Наследники Слизерина

Награда

К вечеру небо затянули облака, и заморосил мелкий противный дождик. Спешно выскакивающие из вагонов ученики стремились поскорее покинуть платформу. Только четверо друзей гордо и победоносно ступали по влажному граниту, не обращая никакого внимания на непогоду. Миновав потемневшую от влаги кирпичную стену, они нашли укромное место и трансгрессировали оттуда прямо на аллею, ведущую к особняку Лестрейнджей.

Едва они успели подняться по парадной лестнице, как дверь резко распахнулась, и из нее пулей вылетела миссис Лестрейндж. Без предупреждения и объявления войны она неистово кинулась на сыновей и стиснула их в объятиях с силой, которая едва ли угадывалась в ее хрупком телосложении.

— Вернулись! Вернулись! — бормотала она со слезами радости на глазах.

Белла и Барти смущенно стояли позади и не могли сдержать улыбок, наблюдая эту неожиданную трогательную сцену. Заметив, наконец, их присутствие взволнованная мать выпустила Рудольфуса и Рабастана, и также внезапно накинулась на Беллу с Краучем.

— Вы в порядке? Целы? Хорошо себя чувствуете? — сыпала она вопросами, не дожидаясь ответов.

— Мы в порядке, — спешила заверить ее Белла, поглаживая по спине.

— Вэнни, дай детям пройти! — послышался голос мистера Лестрейнджа откуда-то из глубины коридора.

Женщина опомнилась, машинально промокнула глаза краем рукава и, наконец, позволила прибывшим зайти в дом.

Мистер Лестрейндж вел себя куда более сдержанно, но по его лицу было видно, что он тоже безмерно рад тому, что его дети возвратились домой целыми и невредимыми.

Он пожал каждому из них руку и слегка приобнял.

— Надо бы поговорить… — заикнулся он, было, кашлянув.

— Даже не думай! — возмутилась миссис Лестрейндж. — Нашел время! Дай им хотя бы поесть. Представляю, как они устали!

— Мама права, — заметил Рудольфус. — Мы почти весь день ничего не ели и ужасно вымотались, а Белле даже пришлось побывать на допросе…

— Что? — ахнула миссис Лестрейндж и с исказившимся от испуга лицом посмотрела на Беллатрису.

— Что они от тебя хотели? — спросил мистер Лестрейндж, нахмурившись.

— Ничего особенного, — поспешила она их успокоить, бросив на Рудольфуса укоризненный взгляд. — Просто спросили кое-что. Меня не подозревают.

Миссис Лестрейндж снова повеселела.

— Тогда нечего тут стоять. Ужин давно вас ждет, — проговорила она, уводя компанию за собой.

Несмотря на позднее время, дом Лестрейнджей не пустовал. Казалось, сегодня тут собрались все Пожиратели смерти до единого. Еще бы! Разумеется, они уже были в курсе вчерашнего происшествия, и им не терпелось посмотреть на убийц своими глазами. Пока друзья проходили сквозь большой ярко-освещенный холл, где особенно любили ошиваться гости, все присутствующие резко замолчали, нагло провожая их любопытными взглядами.

— Белла, кстати… — вдруг спохватилась миссис Лестрейндж, — я не говорила тебе, что здесь твой брат?

— Брат? — удивилась девушка, перебирая в голове многочисленную родню. — Какой брат?

— Ну как его… — миссис Лестрейндж сосредоточенно нахмурилась, — Сириус, кажется?

— Сириус? — задохнулась Белла и почувствовала, как у нее от страха скрутило все внутренности.

Только спустя секунду или две она осознала, что уже не маленькая девочка, и ее магические умения достаточно высоки, чтобы не бояться какого-то зазнавшегося гриффиндорца.

— Что он тут делает? — едва оправившись от потрясения, спросила она.

— Сказал, что хочет увидеться с тобой, — отозвалась миссис Лестрейндж слишком уж спокойно для такого абсурдного заявления. — Он, вообще, частенько к нам заходит.

У Беллы в голове помутнело. Сириус заодно с Пожирателями смерти? Только не это! Ведь она так надеялась, что больше никогда в своей жизни не увидит ненавистного кузена, и вдруг такой удар.

— Мама! — с легким упреком встрял Рудольфус. — Ты, наверное, хотела сказать РЕГУЛУС, а не СИРИУС.

— Ах да, точно! — поправилась она. — Не Сириус, а Регулус! Извините, перепутала.

Белла с облегчением выдохнула.

