Навья кровь (СИ)

Глава 12

Лиза отчего-то ожидала увидеть что-то вроде замка с многочисленными башенками, загадочными пристройками, мостиками и тренировочными площадками для изучения заклинаний. Скорее всего, из-за слов чёрта про «европейское» происхождение зданий, прибившихся к Приречью. Ну, и ещё потому, что пару лет назад взахлёб прочла книги про Гарри Поттера.

Но всё оказалось гораздо скучнее. Да, парк с вековыми деревьями, идентифицировать которые из-за зимнего времени не получилось, да, ровные, аккуратные дорожки, где из деревянных спилов, а где из бетона, плитки или булыжника. Но здания — простые, лаконичные, в два и три этажа, оказались относительно современными, возведёнными незадолго до конца света. И довольно обезличенными. Их могли построить и в Европе, и в Америке, и в России.

Возможно, действительно студенческий городок. Или санаторий. Или пансионат. Или научный центр. Был.

Лиза, жадно оглядываясь и пытаясь в неверном свете магических шаров увидеть и понять как можно больше, не заметила, как подошёл сопровождающий.

Или подплыл. А может, он материализовался каким-то совсем уж экзотическим способом, потому что от стога сена, верх которого заботливо укрывает кусок чёрного целлофана, можно ожидать чего угодно.

Петрович, естественно, сначала даже не поняла, что стог живой, если, конечно, можно назвать «живым» подобный объект. Достаточно большой, диаметром метра в три и такой же высоты, бесшумно парил у них за спинами в полуметре от земли.

Лиза, услышав мягкое шуршание сена, обернулась, удивилась, но спросить у спутника ничего не успела. Из глубины стога раздалось тихое, ровное, бесполое:

— Вениамин Выраевич, чёрт. Дружественный. Вход разрешён. Перемещение по территории свободное, за исключением подземной лаборатории и женского общежития. Имеет право на трёх сопровождающих лиц любого происхождения. Доброй ночи, Вениамин Выраевич.

У Лизы отвисла челюсть, но она снова ничего не успела спросить, потому что тоже получила порцию внимания. Стог слегка качнулся из стороны в сторону, уронив на заснеженную дорожку немного сушёной травы, и добавил:

— Женщина. Человек. Имя неизвестно, цель прибытия — неизвестна. Вход запрещён. Рекомендована ликвидация.

— Это моё сопровождение, — торопливо сказал Веня.

— Вход разрешён, — меланхолично поправил себя стог. — Перемещение по территории только по гостевому маршруту. Прошу назвать паспортные данные для внесения в реестр временно дружественных однократно допущенных посетителей.

— Елизавета Петрович, — промямлила девушка.

— Место жительства?

— Окрестности центрального района Гомеля, ферма «у Дмитрича». А это так важно?

Стог не ответил, а прошелестел:

— Прошу за мной. Егор Анатольевич ждёт.

Он плавно поплыл над дорожкой. Сено мирно шуршало и немного сыпалось на землю.

Вокруг стояли всё те же двух и трёхэтажные здания. Кое-где в окнах горел свет, но большинство домов мирно спало. По стенам изредка проскакивали зелёные искорки.

— Кто это? — вполголоса спросила Лиза, приноравливаясь идти так же неторопливо, как и стог. — Или что?

— Часть охранной системы, — коротко пояснил чёрт.

— А он… оно… живое или как?

Веня красноречиво пожал плечами:

— Понятия не имею. Могу только догадываться. У неадеквата специфическое отношение к жителям Нави, не удивлюсь, если он какую-нибудь душонку нечистую пленил и заставил работать на благо института. Или с туманниками нахимичил чего-нибудь. Или призрака-бюрократа поймал.

— Круто, — восхитилась девушка. — Наши маги, в смысле, гомельские, ничего такого не делают. Они вообще…

— Егор Анатольевич ожидает в фойе, — прошелестел стог. — Прошу соблюдать правила гостевого этикета.

