Найти Джейка

ГЛАВА 19 Джейк. Двенадцать лет

Джейк, теперь уже ученик средних классов, сидел в гостиной с книжкой в руках.

Когда раздался звонок в дверь, он даже не поднял головы. Я опустил кухонное полотенце, которое держал в руках, и подошел к сыну.

— Ты что, не слышишь, что в дверь звонят?

— Слышу, — сказал он.

И это все, чего мне удалось добиться. Покачав головой, я отправился открывать сам. Курьер из службы доставки протянул мне наш заказ, и я расписался.

— Спасибо, — поблагодарил я, дав ему на чай, и отметил про себя, что паренек всего на пару лет старше Джейка.

Он кивнул и направился к своей машине. Я закрыл за ним дверь.

— Это наш ужин прибыл? — крикнула Рейчел из комнаты наверху.

— Ага.

Я вернулся в кухню, чтобы накрыть на стол: расставил всем тарелки для пиццы, поставил для Рейчел салат в пластиковом контейнере, поместил блюдо с крылышками в центр стола и положил рядом стопку салфеток. Приблизительно минут через пять жена и дочь спустились вниз. В руках у Лэйни был джойстик от «Нинтендо».

— Никаких игр за едой, — заявил я.

Она слегка закатила глаза:

— Я знаю, папа.

Ужин был на столе, но Джейк все не появлялся. Когда я просунул голову в гостиную, сын проскользнул у меня за спиной.

— Вообще-то мог бы открыть курьеру дверь, — укоризненно заметил я ему вслед.

— Извини, — спокойно ответил он мне.

За столом Рейчел принялась расспрашивать детей о том, как у них сегодня прошел день.

— Хорошо, — ответила Лэйни, уплетая крылышко; на щеке у нее остался соус барбекю.

Джейк продолжал есть молча. Я взглянул на Рейчел, и та пожала плечами.

— «Три события», — напомнила она детям.

«Три события» было одним из установленных Рейчел правил. Концепция проста: дети должны были рассказать нам о трех событиях, которые произошли с ними за день. Это правило работало какое-то время, но чем старше становились сын и дочь, тем неохотнее они делились с нами школьными новостями. Джейк так вообще кривился от просьбы Рейчел, как при упоминании о зубном враче.

Лэйни откликнулась первая. Она рассказала, как играла с подружками на перемене, какие отметки получили одноклассники, а потом еще что-то про школьный автобус, но я не совсем уловил суть.

— Представляете, сперва они расселись сами по себе, а потом стали пересаживаться на места для третьеклашек. Это просто нечестно!

— А ты сказала об этом водителю? — спросила Рейчел.

— Ага, вот еще! Я вам не крыса!

Я рассмеялся. И повернулся к сыну:

— Твоя очередь, Джейк.

— Я не знаю, что сказать.

— Да ладно тебе, давай выкладывай! — велела Рейчел.

Джейк откусил большой кусок пиццы и начал говорить с набитым ртом:

— У нас был тест по математике.

— Ну и как?

— Нормально.

Я ждал продолжения, но его не последовало.

— Еще два события, — улыбнулась Рейчел.

— У нас не было теста по граждановедению, — объявил Джейк, ухмыляясь.

Я рассмеялся:

— Это хорошая новость.

Разговор продолжался в том же духе. Лэйни болтала, не закрывая рта, а Джейк предпочитал отмалчиваться. Я удивлялся тому, как возраст сказывался на наших детях. Проблески взрослости за подростковыми выходками уже выдавали черты той личности, которой каждый из них станет в недалеком будущем, выйдя из-под родительской опеки, и это меня одновременно поражало и пугало.

Когда ужин закончился, пришлось в очередной раз напомнить детям, чтобы они убрали за собой тарелки в раковину. После этого Джейк снова уткнулся в свою книгу, а Лэйни — в свою игру. Рейчел помогала мне убирать со стола.

— Как быстро они взрослеют, — заметил я.

— Да уж, — с улыбкой согласилась жена.

Закончив, я повесил кухонное полотенце на место и повернулся к Рейчел. Она просматривала свой телефон.

— Я, пожалуй, поднимусь наверх, мне нужно еще немного поработать.

— Ладно, — не стал спорить я.

И, посмотрев жене вслед, взял книжку и устроился рядом с Джейком в гостиной.

