Непоследние слова

«МОСКОВСКОЕ ДЕЛО»

Уголовное дело о массовых беспорядках и «насилии в отношении представителей правопорядка» на митингах протеста «За честные выборы» летом 2019 года в центре Москвы. Акции проходили против недопуска независимых кандидатов к выборам в Московскую городскую думу.

Кроме того, в связи с этими событиями было возбуждено ещё несколько уголовных дел с обвинениями по статьям о «публичных призывах к осуществлению экстремистской деятельности», «за неоднократные нарушения правил проведения публичных акций» и другим.

Акции лета-2019 сопровождались масштабными жёсткими задержаниями участников: только 27 июля 2019 года задержаны 1373 человека.

Никто из потерпевших от силовиков не понес наказания. Но людям, заявившим на них, суды назначали штрафы за участие в акции протеста. Так, дизайнеру Константину Коновалову, схваченному на улице за три часа до начала акции, полицейские сломали ногу. В возбуждении дела против них Коновалову отказали, а он сам был оштрафован.

Уголовному преследованию по «Московскому делу» подверглись 32 человека. В отношении 8 из них дела были прекращены, 2 объявлены в международный розыск, 22 осуждены — со сроками лишения свободы до 5 лет. Так, Кирилл Жуков был приговорен к 3 годам колонии за то, что, по версии следствия, попытался поднять забрало шлема нацгвардейца — «лямки вдавились в подбородок, было неприятно, больно», как тот заявил в суде.

Фигуранты «Московского дела» признаны Правозащитным центром «Мемориал» политическими заключёнными.

Решениями ЕСПЧ людям, задержанным на московских акциях 2019 года, присуждены компенсации на общую сумму свыше 160 000 евро. Страсбургский суд признал, что российские власти нарушили 11 (право на свободу собраний), а также 5 и 6 статьи Конвенции о правах человека: заявители были незаконно лишены свободы, отсутствовала беспристрастность суда.

Процесс по «Московскому делу» сопровождался многочисленными акциями в их поддержку. Только одна из них — в Москве 29 сентября 2019 года, — собрала около 24 тысяч человек.

Участие в этих акциях приняли и отбывшие свои сроки заключения «узники Болотной». Один из них, Алексей Полихович, выступил с речью 10 августа на проспекте Сахарова (вечером того же дня задержан, а затем арестован на 13 суток):

«Привет, люди! Меня зовут Алексей Полихович, и я отсидел три года, три месяца и три дня по делу о „массовых беспорядках“ на Болотной площади. Я отсидел за то, что хватал омоновцев за руки, которыми они били демонстрантов. И сейчас я стою перед вами, потому что я в ярости.

Я в ярости от того, что история повторяется. Я в ярости от того, что на улицах Москвы анонимные люди в шлемах, масках и доспехах бьют беззащитных. Снова бьют и снова оказываются безнаказанными. Я в ярости от того, что Москва оккупирована штурмовиками, которые считают нас всех врагами России.

Я видел их. Я видел человека в шлеме, остервенело бьющего лежащего и кричащего парня дубинкой. Я видел стаи таких людей в шлемах, набрасывающихся на мирно стоящих людей. Единственную опасность для кого-то 27 июля представляли именно сотрудники правоохранительных органов. Именно они.

Они научились бить нас — и они научились потом „терпилить“ в судах о том, как им больно было от брошенного пластикового стаканчика, от прикосновений наших теплых нежных рук, как им было больно от лозунга „Мусора — позор России“. Они плачут в своих анонимных трусливых телеграм-каналах, что это они — настоящие русские мужики, а мы — проплаченные провокаторы. Эй, мужики, каково вам быть терпилами в судах по студентам, кандидатам наук, блогерам, телережиссёрам, волонтёрам? Что скажут об этих историях ваши дети, когда вырастут? Ваши дети будут вас ненавидеть. Дети ментов — ненавидят ментов!