Перед ними бежали вверх ступеньки широкого крыльца, совершенно не по-колдовски присыпанные песком. Крыльцо вело к двухстворчатой стеклянной двери, за ней виднелось что-то вроде слабо освещённого вестибюля. В трёх окнах слева горел свет, всё остальное здание было погружено в темноту. Сколько в нём этажей, сказать было сложно — на уровне третьего начиналась плотная колышущаяся шапка лилового тумана, которая уходила куда-то вверх и терялась в ночном небе.

Если появление охраны Лиза проморгала, то исчезновение увидеть удалось. Пожелав «приятного пребывания на территории», стог стремительно рванул куда-то вправо и исчез за деревьями.

«Ничего себе у него скорость».

— Оно ещё умеет клоками травы кидаться. Горящей. И хрен ты от таких снарядов спрячешься, — сказал вдруг Веня, будто прочитал мысли девушки.

«Впрочем, может, и прочитал. Мудак ты, Вениамин Выраевич».

— В голове твоей не копаюсь, — заржал вдруг чёрт. — Просто давно на свете живу, да и не живу тоже. У тебя на морде всё написано. Ладно, пойдём, а то Кухарь зудеть начнёт.

Фойе, просторное помещение с высоким потолком и большим количеством кресел, диванов и журнальных столиков, освещалось обычным электричеством, с помощью многочисленных бра. Потолочная люстра футуристического вида не горела, но законченности интерьеру придавала. Напротив входной двери, у стены, начиналась лестница, ведущая на второй этаж. Ещё в полумраке виднелось несколько дверей, скрывающих неведомо какие комнаты, и с десяток обсидиановых статуй остромордых и остроухих собак в натуральную величину.

«За зданием гомельского вокзала на протяжении многих лет тщательно ухаживают — систематически подкрашивают, замазывают трещины на стенах, в общем, поддерживают по мере сил и возможностей, и всё равно там угадывается постепенное ветшание. А здешнее фойе кажется только что отремонтированным, настолько свежим, аккуратным и фактически новым он выглядит. Контраст поражает. А если сравнить с каким-нибудь бедным поселением? Жуть просто. Хотя вполне возможно, такой эффект даёт слабое рассеянное освещение, и днём здесь такой же тлен и разруха, что и везде».

Директором МИИС оказался лысый мужчина поджарого вида в джинсах, свитере и домашних тапочках. Сколько ему лет, Лизе определить не удалось, и из-за бороды, и из-за полумрака, да и стареют колдуны не так, как обычные люди. Егору Анатольевичу с одинаковым успехом могло быть как пятьдесят, так и восемьдесят. Он мельком взглянул на Елизавету и недовольно сказал:

— Веня. Что тебе надо посреди ночи? Что-то случилось? И это кто?

— Друг мой! — раскинул руки чёрт и ломанулся навстречу директору. Тот зайцем отпрыгнул в сторону, явно не желая участвовать в «обнимашках». — Сколько лет, сколько зим! — Веня, широко оскалившись, повернулся на сорок пять градусов и снова шагнул к Егору Анатольевичу, так и не опустив руки-лапы.

Директор, скривившись, сжал правую ладонь в кулак, торопливо нарисовал этим кулаком в воздухе на уровне своей груди круг, разжал пальцы и тут же сложил их «козой». Веня ударился лбом в какую-то невидимую преграду, даже стеклянный звон раздался, обиженно потёр лоб, дунул, после чего снова послышался звук стекла, только разбитого, прыгнул вперёд и сдавил-таки в объятиях не успевшего увернуться на этот раз колдуна.

— Веня, — просипел Егор Анатольевич, — отвали!

Чёрт наконец-то разжал руки и обиженно сказал:

— Я к тебе со всей душой, а ты! Как всегда.

— Что случилось? — с безмерной усталостью в голосе снова спросил Егор Анатольевич.

