Небеса Умоются Кровью 5

Глава 18

Крики боли и отчаяния доносятся словно из-за пелены тумана. Я балансирую на самом краю сознания, но всё ещё могу различать происходящее вокруг. Лучше всяких слов о нём говорят ауры окружающих — могучие всплески Ки, свист рассекаемого клинками воздуха, тугие щелчки спущенной тетивы. Меня окутывает чья-то приятная, успокаивающая энергия, но я не позволяю себе расслабиться. Даже на грани забытья я продолжаю напряжённо вслушиваться, готовый отразить любую угрозу. Пусть даже вслепую — лишь бы сделать хоть что-то.

Впрочем, битва стихает и без моего участия. Чьи-то руки подхватывают меня под локти, и я, убедившись, что это не враг, позволяю спасительной темноте поглотить себя.

Большую часть времени меня мутит, а всё тело сотрясает мучительная дрожь. Голоса доносятся обрывками — кажется, говорят бойцы из моего отряда. Перед глазами всё плывёт и двоится, размывая склонившиеся надо мной фигуры лекарей. Но даже на волосок от смерти я не смею потерять контроль. Ведь целители, практикующие Ки, могут в любой момент раскрыть мою маскировку. И потому, как бы ни был я слаб, приходится из последних сил цепляться за ускользающее сознание. Даже малейшее движение даётся с невероятным трудом — остаётся лишь бороться с забытьём, покуда это возможно.

Так проходит несколько часов… или дней? Чувство времени полностью утрачено. Постепенно зрение возвращается ко мне, и теперь я ясно вижу, что нахожусь в военном лазарете. Вокруг — ряды одиноких коек, на которых стонут и корчатся искалеченные, но пока ещё живые солдаты. Меж ними — грубые деревянные тумбочки. Отец убил бы за такую топорную работу… На каждой — пузырьки со снадобьями, кувшины с водой и прочая мелкая утварь.

Соседи мои выглядят просто ужасно. Справа от меня лежит некогда могучий воин, утративший ногу. Культя обмотана белыми бинтами, но их чистоту уже успели запятнать грязно-бурые разводы. По распростёртому телу великана расползаются уродливые пятна.

Сложно сказать, жив ли ещё боец слева от меня. Он весь обмотан тряпками, покрытыми теми же жуткими отметинами, что и у правого соседа. Его жизненная аура едва теплится, как света, готовая затухнуть от малейшего дыхания. Молю Аранга, чтобы бедолага не испустил дух. Приподнявшись, я замечаю свободные места — видимо, кто-то из раненых уже покинул лазарет. Хочется верить, что на своих двоих, а не вперёд ногами.

Убедившись, что я не за решёткой, принимаюсь осматривать своё тело. Вернее, тело Зено. С меня сняли всю одежду и облачили в белую робу сомнительного качества. В отличие от товарищей по несчастью, на мне нет повязок. Впрочем, это не значит, что я невредим — кожу покрывают уродливо заживающие раны от клинка демона-офицера. Рубцы и рваные шрамы пятнают покров то тут, то там.

Зато стоит отметить несомненный успех. Даже в критическом состоянии техника маскировки сработала безупречно, сохранив мой секрет. Окажись я разоблачён, и моя голова уже торчала бы на колу… если бы раньше не очутилась в пасти демона. Впрочем, последнее вряд ли — твари видят во мне лишь пищу, и вояки Императора не стали бы подкармливать врага.

Увы, сами ранения достались Рену, а не Зено. Было бы чудом, сумей маскировка полностью защитить моё истинное «я». Внутренности жжёт, словно калённым железом. От каждого шрама по нутру прокатываются мучительные пульсации. Отрава, попавшая в моё тело, продолжает терзать меня изнутри, но уже не так яростно. Смертоносный процесс замедлился.

Первым делом я погружаюсь в медитацию, усиливая внутренние целительные потоки. Жгучая агония чуть отступает, хотя и не исчезает полностью. Становится чуть легче дышать.