Примерно неделю спустя, в пятницу вечером, после того, как мы с детьми покончили с домашними заданиями, я услышал, как открылись двери гаража.

Опустив в посудомойку последнюю тарелку, я с трудом поборол соблазн выбежать навстречу Рейчел и встретить ее у дверей, как вернувшегося с войны солдата, крепко обнять и сказать, что она мой самый лучший на свете друг. Вместо этого я аккуратно сложил кухонное полотенце и повесил его на ручку плиты.

Рейчел вошла в дом. Я слышал ее шаги, которые могли показаться чуточку неуверенными, но, конечно же, это было не так. Рейчел была уверена во всем, за что ни бралась, и когда-то это стало одним из тех качеств, за которые я и полюбил ее.

Рейчел первой начала беседу.

— Привет, — игриво произнесла она. — А у меня для тебя сюрприз. Догадайся, какой?

Я широко улыбнулся в ответ:

— Ну и какой же?

— Сегодня вечером у нас романтическое свидание! До самого утра!

Мои брови взлетели вверх:

— Но у Джейка тренировка по баскетболу. И как же быть с Лэйни?

— Тайрин предложила взять ее с ночевкой. А я позвонила Джен и спросила, не могла бы она взять к себе Джейка. И она сказала, что Макс будет в восторге, если Джейк останется у них на ночь. Кажется, мы свободны!

— Вот здорово!

Мы замолчали. Мне казалось, что жена испытывает примерно то же, что и я. После недавней перепалки мы оба хотели поправить охлажденные отношения. Идея устроить романтическое свидание пришла нам обоим, но, несмотря на всю красоту этой затеи, мы побаивались, что и тут можем потерпеть фиаско.

— Я забронировала номер в «Карлтоне».

— В Филадельфии[5]?

Она кивнула:

— Думаю, на ужин закажем суши. И, может быть, погуляем по Саус-стрит?

Я рассмеялся:

— Давай! Как в старые добрые времена!

Надо признаться, «сюрприз» превзошел все мои ожидания.

В какой-то момент, повинуясь приятному чувству начинающегося приключения, мы решили пропустить перед ужином кувшинчик теплого саке. Сидя в уютном ресторанчике лицом к лицу с Рейчел, я понял нечто очень важное. Все эти беспокойные хлопоты, связанные с рождением и воспитанием детей, не говоря уже о рокировке семейных обязанностей, не помешали нам мгновенно окунуться в то время и в те чувства, которые в свое время и привели к чуду рождения детей. Мы говорили и говорили, наслаждаясь обществом друг друга, и никто больше в оживленном Старом городе Филадельфии не был нам нужен.

Побродив по Итальянскому рынку, мы прошлись по Второй авеню, и долго плутали по лабиринту улиц Города братской любви. Ночная Филадельфия бурлила энергией, которая несла нас всё дальше и дальше, и мы впитывали ее, но наслаждались исключительно обществом друг друга, не обращая на окружающих никакого внимания. Украдкой целуясь, мы незаметно для себя оказались на длинной и пустынной Третьей авеню, которая вывела нас к Саус-стрит. В отличие от Старого города, эта улица выглядела вполне современной. Полицейские невозмутимо наблюдали за разношерстной толпой молодежи, толпившейся у витрин ярких экзотических магазинчиков, увешанных шляпами с перьями и гирляндами разноцветных презервативов, время от времени исчезая внутри, и за прочей разношерстной публикой, среди которой шныряли и подозрительные личности, хищным взглядом оглядывая толпу в поисках потенциальной жертвы. Я с ранних лет привык гулять по Саус-стрит и поэтому давно привык избегать как подобных взглядов, так и вообще неприятностей, связанных с близостью злачных мест.

Держась за руки, мы с Рейчел зашли пропустить пару бокалов пива в пабе шикарного ирландского ресторана, а потом даже заскочили на полчасика в «Трок», чтобы потанцевать. Ненадолго задержавшись на этой разноцветной многолюдной ярмарке, мы некоторое время просто бродили по улицам, наслаждаясь ощущением свободы. Что поразительно, мы почти не говорили о детях.

Уже в такси я повернулся к Рейчел и с улыбкой признался ей:

— Я даже и не представлял себе, насколько это было необходимо.

Она накрыла мою руку ладонью и прижалась ко мне:

— Да, дорогой.

