Непокорный медведь

Глава 11

Кэсс

Ничто в моей жизни не может быть просто. Никогда. Саймон зажег во мне то, что напугало меня. Он проявил все безрассудные инстинкты, которые я так старалась сдержать. В жестоких, непоколебимых условиях он заставил меня понять его самую большую ошибку и цену, которую другие заплатили за нее. Он ожидал, что я буду судить его за это, но я не смогла. Я жила в страхе быть осужденной за весь ущерб, который причинила, когда была молода, глупа, но все-таки достаточно взрослая, чтобы нести ответственность. Даже если бы это было не так, когда я смотрела в глаза Саймону, клянусь, могла видеть его душу насквозь. Видела его измученную душу, правду, которую он пытался скрыть. Он обнажился передо мной. Насколько я знала, должна бояться его и того, кокой он, и за то, что он мог сделать со мной, но только хотела оказаться в его объятиях и почувствовать теплое прикосновение. Там, где мой мозг говорил мне, что самое мудрое решение — сделать шаг назад, мое сердце и тело говорили противоположное.

Он — мой. Я принадлежу только ему.

Понимая, без его ведома, те же самые слова текли через него, когда он коснулся меня. Пока мы сидели вместе на диване, я пододвинулась к нему. Мы сидели в тишине достаточно долго, чтобы я потеряла счет времени. Неуклюжее желание пробежало по мне, когда моя рука коснулась его бедра. Тепло распространялось по мне, пропуская похоть так глубоко, что у меня перехватило дух. Но мы не двигались. Думаю, если бы мы сказали что-то еще, тяга между нами одолела бы меня. Итак, мы сидели рука об руку на диване, наблюдая за восходом луны за окном моей квартиры.

Не знаю, спал ли Саймон. Я спала. В какой-то момент ночью я опустилась ему на плечо. Мне снилось падение. Снова и снова я вздрагивала во сне, только чтобы проснуться и обнаружить твердую грудь Саймона под своей щекой, его пальцы лениво гладили мои волосы. Наконец, когда солнечный свет проник сквозь занавески, я проснулась у него на коленях.

Вытянувшись, села и отодвинулась; повернувшись к нему лицом, я села в положение со скрещенными ногами. Саймон оперся на подлокотник и, глядя на меня, подпер подбородок кулаком. Медленная улыбка изогнула его полные губы и мое сердце екнуло. Я так сильно этого хотела. Могу и привыкнуть просыпаться рядом с ним.

— Я пускала на тебя слюни? — пыталась я пошутить.

Улыбка Саймона стала шире, и он покачал головой.

— Нет, но тебе кто-нибудь говорил, что ты разговариваешь во сне?

Мое лицо покраснело, и я улыбнулась.

— Нет.

Лицо Саймона стало серьезным, и он быстро кивнул мне.

— Хорошо.

Моя гостиная стала светлее, чем обычно, и первые щупальца паники заползли мне в грудь. Я встала слишком быстро и сделала большой шаг вперед.

— Боже. Который сейчас час?

Саймон повернул запястье и проверил часы.

— Начало девятого.

— Черт!

Я споткнулась, направляясь по коридору в ванную комнату. Слушание по усыновлению Гвендолин начнется в девять часов. Она хотела еще раз просмотреть мои записи перед тем, как отправиться в суд. Я никогда не успею вовремя.

Сняв с себя одежду, схватила платье-свитер с крючка на задней двери моей спальни. Чистя зубы так быстро, как только могла, я скакала на одной ноге, скользнув в пару черных кожаных сапог. Саймон встал с дивана и прислонился к стене, наблюдая, как я взмахиваю руками, закручивая волосы в небрежный узел.

— Прости, — сказала я, затаив дыхание. — Гвендолин отрубит мне голову. Я должна быть в центре Энн-Арбор к восьми тридцати. И я очень опаздываю.

— Скажи, что заболела, — сказал он.

Я покачала головой и сделала шаг вперед. Саймон наполовину преградил мне путь, и я положила руку ему на грудь. Покалывающее тепло распространилось по мне, и желание скользнуть в его объятия проснулось. Я отняла руку и прижала ее на груди.

— Я не могу. Сегодня важный день.

Саймон кивнул.