Рудольфус, все это время наблюдавший за ее реакцией, усмехнулся.

— Но где же он? — забеспокоилась миссис Лестрейндж, озираясь. — Неужели не дождался и ушел?

Регулус обнаружил себя сам. Он как раз поджидал их в обеденной зале и, едва друзья вошли в дверь, сразу же вскочил с места и бросился им навстречу.

— Поздравляю! — радостно воскликнул он после того, как они обменялись приветствиями. — Я и не сомневался, что у вас все получится. Но чтобы так! Кто применил Аваду Кедавру?

— Она, — Рудольфус бесцеремонно ткнул пальцем в подругу и плюхнулся на стул, с интересом оглядывая выставленные на ужин блюда.

— Правда? — изумился Регулус. — Как тебе это удалось?

— Не знаю, — Беллатриса пожала плечами и жестом пригласила брата садиться, чтобы продолжить беседу за трапезой.

Созерцание большого количества изысканных яств пробудило в ней зверский аппетит.

— Почему именно Авада Кедавра? — любопытствовал Регулус, усаживаясь рядом с сестрой. — Как вы на это отважились?

— Да никак, просто я уже применяла ее раньше, и мы решили не упускать такой возможности, — устало проговорила Белла, пододвигая к себе тяжелое блюдо с мясным пудингом.

Регулус выглядел потрясенным.

— Ты прежде уже кого-то убивала?

— Да, — невозмутимо ответила она, занятая наполнением своей тарелки, и даже не глядя на брата, — правда, только животных.

— Ну надо же… — покачал головой Регулус, — а я все думал, кто же из вас применил это заклятие. Даже решил, что вам кто-то помогал, ну или газеты наврали. Мы только сегодня утром узнали о случившемся из Ежедневного пророка, и я сразу примчался сюда. Честно говоря, никто из Пожирателей не верил, что вы справитесь с заданием, — смущенно сообщил он. — Вы так долго с этим тянули, что все уже решили, что вы струсили. Но сегодняшняя новость всех потрясла!

Белла торжествующе ухмыльнулась, представив себе реакцию Долохова. Ведь он даже в Черную метку не верил.

— А что тут сложного-то? Подумаешь убийство! — фыркнул Крауч с таким видом, точно сделал все единолично и без малейших затруднений.

— А Темный Лорд, кстати, здесь? — поинтересовалась Белла.

— Нет, но, я думаю, кто-нибудь его вызовет, — сразу же обнадежил ее Регулус.

— Не надо! — испугалась Белла. — Зачем зря беспокоить? Маландра теперь уже никуда не денется, а у него могут быть важные дела. О случившемся он и так знает. Сам же говоришь: все газеты об этом написали!

Последние двое суток были для Беллы такими утомительными, что теперь ей хотелось поскорее лечь спать, а не распинаться перед кем-нибудь, докладывая о содеянном. Даже, не смотря на то, что операция прошла успешно, встреча с Волан-де-Мортом могла сулить абсолютно все что угодно, и лучше было бы присутствовать на ней в более адекватном состоянии, когда мысли и чувства придут в порядок.

— А у тебя есть сегодняшний выпуск Ежедневного пророка? — вдруг оживлено поинтересовался Рудольфус. — Интересно, что там про нас написали.

— Конечно, — засуетился Регулус, доставая из кармана помятую газету и передавая ее Рудольфусу.

Тот быстро нашел нужную страницу. Почти весь разворот занимали большая фотография черепа со змеей на фоне сумрачного неба и еще одна фотография поменьше, где крупным планом была снята рука Маландры с надписью «Грязнокровка».

— Читай вслух! — потребовала Беллатриса, которая не могла заставить себя оторваться от приема пищи и подойти к нему.

Рудольфус откашлялся и начал цитировать.

— «Чудовищное преступление минувшим вечером потрясло Хогвартс и весь магический мир. Неизвестные пробрались на территорию школы и учинили кровавую расправу над дочерью известного активиста и защитника прав маглорожденных волшебников Уолтера Аллена — Маландрой. Несчастная получила множественные колющие ранения немагическим предметом в область груди. Перед смертью девочку жестоко пытали. На руке покойной, пока та еще была жива, преступник вырезал надпись, грубым выражением свидетельствующую о ее кровном статусе. Несомненно, так он дал понять, что именно происхождение мисс Аллен стало причиной ее убийства. Староста факультета Когтевран Роберт Нерд мужественно встал на защиту девушки, но тоже был хладнокровно убит».

