Непокорный медведь

Глава 10

Саймон

Кэсс привезла меня обратно в ее квартиру. Я сжимал кулаки в карманах, сжимая их так сильно, что кровь стекала по ладоням. Мне удалось уйти от Кэсс, не заявив на нее права в прошлый раз. Я понятия не имел, смогу ли сделать это снова. Жар ее собственного желания достиг моих чувств и почти свел с ума. Кэсс пошла на кухню и принесла два бокала вина. Она сидела на своем Г-образном кожаном диване в гостиной, а я стоял, прислонившись к двери и наблюдая за ней.

— Ты не собираешься присесть?

Я выдохнул и покачал головой. Она подняла бровь, пожала плечами и отпила немного вина. Я думал, что у меня есть план. Когда покинул Уайлд Ридж этим утром, я сказал остальным, что не вернусь, пока не проработаю эту зацепку с Кэсс до того конца. Теперь, когда я здесь, я не знал, что сказать.

— Я немного поболтала с другом, — сказала она. — Одним из медведей-оборотней, которых знаю.

Ярость забурлила внутри меня. Я закрыл глаза и тяжело вздохнул, пока мое сердце не забилось нормально. Она ничего не знала. Не могла понять, как мысль о том, что она рядом с другими медведями, поставит меня на грань безумия.

— Это было по телефону, — сказала Кэсс, возможно, чувствуя мои мысли.

Возможно, она поняла больше, чем я предполагал.

— Полагаю, что это хорошо. Знаю, у тебя есть вопросы.

— Ты прав! Чертовски прав. Думаешь, я просто какая-то медведица, секс-рабыня или пара, или что бы это ни было?

Я ощетинился. Ее слова, казалось, пронзили мою грудь, как будто они имели физический вес. Покачав головой, пересек комнату. Потянувшись в карман, я вытащил смятые листы, которые Пит распечатал для меня. Я смял их сильнее и потряс, не зная, с чего начать.

— Если это то, что твой друг сказал, то он не только безрассудный, он чертов идиот.

Она откинулась на спинку кресла и сделала еще один глоток вина.

— Он мне этого не говорил. Я просто пытаюсь разобраться… во всем.

— Ты должна понять, почему я здесь. Я был несправедлив и мне очень жаль. Просто для меня слишком тяжело просто слепо доверять тебе, что бы мне ни подсказывал мой инстинкт, когда я рядом с тобой.

— Довериться мне ради чего? Боже, Саймон… что случилось? Безумие. Я схожу с ума. Больше не знаю, кто я такая. Ты все перевернул. Я не могу выкинуть тебя из головы. Даже то, что ты стоишь передо мной, сводит меня с ума. Ты в моих мыслях, моих снах. Как будто ты в моей крови. Это издевательство. За исключением того, что это не похоже на него. Такое чувство, что я должна была понять о себе чертовски много до этого момента.

Я положил бумаги перед собой и передал их ей. Кэсс нахмурилась. Ее карие глаза приняли блеск почти цвета шампанского, когда она взяла бумагу и повернула ее правой стороной вверх, чтобы прочитать. Ее рот широко раскрылся, и хмурый взгляд стал еще более хмурым.

— Что, черт возьми, это такое? Откуда у тебя это взялось?

Я шагал перед ее диваном, мои руки все еще были в карманах куртки.

— Знаю, что это дерьмово с моей стороны. Ты права, это нарушение конфиденциальности и всего остального. Но мне нужно знать, кто ты.

Она бросила бумаги на пол.

— Это не то, кем я являюсь.

Я обернулся и посмотрел на нее.

— Знаю, — у меня не было причин говорить это.

Правда в том, что я едва знал эту девушку. За исключением того, что сделал. То, что она сказала о своих чувствах ко мне, было правдой и для меня. Она уже внутри меня. На самом деле не имело значения, кем или чем она была раньше. Боже, никто не знал больше меня, как много ошибок могут погубить все. И теперь мне нужно сделать прыжок веры. Я должен открыть ей самые темные стороны себя и надеяться, что Кэсс все еще будет готова помочь мне. До сих пор я не давал ей повода даже доверять мне.

— Я пришел сюда не из-за тебя, — начал я. — В какой-то мере и из-за себя. Но не по той причине, по которой ты могла бы подумать.

— Боже, Саймон, ты перестанешь говорить загадками? Я все понимаю, ясно? Ты ищешь себе пару. А теперь ты пришел сюда и буквально швырнул мое прошлое мне в лицо. Что это значит? Я не прошла твой тест, потому что я сделала неправильный выбор, когда была ребенком? Ну, я не должна тебе ничего объяснять. Но все равно расскажу. У меня были дерьмовые родители, ясно? У меня не было отца и матери, даже пьяниц. Я практически была сама по себе с четырнадцати лет. Мне стыдно в этом признаться, потому что это так… ну… заурядно, наверное. Но я была готова на все, чтобы заставить кого-то обратить на меня внимание. Даже если это была система ювенальной юстиции (Ювенальная юстиция — правовая основа системы учреждений и организаций, осуществляющих правосудие по делам о правонарушениях, совершаемых несовершеннолетними, без привлечения родителей и учета их мнения при рассмотрении дел). Я была сломлена. Ты понимаешь, что это значит? Но, я больше не такая, уже очень давно.