Я в ярости от того, что раз в семь лет в Москву приплывает корабль Следственного комитета и забирает молодых людей в Критский лабиринт, в жертву Минотавру. Чтобы Афины — чтобы Москва — оставалась смирным городом шашлычных фестивалей. Чтобы беглецы и предатели из „Беркута“ могли безнаказанно упражняться в фехтовании дубинкой на наших телах. Чтобы полковник Кусюк[10] по-прежнему мог носить свои усы по нашей земле и командовать разгонами мирных демонстраций.

Они приходят раз в семь лет и берут с нас всех эту жертву. Так вот. Сегодня я в ярости и хочу, чтобы вы тоже ощутили ярость. Я хочу, чтобы вы — мы все — стали Ариадной для пока тринадцати ребят, которых уже посадили по делу о массовых беспорядках. Я верю, что мы справимся. После Голунова я верю, что у нас есть силы, чтобы бросить нить, которая выведет ребят из лабиринта тюрем, судов и мусорского беспредела.

Сколько здесь сейчас людей? Много тысяч. Я хочу видеть эти тысячи под окнами Басманного суда — здесь совсем недалеко до Басманного суда. Я не сторонник Навального, я не верю в выборы, я просто русский анархист. Простой русский человек. Я хочу, чтобы мы сейчас прокричали всем кусюкам, мосгоризбиркомам, омонам, ментам, судьям и чинушам. Вы ****** [озверели]! Они ****** [озверели]! Они ****** [озверели]!

Поддерживайте людей в тюрьме. Придите домой и напишите им письмо в СИЗО. Скиньте денег на передачи и адвоката. Найдите в толпе сейчас человека с коробкой — это мой подельник по „болотному делу“ Володя Акименков, скиньте ему на политзаключённых. Говорите об этом и идите в суд — митинг под окнами суда должен не заканчиваться.

Помните их имена. Помните их имена не как имена жертв или героев, а как имена ваших друзей, которые скоро будут дома. Кричите их: Алексей Миняйло, Владислав Барабанов, Кирилл Жуков, Егор Жуков, Иван Подкопаев, Самариддин Раджапов, Евгений Коваленко, Сергей Абаничев, Даниил Конон, Сергей Фомин, Айдар Губайдулин, Данила Беглец, Дмитрий Васильев, Павел Устинов».

Егор Жуков, 1998 г. р., на момент задержания — студент факультета политологии Высшей школы экономики, блогер.

Приговор: 3 года условно, с запретом администрирования интернет-ресурсов на 2 года.

Правозащитный центр «Мемориал» признал Егора Жукова незаконно преследуемым по политическим мотивам.

«ГОСУДАРСТВО СОЗДАЁТ ВСЕ УСЛОВИЯ,

ЧТОБЫ МЕЖДУ ОТВЕТСТВЕННОСТЬЮ И

БЕЗОТВЕТСТВЕННОСТЬЮ РОССИЯНИН ВСЕГДА ВЫБИРАЛ ВТОРОЕ»

Последнее слово Егора Жукова

4 декабря 2019 года

То, что я планирую сказать, имеет прямое отношение к данному процессу. Надеюсь на вашу благосклонность, на то, что вы мне позволите произнести всё то, что мне хочется произнести. Я, правда, не отниму у суда много времени.

Судебное разбирательство, которое производят, в частности, посвящено в первую очередь словам и их значениям. Мы обсуждали конкретные фразы, нюансы формулировок, способы толкования, и, надеюсь, мы смогли доказать уважаемому суду, что я не являюсь экстремистом как с точки зрения лингвистики, так и с точки зрения здравого смысла. Но сейчас я хочу затронуть вещь более фундаментальную, чем смысл слов. Я хочу рассказать про мотивы своей деятельности, благо эксперт также о них высказался. Мотивы подлинные и глубинные, те, что заставляют меня заниматься политикой, мотивы, преследуя которые я, в том числе, и записывал видео для канала.

И вот с чего я хочу начать. Российское государство сегодня позиционирует себя как последний защитник традиционных ценностей. Много внимания, как нам говорят, уделяется институту семьи и патриотизму. А ключевой традиционной ценностью называют христианскую веру, Ваша честь, и, мне кажется, может быть, это даже хорошо, потому что христианская этика действительно включает в себя те ценности, которые мне поистине близки.

