(Не)естественный отбор

Глава 29

Перед входом в кабинет Лей встряхнулся и нацепил испуганно-вежливое выражение лица, как учили цыгане в свое время. Лейтенант Сергей устало отбрыкивался от незнакомой женщины с пышными, искусственно созданными кудрями, Оленька подпиливала ногти и одновременно набирала что-то на телефоне.

Стан вежливо со всеми попрощался, на вопрос Сергея насчет показаний отмахнулся, сказав, мол, пусть принимает дежурный инспектор, а ему пора бежать. Все, как и договаривались.

Что ж, игра началась.

В последние несколько лет у Лея была довольно спокойная жизнь, и навыки, полученные за период бродяжничества, немного подзатерлись, но не были утрачены полностью. И сейчас эльф должен был вспомнить все, чему его учили.

Сергея можно в расчет не брать, он – наблюдатель, Оленька – тот самый дежурный инспектор, молоденькая, неопытная, наивная, ее легко будет разжалобить. Женщина с кудрями, видимо, замена опекуну, либо психолог, либо учитель из одной из ближайших школ, вот с ней могут быть проблемы, ее на эмоции не пробьешь, только логикой и уверенностью. Такие, как она, не вслушиваются в слова: если ребенок говорит что-то твердо и спокойно, значит, выучил, если мямлит – то к уроку не готовился.

Лей присел на стул, слегка ссутулился, зажал ладони между коленями, наклонил голову так, чтобы казалось, что он говорит снизу. Глаза Оленьки сразу потеплели, она взяла ручку, листок бумаги и мягко спросила:

– Ты как, готов рассказать нам, что случилось? Давай начнем с самого начала. Как тебя зовут?

– Меня зовут Лей, – пробормотал эльф, на мгновение вскинул глаза и снова уткнулся в пол, будто бы стесняясь своего порыва. Он успел заметить, что учительша заметно расслабилась, переведя его из списка потенциальных хулиганов в список потенциальных жертв.

– Хорошо. А фамилия?

Лей помотал головой и едва слышно всхлипнул.

– Ладно, пока оставим. Как зовут твоих родителей? Где вы живете?

Это был сложный момент. Эльф не собирался делиться с этой дамой личной информацией. Оборотню – да, Лей рассказал почти все, но так было нужно для создания доверительных отношений, ведь сильные личности охотнее помогают тем, кого считают уязвимыми. Но Оленька была для него бесполезна, ей нужно выдавать минимум данных и максимум эмоций.

Если бы Лей выглядел помладше, то он смог бы замаскировать свое нежелание говорить испугом, потрясением и легким идиотизмом, характерным для эльфов, но четырнадцатилетний подросток не может сказать, что не знает ни адреса, ни фамилии, ни имени родителей.

– У меня, – всхлип, – нет родителей. Они меня бросили, – Лей закрыл лицо руками. Пусть теперь Оленька поломает голову: как такое может быть. То ли родители скинули ненужного им ребенка на прочих родственников, то ли он вообще один живет.

Когда-то давно из очередной поездки в город папа привез россыпь дисков с играми. На некоторых были стрелялки, на других – гонки, но больше всего Лея тогда заворожила игра, в которой можно было жить. Там выбираешь персонажа и попадаешь в огромный придуманный мир, где можно разговаривать со всеми встречными, ходить, где вздумается, охотиться на животных, собирать травки и многое другое. По идее, в игре нужно было выполнять какие-то задания, там был и сюжет, и строго очерченные приключения, но маленькому Лею нравилось совершенствовать своего персонажа. За длительный бег персонаж получал плюс один к атлетике, за сбор трав – единичку к травничеству, за частые разговоры – к красноречию и так далее.

Папа хотел быстрее пройти сюжет, но Лей постоянно просил, чтобы персонаж еще побегал или поторговался на рынке. Каждая дополнительная единичка в навыках приводила его в восторг.

Потом родители пропали, и Лей остался один.

Чтобы легче было ждать их возвращения, эльфеныш придумал, что он сам и есть тот персонаж в игре, и ему нужно прокачивать навыки. Поэтому он мыл дома полы и мысленно прибавлял единичку к навыку «уборка», бегал на край деревни и плюсовал к атлетике, читал книги и увеличивал «мудрость».

В то время он считал, что самое главное – это физические навыки: бег, умение драться, ловкость. Но, попав к цыганам, понял, что красноречие и торговля гораздо важнее. Если ты умеешь правильно разговаривать, то сумеешь добиться всего в этом мире. И эльф, привыкнув к новой обстановке, с удовольствием начал учиться сложной науке читать людей.