— Нам нужно закончить разговор. Мне нужно знать, могу ли я рассчитывать на твою помощь с моим сыном.

Я прикусила нижнюю губу. Обойдя его, схватила сумочку с кухонного стола и повернулась к нему лицом.

— Ты прав. Мы должны закончить этот разговор. Я просто не могу сделать это прямо сейчас. Извини. Я скорее всего получу огромный выговор от начальницы. Но ты можешь остаться здесь. Я хочу, чтобы ты остался здесь. Мне не нужно работать в Бумере до выходных, так что я буду дома к шести.

Саймон поджал губы и широко развел руки.

— У меня нет ничего, кроме времени, Кэсс.

Когда он пересек пространство между нами и обнял меня за талию, меня охватило волнение. Думаю, он действовал инстинктивно, потому что его глаза вспыхнули. Я прислонилась подбородком к его подбородку. Саймон заколебался на долю секунды, затем он прижал свои губы к моим. Он целовал меня медленно и глубоко. Мой позвоночник практически растаял, колени ослабли. Мир может исчезнуть, и пока Саймон будет целовать меня, это не будет иметь никакого значения.

Но мир не исчезнет, по крайней мере, не сегодня. Я нашла в себе силы оторваться. Прижимая два пальца к нижней губе, я положила другую руку ему на плечо, чтобы успокоиться.

— Я вернусь к шести, — сказала я дрожащим голосом.

Затем повернулась на каблуках и сорвалась практически на бег, когда направилась к двери. Широко открыв ее, и Брэди Кови стоял в коридоре, прислонившись к собственной двери, курил свою первую сигарету за день. Он посмотрел за меня и увидел неуклюжий вид Саймона, стоящего позади меня. Глаза Брэди расширились, и он медленно кивнул мне, прежде чем нырнуть обратно в свою квартиру. Я бросила Саймону последний мимолетный взгляд, прежде чем закрыла за собой дверь и побежала к лестнице.

Я изо всех сил старалась выбросить из головы мысли о Саймоне, когда мчалась на работу. К счастью, I-94 не загружено. Я въехала на парковку без двадцати девять. Гвендолин скорее всего уже давно не было, и я боялась тихой ярости, которую могу получить от нее, когда она вернется. Но, я ничего не могла с этим поделать.

В офисе было странно тихо, когда я вошла через заднюю дверь. Мэтта не было за его столом, и только Лори, администратор, кивнула головой, чтобы приветствовать меня.

— Сегодня все в сборе, — сказала она.

У Лори безупречный стиль, что и у Гвендолин, но другая внешность. У Лори были прямые черные как смоль волосы, всегда собраны в прическу. Я никогда не видела, чтобы она их распускала, но подозревала, что они будут длинной далеко за талию. На ней было плиссированное белое платье и красные туфли-лодочки.

Я подошла к столу Лори и постучала пальцами по углу.

— Насколько у меня все плохо? — не хотелось даже спрашивать.

Лори вдохнула и закусила губу.

— Ну, если тебе станет от этого легче, ты не будешь в одиночестве. Что-то случилось на сервере этим утром. Сеть отключилась. Мэтт попытался исправить все, и ему удалось удалить кучу файлов с ее жесткого диска. Честно говоря, есть шанс, что никто еще не понял, что тебя здесь еще нет.

Я не знала, чувствовать облегчение или панику из-за Мэтта. Прислонившись к стене и сложив руки перед собой. Подняв бровь, я улыбнулась Лори. Она улыбнулась в ответ и приложила палец к губам.

— И дорогая, никто не услышит от меня ни звука об этом. Ты — хорошенькая.

Я прижала руку к щеке и покачала головой.

— Ну, значит, и ты тоже. И спасибо, но я бы никогда не попросила тебя солгать или прикрыть меня.

— О, я знаю. Плюс, иногда я клянусь, что эта женщина может читать мысли. У меня хорошее предчувствие насчет сегодняшнего дня. Думаю, она вернется в хорошем настроении. С тобой все будет в порядке.

Я снова поблагодарила Лори и направилась к своему столу. С учетом того, что Гвендолин должна была быть в суде большую часть утра, это дало бы мне реальный шанс быть втянутой в некоторые другие дела, которые мы готовили. Я сопротивлялась желанию написать Мэтту. Хотя Лори может быть на моей стороне, Мэтт может попытаться снять напряжение с себя, бросив меня под автобус.