Палатку наполняет звонкий мелодичный голос, подобный трелям певчей птицы. Он выдёргивает меня из транса.

— Ну что, ребятки, как вы тут? — щебечет вошедшая, прижимая к груди стопку свитков. — Сегодня за вас отвечаю я. Не волнуйтесь, сейчас всех осмотрю.

Она отвешивает лёгкий поклон. Такие, как она, в наших краях редкость. Высокая, белокожая, с длинной соломенной гривой, карими глазами и смешливым личиком. Видимо, северянка. На ней форма гвардейского лекаря, а на рукаве — алая повязка с изображение характерной статуи Аранга.

— Спасибо за вашу доблесть и жертвы во славу Императора. Уж мы-то вас непременно поставим на ноги! — с жаром произносит незнакомка.

— Меня, меня первым! — канючит какой-то бедолага у входа, воздевая руку.

— Да, конечно, я пройдусь по всем по очереди, — кивает девушка, — но капитан Эйрин велел в первую голову проведать…

Она встаёт на цыпочки и вытягивает шею, вглядываясь в лица раненых. Её взгляд останавливается на мне, уже сидящем на постели.

— … Рядового Зено из клана Кровавого Моря, — удивлённо заканчивает лекарка. — Не стоит так напрягаться. Сначала я должна вас как следует осмотреть.

Она подбегает ко мне, на ходу перебирая свитки. Найдя нужный, принимается бегло его изучать. Вдруг глаза девушки округляются, будто при виде самого Аранга.

Склонившись ко мне, она заговорщицки шепчет, прикрыв рот ладонью:

— Ты бился с демоном-Тенеплётом? С Офицером⁈

Я киваю, не желая тратить и без того скудные силы на лишние слова и жесты. Всю энергию я пускаю на исцеление.

— И сумел выжить⁈ — её губы трепещут. — Ты точно уверен? Может, то был какой-то иной гад?

Она принимается перечислять разные виды, подробно описывая каждого, но я мягко обрываю её словесный поток:

— Нет-нет, постой. Я точно запомнил врага.

Скупо, в двух словах, я набрасываю облик своего недавнего противника, и устало спрашиваю:

— Это так уж важно?

— Вообще-то, да, — кивает она, вновь утыкаясь в исписанный лист, держа его так, чтобы и я мог заглянуть.

Я пробегаю глазами по строкам. Почерк меняется от записи к записи — похоже, меня осматривало несколько лекарей. Пока, судя по всему, маскировка не дала сбоя. Однако целители отмечают подозрительно быструю регенерацию и стойкость к ядам, спасибо моему купанию в том водоёме Алой Сакуры после боя со старым Ху. Это вызывает у них вопросы.

Перечитав отчёт, девушка вздыхает.

— Похоже, и впрямь особый случай. Вечно с вами, аристократами, одна морока, — бурчит она себе под нос.

И командует мне раздеться для осмотра.

Впрочем, стоит мне сбросить робу, как она сама вспыхивает от стыдливости. Щёки девушки заливает румянец, подбираясь к вискам. Но вся её застенчивость улетучивается, едва лекарка принимается за работу. У неё на удивление сильные пальцы, хоть и длинные, как у музыканта, что играет на гучжэне. Она ловко ощупывает моё тело, безошибочно находя проблемные места. Закончив осмотр, девушка разрешает мне одеться, и вовремя.

В палату стремительно врывается высокий статный мужчина. Его доспехи испещрены многочисленными боевыми шрамами и свежими подпалинами. На лице — россыпь мелких рубцов, словно от когтей. Длинные чёрные волосы стянуты в хвост, который развевается при каждом шаге.

Одним слитным движением он оказывается рядом с нами и обеспокоенно спрашивает:

— Зено, парень, ты как, в порядке?

— Капитан Эйрин… — лекарка съёживается под его напором. — Может, не стоит так давить на раненого?

