Неисправная система. Том III Благие Намерения (СИ)

Глава 33 Дождь из...

Ранее сброшенный в воздухе кусок плоти успел постараться на славу. Отращивая плоть и отсекая излишки, он смог вырастить гребаный взвод воздушного десанта. Пусть у большинства я могу контролировать лишь один жалкий палец и кусок плоти даже-не-знаю-откуда-торчащий, этого более чем достаточно. Ибо даже так я могу поддерживать на них исцеление. А заодно и пользоваться инвентарем...

Колокол, что секундой ранее находился в моей руке, испарился, дабы в следующее мгновение оказать у подлетающего тела. Терновые лозы плотно обвились вокруг его короны, не позволяя лишенной сознания оболочке выронить артефакт. С остальным справится гравитация.

Один за другим тела обрушивались на Сущность. И с каждым падением раздавался звон столь ненавистного Сущностью колокола. От этого невозможно было отбиться привычными способностями или укрыться за спиной верного прислужника. Они попросту не способны обрести форму и исполнить приказы.

Только собственные силы, без грязных фокусов и мухлежа, честный бой: один на полсотни...

И чтобы он действительно проходил по правилам, и никакая бесчестная личность не могла даже помыслить о побеге...

[Исцеление]

От нескончаемого града ударов и нарастающего гула Сущность не выдержала. Ее крысиное тело упало на колени и склонилось к земле. С опаленной шкурки медленно стекал стальной экзоскелет, формируя под ногами зеркальную лужицу, и только в его отражении монстр смог увидеть подготовленный мной подарок — задние лапы захваченного им тела были намертво сращены с поверхностью кратера.

Сущность попыталась сдвинуться с места, но, пошатнув огромный пласт камня, едва не упала. Порода надежно слилась с плотью монстра, и сейчас единственный способ освободиться — отрубить задние лапы. Но даже это будет лишь временной мерой, потому как «исцеление» всегда может прийти на помощь.

— По праву создателя и хозяина, — бархатный голос, отчетливо слышимый даже сквозь колокольный звон, пробирал до костей. Ибо Сущность произносила отнюдь не последние слова, а фразу-активатор способности... — Кровь от крови моей, плоть от плоти моей, яви себя миру и исполни приказ: истребить.

Внимая его зову поверхность кратера забурлила. Не только сталь, но и каждая капля черной слизи и даже окружающий нас воздух словно гудели, стремясь исполнить приказ. Но только в колокольном звоне появился просвет, затишье на доли секунды, пока артефакт через инвентарь переходил от одного тела к другому, жидкая сталь встрепенулась в последний раз. Ее зеркальная гладь исказилась, и полсотни лезвий, вырвались на запредельной для восприятия скорости.

Все выглядело так, словно два кадра сменили друг друга.

Вот мои тела падают и отбивают колокольный набат.

А вот они медленно сползают к земле по едва различимым, но оттого не менее прочным лезвиям из жидкого металла. Капли сочащейся из ран крови медленно стекали вдоль них, чернея от каждого пройденного сантиметра. И только благодаря им я мог отчетливо рассмотреть масштаб катастрофы.

Ибо ни одно из пораженных тел не отзывалось на приказы.

В мгновение мой десант был сражен точечными ударами. От него осталось только сжимаемое крысиным хвостом тело, вглубь которого медленно проникал токсичный металл.

— Сколько душ было загублено, и все ради чего? — длинный хвост проволок меня по земле, старательно макая в каждую лужу и все сильнее ослабляя контроль над телом. Но только удалось спокойно открыть глаза, как передо мной предстала зеркальная маска из стали. Лишь пара крупных царапин, идущих от правого края, до места, где должен располагаться нос, и черные глаза-капельки нарушали ее идеальную гладь. — Процесс не доставил тебе удовольствия, не утолил голод и даже не принес выгоды. Лишь испортил настроение нам обоим и создал море новых проблем. Оно того стоило?

«Пытаешься отчитывать меня? Ты, тварь, разрушающая все и вся под прикрытием помощи? Рассмеялся бы, да собственного тела не чувствую. Спрашиваешь, стоило ли оно того? Знай, если это поможет найти способ избавиться от тебя, то я готов пережить сегодняшний день хоть сотню, хоть тысячу раз. И кстати, кое-что приятное сегодня все же случится, — металл, что пропитывал мою кожу, стекая с крысиного хвоста, туманил разум. Тело уже практически не слушалось, а звуки сливались в монотонный гам. Все, кроме голоса сущности, отчетливо звучащего прямо у меня в голове. Но даже так я смог выдавить улыбку и указать пальцем на приближающийся сгусток духовной силы, — Надеясь, тебя разорвет на кусочки».

— Ты действительно самый безумный из всех известных мне странников, — выставив открытую ладонь по направлению к снаряду, Сущность заставила жидкий металл принять форму раскрытой полусферы — Посмотри на карту, много ли уцелело осколков твоей души? Или ты уже достиг своего предела и не способен воспринимать происходящее? Тогда знай, там будет сиять всего две крошечные зеленых точки. Остальные я поглотил, пока ты игрался со своей погремушкой, даже не понимая, как она работает и что делает.

«Две? — усилив исцеление, я дотянулся заменившим ногу отростком плоти до тела девушки-берсеркера. — Ну так сейчас будет одна... или сто одна».