— Ничего, — успокаивающе замахал лапами чёрт. — Я по интересному и интригующему делу. Два артефакта для тебя надыбал. Очень, очень прикольные, особенно второй, прямо обалдеешь.

«Два? Почему два? Или он помимо моей вендиговой шкатулки ещё что-то захватил?»

— Пойдёмте в лабораторию, покажете, — Егор Анатольевич явно заинтересовался. — Девушка, что вы всё молчите? Может, представитесь?

— Это Лиза, — едва Лиза открыла рот, сказал Веня. — И она с нами не пойдёт. Девка на ногах еле держится, Анатольич, пусть отдохнёт. Слышь, свинюшка, видишь тот диван возле стены? Я на нём как-то посиживал. Кожаный, мягонький, уютненький. И широкий. Иди, посиди. Можешь даже подремать. Здесь безопасно, Анатольич отвечает.

Егор Анатольевич пожал плечами:

— Как хотите. Уж если ты пожалел, человек, наверное, действительно устал. Елизавета, вон на том столе яблоки, вода в графине, конфеты. Угощайтесь. Собак не бойтесь. Если не собираетесь любопытствовать, конечно.

Девушка медленно, не зная, как реагировать на заботу чёрта и практически не замаскированную угрозу-просьбу не сунуть нос, куда не надо, кивнула. Мужчина и нечистый пересекли фойе и скрылись за одной из дверей.

Веня, переодевшийся во фрак, с наслаждением выпустил сигарный дым из ушей:

— Так что пусть эта хрень у вас полежит. Представляешь, если она попадёт в руки каких-нибудь идиотов? Проклятых и так хоть жопой жуй, не хватает ещё, чтобы от них не протолкнуться было. Только девчонке замена нужна, для босса, а я, как лох, ляпнул обещание помочь. У тебя есть какая-нибудь безопасная ёмкость азиатского или арабского происхождения? А начинку сам обеспечу.

— Найдём, — кивнул мужчина и тоже выпустил дым колечками. Только не из ушей, конечно, а по-человечески. — Это хорошо, что ты нам принёс, а не загнал какому-нибудь психу по дешёвке. Отличное учебное пособие, да и индикатор мутных личностей неплохой. Жаль, что сам, без инструментов, не вижу шкатулку. Только кусок гнилого бревна.

— Ой, не жаль, неадекват, не жаль, — заржал Веня. — Если бы ты видел то, что видят проклятые, я бы детишек сразу у тебя отобрал. И даже не раздумывая. И Марина меня бы поддержала.

— Посмотрел бы я, как ты Кешу и Тоню ловишь. Они тебя без рогов на раз-два оставят.

Веня презрительно хмыкнул:

— Да что мне могут сделать обычные сопливые человеческие личинки, даже без намёка на колдовские способности? Ничего. Ты, папаша, как был неадекватом, так им и остался. Только теперь, вместо того, чтобы кошмарить невинную нечистую силу, неадекватно родненьких спиногрызов оцениваешь.

— Рот свой закрой поганый, — мирным, дружелюбным тоном ответил Кухарев и затянулся.

Веня вздохнул, покачал рогатой головой и с несвойственной ему серьёзностью сказал:

— Гляди, Егор. Не идеализируй. Это в первую очередь для них опасно. Если вдруг что, наша общая знакомая яйца тебе оторвёт и яишенку сделает. С луком.

Колдун поморщился, как от зубной боли:

— Хватит. Показывай второй артефакт.

Они сидели в кожаных креслах, перед горящим камином. На журнальном столике у их ног лежал сундучок из Советов, стояло два стакана виски со льдом. На полу — белоснежная шкура то ли гигантского медведя, то ли молодого йети, слева от камина вяло клубится лиловый туман, ведущий в навью часть лаборатории, справа — книжный шкаф, набитый фолиантами и свитками на разных, ещё живых и уже мёртвых языках. Позади кресел — массивный письменный стол красного дерева, на нём — компьютер и огромное количество баночек, колбочек, бумаг, флешек и прочих интересностей. За столом — ещё одна дверь. У одной из стен скромно пристроилась «железная дева», только серебряная. Веня, бывая в этом кабинете, всякий раз с трудом удерживался от вопроса: мучает ли Егор Кухарев нечисть на самом деле, или держит пыточное устройство лишь как предмет интерьера. Сегодня чёрт решил, что всё-таки не пытает, иначе Проклинающая Шкатулка обязательно углядела бы в экзорцисте что-нибудь эдакое.