Постукивая пальцами по столу, я пыталась проветрить голову. Все еще чувствуя жар Саймона на своих губах. Экран моего компьютера размылся, когда подумала о мужчине, стоящем передо мной, смелом, дерзким и сломленным прошлой ночью. Я просто хотела вернуться в свою квартиру и быть с ним. Не зная, что все это значит. Но когда Саймон был рядом, я чувствовала связь с чем-то, чего никогда раньше не испытывала, даже если это пугало меня.

Мои глаза продолжали двигаться к закрытой двери офиса Гвендолин. Слова Саймона прожигали меня так же, как его прикосновение. Он умолял меня о помощи. При этом он попросил меня сделать то, что я, вероятно, не могу. Я слишком много работала, чтобы попасть туда, где я есть. Рисковать всем на случай, если Гвендолин была связана с его сыном, казалось сумасшествием. Особенно в свете того, как Саймон нашел меня. Я должна поставить под угрозу свою карьеру и совершить этическое нарушение по словам женщины, которую я никогда не встречала, и у которой было видение обо мне?

Вот только это видение привело Саймона прямо ко мне. Несмотря ни на что, я чувствовала, что Саймон верил в это. Никто не отрицал, что мое тело и душа взывали к нему. Если мы предназначены друг другу… если это вообще что-то… у меня хватит сил не отрицать это?

Я занялась двумя новыми делами, которые мне поручила Гвендолин. Утро пролетело незаметно, и к обеду Лори застала меня сгорбленной над столом. Я отмахнулась от нее, когда она спросила меня, может, я хочу сходить в кофейню за углом. Обычно я бы согласилась. Однако сегодня соблазн остаться в офисе в одиночестве был слишком силен.

Я слышала, как замок клацнул у задней двери, и поняла, что осталась одна, по крайней мере, на полчаса, вероятно, больше. Снова мои глаза обратились к двери Гвендолин. Я сказала себе, что ничего страшного не случится. Есть только малюсенький шанс, найти что-нибудь полезное для Саймона. Во всяком случае, я могла бы исключить участие Гвендолин. Тогда я могла бы попытаться помочь Саймону так, чтобы не подвергать себя риску.

Потом, я подумала о сыне Саймона. Ему пять лет, и он почти беззащитен перед тем, что с ним происходило. Саймон прав, ему нужно быть с себе подобными. Я видела воочию, как боль изоляции терзала двух других оборотней. Я не могла заставить себя рассказать Саймону, что случилось с Дэвидом, моим соседом на первом курсе. Мы потеряли связь, когда он бросил колледж, но я слышала, что Дэвид покончил жизнь самоубийством. Я пыталась выяснить наверняка, но у него не было семьи, которой я могла бы позвонить. Боже, а что если в этом и была вся проблема? Что, если такой парень, как Дэвид, никогда не сможет найти счастья, потому что он был совсем один? Если Саймон не сможет найти своего сына, постигнет ли его та же участь? Это может его убить. Я почувствовала это в Саймоне. Если ошибка Саймона приведет к смерти его сына, я могу потерять Саймона до того, как у меня появится шанс понять, кто он для меня.

Не успев понять, как я сделала выбор, когда очутилась у двери Гвендолин и потянулась к ручке. Мое сердце сильно заколотилось в груди, когда я вошла внутрь. Бумаги Гвендолин валялись на ее столе в организованном хаосе. Но ни одна из них не содержала того, что мне было нужно.

Боже, у меня было так мало времени, на поиски. Саймон знал дату рождения и пол своего сына. Он родился пять лет назад в клинике в Индиане. Как или даже если мальчик добрался до Мичигана, еще одна загадка. Но это была зацепка, которая помогла бы мне сузить поиски в зависимости от того, что Гвендолин имела в своей картотеке. У нее так же есть электронные файлы, но мне пришлось бы войти в систему со своим паролем, и это оставило бы след. Легче, но все же неудобно объяснять, что я делала, просматривая картотеку, если бы кто-нибудь увидел меня. Я могла бы просто сказать, что мне нужен старый случай, чтобы использовать его в качестве модели для одного из отчетов, которые она хотела, чтобы я подготовила.

