Найти Джейка

ГЛАВА 23 День второй

Я сижу в машине Джен, собираясь завести мотор, когда телефон снова звонит. Это Рейчел:

— А я смотрю, у тебя посетители.

— Какие еще посетители?

— Джен.

Я немного оторопел. Как она узнала? Поначалу я даже решаю, что жена установила камеры наблюдения у нас в доме, но вовремя вспоминаю о телевизионщиках, окруживших наш дом.

— Я звонил Максу.

После паузы Рейчел начинает говорить снова, тоном холодным и настороженным:

— И что он сказал?

— Макс сказал, что Джейк не мог этого сделать, потому что он не способен никому причинить вред.

— Это я и так знаю. Что еще?

— Он сказал, что Джейк опасался за Дуга и был очень расстроен.

— А зачем приехала Джен? — спрашивает жена.

— Я не знаю… Просто так, поддержать меня. Мы же друзья. Послушай, мы должны найти Джейка.

Рейчел с горечью смеется:

— А я, по-твоему, чем занимаюсь?

Настает моя очередь замолчать. Странно, конечно, но я совершенно не представляю, о чем думает моя жена. Столько лет вместе, но теперь она мне кажется чужим человеком. Трагедия не только не сплотила нас, наоборот, мне кажется. Словно все маленькие трещинки в наших отношениях слились в одну широченную трещину. Или, скорее, пропасть.

— Я позвонила в полицию и пригрозила им иском, если они в ближайшее время не найдут Джейка. Копы относятся к нему, как к подозреваемому, а не как к пострадавшему. Похоже, их не слишком волнует, что он может лежать где-то, раненый и беспомощный.

Слова слетают с моих губ, прежде чем я успеваю их обдумать:

— Ты же говорила, будто считаешь его погибшим.

— Они просто не имеют права оставлять Джейка где-то… одного. Что бы ни случилось. Они должны отыскать его, живого или мертвого.

И снова сердце катится куда-то в желудок, руки холодеют, и в ушах начинает звенеть. Я открываю рот, чтобы заорать на жену: «Не каркай раньше времени!!!», — но из горла доносится только слабый хрип. Ведь я до сих пор не могу, не хочу, не желаю верить, что мой сын уже не с нами. Ведь еще ничего не известно наверняка! Вдруг Джейк жив, может быть, он ранен, но при этом все еще жив! Я запрещаю себе даже думать об ином исходе.

Итак, мы должны найти нашего сына, любой ценой.

— Мне кажется, — говорю я, пытаясь сохранить спокойствие, — что все это как-то связано с недавним конфликтом между Дугом и Алексом Рэйнсом. Ты не могла бы проверить, не подавали ли его родители в полицию какие-то жалобы? Я пытался выяснить это у отца Алекса, но тот даже не стал со мной разговаривать.

— Я постараюсь, — отвечает Рейчел. — Прямо сейчас и отправлюсь в полицию. Они не обязаны раскрывать подобного рода сведения, но я на них поднажму.

— А я поеду искать Джейка.

— У тебя же нет машины.

— Я одолжил машину у Джен.

— Ах, вот как? Хорошо.

Рейчел отключается, а я выглядываю в окно и вновь вижу толпу, окружавшую наш дом. Сколько же это может продолжаться?! Я больше не могу этого выносить, и наплевать, кто и что может подумать. Выпрямив спину и расправив плечи, я вылезаю из автомобиля навстречу толпе. Около дюжины репортеров замечают меня и толпятся на обочине, как стервятники, готовые в любой момент заклевать свою жертву.

Они тычут микрофоны прямо в лицо, и вопросы летят в меня, раня хуже всяких пуль.

— Что бы вы могли сказать семьям погибших?

— Вы замечали за своим сыном склонность к насилию?

— Согласны ли вы с теми, кто считает, что родители преступника должны разделить ответственность за происшедшее?

Я молча выслушиваю все это, а затем перехожу в наступление.

— Позвольте мне тоже задать вам вопрос, — говорю я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно увереннее: — Почему полиция до сих пор не нашла моего сына?

Невероятно, но после этого воцаряется такая тишина, что я даже слышу ворчание мотора в каком-то из фургонов вдалеке. Однако затем один из журналистов (судя по его микрофону, с кабельного телевидения) протискивается вперед. Прищуренные глаза, румяные щеки.

— Джейк Конолли находится в бегах. И мы надеемся, что полиции удастся задержать его раньше, чем ваш сын успеет нанести вред кому-то еще, — безапелляционно заявляет он.

— А где, по-вашему, может прятаться семнадцатилетний беглец? Мой сын — несовершеннолетний гражданин этой страны, как и все другие дети. Почему полиция не может его найти? Я объясню вам причину, по которой полиция до сих пор не нашла Джейка: они ищут подозреваемого, а не пропавшего мальчика.

По крайней мере, половина репортеров сразу же смекает, что к ним в руки идет неожиданный сюрприз: новый ракурс, новая точка зрения, которую можно выгодно продать. Я вижу в их хищных глазах заинтересованность и понимаю, что они дадут мне договорить.

— Когда пропадают дети, по всей округе устраивают поиски, приглашают волонтеров, открывают горячие линии, люди стараются помочь и выражают родителям сочувствие. А почему никто не спрашивает о Джейке? Почему никто не интересуется, все ли с ним в порядке? Нет, его лишь проклинают. А на каком основании вы шлете моему сыну проклятия, позвольте вас спросить?

Тут у меня оживает мобильник. Скорее всего, звонит Рейчел, но может быть и Джонатан. Если меня сейчас показывают в прямом эфире, беднягу запросто мог хватить удар. Я игнорирую звонок.

— Насколько мне известно, моего сына не обнаружили ни на одной из камер наблюдения у школы во время стрельбы. И где же дымящийся пистолет? На чем основаны ваши жуткие обвинения? Пост в «Фейсбуке»? Переписка с приятелями-подростками? Зайдите в социальные сети, и вы найдете на страничках своих детей то же самое, если не хуже. Вместо того чтобы пикетировать наш дом, лучше помогите найти моего сына, Джейка. Помогите мне отыскать его, очень вас прошу.

Вытирая руками глаза, я сажусь в машину и отъезжаю от дома, оставив толпу позади. Я снова еду к родителям Дуга. И на этот раз мне неважно, что подумают обо мне другие. Я твердо знаю: на этот раз я найду, наконец, моего сына.