— Ты его уже видел. Артефакт.

— Где?

— Да там, — Веня потушил окурок об язык, проглотил, причмокнул. — В холле.

— Девушка⁈

— Ага, — осклабился чёрт. — Самый что ни на есть загадочный объект, хрюк.

— Веня, хватит паясничать, объясни толком! — рявкнул Егор.

— Так я ж и объясняю. Девица — не человек. Кажется.

Егор нахмурился:

— Я ничего необычного не почувствовал. Это точно не нечисть и не нежить. Да и охранная система идентифицировала её человеком. Обычным, не магом. И не проклятая она, и не… в общем, это нормальная молодая женщина, так что не выдумывай. Опять за интриги взялся?

Веня вдруг вскочил, театрально, на цыпочках, подошёл к двери, прижал палец к губам, а потом ухо — к двери.

— Не паясничай, — снова повторил Егор. — Псы к двери её не подпустят.

— Не факт, — свистящим, громким шёпотом сказал чёрт. — От неё можно ожидать чего угодно.

Сначала Лиза подошла к столу. Увидела круглые белые шарики размером с грецкий орех, которые небольшой горкой лежали в стеклянной вазочке, взяла один, осторожно надкусила, а потом слопала пять штук. Съела бы и больше, но шариков оказалось всего пятнадцать. Неудобно получилось бы.

Конфеты. Сладкие, сливочные, очень вкусные. С сожалением оторвавшись от вазочки, Лиза налила в стакан воды из графина, вдоволь напилась, и только потом пошла к указанному дивану. Села, положив ногу на ногу, и нервно уставилась на дверь, за которой скрылись колдун и чёрт.

Её терзала мысль, что второй артефакт — она сама. Слишком уж подозрительно Вениамин вёл себя с ней, вопросы странные задавал. Возможно, он как-то почувствовал её нестандартность. Ещё и потащил сюда с какого-то перепуга. Ведь получается, Лиза при разговоре про шкатулку не нужна, раз посадили её здесь, среди этих подозрительных, наводящих жуть собачьих статуй. Могли все дела ещё в поселении решить, между собой. Сам бы этому дядьке всё отдал, её не вмешивая.

— Так может, она просто испорченная? — с лёгким разочарованием протянул Кухарев. — Раз она видит не корягу, а сундук, значит, гипотетически может в проклятие вляпаться. Вдруг наша девушка — простая психопатка?

— Не-а, — довольно сказал Веня. — Рисунков она не видит, понимаешь, да? Егорушка, что ж ты тупой такой! Человек видит деревяшку, мудак с испорченной душой — коробку с картинками и порошок в бутылке, нечисть вроде меня — пустой сундук без узоров. Нечисть! А она — баба людская, и то же самое!

Колдун недоверчиво покачал головой.

— Мало? Хорошо, — чёрт наконец-то вернулся от двери в кресло. — Она откуда-то знает, как последний хозяин шкатулки в вендиго превратился. А ещё она его убила, сама. Без оружия, потому как через телепорт шла. И при этом — не колдует. Её даже фолиант проверял, в отрочестве. И сказал, что в ней нет магии.

— Хм. Странно. Древо Жизни в таких случаях не ошибается.

— А я о чём? — подался вперёд Веня. — Правда, не знаю, что девица дословно спрашивала, и какой ответ дословно получила. Ну, это мы выяснить можем.

— Ещё что-нибудь? — Кухарь явно постепенно проникался ситуацией.