Наблюдая за работой цыган, не тех, кто тихо сидит на улице с младенцем в руках, а тех, кто под видом гадания выманивает у людей все деньги, тех, кто договаривается насчет крышевания, тех, кто, не выходя из дома, умудряется управлять целой диаспорой, Лей изрядно повысил свой уровень общения. Он научился подбирать подходящую манеру речи, отыгрывать нужный типаж и отточил игру на случайных прохожих, выпрашивая деньги.

Именно так он сумел удрать от цыган и проехать несколько городов, ни разу не угодив в полицию. Именно так он нашел друзей-покровителей и даже стал их негласным лидером. Именно так он смог втереться в доверие к Дэну, и если бы Лей подождал еще немного, то еще через некоторое время оборотень позволил бы ему выходить на улицу. Может, так и стоило сделать, а не пороть горячку и затапливать соседей. Теперь же Лей засветился перед полицией и, видимо, придется снова уезжать из города.

– Ну, хорошо, – сдалась Оленька. На заднем фоне лейтенант откинулся в кресле и с удовольствием наблюдал за снятием показаний с эльфа. Лею казалось, что Сергей прекрасно понимает, какую игру он ведет, но по каким-то своим причинам не вмешивается. – Тогда расскажи мне, как ты оказался у гражданина Случайного.

– У кого? – Лей непонимающе уставился на девушку.

– У того, кто тебя похитил. Его фамилия – Случайный. Ты не знал?

– Нет. Мы с Дэном не так давно познакомились. Он узнал, что мне негде жить, и позвал к себе.

– То есть ты добровольно пошел к гражданину Случайному в дом, верно?

– Ну да, – эльф несколько раз кивнул, подтверждая свои слова.

– А почему у него в комнате была установлена решетка на окне и засов на двери снаружи? – нахмурилась Оля.

– Он что-то говорил про это, – Лей почесал затылок, делая вид, что вспоминает. – То ли он держал какое-то животное дома, то ли собирался его купить. Кажется, обезьяну, но я не уверен. Дэн переживал, что она может выпрыгнуть в окно.

– Тогда почему ты устроил потоп?

– Я нечаянно, – виновато пробормотал Лей. – Может, там уже все до меня разболталось? Я не хотел, чтобы так…

Сергей удивленно приподнял брови, но промолчал.

– Как же так? – возмутилась Оленька. – Ты же говорил, что специально это сделал? Подождал, пока он начнет тебе доверять и…

Лей состроил серьезную мину и, слегка наклонившись вперед, тихо сказал:

– Понимаете, я не хотел говорить Стану… ну, что я такой криворукий. Вы же его видели?

– Кого? – не поняла девушка.

– Стана, друга, который ко мне приходил? Видели, какой он крутой? А какие он трюки умеет делать! Как настоящий каскадер. Я так никогда-никогда не смогу, даже если всю жизнь буду тренироваться. Мы с ним недавно познакомились, он меня от хулиганов спас. И так уже, наверное, выгляжу перед ним, как идиот. Вот поэтому и соврал ему.

Оленька сбилась, смутилась от такого пристального взгляда и после паузы продолжила:

– Ты поэтому не хотел, чтобы он принимал показания?

– Ну да, – эльф с готовностью закивал, обрадовавшись, что она его поняла. – Просто я сначала испугался, тут же все незнакомые, вот сразу и вспомнил про него, он же тоже полицейский. А потом уже подумал, как глупо я буду выглядеть перед ним, поэтому сказал, что дам показания вам. Вы же не будете смеяться надо мной?

– Конечно, нет, – быстро ответила девушка. Лей видел, что она поверила в его игру и явно сочувствовала туповатому беззащитному эльфу. – Но если ты жил у Дэна по доброй воле, тогда почему свидетели говорят, что ты звал на помощь?

– Ну, я… – эльф замялся, – и вправду звал на помощь. Не знал, как остановить потоп, и позвонить Дэну не мог, у меня ведь нет телефона. А насчет похищения… я думаю, что они не ожидали увидеть в квартире оборотня меня. В смысле, эльфа. Обычно же… – и тут Лей совсем смутился, замолчал и уставился в пол.

Оленька заторопилась перевести тему:

– А следы уколов на твоих руках? Это тоже ошибка?

– Я ведь жил на улице, Дэн боялся, что я мог заболеть, поэтому отправил мою кровь на анализы. А вдруг я что-то подхватил?

– То есть ты утверждаешь, что никто тебя не похищал, и гражданин Случайный был задержан по ошибке?

