Не пара

13. Раздрай

Алиса

— Алиса, а подскажите пожалуйста по поводу выступления, костюмы нужно до пятницы купить?

Екатерина, мама близняшек Эмилии и Лизы, останавливает меня после репетиции. И тут же к ней подключаются еще несколько родителей, окружив меня со всех сторон.

— По-хорошему, да, чтобы мы могли несколько занятий отрепетировать в одежде, в которой будем выступать. Сейчас девчонки в лосинах, а там я не знаю, что вы выберете для образов. Нужно, чтобы они привыкли.

— А что лучше? — интересуется еще одна мамочка.

К сожалению, имен всех родителей я пока не помню. У нас текучка. Кто-то из деток приходит и с удовольствием остается, для других джаз-фанк довольно агрессивный вид танцев и им хватает одного занятия, чтобы понять, что это не «их». Поэтому запоминаются или те, кто чаще подходит с вопросами или самые активные в чате мессенджера.

— Всё, что удобно. У нас соревнования в этот раз в уличном стиле. Общая тема для всех возрастных категорий. Поэтому порванные джинсы или шорты, свободные штаны, да даже лосины, к примеру, с крупным печатным принтом будут смотреться эффектно. Я могу скинуть вам ссылки на некоторые выступления с прошлых соревнований. Посмотрите идеи причесок и образов.

— Ой, отлично, давайте. В группу сбросите, да?

— Конечно.

— Спасибо. Девочки уже ждут не дождутся. Мы вчера собрались нашей мамской компанией посидеть пообщаться, так пока мы на кухне пару часов болтали, девчонки все это время репетировали, а потом нам номер показывали раз пять. Мы сами его уже наизусть знаем, — улыбается эффектная молодая женщина, а две мамочки рядом с ней со смехом кивают головами.

В груди теплеет и я не замечаю, как улыбаюсь. Приятно, что малышам настолько нравится, что они даже дома продолжают танцевать. Я до сих пор делаю также. Только теперь не просто прогоняю нашу с Яной программу, а плюсом выдумываю движения для моих шкодливых котят.

Мы занимаемся с ними всего полгода. На первое место в соревнованиях я не рассчитываю, конечно, потому что пока у нас сильно слаженно ещё не получается. Но считаю, что закалять стремление к победе нужно с раннего возраста. Постепенно они привыкнут, что нужно больше стараться, чтобы добиться поставленной цели. У них выработается усидчивость, концентрация. Один конкурс, второй, третий, со временем сами захотят получить кубок и медали в свою коллекцию. Так мы и доберемся до заветного победного.

Пока же просто покажем себя городу. Реклама Яне не помешает. Она мечтает о большой школе с массой разных танцевальных направлений. Чтобы каждый мальчишка и девчонка смогли найти себе по душе.

— Ну значит, откроем группу и для вас. Пока девчонки будут заниматься со мной, у вас будут свои занятия, — улыбаюсь женщинам.

— А можно нам мужчину преподавателя? — смеётся мамочка с задних рядов.

— Ой, я тогда тоже бы пошла.

— И я.

— Мы поразмыслим над этой идеей, — в шутку обещаю я.

Мы еще немного беседуем, пока девочки собираются, а потом я уставшая, но довольная отправляюсь домой.

И хоть я много энергии трачу на занятиях, но и получаю в ответ не меньше. Когда детские беззубые мордашки искренне улыбаются мне, или когда перед каждой репетицией орава из девчонок со счастливым визгом обнимает меня, у меня внутри все от щемящей радости переворачивается.

Помню свою первую учительницу по танцам. Я её обожала. Мы точно также встречали её прямо у порога, обнимали, а она тискала нас и «залюбливала» вниманием и улыбками. Потом Танюша Олеговна переехала в другой город и нам поставили замену. Инесса Юрьевна с первой же встречи дала четко понять, что обнимашки и телячьи нежности не её парафия. Дисциплина и старания — единственное, что она ценит.

Наверное, это правильно. В спорте только так. Если тренер мягкий, то он ничему и не научит. Но у нас не профессиональный спорт. А я не могу оставаться холодной к котятам, которые так искренне ждут похвалы.

По пути домой забегаю в супермаркет и покупаю себе овощи, куриное филе и шоколадные драже. Неспешно бреду по тротуару, рассматривая все еще зеленые деревья, длинные ветки, переходящие в подрагивающие от легкого ветра, кроны, окна многоэтажек соседнего элитного ЖК.