Вернувшись в номер, мы не стали зажигать свет, и, когда наши обнаженные тела соприкоснулись, я прошептал жене на ухо:

— Мне кажется, единственное, чего в этом месте не хватает, так это нашей маленькой тесной кухоньки!

Субботним утром по дороге домой я позвонил матери Макса:

— Привет, Джен!

— Привет, Саймон. Как прошло ваше вчерашнее свидание?

Я не смог определить, присутствовала ли в ее интонации доля игривости или нет. Хотя с какой стати ей со мной кокетничать?

— Все было замечательно, спасибо.

Я взглянул на Рейчел, но она сосредоточенно вела машину, внимательно следя за оживленным движением на трассе А-95.

— Ну а я только что отвезла детей в дом Кейси на субботний футбольный матч.

— Отлично, — обрадовался я. — Мы заберем их прямо оттуда. Надеюсь, Джейк вел себя прилично?

Джен рассмеялась:

— Джейк? Ха-ха, а разве он когда-нибудь ведет себя иначе?

— Ну, у него бывают свои закидоны, — заметил я, стараясь быть объективным. — Как и у всех.

— Может быть, но я за ним никогда такого не замечала. Джейк вчера даже предложил помыть посуду. У меня просто челюсть отвисла.

— Хотел бы я, чтобы он делал это и дома. Скажи, Джен, а они заканчивают игру в обычное время? — спросил я.

— Я думаю, да. По этим ребятам можно часы проверять.

Я засмеялся:

— Еще раз большое спасибо, что приютила Джейка.

— Да всегда пожалуйста.

— Мы твои должники. Ну, до встречи.

— Пока.

Потребовалось еще минут двадцать пять, чтобы добраться до дома Кейси. Подъездную аллею пересекал маленький красный мостик, перекинутый через извилистый ручей, и под ним, стоя в неглубокой воде в высоких сапогах, двое мужчин удили форель.

Слева от дороги, за мостом, открывалось большое поле с ограждающей сеткой в дальнем углу. Мальчишки вшестером играли в футбол, разметив поле с помощью оранжевых пластмассовых конусов. Рейчел остановила машину, заехав передними колесами на траву. Она выключила мотор и некоторое время наблюдала за игрой.

— И почему мы не купили дом здесь? — спросил я.

Жена рассмеялась:

— Слишком много природы на твой вкус.

Несмотря на язвительность замечания, я чувствовал, как теплеет у меня в груди от вида играющих мальчишек. Их возбужденные крики достигали моих ушей, хотя окна в машине и были закрыты. Пацаны толкались, играя жестче, чем обычно, как будто эта игра была для них последней. Мы увидели, как Джейк принял подачу через голову одного из мальчишек и, пытаясь увернуться от удара, крутанулся на месте, и со всей силы воткнулся в Макса. Удар был такой силы, что оба полетели на землю. Джейк поднялся первым и протянул руку, помогая другу встать. Это настолько меня тронуло, что на глаза навернулись слезы, хотя, конечно, я не признался в этом Рейчел.

Обычно я сдерживаю эмоции, понимая, что воспитание детей сродни катанию на американских горках. Сегодня ты взлетаешь выше некуда, а завтра оказываешься в самой нижней точке. Видеть, как Джейк играет в футбол и помогает товарищу, было очень приятно. Но уже следующий день мог принести нечто абсолютно противоположное. И вообще, праздник подходил к концу. Услужливое воображение рисовало долгие недели, которые мне вновь предстояло провести в четырех стенах, в вынужденной изоляции от большого мира.

Рейчел, как будто прочитав эти мысли, взяла мою руку в свои.

— Я слышала, что сказала Джен. Ты просто замечательно воспитываешь детей.

Я взглянул на нее. Когда живешь с кем-то долгие годы, легко понять, искренно он говорит, или нет. Сейчас слова жены шли из глубины души, от самого сердца. Я понял это сразу, потому что в тот момент тоже чувствовал себя лучшим отцом на планете. Ну и, конечно же, самым скромным.

— Мне кажется, для Лэйни было бы лучше, если бы ты была рядом.

Слова вылетели, и я сразу же забеспокоился. Опять я как будто жалуюсь! Моя интонация могла стать спусковым крючком для мучившего Рейчел чувства вины, самого распространенного комплекса работающей мамы. Но, слава богу, этого не произошло. Романтическое свидание все же немного подлечило наши обожженные ежедневной рутиной нервы. Рейчел перевела на меня спокойный взгляд.