Во-первых, это ответственность. В основе христианства лежит история про человека, который решился взвалить страдания всего мира на свои плечи, история про человека, который взял на себя ответственность в максимально возможном смысле этого слова. По сути, центральная идея всей христианской религии — это идея личной ответственности. А, во-вторых, любовь. «Возлюби ближнего своего, как самого себя» — это главная фраза христианской религии. Любовь есть доверие, сострадание, гуманизм, взаимопомощь и забота. Общество, построенное на такой любви, есть общество сильное, пожалуй, наиболее сильное из всех в принципе возможных.

Вот для того чтобы понять мотивы моей деятельности, достаточно всего лишь взглянуть на то, как нынешнее российское государство, гордо выставляющее себя защитником христианских, а значит, и этих ценностей, на самом деле их защищает.

Перед разговором об ответственности сперва нужно ответить на вопрос, что представляет собой этика ответственного человека, какие слова он произносит себе в течение жизни? Мне кажется, такие: «Помни, весь твой путь будет наполнен трудностями, подчас невыносимыми. Все твои близкие умрут. Все твои планы нарушатся. Тебя будут обманывать и бросать. И ты никуда не убежишь от смерти. Жизнь — это страдание. Смирись с этим. Но смирившись с этим, смирившись с неизбежностью страдания, всё равно взвали свой крест на плечи и следуй за своей мечтой, потому что всё станет только хуже. Стань примером, стань тем, на кого можно положиться. Не подчиняйся деспотам, борись за свободу тела и духа. И строй страну, в которой твои дети смогут стать счастливыми».

Разве такому нас учат? Разве такую этику усваивают дети в школах? Разве таких героев будут чествовать? Нет. Существующая в стране обстановка уничтожает любые возможности для человеческого процветания. 10% наиболее обеспеченных россиян сосредоточили в своих руках 90% благосостояния страны. Среди них, конечно, есть весьма достойные граждане, но основная часть этого благосостояния получена не честным трудом на благо людей, а банальной коррупцией.

Наше общество разделено на два уровня непроницаемым барьером. Все деньги сконцентрированы сверху, и их оттуда никто не отдаст. Снизу же, без преувеличения, осталась лишь безысходность. Понимая, что рассчитывать им не на что, понимая, что, как бы они ни старались, ни себе, ни своей семье они принести счастья не смогут, русские мужчины либо вымещают всю свою злость на своих жёнах, либо спиваются, либо вешаются. Россия — первая страна в мире по количеству мужских самоубийств на 100 тысяч человек. В результате треть всех семей в России — это матери-одиночки с детьми. Это мы так, хочется спросить, традиционный институт семьи защищаем? Мирон Фёдоров, не раз приходивший на мои заседания, очень верно в своё время заметил: «У нас алкоголь дешевле, чем учебники». Государство создаёт все условия для того, чтобы между ответственностью и безответственностью россиянин всегда выбирал второе.

А теперь про любовь. Любовь невозможна без доверия. А настоящее доверие зарождается во время совместной деятельности. Во-первых, совместная деятельность — редкое явление в стране, в которой не развита ответственность. А, во-вторых, если совместная деятельность где-то всё-таки проявляется, то она тут же начинает восприниматься охранителями как угроза. И неважно, чем ты занимаешься — помогаешь ли заключённым, выступаешь за права человека, охраняешь ли природу, — рано или поздно тебя настигнет либо статус «иностранного агента», либо тебя просто так «закроют».

Государство ясно даёт понять: «Ребята, разбредитесь по своим норкам и друг с другом не взаимодействуйте». Собираться больше двух на улице нельзя — посадим за митинг. Работать вместе по социально-полезной повестке нельзя — дадим статус «иностранного агента». Откуда в такой среде взяться доверию и в итоге любви — не романтической, а гуманистической любви человека к человеку? Единственная социальная политика, которую последовательно проводит российское государство, — это разобщение. Так государство расчеловечивает нас в глазах друг друга, ибо в его глазах мы уже давно расчеловечены. Как иначе объяснить такое варварское отношение к людям с его стороны? Отношение, которое каждый день подчёркивается избиениями дубинками, пытками в колониях, игнорированием эпидемии ВИЧ, закрытием школ и больниц и так далее.