— Да целый ворох! — откинулся довольный Веня. — Загибай пальцы. Мелкая, костлявая, соплёй перешибить можно, а силищи, как у пятерых здоровых мужиков.

— Богатырша?

— Не-а. Богатыри, особенно бабы, и размер соответствующий имеют, и рост. Чумовые двухметровые девки.

— Действительно, — нахмурился Егор.

— Я сначала тоже подумал, что она — проклятая. Хотел позырить, как превращение пойдёт, а потом грохнуть.

— Зачем⁈

— А ты бы не захотел позырить? Прикольно же. А грохнуть… Ну, я же ответственный. Зачем плодить всякое дерьмо? Но потом сообразил, что что-то не то, и передумал. Так вот. Она меня очень боялась поначалу. Страхом за километр несло. А потом, как только я передумал что-нибудь с ней сделать, сразу же успокоилась. Очень похоже на нашу, нечистую, чуйку.

— М-да. Но это ты Веня, явно за уши притащил. Она тебя боялась просто потому, что ты чёрт.

Веня красноречиво закатил глаза:

— Она сожрала пару пирожков с Навьими грибами.

— Это ты так «передумал что-нибудь с ней делать»? — прищурился колдун. — Ну да ладно. И что?

— И ничё. Сказала, вкусно.

Егор вдруг сам поднялся, подошёл к двери, прижался к ней ухом.

— Что, проняло, неадекват? — заржал Веня.

— Хватит меня так называть, давно не смешно уже. — Егор отлип от двери.

Веня важно кивнул:

— Договорились. А ещё девка спокойно со мной целовалась. Ей без защитного амулета на моей великолепной могучей шее должно было морду кислотой разъесть до костей. Плюс хвоста нет, а пупок есть, сиськи нормальные, как и всё остальное. Ни чешуи, ни родинок странных, ни роговых пластин.

— Ты с ней спал, что ли?

— Нет, — поморщился Веня. — Не до того было. Да и за кого ты меня принимаешь? У меня с трахом проблем нет, чтобы на первую попавшуюся бабёнку кидаться. Купал. И сушил. Она ж страшненькая плюс ко всему, так что даже желания не возникло. А вот мелкий проводник, который на неё наткнулся, мямлил что-то про то, что она ему сначала не понравилась, аж жуть нагоняла взглядами, а потом улыбнулась, и он сразу намертво влюбился. «Возжелал», как он выразился. Но там малолетка ещё совсем. Ему корова на лугу улыбнётся, он её тут же «возжелает», так что не показатель.

— Ты не прав. Возраст ни при чём. Да ещё и проводник… Тут что-то явно демоническое, — задумчиво огладил бороду Егор. — Так суккубы на жертв действуют.

— «Жертв», скажешь тоже. Человеческие мужики готовы на всё, если есть шанс на Навью красоточку залезть. Но воздействие похоже, да. Ты прав.

— А она на вонь от тебя не жаловалась? — спросил вдруг Егор.

Чёрт обиженно посопел, потом ответил:

— Зачем ты по самому больному. Думаешь, приятно, когда от тебя нос воротят? Но вообще-то не жаловалась. Я ж говорю, целоваться согласилась, не стошнило… Я как-то на это внимания даже не обратил. Ты молодец.

«Если я отведу им глаза, то ничего не узнаю. Они просто обо мне забудут и заведут разговор на отвлечённую тему. Может, просто ухом подслушать, через дверь?»

Лиза покосилась на стакан, из которого только что пила. С его помощью можно усилить звук, если к стене приложить, этот трюк она ещё в школе узнала.

«Директор прямо попросил нос не совать не в свои дела. С другой стороны, может, он только выглядит приличным и порядочным. Может, они сейчас решают, какие опыты надо мной ставить».

— Ты что, предлагаешь опыты над ней ставить? Не пойму что-то, — с еле заметной угрозой сказал Егор. — Может, мне в клетку её посадить?

