Не пара

37. Особенно

Саша

— Давай, хорошего вечера, Александр. Завтра не опаздывай. Я на тебя надеюсь.

Вайс Юрий Анатольевич — директор холдинга, сегодня специально приехавший на встречу с делегацией, в ожидании заламывает бровь.

— И не таких уламывал.

— Я даже не сомневаюсь в тебе. Все, бывай, поехал я, а то погода портится.

Мы жмем руки, и он ныряет в свой автомобиль.

Вайс приезжает сюда только на заключение крупных сделок. Одна из таких у нас как раз на кону. Нужно только дожать заграничных гостей и убедить, что именно наше программное обеспечение сделает работу их компаний максимально быстрой и удобной. А их безгранично счастливыми.

В том, что завтра всё получится я не сомневаюсь. Никогда еще мой подвешенный язык меня не подводил.

Нащупав в пиджаке телефон, набираю Алису.

Все. Работа потом. Теперь моя девочка.

— Да? — звонкий голос топленым шоколадом проходится по моим ушам.

— Привет, малышка. Ты где?

Вроде как должна была дома быть. А на фоне шум машин.

— Обернись и увидишь.

Поворачиваю голову назад.

Алиса, сбросив вызов, идет в мою сторону. Ветер треплет ее распущенные волосы и легкую белую майку, под которой кажется нет белья. На ногах джинсовые шорты.

Ну и кто так одевается в конце сентября, а? На небе черные тучи, еще немного и хлынет дождь, а она разгуливает полуголой.

Не то, чтобы мне не нравился вид…

Пока шагаю навстречу, скидываю с себя пиджак.

— Привет.

Накинув ей его на плечи, подтягиваю засранку к себе за лацканы и вжимаюсь в прохладные губы.

— Ты так и напрашиваешься на то, чтобы твоя задница была выпоротой.

— С чего бы?

— Градусов на улице сколько?

— Не знаю. Я не смотрела.

— А надо было. Потому что вот так ты можешь ходить дома, а на улицу надо одеваться, поняла меня?

— Ого, папочка, спасибо, буду знать.

Мы одновременно кривимся на случайно вылетевшее слово «папочка», а потом Алиса прыскает смехом.

— Прости. Вышло по-дурацки, — подтянув на плечах мой пиджак, вжимает в него шею. — И да, я правда, замерзла. Просто спешила из дома и не подумала о кофте.

— Куда спешила? — подтянув её к себе за талию, направляю нас к машине. Надо поторопиться, если мы хотим успеть куда-то до начала дождя.

— М-м-м-м, прогуляться. Устала очень, решила, что все задания лучше отложить на потом. Ну и поехала погулять и заодно посмотреть где ты работаешь, — задирает на меня голову и проходится взглядом по вороту рубашки, — впервые вижу тебя в костюме.

— И как? — открыв дверь, помогаю ей сесть.

— Очень презентабельно. Тебе идет.

— Подлецу всё к лицу.

Забравшись в машину, настраиваю контроль, чтобы согреть синие губешки Алисы, и не только их, и завожу двигатель.

— Куда едем? — спрашиваю, выезжая на дорогу.

— Не знаю. Если ты голодный, можем где-то поужинать.

— А ты?

— А я поела. Спасибо, кстати, было очень вкусно и заботливо с твоей стороны.

— Обращайся. Но я тоже не голоден. Мы заказывали ланч в офис буквально два часа назад, поэтому… выбирай.

Пока Алиса думает погода решает за нас. Спустя пару минут начинается дождь, а еще через пятнадцать минут пути он усиливается настолько, что движение на центральной улице буквально останавливается.

Вот и покатались…

Сколько я себя помню, девушки терпеть не могут дождь. Каждый раз, когда мы попадали в ливень не важно с кем, начиналось нытье о сломанных планах и о том, как у них потечет косметика и намокнут туфли.

— Похоже, сегодня нам светит провести вечер в машине, ты как? — бросаю на Алису вопросительный взгляд, но ожидаемого расстройства не наблюдаю.

— Думаешь, быстро не закончится? — она пытается увидеть что-то сквозь ручьи воды на стеклах.

— Думаю, нет. Небо заволокло.

Из её сумки доносится мелодия входящего, Алиса достает телефон. Краем глаза успеваю заметить осточертевшее до оскомины «Миша», звонок от которого она сбрасывает, а потом и вовсе выключает гаджет.

— Мы недалеко от дома…. — обращает на меня свои голубые глаза, которые на фоне черного неба кажутся еще более светлыми.

— Если учитывать пробку, то минут тридцать.

— А если по дворам?

— Мы не проедем.