Мое сердце разбилось прямо посередине рассказа. Если я закрою глаза, то смогу увидеть ее. Четырнадцатилетняя Кэсс, казалось, ожила на моих глазах. Эта испуганная худышка с фото умоляла меня помочь ей. Ее обидели. Люди, которые должны были заботиться о ней. Я хотел вернуться в прошлое и обнять ее. Я мог бы защитить ее в Уайлд Ридж. У нее была бы там семья, которая любила бы ее и поддерживала. Если бы я только нашел ее раньше.

Судьба. Чертова судьба. Если бы я нашел ее раньше, я бы никогда не почувствовал необходимости пойти на поиски секса на одну ночь с кем-то вроде Эйвери. Она могла бы быть еще жива, и сын, которого мы зачали вместе, никогда бы не родился, чтобы страдать от судьбы, которую моя небрежность навлекла на него.

Когда я открыл глаза, дерзкая женщина Кэсс теперь смотрела на меня. У нее перехватило дыхание, ее грудь вздымалась и опускалась. Она удерживала мой взгляд, пробуждая что-то глубоко внутри меня. Кэсс — сильная, полна жизни… выжившая. Инстинкт привел меня к ней и мог привязать ее ко мне, если она этого захочет. Но даже без этого, я хотел ее заполучить.

— Я тоже сломлен, — впервые признался в чем-то вслух. — Я так боролся, чтобы сохранить свой клан, когда казалось, что все против меня.

— Кертис сказал мне это, — сказала Кэсс. — Мой друг оборотень. Он знает о тебе. Он сказал, что у тебя репутация одного из сильнейших Альф.

Я покачал головой и улыбнулся.

— Полагаю, это был его вежливый способ сказать тебе, что я сукин сын.

— Почему ты сломлен?

Вопрос пронзил меня. Я стоял перед ней, ответ резал мое сердце, заставляя его биться с новой силой. Я сделал шаг к ней и медленно опустился на корточки перед Кэсс. Я протянул руку и взял руки девушки в свои. Ее прикосновение обожгло меня, пустив электрический ток, который сделал мое дыхание быстрее. И ее тоже.

— Я сломлен, потому что не нашел тебя раньше, — слова просто вышли без раздумий, почти, как если бы я слышал, как кто-то другой их сказал.

Но, пока они висели в воздухе между нами, я знал, что никогда не говорил ничего правдивее.

Она вытянула руки и сложила их на коленях. Я встал и сел на противоположном конце дивана. Я не мог смотреть ей прямо в глаза. Вместо этого потер большим пальцем противоположную ладонь и попытался рассказать историю.

— Я встретил женщину несколько лет назад. Ей было так же одиноко, как и мне. Она была парой медведя, как и ты. Но она не была моей парой. Она была не заклеймена. Как и ты, и даже не знала, что она — Анам Кара. Черт, по причинам, которых я стыжусь, я тоже этого не понял. Ее звали Эйвери. Мы провели ночь вместе. Я слишком много выпил. И она тоже. Я проснулся, а ее уже не было. Не могу оправдываться за то, что произошло. Не знаю, почему я не до конца понял, кто она. Я пошел на глупый риск, ради которого убил бы другого медведя. Эйвери поплатилась за это.

— Что… ты причинил ей боль?

Я издал горький смех.

— Не той ночью, нет. Но она забеременела. Она ушла до того, как я проснулся, и больше никогда ее не видел. Понятия не имел, что сделал. Но в этом-то и проблема. Я должен был. Я должен был почувствовать это и позаботиться о ней. Она выносила моего ребенка, и она не выжила.

Я чувствовал, что страх Кэсс растет. Ее глаза наполнились ужасом, и это подкосило меня. Это именно тот взгляд, которого я боялся, когда скажу ей правду.

— Медведей казнили или изгоняли из родовых земель и за меньшее, — продолжал я. — Но, клянусь тебе, я ничего не знал об этом. Если бы это было так, я бы привез Эйвери на Уайлд Ридж и позаботился о том, чтобы у нее был надлежащий уход. Акушерка-оборотень могла бы помочь, облегчая ей роды. Она не должна была умереть. Но она была совсем одна и не понимала, кто она и что с ней может случиться. Было слишком поздно, когда я узнал. Теперь, мой сын где-то там. Я пришел сюда в надежде найти подсказку, где он.

Между нами воцарилась тяжелая тишина. Я не мог заставить себя смотреть в глаза Кэсс. Она должна ненавидеть меня. Должна увидеть во мне монстра, которым я был. Я оставил эту бедную девушку без защиты и мог только ссылаться на невежество в свою защиту. Я не достоин Кэсс. Никого не достоин.