— А что такого? — удивился чёрт. — Ты ведь и сам сиживал, я помню, рассказывали. И нормально. Пару исследований проведёшь, Бондаренко кровь изучит, классифицирует, туды-сюды, и выпустите. А может, и выпускать не надо. Может, её следует на органы разобрать. Может, она для всех пластов Вырая опасность несёт!

— Веня, — устало прикрыл глаза Кухарев. — Ты бредишь. Это не наши методы. За знакомство спасибо, конечно, интересный случай, но я сам разберусь, как выстраивать общение с… девушкой. Просто поговорю, объясню, предложу сотрудничество. Она в первую очередь человек, раз и ты, и я, и охрана её так чувствует. А родители кто?

Открылась дверь за столом. В кабинете появилась заспанная хорошенькая блондинка лет двадцати пяти. В экстремально короткой футболке и босиком.

— Егорушка, — капризно протянула она, потирая глаза. — Долго ты ещё работать собираешься? Ой. Здравствуйте. Ой, демон! — окончательно проснулась девушка и захлопнула дверь с другой стороны.

— Скоро приду! — крикнул вдогонку Егор.

— Студенточка? — похабно улыбнулся Веня. — Месяц назад брюнетка была, или я что-то путаю?

— Не путаешь. Пойдём в лабораторию, подберём подходящий сундук.

«Не зря они мне показались подозрительными».

Лиза боялась даже дышать. Путь ей преграждали статуи, ставшие живыми, едва до двери осталось пять шагов. Псы не нападали, не рычали, но красноречиво скалились. Причём, когда Петрович решила вернуться на диван, статуи занервничали, а одна даже пригнулась к земле, давая понять, что ещё одно неверное движение, и она прыгнет.

— Хорошие собачки, — пробормотала Лиза. «Нюх» вопил об опасности так, что по спине тёк холодный пот. — Замечательные сторожа, вы молодцы. Можно я пойду на место?

Дверь распахнулась. Директор МИИС, увидев происходящее, нахмурился, взмахнул рукой, собаки разбежались по своим местам и окаменели. Чувство опасности ушло.

— Простите. Всё-таки надо было разрядить их перед уходом.

— А вообще, мы ей сказали не бродить, — наставительно заявил Веня. — Будет знать, как старших не слушаться. Да, детка?

— Я тебе не детка, — огрызнулась Лиза. — И вообще, я просто хотела зайти и узнать, как долго ещё здесь сидеть в одиночестве.

— Мы закончили. Я обмениваю ваш артефакт. — Егор Анатольевич протянул ей небольшой деревянный ларец, исписанный иероглифами.

— Я там накидал свитков на свой вкус, — добавил Веня. — Твоему шефу понравится.

— Спасибо. Где здесь путевой камень?

— Я покажу. Но сначала хотел бы предложить вам ещё кое-что. Сотрудничество.

Веня вдруг всполошился:

— Так, стопэ, меня жрецы мои вызывают. Один из големов какие-то дебилы осквернить пытаются.

— И такое бывает? — удивился колдун.

— Ты не представляешь, какая у нас с проводниками нервная работа. Всё, до связи. Свинюшка, я тебя позже найду, побалакаем.

Веня мгновенно «дематериализовался», не дав Лизе шанса возмутиться очередным хамством.

— Я в сотрудничестве не заинтересована, — угрюмо сказала она. Опасности не чувствовалось, но Лиза всё больше ощущала себя «артефактом», поэтому злилась.

— Ну и вонь от него, да? — спросил вдруг колдун.

Девушка равнодушно сказала:

— Не знаю. Мне запах перца нравится. А вам разве нет?

— Перец? Хм. Вы ведь понимаете, что вы не обычная девушка?

Лиза насупилась:

— Нечистый — говнюк. Я догадалась, что он меня специально сюда притащил. И хотела бы уйти.

— Подождите. Неужели вам самой не интересно, что с вами происходит? А МИИС, пожалуй, единственное место, где можно что-нибудь узнать.