Давайте взглянем на себя в зеркало. Кем мы стали, позволив сотворить с собой такое? Мы стали нацией, разучившейся брать на себя ответственность. Мы стали нацией, разучившейся любить. Более двухсот лет назад Александр Радищев, проезжая между Петербургом и Москвой, писал: «Я взглянул окрест меня — душа моя страданиями человечества уязвлена стала. Обратил взоры мои во внутренность мою — и узрел, что бедствия человека происходят от человека». Где сегодня подобные люди — люди, чья душа так же остро болит за происходящее в родном отечестве? Почему их почти не осталось?

А всё дело в том, что на поверку оказывается, единственный традиционный институт, который подлинно чтит и укрепляет нынешнее российское государство, — это самодержавие, которое норовит сломать жизнь любому, кто искренне хочет добра своей Родине, кто не стесняется любить и брать на себя ответственность. В результате гражданам нашей многострадальной пришлось выучить, что инициатива наказуема; что начальство всегда право, потому что оно начальство; что счастье здесь, может быть, и возможно, но только не для них. И выучив это, они начали постепенно исчезать. По статистике Росстата, Россия постепенно исчезает со средней скоростью минус 400 тысяч человек в год. За статистикой не видно людей. Так увидьте же их! Это спивающиеся от бессилия, это замерзающие в непрогретых больницах, это убитые кем-то, это убитые самими собой люди, такие же, как мы с вами.

Наверное, к этому моменту мотивы моей деятельности стали ясны. Я действительно желаю видеть в своих гражданах два этих качества: ответственность и любовь. Ответственность за себя, за тех, кто рядом, за всю страну. Любовь к слабому, к ближнему, к человеческому. Это моё желание — ещё одна причина, Ваша честь, почему я не мог призывать к насилию. Насилие развязывает руки, ведет к безнаказанности, а значит, и к безответственности. Ровно так же насилие и не ведет к любви. Все же, несмотря на все преграды, я ни секунду не сомневаюсь, что моё желание исполнится. Я смотрю вперёд за горизонт годов и вижу Россию, наполненную ответственными и любящими людьми, где будет по-настоящему счастливое место. Пусть каждый представит себе такую Россию. Пусть этот образ руководит вами в вашей деятельности так же, как он руководит мной.

В заключение скажу следующее. Если сегодня всё же суд примет решение, что эти слова сейчас произносит действительно опасный преступник, ближайшие годы моей жизни будут наполнены лишениями и невзгодами. Но я смотрю на ребят, с которыми меня свело «московское дело» — на Костю Котова, на Самариддина Раджабова, — и вижу улыбки на их лицах. Леша Миняйло и Даня Конон в минуты нашего недолгого общения в СИЗО никогда не позволяли себе жаловаться на жизнь. Я постараюсь последовать их примеру. Я постараюсь радоваться тому, что мне выпал этот шанс, — пройти испытания во имя близких мне ценностей. В конце концов, Ваша честь, чем страшнее моё будущее, тем шире улыбка, с которой я смотрю в его сторону. Спасибо.

Константин Котов, 1985 г. р., программист, постоянный участник кампаний помощи политзаключённым и акций в их защиту. Обвинен по уголовной статье о неоднократном нарушении порядка проведения уличных акций.

Приговор: 4 года лишения свободы.

После массовых обращений в его защиту президент поручил генпрокурору РФ рассмотреть законность и обоснованность обвинительного приговора Котову. Конституционный суд РФ постановил пересмотреть приговор Котову, определив его как слишком суровый. Наказание Котову было сокращено до полутора лет колонии.

Лауреат премии Бориса Немцова и премии Московской Хельсинской группы в области защиты прав человека. Правозащитный центр «Мемориал» признал Константина Котова политическим заключённым.