Рудольфус и Беллатриса единодушно разразились злобным хохотом, от которого Рабастан вздрогнул.

— Скорее мужественно спасался бегством, — сквозь смех заметил Рудольфус и продолжил. — «Но он не мог противостоять нападавшему, который, вне всяких сомнений, был умелым темным волшебником и моментально поразил его смертельным заклятием…». Беллс, ты, как всегда, получила все лавры! — не преминул он язвительно заметить. — «… Отдел магического правопорядка немедленно взял дело под свой контроль. Дэвид Полтрун, мракоборец, руководящий расследованием, заявил, что преступника будут усиленно искать как внутри, так и за пределами Хогвартса. Вторая версия, по мнению следствия, является более вероятной, поскольку убийца действовал профессионально и все тщательно продумал. Ни одного свидетеля происшествия на данный момент найти не удалось. Возможно, преступник был не один, но это пока уточняется. По словам уполномоченного дознавателя, наиболее вероятным является то, что преступление было совершено кем-то из врагов Уолтера Аллена и противников его социальной деятельности. В любом случае, все версии сейчас проверяются, и убийца в скором времени будет пойман. Последние новости о ходе расследования читайте в нашем очередном номере».

— Они же все наврали! — искренне возмутился Рабастан. — Представили все так, точно мы звери какие-то!

В ответ на это Крауч многозначительно фыркнул.

— Знать бы, о чем мракоборцы думают на самом деле и насколько они близки к разгадке… — задумчиво проговорила Белла.

— Ты же сама сказала, что им так и не удалось выяснить ничего путного в ходе допросов, — вспомнил Рудольфус.

— Ну да. Мне показалось, что они подозревают всех подряд. Хотя, наверное, для них это обычное дело…

— Да не переживай ты! — Рудольфус отбросил газету. — Ни в жизни они не поверят, что кто-то из учеников применил Аваду Кедавру. Да у них при одной мысли об этом, наверное, поджилки трясутся!

Белла устало ухмыльнулась в ответ. Беспокоиться, и правда, уже не было никаких сил. Пора было заканчивать с ужином и отправляться спать, а поговорить о расследовании вполне можно и завтра.

В тот самый момент, когда она допивала свой чай и всячески лелеяла эти планы, из коридоров первого этажа стала доноситься какая-то подозрительная возня.

— Что там опять случилось? — недовольно поинтересовался Рудольфус, которому, по всей видимости, тоже не было охоты до новых впечатлений.

Четверо друзей намертво приклеились к своим стульям, и никто не хотел идти узнавать, что происходит, всей душой надеясь, что к ним это не имеет никакого отношения.

Первым на происходящее отреагировал Регулус. Он бодро вскочил с места и быстрым шагом двинулся к выходу из комнаты, но в дверях чуть не столкнулся с мистером Лестрейнджем.

— Что вы тут сидите? — взволнованно начал тот, обращаясь к остальным. — Темный Лорд здесь! И он хочет вас немедленно видеть!

Белла, Барти и Лестрейнджи мгновенно очнулись от своей ленивой расслабленности, и, испуганно переглянувшись, встали из-за стола.

— Идемте за мной, — скомандовал мистер Лестрейндж.

— Удачи! — шепнул Регулус вдогонку.

— Спасибо! — буркнула Белла в ответ.

«Хорошо, хоть лечь не успела, — думала она, пока поднималась по ступенькам, замыкая колонну. — Иначе я бы разговаривала с ним не вежливее, чем с теми мракоборцами. Но почему же этот человек внушает всем такой сакральный страх? Можно подумать, что он регулярно приносит кого-нибудь из своих последователей в жертву».

Точно в подтверждение этих мыслей, навстречу им по лестнице спустились двое побледневших Пожирателей, тихо и нервозно переговариваясь.

«Если они так боятся его, когда все хорошо, то, что же происходит с ними, когда все плохо?» — потрясенно подумала девушка, обернувшись им вслед.

Тем временем, все пятеро уже поднялись на третий этаж и оказались перед той самой дверью в запретный кабинет, о котором еще совсем недавно так грезили. Но сейчас Белле почему-то категорически не хотелось туда идти, да и остальным, кажется, тоже.

— Удачи! — шепнул мистер Лестрейндж, открывая перед ними дверь.

— Ты разве не с нами? — удивился Рудольфус.

— Нет, — торопливо пробормотал отец. — Идите! Не заставляйте его ждать!

