Неудачники

Глава 12. Король, меч, камень и немного богов (часть 1)

Рэм сидел за столом в знакомом подвальчике и терпеливо ждал. В кабинку хмурый хозяин не пустил: в ней велись важные переговоры. А основной зал оказался забит посетителями. Два больших стола заняли полторы дюжины наемников, а за небольшим столом неподалеку от Рэма устроилась пара княжеских дружинников: молодой розовощекий крепыш и седоволосый мужик с усталым скуластым лицом. Судя по всему, дальние родственники: молодой, над головой которого буквы складывались в имя Иджик Мокрец, называл старшего «дядька», а дружинник младшего — «племяш». Вторая серая табличка сообщала, что старшего звали Луций Гракс.

Развеселая разудалая группа наемников ела, пила, веселилась, шумела и вовсю радовалась жизни. Для полноты ощущений им не хватало женской компании, на что то и дело начинал сетовать один из пирующих — крепкий усатый ветеран с кривым шрамом через раскрасневшееся лицо — но остальным пока хватало и стола с разносолами. Все ветеранские порывы отправиться на поиск легкодоступных дам успешно пресекались его сотоварищами.

Старший дружинник — Луций Гракс — пусть и общался с «племяшом», а все равно поглядывал в сторону наемников. При этом в его мимолетных взглядах мелькала настороженность: кто знает, что они сделают, когда хорошенько напьются и море станет им по колено?

— Эх, дядька, знал бы ты, как я рад, что оказался в дружине, — голос молодого наполняла радость пополам с гордостью. — Я уж думал, что не смогу!

— А уж мать твоя как рада… — в голосе старшего энтузиазма не ощущалось, больше скепсис. — Не понимаю я, зачем ты сюда полез. Жил бы себе дома, работал бы на земле, матери б помогал. Дело-то нужное, полезное. Нет, в столицу сбежал, в дружину вступил. Дальше — что? Сдохнешь ни за что ни про что?

— Ты не понимаешь! — в глазах Иджика промелькнуло раздражение. — Матери найдутся помощники. Юстин и Симка уже взрослые совсем: за домом присмотрят, по хозяйству помогут. Симка вон какой вымахал — все девки на него заглядываются.

— А на тебя и не смотрят, — хмыкнул Луций Гракс.

— Не смотрят! — в голосе младшего прозвучала обида, но тут же сменилась наивной мечтательностью. — Но теперь-то я в дружине! Теперь!.. Ух! Теперь!

— Ты ради этого в дружину княжескую решил вступить? — с укоризной произнес старший. — И доспех бати, брата моего, с оружием для этого из дома упер?

— Не для этого! — возмущение показалось нарочитым: может, возможное внимание девушек и не было главной причиной для вступления в княжескую дружину, но одной из них точно являлось. — Я вступил для того, чтобы защищать родной край от врагов и чудовищ, чтобы никто не смел сжигать села, а дороги в любое время дня и ночи оставались безопасными, чтобы…

— Ох… — громкий выдох Луция заставил замолчать племянника. Однако старший ничего говорить не стал. Он хлебнул пива из большой кружки, рукой подцепил с тарелки квашеную капусту и, опустив добычу в рот, с удовольствием захрустел.

Иджик Мокрец нахмурился, выждал немного, убедился, что Луций увлекся пережевыванием капусты и продолжать не торопится, и спросил:

— Дядька, ты что-то хотел сказать?

— Не-не, — дядька покачал головой и рыгнул. — Ты продолжай, продолжай. На чем ты там закончил? Чтобы поля родили, девки давали, а солнце светило каждый день? Так кажись, было-то?

— Дядька, — в этот раз возмущение казалось более искренним, — как ты можешь такое говорить?

— Могу, — веско произнес Луций. — Я — могу.

— Племяш, ты пойми, — после небольшой паузы продолжил старший дружинник, — я не хочу тебе ничего плохого. Ты просто жизни еще не видал, а я — видел немало. Поверь, за красивыми словами часто скрывается гадкое нутро: с княжим дружинником многое может случиться, причем такое, о чем лучше не рассказывать. Например, ты слышал о поцелуе ворона?

— Поцелуе ворона? — во взгляде Иджика появилось непонимание. — Дядька, ты о чем?

— Случилась жаркая сеча, — мрачно, глядя в никуда, произнес Луций, — и твои проиграли. Уж почему и как — не важно. Кому повезло живым остаться, тот сбежал, а те, кому не повезло, лежать остались. В грязи. Жирной такой. Хоть ложкой ешь ее. И ты рядом с ними разлегся. Лежите вы, значит, и пустыми глазами в мрачное небо смотрите. Небо серое такое. Почти черное. Тужится дождем разродиться, а все никак. Час смотрите, другой. Глядь: над местом сечи воронье кружит да хрипло каркает. Вот один ворон на землю падает, следом второй, за вторым — третий, и так далее. А ты лежишь, в небо смотришь, нет тебе дела до воронья. Но воронью-то до тебя дело есть. Ты смотришь, а ворон — тюк тебя в глазик. Еще раз тюк, а потом раза три во второй поцеловал. И все. Нет у тебя глазиков. Вместо пустых глаз в небо черные провалы таращатся.

— Тьфу на тебя, — слова Иджика не сильно расходились с делом: он сплюнул на пол и недовольно посмотрел на Луция. — Любишь же ты, дядька, всякие гадости рассказывать.

— Ради тебя стараюсь, — загоготал старший и, хлебнув пива, сообщил. — Еще волчья пляска есть. Эх, красиво звучит, а на деле, знаешь, выходит не очень.