— Времени в обрез, — отмахивается капитан. — Не знаю, что там твоя семья натворила в столице, мы в этом ещё разберёмся, но такие бойцы нам позарез нужны!

В его голосе сквозит странная смесь угрозы и одобрения. Я теряюсь в догадках:

— Вы о чём, капитан?

Снаружи раздаётся резкий окрик:

— Пропустите немедленно!

— Никак нельзя. Там капитан…

— Захлопни пасть, рядовой! — голос становится злым и едким, как укус демона. — Капитан?.. Да плевать я хотел на ваши чины. Не уберёшься с дороги — отправлю в ближайший город, захваченный тварями. Будешь совершать подвиги в гордом одиночестве и без оружия!

— Послушайте, господин, у нас тут военное положение, — часовой из последних сил держит оборону. — Я подчиняюсь только своему командиру. А вы им не являетесь.

— Не встревай, я сам разберусь, — капитан Эйрин кладёт руку мне на плечо.

По телу пробегает ободряющая волна его Ки.

Но даже несгибаемой воле капитана не тягаться с настырностью незваного гостя. Вскоре в палату вплывает долговязый тип в роскошном ханьфу. Первая ассоциация — паук в человечьем обличье. От него исходит липкая, опутывающая аура.

— Юный господин Зено, — цедит он с нескрываемым презрением. — Очухались уже? Встать-то хоть можете?

Следом в палатку протискиваются двое верзил — то ли помогать мне подняться, то ли пресекать попытки к бегству.

— Слушаю вас внимательно, — невозмутимо отзываюсь я.

Краем глаза замечаю, как капитан Эйрин заглядывает внутрь и жестами показывает, что всё под контролем.

— Увы, состояние моё оставляет желать лучшего…

— Говорить можете — и так вижу, — грубо обрывает меня чинуша. — А подняться сможете? Помощь нужна?

Я вкладываю в голос всю возможную твёрдость:

— Скажите сперва, зачем мне вставать.

Лицо визитёра бледнеет от бешенства, но он удерживает себя в руках.

— Охота потолковать с вами наедине. Или предпочтёте допрос прямо тут⁈

— Я почти уверен — передо мной ищейка Империи. Но что ему надо лично от меня? И тут меня осеняет. Губы невольно растягиваются в усмешке. Кажется, я догадываюсь, что меня ждёт.

Нас препровождают в отдельную палатку. Не такую просторную, но обставленную с куда большей роскошью. Пол устилает ковёр, в центре возвышается резной стол. Два головореза усаживают меня на походный стул, а чинуша плюхается напротив в кресло, обитое мягкой кожей. Он небрежно отсылает громил — мол, подышите пока за дверью.

— Разговор нам предстоит долгий. И вряд ли приятный для вас, — самодовольно скалится незнакомец. — Так что советую не юлить. Я — Дин, дознаватель Его Императорского Величества. Мне крупно повезло, что я смог застать вас здесь. Избавило от нужды тащиться на передовую — у меня и в тылу дел невпроворот. Но что-то я всё о себе да о себе. Давайте-ка побеседуем о вас. И об отце вашем.

Признаться, я был готов к чему-то подобному. Хотя и не рассчитывал, что эти соглядатаи заберутся так далеко, лишь бы пообщаться с отпрыском опального знатного рода. Впрочем, это ещё вопрос, долго ли клан Кровавого Моря продержится в числе благородных семейств.

Знал бы этот сморчок, кого он тут пытается припугнуть. И чьих рук это дело. Посмеялись бы вместе!

Когда начинается беседа, я стойко держусь легенды, что последние годы посвятил исключительно тренировками и обучении в Академии. Недаром я выбрал личину Зено. При всём своём скверном нраве, парень славился прилежанием и практически безвылазно торчал в стенах школы, пока я там обретался. К тому же, насколько мне известно, с отцом у него отношения слегка не заладились — видать, не оправдал надежд родителя на блестящие успехи.