Рудольфус, Крауч, Рабастан и Беллатриса именно в такой последовательности вошли внутрь.

Они оказались в большой продолговатой зале без окон и с довольно скудным освещением. Полумрак, по всей видимости, был создан намеренно, потому что стены украшали десятка два-три витиеватых канделябров, но большая часть свечей была погашена. Главными достопримечательностями комнаты были камин, декорированный мраморными барельефами, и длинный овальный стол, выполненный из какого-то очень ценного дерева. Его окружали обитые темно-зеленой кожей резные кресла, самое высокое и величественное из которых находилось во главе. Именно там, вероятно, и должен был восседать Волан-де-Морт, но, вместо этого, он стоял возле камина и с каким-то неоправданным интересом наблюдал за тем, как огонь, мирно потрескивая, выбивает из поленьев искры. Хотя, возможно, это только со стороны казалось, что он наблюдает, а, на самом деле, созерцание открытого пламени просто помогало ему думать о чем-то своем.

Дойдя до середины комнаты, друзья в нерешительности застыли, гадая, заметил он их присутствие или нет, и, если нет, то, как привлечь его внимание.

Отважиться на последнее никто не решался, поэтому все четверо так и стояли, словно статуи, чувствуя себя ужасно неловко.

«Ничего! Мы подождем!», — злобно подумала Белла, снова чувствуя прилив усталости.

Пользуясь тем, что стоит позади всех, и ее практически не видно, она переминалась с ноги на ногу, превозмогая мучительную тяжесть во всем теле и стремительно развивающуюся головную боль.

«Давай! Пялься на свой чертов камин! Мы же не торопимся! Хоть до утра можем тут стоять!»

Все же решив, что стоять до утра нецелесообразно, она стала слегка толкать Рудольфуса локтем, побуждая его тем самым объявить Лорду об их присутствии.

Рудольфус на провокацию не повелся. Он демонстративно отодвинулся и, едва заметно мотнув головой, взглядом изобразил что-то вроде: «Действуй сама, раз такая умная!».

Его внезапная нерешительность вывела Беллу из себя.

«Что, черт возьми, тут такого? — подумала она, раздраженно. — Он ведь сам позвал нас сюда!»

Девушка вытянула шею и уже, было, открыла рот, чтобы заговорить, но тут возникла новая проблема. Как к нему обратиться? Лорд Волан-де-Морт? Но она уже заметила, что практически никто не называет его по имени… Темный Лорд? Тоже звучит по-дурацки. Может, просто сэр?..

— Мой Лорд! — бодро и громко начала Белла, вспомнив, что именно так к нему обращался Руквуд. — Вы нас звали?

Темный Лорд не шевельнулся. Хотя, если бы он действительно был уверен, что находится в помещении один, от такого звонкого голоса должен был подпрыгнуть на месте, ну или, по крайней мере, вздрогнуть. Но он не обратил на оклик никакого внимания, и, лишь выдержав некоторую паузу, вытянул левую руку, указывая в сторону стола и приглашая всех садиться.

Друзья робко уселись в одну линию, поскольку, для того, чтобы обойти стол, нужно было пройти мимо Лорда, а сделать это никто не рискнул. В итоге, они разместились в таком порядке: ближе всех к высокому антикварному креслу сидел Крауч, за ним Рудольфус, потом Рабастан и самая последняя Беллатриса, очень довольная своим скрытым положением.

Темный Лорд тоже занял свое шикарное кресло и, положив локти на стол, стал невозмутимо перебирать кончиками длинных тонких пальцев свою волшебную палочку так, что она вращалась подобно веретену. Это, казалось бы, самое безобидное действие вызывало неприятное шевелящееся чувство в животе.

Беллатриса слегка откинулась на спинку, чтобы силуэты друзей полностью скрыли ее лицо от Волан-де-Морта. Пока было не совсем понятно, доволен он ими или нет, и до выяснения этого обстоятельства было бы лучше оставаться в тени.

Казалось, прошла целая вечность прежде, чем он, наконец, соизволил заговорить.

— Итак… через одного из моих верных людей вы получили послание с приказом, — протянул он, подняв глаза, от чего взгляды троих близ сидящих сразу же опустились. Лишь Беллатриса никак не отреагировала, поскольку все равно не видела его лица.

Темный Лорд замолчал, точно чего-то ожидая.

— Да, получили, — счел нужным подтвердить Рудольфус.