Не успел я опомниться, как она снова сжала своими руками мои. Когда я открыл глаза, Кэсс посмотрела мне в лицо. Слезы катились по ее щекам.

— Поэтому ты бросил меня прошлой ночью? Поэтому ты остановился?

Я так сильно сжал челюсть, что звук скрежещущих костей нарушил тишину. Я кивнул головой.

— Я не буду беспечен с твоей жизнью, как был с жизнью Эйвери. Лучше умру, чем причиню тебе боль. Не могу быть достаточно эгоистичным, чтобы взять еще одну Анам Кару, когда моя глупость и невежество стоят так много кому-то другому.

Кэсс сглотнула и усилила хватку.

— Ты сказал, что не знал, кто она такая. Это правда?

Я кивнул головой.

— Но это не имеет значения.

— Думаю, имеет. Ты ошибся. Если бы ты знал, что Эйвери беременна, ты бы попытался найти ее?

Гортанный рык слетел с моих губ, и я запрокинул голову назад. Потом оглянулся на Кэсс.

— Боже, да. Да.

— Ну, тогда кажется, что мы оба пытаемся пережить ошибки, которые сделали, когда были моложе и глупее. Знаешь, я прошла через ад суда. Большинство из них было чушью, но есть одна вещь, которую я знаю, правда. Знать лучше — значит делать лучше. Учиться на своих ошибках и двигаться дальше. Это любой из нас может сделать.

Я убрал от нее свои руки. Девушка двинулась и сократила разрыв между нами. Боже, даже после всего, что я ей сказал, она осталась. Кэсс устремила эти карие глаза к моему лицу, и не дрогнула. Я вздохнул и решил рискнуть еще раз и рассказать ей все остальное.

— Я пришел сюда не в поисках тебя. Ну, имею в виду, я искал тебя. Но не потому, что я понял, что ты — Анам Кара. Я пришел, потому что у меня есть основания полагать, что ты можешь помочь мне найти моего сына.

Кэсс запрокинула голову назад. Она провела рукой по губам, затем сложила руки на коленях.

— Я не знаю… каким образом?

Я полез в карман и вытащил другой лист бумаги, который носил с собой, эскиз Оливии Лорд. В качестве простого объяснения, которое мог бы дать, я рассказал Кэсс, что сказала Оливия, и как это привело меня к той тропе в первую ночь, когда мы встретились. Она восприняла это хорошо, учитывая обстоятельства. Но Кэсс продолжала качать головой. Она провела пальцами по линиям рисунка. Затем положила его на подушку между нами.

— Ничем не могу помочь, — наконец сказала она. — Я никогда не видела твоего сына. Ты даже не знаешь, как он выглядит.

Я кивнул головой.

— Да, но думаю, что узнаю его, когда он будет рядом. Точно так же, как узнал тебя.

Кэсс моргнула.

— О чем ты говоришь?

Мы дошли до той части, где я знал, что могу потерять ее.

— Думаю, это не совпадение, что ты появилась на моем пути. Не только потому, что нам с тобой может быть… суждено быть вместе. Ты работаешь в Агентстве по усыновлению.

Кэсс покачала головой. Она поднялась и положила руку на бедро. Цвет сошел с ее лица, и теперь настала ее очередь.

— Не знаю, — сказала она. — Я — интерн по социальной работе. И работаю на адвоката.

Я встал и положил руку ей на плечо, повернув ее лицом ко мне.

— Хорошо, как я уже сказал. Не думаю, что это совпадение. Твой адвокат занимается усыновлениями. Это особый случай, но, возможно, она причастна к тому, что в конечном итоге произошло с моим сыном. Я бы не просил тебя. И не стал спрашивать. Но если мой сын где-то там, он может не понять, кто он и что с ним случится. Его жизнь может быть в опасности из-за этого. Молодой оборотень без защиты своего клана — мишень. Молодой оборотень посреди группы человеческих детей без руководства представляет опасность для них и для себя.

— Даже если бы у моей начальницы была какая-то случайная роль в усыновлении твоего сына… и я не знаю, что она… ты бы попросил меня нарушить ее доверие. Ты просишь меня нарушить закон и сделать что-то неэтичное. Гвендолин… моя начальница… ее усыновления закрыты. Записи опечатаны. Даже если бы у меня был доступ к чему-то, если бы меня поймали, это стоило бы мне карьеры, Саймон.

Я положил руки на предплечья Кэсс. Мощная энергия пробежала между нами. Ее губы задрожали, и язык выскочил, чтобы облизать их. Желание поцеловать ее и прижать к себе чуть не поставило меня на колени. Знаю, что она тоже это чувствовала. Я должен контролировать себя. Опустив подбородок, я посмотрел ей в глаза.

— Знаю. И мне очень жаль. Но другого выхода нет.