Лиза неопределённо дёрнула плечом. Ей хотелось и остаться, и сбежать.

— Давайте присядем, — Егор Анатольевич направился к ближайшему дивану. Лиза поморщилась, но пошла следом. Правда, села отдельно, в кресло.

— Для начала вы не могли бы сказать, как именно фолиант путевого камня исключил колдовство в вашей крови?

Лиза напрягла память:

— Заявил, что скрытых магических способностей нет. Назвал «метисом».

Егор встрепенулся:

— О, а вот это интересно.

— Да ничего интересного, — махнула рукой девушка. — Дураку понятно, что родители… Мама у меня — простой человек. Отца не знаю, но, кажется, он был магом. Вот и передалось немного.

— Вы не правы. Колдовство не наследуется.

— Как⁈

— Мы много лет отслеживаем генетические линии наших студентов. У обычных людей рождаются маги, у магов — обычные люди. Или наоборот. Никакой логики не видно. Такое ощущение, что этот процесс полностью от случайности зависит.

Лиза ошарашенно переваривала услышанное.

— Ваши возможности больше похожи на… в общем, на нечистую силу, — очень мягко сказал Егор. — Но только похожи! — повысил он голос, видя, что девушка готова закричать что-то гневное. — Наверное, поэтому фолиант и подчеркнул, что нет «скрытых» способностей. И что вы метис.

— Не понимаю.

— Маг должен инициироваться, чтобы войти в полную силу. Нечистая сила колдует интуитивно, машинально, не задумываясь. Как мы с вами дышим или моргаем, понимаете? Ничего скрытого, всё доступно практически с рождения. Или создания. Но вы — человек. С небольшой примесью. Даже не представляю, как такое могло получиться. У нас в приречье живёт учёный, биолог. Думаю, он не откажется исследовать ваш генетический материал. Возьмём немного крови…

— Нет, — вскочила Лиза. — Никаких уколов. Никаких исследований. Я вам не лабораторная обезьянка. И я не нечисть!

— Как хотите, — Егор явно разочаровался. — Надеюсь, вы передумаете. Позвольте дать вам совет. Расспросите маму о том, как вы появились на свет. Накопите полтора-два литра своей крови, забросайте путевой камень вопросами, только формулируйте их как можно чётче. Обучаться магии вам не нужно, к тому же вряд ли вы сравняетесь по возможностям не то что с Вениамином, но и с домовыми, например. Хотя утверждать не берусь, может, наоборот, когда-нибудь любого Высшего за пояс заткнёте. Зная о своём происхождении, вы сможете раскрыть потенциал и пользоваться им более осознанно. И я был бы очень благодарен, если бы вы как-нибудь заглянули в гости, рассказали о том, что узнали. Мой друг, учёный, тоже был бы благодарен за информацию. Большего не прошу. Если честно, я такого человека, как вы, встречаю в первый раз.

— Спасибо за информацию. И предложение. Я пойду? Провожать не надо, только скажите, куда мне.

Егор тоже встал, неохотно сказал:

— Спуститесь с крыльца, поверните на левую дорожку. Пройдёте мимо двухэтажного здания — на правую. Дальше прямо. Через триста метров упрётесь в голема.

«Может, козлоногий прав, и девочку стоило бы запереть на пару дней?» — с досадой подумал Егор. — «Потом сама бы спасибо сказала».

Следующие слова догнали Лизу у двери:

— И в любом случае — вам здесь всегда рады. У нас обширная библиотека, приходите, пользуйтесь. Дам свободный доступ, охранную систему предупрежу. И ещё — я так понял, вы искатель? Сталкер?

Лиза не обернулась, не ответила, но дверь открыла не до конца, дожидаясь продолжения фразы.

— В общем, если в своих странствиях будете находить магические предметы, книги и просто что-нибудь интересное, приносите. МИИС такие вещи щедро оплачивает.

— Хорошо, я подумаю.

— А по поводу остального… Всё же буду очень рад, если вы, Елизавета, передумаете.