Прикрываясь словами, я продолжал попинывать тело девушки, желая добраться до артефакта, уцелевшему лишь благодаря своей безмерной прожорливости. И даже сейчас латная перчатка пыталась ползти мне навстречу. Слабый запах пролитой крови просто не мог оставить ее в покое, заставляя безумный артефакт тянуть полумертвое тело владельца к закономерной кончине.

И этим нельзя было не воспользоваться.

На вытянутой ноге тут же появился серебряный колокол. Ровно на той высоте, чтобы, падая, распространить свой проклятый звон...

По силе он не сможет сравниться с набатом от полусотни непрекращающихся ударов, но это не лишает артефакт его эффективности. И Сущность сейчас испытывает это на собственной шкуре. Ибо вместе с появлением звона ее непроницаемая защита растеклась по земле, открывая проход для огромной, пылающей и испускающей молнии сферы.

И пусть ее жар опалял и мою кожу, прожигая ее до костей, мне было плевать на подобные мелочи, ибо вместе с тем ко мне вернулась ясность рассудка.

Не дожидаясь окончания колокольного звона, распухшей ногой я коснулся перчатки. Как бы артефакт ни желал поживиться моей плотью, звон не позволял ему полноценно воспользоваться хищными нитями. Тонким, черным сетям, ранее пожиравшим меня, только и оставалось, что влачиться по земле, извиваясь от боли и беспомощности.

Зато звон совершенно не мешал мне использовать инвентарь. И пока Сущность старалась сдержать лапками разрастающийся взрыв, я успел нацепить ей на хвост перчатку берсеркерши...

И несмотря на бушующую перед лицом угрозу, от жара которой плавилась шкурка, а плоть покрывалась черной, осыпающейся корочкой, Сущность замерла неподвижной фигурой. Только черные глаза-бусинки возмущенно сместились на край маски и, слившись в единую кляксу, гневно уставились на меня. Скопившаяся в них тьма так и бурлила от ярости, словно я вставил перчатку совсем не туда, куда следовало...

«Наслаждайся»

Способность, усилившая испытываемые эмоции заставила все тело крысы встрепенуться, словно сквозь него пропустили разряд электричества. И хвост, крепко удерживающий мое тело, одним резким движением перемолол его до состояния фарша.

Впрочем, это уже и неважно. Все равно его бы не получилось сохранить во вспыхнувшем буйстве пламени. Хорошо хоть успел убрать колокол в инвентарь, прежде чем окончательно утратил контроль над телом.

Остается довольствоваться проделанной работой. У живущей в перчатках берсеркерши твари должно быть достаточно сил, чтобы занять внимание Сущности. До кулона с богом явно не дотягивает, но мне столько времени и не требуется. Хватит и пары минут.

Или сколько там жарится крысиная тушка при температуре геенны огненной?

Однако вместо зрелища меня ждала лишь бурлящая стена тьмы...

Тело, что удерживало на себе артефактный лук, было заперто практически со всех сторон непроходимой преградой из черной крови. Единственный выход заволокло вместе с моим появлением. Его оставили лишь для того, чтобы снаряд духовной силы смог вырваться наружу, не повредив склизкому монстру. Но стоило единственной возможной угрозе исчезнуть, как его аморфное тело пришло в движение.

Ощетинившись крошечными черными щупальцами, тьма обратилась бездонной пастью и набросилась на меня.

Беня рефлекторно попытался нарастить защитную стену, на черное месиво даже не заметило этой преграды. И терновые лозы, стойко выдерживающие удары мечей и топоров, превратились в труху под гнетом превосходящей силы.

Однако Беня успел исполнить свой долг. И за те доли секунды, что он выиграл у порождения Сущности, я успел достать из инвентаря серебряный колокол. Его звон мигом успокоил разбушевавшуюся жижу.

И то что должно было обернуться смертельной ловушкой, смогло лишь окропить меня склизким бризом, заливая глаза и уши...

Действительно подлый прием. Я начинаю подозревать, что личность хозяина тела напрямую влияет на Сущность. Иначе откуда за последние сутки у нее появилось столько крысиных повадок?

Очередной вопрос, ответ на который я предпочту сжечь в адском пламени.

Но прежде чем я успел достать лук, на периферии что-то мелькнуло.

Что-то черное и булькающее.

Из-за слизи на глазах рассмотреть не получалось. И эта черная мерзость никак не желала вытираться с лица, словно слилась с ним в единое целое.

Впрочем, у меня есть способ окончательно избавиться от этой пакости. Один удар колокола и жижа сама сползет с лица...

Или еще один...

Но как бы я ни размахивал колоколом, заветный звон все никак не желал раздаваться.

Только мерзкое, склизкое хлюпанье...

Я даже не понял, как рука сама полезла под юбку колокола, где вместо металла ее ждала только слизь, намертво облепившая все изнутри...

Больше черное нечто, лишь мельком попавшееся мне на глаза не пряталось. Оно расцвело в огромное, бурлящее непотребство, способное одним укусом растерзать мое тело на части. И пусть я не мог разобрать его облика, было очевидно, что меня собираются жрать...

Опять...

Не мелькай в черном месиве блестящие всполохи, я был бы спокоен, а так...

«Я скоро вернусь, и мы закончим начатое, — на прощанье я протянул Сущности свою трясущуюся руку и показал оттопыренный средний палец, — огонь можешь не тушить...»