— Пешком, — загорается её взгляд.

— Шутишь? Мы через две минуты вымокнем.

— И что? Я люблю дождь и не боюсь его. Единственное, если у тебя дорогой костюм, то конечно, не стоит. Лучше подождем.

— Не настолько дорогой, но дело не в этом, а в том, что ты раздета. И уже села сюда с синими губами. А если еще промокнешь, вангую — несколько дней лежать тебе в постели и лечиться.

Обернувшись, словно раздумывая, Алиса жмет плечами.

— Ну и ладно. Зато мы дома будем через пять минут. Вон твой ЖК. Если тянуться по дороге, то мы еще не скоро окажемся дома, а если добежать по дворам, то в разы быстрее.

— Так мы едем ко мне домой? — пытаюсь уловить суть её мыслей.

— Ну, выходит, что да. До моего — дальше. Погода решила за нас.

Алиса действует быстрее, чем я успеваю заблокировать дверь. Выбирается на улицу и отбегает на тротуар.

Моё охреневшее сознание пока еще пытается переварить её безбашенный поступок, а она уже успевает намокнуть.

И блядь, да. Она таки без белья. Под ставшей в секунду мокрой белой майкой очертания её сосков видны не только мне, а и всем водилам, сейчас стоящим в пробке.

Алиса, твою ж….

Зарычав, включаю поворотник и въезжаю на пустующую парковку.

Хотел вспомнить как это, когда тебе восемнадцать, Битеев? Давай, вперед. Возможностей теперь у тебя дохрена.

— Быстрее давай, — торопит криком Алиса, разворачиваясь и несясь в сторону дворов.

Мысленно ругнувшись, хватаю пиджак, ключи от дома, засовываю телефон в передний карман штанов и выбираюсь на улицу.

Когда я последний раз попадал под дождь? Не помню. Все время как-то из машины в дом, на работу, в ресторан. Так, чтобы промокнуть по собственному желанию, наверное, лет десять назад.

— Стой, — кричу бегущей Алисе, а догнав, набрасываю на неё пиджак. — Быстро оделась!

Она уже стучит зубами, дрожит, но улыбается при этом как будто сбылось её самое заветное желание.

— Будешь меня греть, — запрокинув голову, тянется к моим губам, и я как-то в этом моменте забываю о том, что я уже взрослый дядька и мне не по годам вот так бегать под дождем за девочкой.

Часто моргая от летящих в лицо капель, смотрю как Алиска со смехом жмурится.

— Это особенно? — перекрикивает порыв ветра. — Правда ведь?

Так вот для чего это было. Чтобы особенно и только с ней?!

Дурёха какая!

Подхватываю её за талию, поднимая над землей и вжимаю в себя. Целую так, чтобы у неё больше не оставалось долбаных сомнений, что да — особенно. С ней все особенно. И подтверждает это моё вошедшее в форсаж сердце.

— А теперь быстро домой.

Ставлю на землю и взявшись за руки, мы бежим ко мне. Перескакиваем лужи, она смеётся, а я в своих эмоциях улетаю туда, где казалось уже никогда не буду. Потому что возраст, в сказки не верю, а она вот она — сказка в лице насквозь промокшей девочки и её руки в моей.

Консьерж в шоке провожает нас глазами до лифта. С нас течет, обоих трясет. Алиску — от холода, похоже, а меня совсем от других эмоций. Не помню уже когда мне было так — живо и ярко. Даже дождь с ней ощущается не как что-то мокрое и отрицательное.

В лифте наваливаюсь на Алису и прижав к стене, вжимаюсь в подрагивающие губы.

— Холодно, — взвизгивает она от соприкосновения с металлом, и я тут же отдергиваю её на себя.

— Сейчас согрею.

Из лифта выношу, удерживая за талию. Потому что мне уже не холодно. Мне горячо от того, как она отвечает на мои поцелуи.

Почти на ощупь открываю дверь, вношу её в квартиру и ставлю на пол в коридоре.

Одежда на теле неподъемная и липкая. Её майка облепляет кожу, и я вижу, как торчат острые вершинки сосков.

Мозг перемалывается в фарш, а возбуждение прошибает до костей.

Присев, стаскиваю с неё мокрые кроссовки, наступив носками на пятки, снимаю свои, и снова поднимаю Алису за талию вверх.

Она крупно дрожит в моих руках, уничтожает меня широко раскрытыми глазами, а мое терпение достигает финальной точки.

Пока несу её в комнату, дурею с каждой секундой сильнее и сильнее.

Надо финалить мою диету. А то я чувствую, как превращаюсь в Ганнибала, готового вцепиться в неё и растерзать.