27. Нет?


Саша


Налево и вниз.

Следую указателям и оказываюсь на нулевом этаже. В хорошо освещенном холле на диванах сидят женщины. Одни уткнулись в телефоны, другие болтают между собой, но тут же затихают, заметив мое появление.

— Вечер добрый, — раз уж я привлек внимание, то можно и пользу извлечь. — не подскажите где здесь детский кружок по джаз-фанку?

— Добрый, — оценивающе пробежавшись по мне взглядом, улыбается одна из как я догадываюсь ожидающих своих чад мам, которых тренирует Алиса, — Вон за той дверью. А вы — папа?

Хотел бы им быть, вообще-то. Но пока…

— Нет. Благодарю за наводку.

Под прицелом пары десятков любопытных глаз направляюсь к прозрачной двери в конце коридора. Чем ближе подхожу, тем отчетливее слышу голос Алисы и музыку, доносящуюся изнутри.

За ребрами растекается бурлящее предвкушение. Даже ладони начинает покалывать. Целый день ждал этого момента, как пацан, честное слово.

Подойдя к двери, на несколько секунд впиваюсь в Алису взглядом. Наконец-то. Мне гораздо больше по душе, когда она в пределах моей доступности, а не когда приходится искать ее местонахождение.

Опираюсь на стену плечом и наблюдаю за тем, как малышка стоя впереди оравы детишек, вместе с ними танцует танец.

В обтягивающих черных лосинах и узкой майке, с завязанным на затылке хвостом. Сосредоточенная, внимательная, следит за каждым их действием в зеркале.

Нереальная девочка.

Грациозно взмахнув руками, делает рывок грудью и резко топает ногой. Девчонки одновременно с ней проделывают тоже самое.

Это красиво. В её исполнении. Не знаю сколько раз я уже пересмотрел видео с их странички в сети. Даже скачал парочку себе на телефон тех, где Алису лучше всего видно.

Она не замечает, но, когда танцует, так живо играет глазами, что у меня внутри все своей жизнью живет в ответ на её эти «игры».

И хоть к женским играм взглядами я привык давно, но проигрываю в этой игре только ей. При чем по собственному желанию.

Спортивная майка во время движений открывает полоску кожи и манящий пупок.

Ох, мля, возвожу глаза к потолку, пропуская по телу волну возбуждения.

Битеев, возьми себя в руки, ты на детской тренировке или в стрип-баре, в конце концов?!

— Так, на сегодня всё, котята, — развернувшись, хлопает в ладоши Алиса, заканчивая и мои мучения в том числе. С телефона выключает музыку. — Устали?

— Нет… да-а, — летит нестройно ей в ответ.

— Ну ничего, зато вы умнички! В субботу выступаем, все готовы?

— Да-а-а, — а это уже уверенным хором.

— Супер. Тогда до свиданья.

Орава из девчушек наваливается на неё и облепляет со всех сторон, как пчелы сладкую вату.

Алиса с теплой улыбкой обнимает всех и сразу.

Не замечаю, как мои губы плывут, глядя на эту картину. И я даже завидую этим детям, потому что их она не стопорит. К ним тянется и открыта для каждой беззубой улыбки.

Ко мне же хоть и тянется, а стоп кран свой не срывает.

Отчасти, я понимаю почему. И впервые за многолетнее общение с девушками жалею о том, что она была свидетельницей моих похождений.

Раньше меня это не волновало, а сейчас не хило так царапает.

Выбравшись из детских объятий, Алиса направляется к столу, берет рубашку и повязывает ее вокруг своих бедер.

Забрав сумку, шагает к двери, а вся ее орава следует за ней, как утята за мамой уткой.

Ухмыльнувшись, отступаю в угол коридора, чтобы меня не снесли.

С криками детвора вылетает к родителям, Алиса пропустив их, выходит последней.

— Увидимся в четверг, — говорит встречающим. — Это будет последняя тренировка перед выступлением. Приходите все, пожалуйста, не пропускайте.

— Не пропустим, — отвечает одна из родительниц, перед тем как бросить многозначительный взгляд на меня, — а скажите, этот мужчина — обещанный нам учитель? Потому что, если да, то считайте, что я уже записана на первую тренировку.

Алиса непонимающе поворачивает в мою сторону голову и через секунду её брови удивленно взлетают вверх. На щеках расползается румянец, а губы сжимаются, пряча улыбку.

— М-м-м, единственное, что могу обещать, это Лебединое озеро в его исполнении, — отвечает, глядя мне в глаза.