— И, как я узнал вчера от моих доверенных лиц в Хогвартсе, вы его исполнили, — продолжал Волан-де-Морт, будто нарочно растягивая момент, чтобы в полной мере насладиться паническим страхом своих собеседников. — Могу я узнать, кто же из вас это сделал?

Беллатриса и Рудольфус сразу же себя выдали, нервно переглянувшись через Рабастана. Они оба замялись, не зная, что ответить. Все произошло так быстро, что теперь трудно было однозначно сказать, кто именно отправил Маландру на тот свет.

— Я и Беллатриса, наверное, — торопливо отозвался Рудольфус, понимая, что не стоит слишком тянуть с ответом.

— Скорее, Рудольфус, — встряла Белла. — Я ударила ее первой, но рана была неглубокой, Аллен умерла после второго удара… так что, технически убийца Рудольфус, — прибавила она грустно и чуть ли не с завистью.

По лицу Волан-де-Морта было невозможно прочесть его отношение к услышанному, тем более, что он снова переключил внимание на свою волшебную палочку.

— Вы решили убить ее ножом… — протянул он, точно разговаривая с самим собой. — Что ж, магловское отродье не стоит того, чтобы быть убитой как волшебница… а надпись на ее руке будет предостережением для каждой грязнокровки. Пускай эти жалкие подобия людей знают, что их ждет в случае неповиновения.

От этих слов Беллатриса непроизвольно улыбнулась, но быстро опомнилась и придала лицу серьезное выражение.

— А второй убитый? — вдруг вспомнил Темный Лорд. — Кажется, Нерд. Кто разделался с ним?

Беллатриса испугалась не на шутку. Раньше ее не особенно беспокоило то, что вместо одной заранее оговоренной жертвы, их вышло две. Но что, если Волан-де-Морту это не понравится?

Тем не менее, врать и отпираться было бессмысленно.

— Я, — не долго думая, призналась она и сбивчиво начала оправдываться — н-но дело в том, что его никак не должно было там быть… а он пришел и увидел все… и… м-мне пришлось… иначе бы он нас выдал. А ведь вы велели не попадаться. И… он не чистокровный волшебник! — закончила она, надеясь, что этот факт как-то смягчит ситуацию.

— Ты? — вдруг удивился Лорд, и посмотрел на нее так пронзительно, точно пытался прочесть мысли девушки и найти там подтверждение услышанному.

— Ну да, — моментально отозвалась Белла, в очередной раз недоумевая, почему этот факт вызывает у всех такое изумление. — Просто он стал убегать, и надо было что-то быстро предпринять, вот я и…

Она осеклась, потому что Волан-де-Морт поднял ладонь, приказывая замолчать.

— Ты в первый раз применила убивающее заклятие?

— Нет, — замотала Белла головой. — Я его применяла много раз, но только к животным.

— Ты увлекаешься темной магией? — с искренним любопытством поинтересовался он, немного склонив голову на бок.

— Конечно! — подтвердила Белла, энергично кивнув. — Ведь нельзя стать сильным волшебником, не владея темной магией.

Волан-де-Морт усмехнулся краешком рта, продолжая искоса на нее смотреть.

— Интересная точка зрения, — надменно изрек он. — Жаль, что не все ее разделяют… особенно в Хогвартсе, где юных волшебников учат всему, что угодно, только не тому, что им действительно нужно.

Беллатриса снова не удержалась от рьяного кивка, поскольку этот вопрос был для нее наболевшим.

— Что ж, я удивлен тем, как вы справились с моим заданием, — одобрительно проговорил он, обводя взглядом всех четверых.

Беллатриса неотрывно следила за ним глазами, больше не прячась за спины друзей.

— Вы сумели доказать свою преданность и полезность. За это вы будете удостоены чести войти в число моих ближайших союзников, — с этими словами он встал из-за стола.

Остальные моментально сообразили, что нужно следовать за ним, и послышался шум торопливо отодвигаемых тяжелых деревянных кресел.

Лорд вышел на середину комнаты, а друзья выстроились перед ним в шеренгу.

— Черная метка — это не просто рисунок у вас на руке, — вдохновенно проговорил Волан-де-Морт. — Она навеки свяжет вас со мной и друг с другом. Я немногих удостаиваю этой чести, но от избранных потребую безоговорочной верности и служения нашей общей цели до самого последнего вздоха.

Он испытующе оглядывал присутствующих.

— Мы готовы, мой Лорд! — вдруг восторженно воскликнул Крауч, делая шаг вперед.

Он быстрым и решительным жестом закатал рукав, обнажив внутреннюю сторону левой руки.