Грудь спазмом прихватывает, а глаза самовольно скользят с одного дома на другой. И хоть раньше у меня не было привычки рассматривать чужие дома, я проделываю это уже на протяжении нескольких дней всякий раз, когда иду мимо.

Зачем? Потому что помню, что «соседи». И губы наглые помню, и ощущение от них — горячее и запретное.

По телу неконтролируемо ниточки электричества ползут в который раз, стоит вспомнить те пару секунд с Сашей, когда он нахально влез в мое личное пространство. А до этого еще пару секунд во дворе дома Оли. А до этого клуб… И там было не пару секунд, а долгие минуты, пока меня трясло, как в лихорадке и жарило от таких взрослых и настойчивых прикосновений.

Облизав губы, утыкаюсь глазами в асфальт и ускоряю шаг, чтобы скорее пройти мимо этих чертовых многоэтажек. Вот не подозревала раньше, что он там живет и горя не знала! Зачем было говорить?

Трясу головой и делаю несколько глубоких вдохов, стараясь вытеснить ненужные мысли из головы. Они упрямые и навязчивые, и жутко мне не нравятся, так как вносят раздрай в мою устоявшуюся жизнь и заставляют чувствовать то, что не должна. Во всяком случае, к такому бабнику, как Саша.

Наконец, нырнув в свой двор, выдыхаю. На окнах дома играют блики от закатного солнца, а я делаю несколько глубоких вдохов теплого воздуха. Так хорошо и тепло, что домой не хочется.

Может, пройтись? Прикидываю, что можно успеть, если очень захотеть. А я хочу. Надо только набрать Мишу и узнать свободен ли он.

Иногда мы с Мишей прогуливаемся, если оба не заняты. Выпиваем по стаканчику кофе и делимся событиями из жизни. Я ценю эти моменты и лелею каждую минуту, проведенную вместе. Был период, когда сестра переехала в другой город, и мне было очень грустно.

Оля всегда была для меня больше, чем сестра. И пока она жила здесь, хоть и не с нами, а уже в своей квартире, мы все равно часто виделись. Бывало гуляли вдвоем, как в далеком детстве. Иногда к нам присоединялся Миша, я уже больше понимала и могла поддерживать беседы.

А потом… когда у них что-то случилось с Давидом, она уехала, даже не доучившись.

Их отношения всегда были сложными. Помню, как она бывало плакала, когда думала, что я сплю и не слышу. Как прятала красные глаза, а сама готовила мне ужин. Мне хотелось её утешить, подбодрить, но разве младшая сестренка может заменить любимого мужчину? Мужчину, который ко всему женат на другой…

Нет, я конечно, не могла.

Оля же, не выдержав, уехала. Я никогда не винила её, но очень скучала. Миша же был тем, кто меня не оставил. иногда звонил, интересовался моими делами, а бывало заезжал, чтобы подбодрить и показать, что даже если Оля уехала, у меня есть он. Привозил сладости, возил с разрешения мамы в парк аттракционов. Даже с девушками своими знакомил, но мне всегда было все равно на них. Для меня существовал только он.

«— Алиска, в любой момент можешь звонить мне, — напоминал время от времени, затягивая потуже шарф у меня на шее, — Кто твой старший брат?

— Ты.

— Помни это. И если кто будет обижать, не стесняйся. Уши надеру любому».

И хоть уши я сама была в состоянии надрать кому угодно, но его забота всегда была очень особенной. Чуть позже Давид развелся, вернул Олю в город и сделал ей предложение, но наша с Мишей традиция изредка прогуливаться вдвоем так и осталась неизменной.

Поэтому придя домой, я кладу пакет с покупками на стол, и набираю его.

— Да? — вот только вместо приветливого голоса меня оглушает сильный кашель.

— Оу… Ми-и-иш, ты заболел? — застываю посреди кухни.

— Да, — после кашля следует шмыганье носом, — привет, Алис.

— Привет. Где умудрился-то? — с сочувствием прикладываю руку к груди, потому что сама ненавижу болеть, и представляю каково ему.

Насморк, кашель, боль в горле — ничего хуже нет, чем валяться в кровати, когда вокруг жизнь кипит.

