилась, он не сказал. За январь, февраль месяцы Ефим заключил три «подряда» на строительство семи коттеджей и большого столярного цеха. Бригады с химзавода он снял, доукомплектовал бригады людьми из СПМК и приступил к работам. Он забрал на стройку 15-ти тонный кран с телескопической стрелой, трактор «Беларусь», трактор-грейдер, тягач с платформой, КАМАЗ-самосвал. Еще технику по мелочам. В результате получилась великолепная строительная группа. К нему в помощь пошел наш архитектор Холмов Василий Степанович, который привел опытного прораба. Объемы работ планировались закончить за год. Строительство шло «под ключ».

Но тут случилось неожиданное. Приехал Андрей и повел меня гулять в парк имени Горького. Мы пошли по заснеженным аллеям, пока не забрели на самые отдаленные, практически безлюдные.

— Послушай меня и старайся не задавать вопросов, — сказал, несколько раз оглянувшись по сторонам, Андрей. — Завтра я исчезну. Может на год. Может на десять. Надежда об этом ничего не знает и будет в шоке. Объявлять меня в розыск не надо. Я ей оставил денег пять тысяч долларов. По нынешним ценам года на два ей хватит. Когда сыну исполнится два года, возьми ее на работу к Ирине Сорокиной и Людмиле Грач. Надежда хороший бухгалтер, будет твоим доверенным лицом, твоими глазами и твоими ушами. Вся забота о моей семье ложится на тебя. Для этого я тебе оставляю десять тысяч долларов. Это Надежде на черный день. Я думаю, до черного дня ты ее не допустишь. Если за эти годы она найдет себе мужа, то пусть будет счастлива. Но за моего парня несешь ответственность ты. Воспитывай его рядом со своим, как двух братьев. Не спрашивай меня куда. Я все равно не отвечу. «Автосервис» поручи моему помощнику Слободяну Юре. Он потянет. У Наташи лежит конверт для тебя. «Автосервис» принадлежит тебе. Там все документы, заверенные нотариусом в декабре прошлого года. Ни Елене, вообще никому ничего не объясняй. Ты ничего не знаешь. Для тебя все непонятно. Через десять дней мой труп с документами найдут. Заяви, что вероятно это я. Известий от меня не жди, их не будет. Через неделю к тебе придет человек — Сергей Ставриди. Грек, мастер спорта по академической гребле. Твоего возраста, два метра ростом. Рубаха парень. Будь с ним очень аккуратным и помогай ему во всем. Он очень многое может. Помни, очень хорошо запомни — это не просто опасный, это страшный человек. Не пугаю, предупреждаю. Не дай Бог ему кто-то встанет на пути. За помощью к нему не обращайся. Ничего не проси. Просто расскажи, как другу, сложившуюся ситуацию. Если он захочет, сам поможет. Дай ему мою «девятку» по доверенности. Я доверенность оформил на него на пять лет еще в ноябре. Она в конверте для тебя у Наташи. Деньги, десять штук, забери и спрячь. Появятся лишние деньги — покупай доллары, но не вздумай это афишировать. Покупай понемногу, через подставных лиц. Самый честный у тебя Ефим. Все остальные — себе на уме. Доверяй, но контролируй. Обниматься не будем. Поедем в наше кафе, да и выпьем. Но о нашем разговоре ты уже забыл. Я все сказал. Не заставляй меня врать. Ты славный мужик. Я рад, что встретил тебя, что ты остался с моим сыном.

— Я клянусь, это будет и мой сын. Андрей. Поехали.

Мы отправились в кафе. Ирина накрыла нам столик. Мы пригласили ее за стол, потом подошла Люда Грач. Подъехал Павел и Ефим. Я встал:

— Мои самые близкие друзья! Моя мама уже у себя дома. Она попросила меня вас собрать, и выразить вам от нее свое восхищение. Она уже ждет лета, чтобы приехать еще раз. Я выполняю ее просьбу и от всей души вам всем огромное спасибо.

Выпили за мою маму. За всех мам, которые живы и которых уже нет. Выпили за нас и за наше ВПК. Потом, как положено, за всех подряд. Но когда закончили, все были трезвые. Каждый за тост поднял, пригубил, поставил. Каждого я обнял. Каждому сказал: «Желаю удачи». Как и все, Андрей сказал:

— Спасибо, и тебе.

Только мы вдвоем знали — это наш последний ужин. Мы еще посидели вдвоем. Смотрели друг на друга и молчали. В конце налили по стакану водки и выпили.

На следующее утро Андрей вышел из дома, поехал на работу. Машину оставил в «Автосервисе». Предупредил своего заместителя Юру Слободяна, у него встреча с клиентом. Ушел и больше не вернулся. Поздно вечером позвонила Надежда:

— Куда ты послал Андрея? Он на ужин не пришел и не позвонил.

— Я его никуда не посылал и понятия не имею, где он может быть, — ответил я, сказав чистую правду. Три дня Надя плакала, обзванивала всех подряд. Андрей не появлялся.

Надежда через три дня сдала документы в милицию. Я поднял всех на ноги, опрашивал, кого только можно. Вдруг будут какие-то следы или кто-то его видел.