Остальные трое изумленно на него покосились.

Волан-де-Морт лишь насмешливо ухмыльнулся.

— Выбор делается однажды и навсегда, — зловеще проговорил он, впиваясь в Крауча взглядом и занося над ним свою волшебную палочку. — Если когда-нибудь вы перестанете быть Пожирателями смерти, смерть сама настигнет вас. Я лично позабочусь об этом.

Крауч оцепенел, а Темный Лорд стал произносить какое-то длинное и сложное заклинание на непонятном языке. Вдруг из его палочки вырвалось нечто напоминающее тонкую струйку пара, только не светлую, а темную. Оно изогнулось и прицельно вонзилось Барти в предплечье. Тот вскрикнул и другой рукой схватил себя за локоть, с искаженным от боли лицом наблюдая, как на его коже постепенно проявляется небезызвестный рисунок.

Когда все закончилось, он, силясь унять дрожь, на ватных ногах отступил назад, возвращаясь в строй.

Настала очередь Рудольфуса. В тот момент, когда непонятная субстанция коснулась его руки и стала выжигать на ней Черную метку, он на мгновение зажмурился, но никаких звуков или иных реакций на боль не выказал. Рабастан в момент нанесения метки издал негромкий сдавленный стон, точно не ожидал, что это может быть настолько больно. Когда очередь дошла до Беллатрисы, и темная извивающаяся дымка коснулась ее кожи, практически ни один мускул не дрогнул в лице девушки, хотя ощущение было таким, точно к руке приложили раскаленный металл. Собрав в кулак всю свою волю и пытаясь дышать ровно, Белла оценивающе наблюдала, как на коже вздувается черный рисунок с кровавой окантовкой. Зрелище было жуткое и тошнотворное, но совладать с собой и продемонстрировать стойкость характера было для девушки делом чести. Торжествующе улыбаясь, она подняла на Волан-де-Морта благодарный взгляд. Он смотрел на нее с привычным любопытством, и Белла не смогла понять, было ли ее самообладание как-то оценено.

— Отныне вы вправе и обязаны присутствовать на собраниях Пожирателей смерти, а также немедленно являться по моему зову и выполнять все то, что я вам прикажу, — холодно объявил Темный Лорд. — А пока можете идти. Сегодня вы мне больше не нужны.

Поклонившись ему, друзья покинули комнату, все еще находясь под сильным впечатлением от случившегося. Они не собирались расходиться, желая выпить по чашке чая или даже чего-нибудь покрепче и обсудить это своеобразное посвящение в Пожиратели. Но Белла еще никогда не хотела остаться наедине с собой так сильно, как в тот момент. Внезапно она ощутила, что в произошедшем для нее было нечто, чем она не могла поделиться с остальными.

Сославшись на усталость, девушка пожелала друзьям спокойной ночи и отправилась в свою спальню.

Она уселась на кровать, поджав под себя ноги, и стала внимательно разглядывать ожог. Боль усиливалась и, судя по характеру раны, должна была продлиться, как минимум, еще несколько дней, но для Беллы это было не главное. Куда больше ее мучил вопрос, оценил ли Темный Лорд ее храбрость и то, что именно она применила Аваду Кедавру? Понял ли он, что для нее Черная метка — это не просто тщеславие или чувство долга, а что она больше всего на свете жаждет бороться за права волшебников?

Масштаб личности Волан-де-Морта поражал ее, и она ужасно хотела заполучить его благосклонность. Он не только выступал за те идеалы, которые она разделяла, но был достаточно силен и дерзок, чтобы довести свои планы до воплощения. Белла намеревалась заслужить его уважение и попасть в круг самых приближенных сторонников и доверенных лиц, только так она могла осуществить свои планы и продолжить дело знаменитой Араминты Мелифлуа, а, возможно, даже превзойти ее. Ведь, в конце концов, бабушка добивалась принятия антимагловских законов, а внучка совершила то, что поставило ее саму выше закона. Она уничтожила врага, не спрашивая разрешения общества и глупых министерских чиновников. И это только начало ее пути.

Воодушевленная этой мыслью девушка выключила свет и улеглась на подушку. Левая рука горела, точно была охвачена огнем. Белла понимала, что это мучительное чувство будет терзать ее всю ночь, но не стала прикладывать лед или просить у миссис Лестрейндж целебное снадобье. Несколько минут назад детство закончилось. Неизвестно, какие испытания теперь ждали ее впереди, поэтому пора было учиться принимать боль как должное.