— Вы в этом уверены? — не унимается Дин, пытаясь зайти с разных сторон. — А как вы объясните ваш поспешный отъезд на фронт аккурат перед всплытием скандального компромата? Бросились прочь сломя голову. Неспроста ведь⁈ Отвечайте честно.

— Я уже всё вам выложил, — еле сдерживаю смех. — Моя отправка на фронт была согласована задолго до того, как у моей семьи начались проблемы. Уверен, доступ к соотвествующим документам у вас имеется.

Собеседник дёргает щекой.

— Если же есть, что предъявить официально, милости прошу. А если вы исчерпали свои домыслы, будьте любезны отпустить меня. Когти демонов не способствуют отменному здоровью, и я хотел бы отдохнуть.

Так мы препираемся долго. По самым скромным прикидкам — часа два. Видать, следователь удерживает меня не ради бескорыстных бесед. Либо взятку вымогает, либо чистосердечного признания добивается. Ни того, ни другого ему не видать. Да я и не смог бы их дать при всём желании. Зато лучшего свидетельства успеха моих замыслов и придумать нельзя.

— Кстати, как там со снабжением водой в столице? Наладилось? — задаю я встречный вопрос.

Моя реплика вызывает у Дина целую бурю эмоций. За считанные мгновения его лицо багровеет, а затем сереет.

— Послушай меня внимательно, ты, кровавый выкормыш, — свистящий шёпот вырывается изо рта собеседника, когда он с трудом разжимает зубы. — Решил поиграть со мной⁈ Коли подтвердится твоя причастность к делам семейки… Хотя, не суть. Я и без того могу доставить тебе немало проблем. Твой клан сейчас в одном шаге от забвения, и ты имеешь неплохие шансы последовать за ним.

— Значит, с водичкой порядок, — расплываюсь в довольной ухмылке и откидываюсь назад.

Облокотился бы на спинку стула, да только нет её.

— Забирайте его, — дознаватель не сразу подбирает слова. — Обратно в лазарет. Пусть пока радуется, что легко отделался — расследование ещё не закончено. Но я упрячу тебя за решётку раньше, чем ты выслужишься перед Императором, уж поверь. Времени у тебя в обрез.

Угрозы, угрозы — сплошные пустые угрозы. И главное — совсем не по адресу. Громилы тащат меня прочь, но я отказываюсь от их компании. Дорогу назад я запомнил. По пути осматриваюсь — кажется, мы в полевом лагере, наскоро разбитом после недавних боёв. Видимо, кто-то ещё шёл в тот злосчастный город и успел нам на выручку. Правда, где именно располагается наш лагерь непонятно.

Вокруг палаток, где дают приют уставшим бойцам, пылают костры. В котлах на треногах булькает похлёбка, на вертелах шкворчит мясо. Воины негромко переговариваются и даже смеются — но не так громко, чтобы сержанты с офицерами прикрикнули. Возле одного из костров меня радушно приветствует целая группа гвардейцев.

— Ну наконец-то, Зено, братец! — лучится улыбкой высокий парень.

Ещё несколько бойцов в тяжёлых доспехах подходят поближе.

— Ты, стало быть, уже на передовой, но пока не полноправный боец?

Те, кто сидит рядом на брёвнах, глядят на меня с живым интересом. Я открываю рот — и запинаюсь. Ни одного имени на ум не приходит. А ведь все они смотрят так, будто я их лучший друг. Один вон вообще братом назвал. На родича-то он не шибко смахивает.

— Ты чего, язык проглотил от радости? — подначивает высокий.

— Погодите-ка, это часом не тот самый Зено из клана Кровавого Моря? — ухмыляется один из сидящих на бревне, с обнажённым торсом.

Кажется, будто его тело сплетено из древесных корней.

— Я слыхал, ты силён в водных техниках. Покажешь нам парочку? А то твои дружки мне все уши прожужжали!