— Да под кондерами в офисе, думаю. Ты хотела что-то?

— Ага. Думала тебя позвать прогуляться, но похоже придется отложить до лучших времен.

— Сегодня точно никак, — гундосит он. — Еще и температура шпарит, зараза.

— Бедный. Хочешь, я сейчас сварю бульон и привезу тебе?

— Да ну. Не надо. Я уже заказал доставку. День-два поваляюсь и все как рукой снимет.

— Ну смотри. Выздоравливай давай.

— Спасибо, Алискин. Пока.

Сбросив вызов, несколько секунд смотрю на выглядывающее из пакета филе.

Нет, так не пойдет. Доставка — это конечно, хорошо, но домашняя еда куда лучше.

Переодевшись, туго затягиваю хвост и берусь за готовку. Ставлю воду на бульон и замешиваю тесто на пирог с мясом. Когда Петька болеет — это его любимые блюда. Бульон правда, меньше, а вот пирог он уплетает за обе щеки. Миша тоже любит вкусно поесть, поэтому чтобы он мог обойтись без доставки, решаю завести ему всю эту вкуснятину с самого утра до начала пар.

Сегодня не успею, так как по плану еще огромная лекция, которую нужно было выучить еще вчера.

Провозившись до позднего вечера сначала с готовкой, а потом и с лекцией, сама не замечаю, как засыпаю.

Утром, чуть не проспав, пакую вкусняшки в пластиковые коробки и вызываю такси. Если поеду на автобусе, быть опозданию на первую пару.

Уже спустя двадцать минут вжимаю палец в звонок. Проходит минута, две, три. За дверью тишина.

Похоже, спит. Надо, наверное, было предупредить, что я приду.

Бросаю взгляд на часы.

Черт…

Нетерпеливо потоптавшись на месте, достаю мобильный и набираю ему. Не увозить же все добро обратно. Все равно не успею.

Параллельно со звонком по телефону, звоню еще раз в дверь и наконец с той стороны раздаётся щелчок замка.

Заспанное лицо Миши показывается в дверном проеме.

— Прости, прости, прости, — виновато тараторю, быстро запихивая телефон в задний карман джинсов и протискиваясь в коридор. — Я знаю, что рано.

— Алис? — Миша растерянно проводит рукой по торчащим в разные стороны волосам. Под глазами у него синяки, нос красный. Оборачивается в сторону спальни и обратно на меня. — Надо было позвонить, плюш.

— Я не подумала как-то, — всовываю ему в руки громоздкий пакет — сейчас пойдешь спать дальше. Только вот смотри, тут бульон, а тут пирог. Надеюсь, понравится.

— Спасибо, — смотрит на меня исподлобья виноватым взглядом, — не надо было заморачиваться.

— Мне не сложно, — отмахиваюсь, — тебе лучше сегодня? Или пока также?

— Да вроде лучше…

— Ну и отлично. Ты поешь, главное и лежи больше, не…

— Миш, ну кто там? — внезапно раздаётся недовольно из спальни, прерывая мою воодушевленную речь.

Замираю, в желудок тяжесть как с обрыва падает. Изумленно смотрю в сторону источника звука.

На полу в коридоре красноречиво разбросано кружевное женское белье и туфли на высоком каблуке. Я их и не заметила сразу.

Похоже, кто-то уже успел до меня. И бульон этот с пирогом Мише нужен сейчас меньше всего… Тут заботой другой окружили.

Кончики ушей начинают гореть, грудь леской стягивает.

Боже, какая же я дура.

— Пять сек, — отвечает громко Миша, ладонью растирая лицо, а потом сжимает мое плечо, — спасибо за заботу, Алис.

Меня от коктейля из жалости и тепла в свой адрес к стенке отбрасывает.

Хочется просто провалиться на месте.

— Ты звони в следующий раз, ладно? А то…неудобно получилось.

Ком в горле не даёт и звука произнести. Киваю, и пячусь назад.

— Угу, — отвечаю бесцветно, протискиваясь обратно к двери, — выздоравливай.

— Алис…

Держа спину ровно, чтобы не выглядеть еще более ничтожно, гордо спускаюсь вниз по лестнице.

— Пирог попробуй, он вкусный, — бросаю на него взгляд прежде, чем скрыться из поля зрения.

Надо было меньше порцию взять, чтобы той, кто его всю ночь лечил не досталось.