– Да, – эльф снова наклонил голову, – а Дэна скоро выпустят? Из-за меня у него столько проблем! И соседей залил, и в полицию попал…

Тут вмешался Сергей:

– Если ты или твои родители не будут подавать заявление, то его выпустят завтра, после решения следователя.

– Ой, как здорово! – обрадовался Лей. – Значит, завтра я смогу извиниться перед ним?

– А вот это вряд ли, – отрезал лейтенант. – Если мы не сможем отыскать твоих родителей, то тебя перевезут в ЦВИНП, а оттуда – в детский дом.

– Как? – жалобно захлопал ресницами подросток. – Зачем в детский дом? Я не хочу!

Оленька, наконец, нащупала знакомую нить и наставительно сказала:

– Так полагается. Ведь нельзя, чтобы ребенок жил на улице или у незнакомых лю… у незнакомых. В детском доме у тебя будет своя кровать, появятся друзья, ты сможешь ходить в школу. Это гораздо лучше, чем жить где-то в подвалах.

Лей отвернулся и тихонько заплакал. Оленька вдруг тоже расчувствовалась, зашмыгала носом, зашебуршила в сумочке, учительша же спросила, где ей расписаться, и поторопилась уйти.

Первый акт игры был закончен.

– Ну что, поехали? Поживешь какое-то время в ЦВИНП, а потом, если не найдем твоих родных, тебя переведут в детский дом, – преувеличенно жизнерадостно сказала Оля на следующий день.

– А что, есть детские дома для эльфов? – наивно спросил Лей. Он знал правду, но решил лишний раз надавить на чувство вины у девушки. Ему повезло, что она была совсем молоденькая и неопытная.

– Н-нет, – протянула она, – поэтому я думаю, что мы сможем найти твоих родственников. Бабушку или дедушку.

Лей все время держал в голове тот возраст, на который он выглядел по эльфийским меркам. Не двадцать лет, а восемьдесят два года. Восемьдесят два. Документы о его рождении могли затеряться, но, как и говорила девушка, родные у него должны были остаться.

На секунду ему вдруг захотелось рассказать Оле все, что он знал о себе, ведь тогда он и вправду сможет найти семью. У него появится настоящая бабушка, которая будет любить его и заботиться. Ему больше не придется ловить взгляды и угадывать чужое настроение, он перестанет по ночам просыпаться от кошмаров, в которых друзья уходят от него и больше не возвращаются. Как родители.

Но Лей помнил, что он все же урод. Как примут его незнакомые эльфы? Как отнесутся к его стремительному взрослению? Да и эльфийская бабушка – это не то же самое, что человеческая. Ей может быть от двухсот до четырехсот лет, и она будет выглядеть как тридцати-сорокалетняя женщина, то есть, конечно, уже не молоденькая девушка, но и не морщинистая старушка в пуховой шали, и она не будет пахнуть хвойным мылом, не будет печь вкуснейшие сливовые пироги или вязать теплые колючие носки, как это делали бабушки в деревне, где он жил в детстве. Кроме того, почему-то же его родители сбежали из семьи, и вряд ли строгие церемониальные эльфы с радостью примут их ребенка.

Лучше уж продолжать жить, как раньше. С его скоростью роста уже через каких-то десять лет он будет выглядеть взрослым, сможет сделать себе документы и начать жить, как все нормальные люди. Именно как люди. Рядом с эльфами ему нечего делать.

Если только Дэн вдруг не окажется прав…

– А далеко этот ЦВИНП? – робко спросил Лей.

– Нет, за двадцать минут доедем, – приободрила его Оленька. – Ты не бойся, тебя там никто не обидит. Если хочешь, я тебя буду навещать. Может, ты что-то сможешь вспомнить про своих родных? Тогда мы быстрее их отыщем.

По дороге к остановке эльф держался в сторонке от людей, шарахался от прохожих и всячески демонстрировал боязнь прикосновений, чтобы Оленьке не пришла в голову глупая мысль взять его за руку. И девушка, не желая его еще больше пугать, шла чуть поодаль.

В маршрутном автобусе Лей плюхнулся на сиденье возле двери, рядом с худеньким парнишкой, для Оли же места не нашлось. Она улыбнулась эльфу, шепнула, что будет рядом, и прошла подальше в салон.

Через две остановки Лей выскочил из автобуса и, не дожидаясь криков инспекторши, убежал во дворы. Он знал, что Оленька не сможет его догнать, но на всякий случай попетлял еще немного, сел на проходящий трамвай, через остановку спрыгнул, прошел еще несколько кварталов и остановился возле высокого здания, называемого в простонародье свечкой.

Его легко хлопнули по плечу.

– Рад, что ты смог выбраться, – сказал Стан, улыбаясь.