Последние файлы хранились в углу ее стола в большом черном металлическом шкафчике. Она складывала их по годам. Боже, даже если бы она занималась чем-то связанным с сыном Саймона, это не обязательно был бы год его рождения. Но, вероятно, от сюда нужно начать.

Я не могла поверить, что делаю это. Безопасный, рациональный поступок — убежать подальше от этого. Гвендолин дала мне все. Предать ее доверие отвратительно. Я только познакомилась с Саймоном. Если бы кто-то сказал мне год назад, что я готова бросить под откос свою жизнь ради парня, которого только что встретила, я бы дала ему пощечину. Но в глубине души я знала, что Саймон не просто какой-то парень. А потом появился сын Саймона. Я поверила ему. Если мальчик там один, без оборотня, чтобы направлять его, это поставит его в опасность. Я сама видела, как это ранило Кертиса и Дэвида. Они оба были достаточно взрослыми, чтобы заботиться о себе. Сын Саймона — нет.

Я просмотрела файлы Гвендолин пятилетней давности. Сначала меня ничего не привлекло. Один за другим я вытаскивала файлы и читала свидетельства о рождении и дела. Она в основном помогала подросткам в том году. Я нашла только двух младенцев, и оба были девочками. Я просмотрела файлы четырехлетней давности и не нашла там ничего полезного. В том году она оформила двенадцать усыновлений. Никто из этих детей не был нужного возраста. Я искала снова и снова, и не могла найти соответствия по возрасту и расе сына Саймона.

Пот полился по затылку. Я прижалась головой к холодному металлическому шкафу.

— Черт!

Я захлопнула ящик и прислонилась к нему спиной. Я хотела сказать Саймону, что пыталась. Выражение его лица, когда я скажу ему, что зашла в тупик, может меня убить. Он нуждался во мне. Я начала понимать, какое отчаянное мужество ему потребовалось, чтобы доверить мне этот секрет.

Я повернулась к файлам пятилетней давности и снова посмотрела. У Гвендолин простая система регистрации. Она не расставляла файлы по алфавиту, а кодировала их по годам и хронологическим номерам. На лицевой стороне каждого ящика она написала диапазон. Пять лет назад у нее было двадцать четыре дела об усыновлении. Я пролистала каждое из них снова, надеясь, что что-то может проясниться. Третий раз, что-то заставило меня поторопиться. Когда я добралась до номера двадцать три, начался следующий год. Озадаченно, я начала снова и получила тот же результат. Одного файла не хватало. Мое сердце забилось, я начала с самого начала снова, проверяя соответствующие номера на каждом файле. Номер восемь пропал.

Я вытащила седьмой и девятый файлы, надеясь, что, возможно, восьмой застрял между ними. Это могло произойти. Может быть, кто-то положил его обратно и случайно переставил не туда. Я села и положила файлы на пол, намереваясь открыть их снова и пролистать каждую страницу, чтобы быть уверенной. Я добралась до последней страницы седьмого файла, медленно закрыла его. Когда я добралась, чтобы взять следующую папку, леденящий холод пронзил мои пальцы, пронизывая кости до самого локтя.

Я уселась поудобнее и потерла руку.

— Какого хрена?

Я потянулась к папке на полу, снова, тоже ноющее ощущение. На этот раз оно распространилось на мой живот. Не успела я опомниться, как меня пригвоздило к полу, когда я схватилась за живот, словно получая удар.

Из задней части офиса доносились голоса. Страх прошел через меня, когда я схватила файлы с пола, пытаясь игнорировать подавляющую тошноту, которая охватила меня. У меня достаточно времени, чтобы запихнуть файлы обратно в шкаф, прежде чем я услышала дверь.

— Кэсс? — голос Лори дошел до меня.

Я закрыла картотеку и, шатаясь, вышла из кабинета Гвендолин. Я прикрыла рот, чтобы сдержать тошноту. С каждым шагом, который отдалял меня от офиса Гвендолин, мне становилось лучше. К тому времени, как я добралась до своего стола, и Лори зашла за угол, я снова почувствовала себя почти нормально, за исключением леденящей боли, бегущей по моей руке, которой я ничего не касалась, кроме воздуха, где должен быть файл.