С-с-с-стервоза.

— Ой, так нас устраивает, — подхватывают остальные, — когда можно посмотреть?

— Я выступаю только с парой, — торможу их восторженные фантазии, вскинув ладонь. В их глазах уже зажглись лампочки и включили трансляцию меня в балетной пачке. — Согласна?

— Я подумаю, — смеется Алиса, а после попрощавшись со всеми, подходит ко мне, — Ты что здесь делаешь?

Бросив взгляд на наблюдающих за нами родительниц, сдерживаю порыв притянуть её к себе за резинку лосин.

— За тобой приехал.

— Зачем?

— Ужин, помнишь?

— М-м-м, да. — в больших глазах удивление, — То есть ты серьезно тогда говорил?

— А было похоже на шутку?

— Наверное, нет. Только мне надо в душ. Переодеться. Не поеду же я так.

Вообще, меня устраивает и так. Она вся обтянута узкой тканью, выделяющей её аппетитные изгибы, немного взлохмачена и мокрая после репетиции.

Воображение мое живет своей похотливой жизнью, но не давая ему пока разгуляться на всю, иначе вечер придется проводить с непреклонным стояком, я киваю.

— Я тоже еще не заезжал домой после работы. На душ и все про всё у нас будет часа полтора. Хватит?

Опустив взгляд, словно прикидывая по времени, неопределенно пожимает плечами.

— Али-ис, — подбежав сзади, её дергает за пальцы рыжая девчушка, — это тебе.

Протянув печенье, судя по всему домашнее, беззубо улыбается.

— Спасибо, Милашка, — благодарно приложив руку к груди, Алиса наклоняется и чмокает её в щеку, — сама пекла?

— Да. С мамой. Оно о-о-очень вкусное.

А потом заглянув в коробку, девчонка тоскливо смотрит на последнее оставшееся печенье. Поднимает на меня большие зеленые глаза, и со вздохом берет его в руку.

— А это вам, — вежливо тянет его мне.

Кажется, кто-то не сильно горит желанием делиться последней вкусняшкой, но очень воспитана, чтобы это признать открыто.

Ухмыльнувшись, приседаю перед ней на корточки.

— У тебя еще есть?

— Нет, — делает бровки печальным домиком, — это последнее.

У меня было бы ровно столько же горечи в голосе, если бы мне пришлось кому-то отдавать свой мерс. Бесплатно.

— Спасибо. Ты очень вежливая и щедрая девочка. Но съешь его за меня. Ладно? А в следующий раз, если у тебя будет больше, то я с удовольствием его попробую.

Благоговейное счастье как по волшебству расцветает на детском лице. И если бы можно было убить улыбкой, я бы сейчас уже повержено лежал у ее ног.

— Съем, — активно, как болванчик, кивает.

— Вот и умница.

Быстро, вероятно, чтобы я не передумал, выполняет свое обещание. Запихивает себе не малых размеров печенье в рот, и убегает к родительнице.

Усмехнувшись, выпрямляюсь, попадая под умиленный взгляд Алисы. Она большими глазами смотрит на меня и качает с неверием головой.

— В тебе есть хоть какие-то недостатки, Саш?

Отличный вопрос, если вспомнить что еще недавно я был у неё блядуном.

Мне нравится, как меняется направление её мыслей.

Обернувшись, дожидаюсь, пока коридор опустеет и делаю то, чего ждал с самого утра. Обхватываю руками узкую талию и рывком тяну девочку к себе.

— Да, я могу быть глух, когда мне говорят «нет».

Вжимаюсь в мягкие губки своими, и растолкав их языком, ныряю им на короткое мгновение в горячий рот. Ориентиры стираются почти сразу же, но это ведь Алиса. Особенная девочка. Поэтому прежде, чем она начнет возмущаться, отстраняюсь.

— Поехали?

Всматриваюсь в расширенные зрачки. Взгляд её чуть поплывший.

— А если я скажу — нет? — Хорохорится в своей манере, — Тоже будешь глухим?

— Буду. И в ресторан ты поедешь вот так, не переодеваясь.

Хмыкнув, разворачивается и идет вперед по коридору, виляя своим небольшим аппетитным задом. Зачем только напялила эту бесформенную рубашку? Там же такой вид был.

Выдохнув через нос, догоняю её уже на ступенях.

— Так что — нет? — дергаю за свисающий на бедрах рукав.

— Я голодная. И хочу выглядеть красиво. Поэтому — да. Едем.

Загрузка...