«СВОИМИ ДЕЙСТВИЯМИ РЕЖИМ САМ СЕБЕ РОЕТ МОГИЛУ»

Из последнего слова Константина Котова

в суде первой инстанции

4 сентября 2019 года

Я считаю, что судят не меня, а право на свободу слова и свободу собраний. Нет независимых партий, нет честных выборов, остаётся один выход — идти на улицу и там прокричать свои требования. Но даже это не разрешают. Публичные акции не согласовывают, мирный протест называют массовыми беспорядками, сотни и тысячи людей судят административно, некоторых сажают под арест. А некоторых, в том числе и меня, судят по уголовной статье — за то, что я неоднократно пытался выразить свой протест.

Я считаю, что этими действиями режим сам себе роет могилу. Если легальные формы протеста запрещены, рано или поздно на улицах города мы увидим не мирные акции, а восстание доведённых людей. Я этого не хочу. Никто из тех, кто выходил со мной на мирные мероприятия, тоже этого не хочет. Поэтому надо бороться до последнего за наше и ваше право.

И не забывать тех, кто за эту борьбу лишен свободы. Поддержка важна — пишите письма, приходите в суды и, главное, не молчите. Россия обязательно будет свободной. Для этого нужно только не бояться.

«СЛЕДСТВИЕ И СУД ПРЕЗИРАЮТ КОНСТИТУЦИОННО

ОХРАНЯЕМЫЕ ЦЕННОСТИ»

Последнее слово Константина Котова

в апелляционном суде

14 октября 2019 года

Виновным я себя не признаю, меня осудили лишь за участие в мирных и публичных протестных акциях. Обвинение в нарушении общественного порядка — в том, что я якобы мешал движению пешеходов и транспортных средств — основано на лжи сотрудников полиции и Росгвардии. Они не подтверждаются ни одним объективным доказательством. Я якобы преследовал цель создания реальной угрозы конституционно охраняемым правам и свободам человека. Это неправда. Я выходил на улицу, в том числе требуя соблюдения Конституции Российской Федерации.

Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность — статья 22. Каждому гарантируется свобода мысли и слова — статья 29. Именно за это свободы были лишены Азат Мифтахов, ребята и девушки, которых сейчас судят по делам так называемого «Нового Величия» и «Сети». Также я просил неравнодушных граждан прийти и защитить своё право на честные и свободные выборы, ведь носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации, в моей стране, является её многонациональный народ, как сказано в Третьей статье Конституции. Мое право на протест, право открыто и громко заявлять своё требование, гарантируется 31-й статьей Конституции: «Граждане Российской Федерации имеют право собираться мирно, без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирование». Аналогичные слова написаны в 11-й статье Европейской конвенции о правах человека, которую Российская Федерация ратифицировала.

За всё это, за то, что я выступал фактически в полном соответствии с Конституцией, мне дали четыре года колонии. Я считаю, что не я, а следствие и суд презирают конституционно охраняемые ценности. Я не уверен, что эти люди при погонах и с юридическим образованием хоть раз полностью читали основной закон страны. По сути, меня задерживали и возбуждали административные дела, которые потом превратились в уголовные, только из-за того, что акции, в которых я принимал участие, были не согласованы с властью.

Да, я знаком с федеральным законом 54 и процессом согласования, который в нём прописан. И вместе с ЕСПЧ я считаю этот закон противоречащим Конституции и Конвенции о защите прав и свобод. Тем не менее я всегда пытался выполнять его требования до последнего. Я пытался согласовать мероприятия против пыток и сфабрикованных ФСБ уголовных дел. Правительство Москвы нам в этом отказало немотивированно и произвольно. Тем не менее мы провели данное мероприятие в форме народного схода у здания ФСБ. Я считаю, что на сегодняшний день фактически созданы условия, когда невозможно согласовать никакое реально протестное мероприятие: ни пикет на 10 человек, ни шествие по центру города десятков тысяч человек. В этой ситуации люди имеют право выйти. Не они нарушают закон, а власть, запрещающая им поднять свой голос против несправедливости.

Подводя итог сказанному: политически мотивированное дело в отношении меня должно быть прекращено. Я требую полного оправдания, если у суда на это хватит смелости.

И ещё: никто и никогда не должен быть судим и приговорён по моей статье. В правовом и цивилизованном государстве её быть не должно. Петиция за её отмену набрала больше ста тысяч подписей. Надеюсь, их голоса будут услышаны.