— Саймон, почему же? Она ведь любит тебя, сам знаешь.

— Я знаю, — ответил я. — Но, видишь ли, мне все же легче управляться с Джейком. По крайней мере, я знаю, во что с ним играть и как его успокоить. Я понятно выражаю свою мысль?

Рейчел внезапно улыбнулась — так тепло, что меня это мгновенно обезоружило. Даже годы спустя я смог бы, закрыв глаза, снова увидеть ее лицо в тот момент.

— Конечно, я понимаю, о чем ты говоришь. Ведь и со мной происходит то же самое… Всякий раз, когда я смотрю, как вы с Джейком играете на компьютере или кидаете мяч во дворе, я понимаю, что у меня так никогда не получится. А с Лэйни мне гораздо проще. Не всегда, конечно, но очень часто мы с ней даже думаем одинаково! И в то же время мои чувства по отношению к Джейку кажутся глубже, как будто пресловутые гендерные различия делают их более сильными.

Мне не приходилось раньше слышать от Рейчел подобных вещей, но когда она произнесла эти слова, что-то произошло в моем сердце: я почувствовал, что сам мог бы сказать то же самое.

— Я готов отдать за дочь жизнь, — прошептал я.

Рейчел сжала мою руку:

— Я знаю, Саймон. Поэтому я так тебя и люблю.

После нашего свидания я несколько недель почивал на облаке славы, и мне даже стало казаться, что домашняя рутина не способна разрушить мое умиротворенное состояние. Все виделось мне в розовом свете, и я ничего не принимал близко к сердцу. Три с плюсом у Лэйни по чтению — ну и ладно, в следующий раз получится лучше. Звонок от школьного психолога по поводу инцидента в автобусе — ерунда, мальчишки есть мальчишки. Я прекрасно спал по ночам и тогда только понял, что этого не случалось со мной вот уже много лет, с того самого дня, как Джейк появился на свет.

Я мог спокойно смотреть телевизор и не воспринимал каждый сюжет на свой счет. Мало ли что, где и с кем произошло. Издевательство над детьми в детективе — эта проблема в наши дни сильно преувеличена. Героиня ситкома, доведенная друзьями до нервного срыва, — фу, какое клише.

Но в один прекрасный день все разом изменилось, и прежний невроз вернулся ко мне бумерангом, крепко ударив по размякшим мозгам. Дело было так: я сидел за кухонным столом, а Джейк, только что вернувшийся домой с трехчасовым школьным автобусом, влетел на кухню и с порога попросил:

— Папа, отвези меня сегодня к Дугу домой, хорошо?

Я судорожно закашлялся, пытаясь вернуть на место застрявший в горле кусок хлеба:

— Экх… Что?

— Ты можешь подбросить меня к Дугу? — повторил он.

— Но зачем? Ты ведь уже давно не общаешься с этим мальчиком, не так ли?

Джейк упрямо покачал головой:

— Пап, я знаю, что он тебе не нравится. Но ведь ты сам учил меня быть к людям добрее. Ребята в школе постоянно шпыняют Дуга. Я просто хотел заскочить к нему и убедиться, что у него все в порядке. Не переживай, я не собираюсь делать это каждый день.

— А как насчет Макса и других твоих товарищей, с которыми ты играешь в футбол?

Джейк широко открыл глаза:

— В каком смысле?

— Им нравится Дуг?

— Нет.

И тут из моих уст вылетело то, что можно считать одним из самых плачевных родительских промахов:

— А как, по-твоему, им понравится, что ты поедешь к Дугу?

Джейк очень серьезно ответил:

— Если им это не понравится, значит, я не хочу с ними дружить.

По выражению лица сына я понял, как сильно облажался. Для каждого ребенка рано или поздно наступает момент, когда он понимает, что его родитель — мешок с дерьмом. Джейк с рождения впитывал мои советы как губка, а я при малейшей трудности смалодушничал, продемонстрировав неготовность следовать своим же принципам. Я попробовал поставить себя на место сына и понял, что в этот момент Джейк, возможно, впервые, увидел во мне такого же несовершенного человека, как и все остальные. Я рухнул с пьедестала, как глиняный божок, и моему сыну пришлось взять штурвал жизни в собственные руки. Теперь Джейк был сам по себе.

— Ладно, тогда схожу за ключами, — растерянно сказал я.

Он отвернулся и пробормотал:

— Спасибо.