— Не очень, — повторил Луций с задумчивой мрачностью. И куда делось все его веселье? — Вот сопровождал ты сборщика налогов и попал в засаду. Сборщика убили. Твоего напарника — тоже. А тебе живот распанахали и оставили лежать: сам, мол, сдохнешь. А ты все никак. Боль дикая. Ты лежишь, рукой рану прикрываешь, чтобы потроха во время вдоха не растерять. Из мыслей осталась одна: когда ж Оонт соизволит прийти и забрать с собой. И вот на грани сознания ты слышишь волчий вой…

Рэм отвлекся: из кабинки выбрались переговорщики. Их довольный вид сообщал, что договоренность достигнута, при этом каждый считал, что противоположную сторону удалось хорошенько надуть. Одного из них воин видел совсем недавно: Вацек Миро, помощник Черноборода, днем ранее сопровождал лидера Общества при посещении Неудачников. В этот раз он выглядел вполне обычно: не отличишь от законопослушного горожанина среднего достатка.

Второй переговорщик оказался Дитем Небес со странным именем «На-Раз-Два-Делитель». Явный любитель черного, не упускающий в своей любви ни одной мелочи. И шнуровка на верхнем камзоле, и пуговицы на нижнем, и вышивка на мягких сапогах да тонких перчатках, и кружева на рубашке, и массивная пряжка на широком ремне, и обруч, придерживающий густые, темные волосы, и две поясные сумки, и ножны, и рукоять короткого кинжала — все элементы одежды оказались черного цвета. Круглое бледное лицо На-Раз-Два-Делителя среди этой черноты казалось чем-то чуждым. И как же он упустил это из виду? Измазал бы лицо чем-нибудь. Дегтем, например.

Рэм хмыкнул и… тут же закашлялся от неожиданности. На-Раз-Два-Делитель достал из поясной сумки черную маску во всё лицо и нацепил ее, превратившись в черное безликое нечто. Переговорщики попрощались и направились к лестнице, ведущей на улицу. Рэм проводил их взглядом, покачал головой и переключился на общающихся дружинников.

— Опять двадцать пять, — Иджик мрачно смотрел на дядьку. — И зачем ты мне это рассказываешь?

— Я тебя жизни учу, — усмехнулся Луций и, отпив из кружки, продолжил. — Слушай, пока рассказываю. Должен же ты знать, на что променял тихую и спокойную жизнь? Вот еще одна штука! Медовой дорожкой ее называют. У некоторых разбойников любимое дело! Ловят они одинокого дружинника иль искателя приключений. Раздевают. Привязывают к дереву рядом с большим муравейником. Потом они мед берут, разводят в воде, чтоб получился сладкий сиропчик. А дальше все просто и ясно: обливают этим сиропчиком привязанного, а остатком делают дорожку к муравейнику. Некоторым очень нравится смотреть, как человека облепливают муравьи и начинают пробовать на вкус. Хамуд, пока ему башку не снесли, этим славился: всегда на веселье оставался посмотреть.

Рука, коснувшаяся плеча, для Рэма стала полной неожиданностью. Воин вздрогнул, обернулся и облегченно выдохнул. За спиной стоял Кевин и улыбался:

— Заждался?

— Задержали меня, — повинился алхимик, наблюдая за уборкой.

Увидев Кевина, трактирщик растерял всю свою хмурость, заулыбался и приказал убрать кабинку. Остатки чужой трапезы унесли, стол протерли, на скамейках постелили чистые покрывала. Хозяин лично убедился, что гостей все устраивает, уточнил, не желают ли они чего, и, получив отказ, ретировался, задернув за собой шторку.

— Задержали меня, — снова произнес Кевин, когда они остались наедине, и с силой провел ладонью по лбу. — Ты не поверишь, тупо не хватает времени на всё. Я здесь. Я тут. Я там. Еще задания наставника приходится выполнять! Сбор реагентов полностью отдал на откуп другим. Кое-что для скорости приходится просто покупать в алхимических лавках. Вот сейчас встречался с двумя сборщиками. Так они еще троих притащили! Новых! Пока все объяснил!..

Кевин вздохнул и, слегка успокоившись, посмотрел на Рэма:

— Что-то случилось? Мне сообщили, что ты меня искал.

— Искал, — ответил воин и полез в мешок.

Прошлой ночью сгорел дом купца Орнара. Этот пожар поставил жирную точку на планах Ланса. Лидер Неудачников рассчитывал избавиться от Готтарда Кодэ — архисвященника Агнии — с помощью похищенных камней душ, Общества и ненайденных бумаг, указывающих на связь между Готтардом Кодэ и Баронствами. И все бы хорошо, но Общество решило, что лучше с архисвященником договориться, и договорилось, оставив Ланса с его планами побоку. Бумаги, которые, возможно, хранились в доме купца Орнара, оставались последним шансом добраться до Готтарда Кодэ, но… дом сгорел.

По пути домой на Ланса было страшно смотреть. Но утром жрец, как ни в чем не бывало, приготовил завтрак, сходил в Гильдию, вернулся. На его лице играла привычная доброжелательная улыбка, словно не его планы исчезли вместе со сгоревшим домом. Рэм не знал, что и думать. Он порывался поговорить со жрецом во время завтрака, но тот как будто не замечал настойчивых попыток выяснить дальнейшие планы и добродушно отшучивался.

Рэм чувствовал, как внутри вызревает легкое раздражение. Возникало ощущение, что жрец никому не доверял. Неужто он не понимал, что теперь они все в одной лодке и его проблемы стали проблемами всех Неудачников? Другие же вели себя как обычно. Проявляли несвойственную им тактичность? Йерк увлеченно писал. Лианг точил кинжалы. Рыжая отправилась в город. Мичи вычищала пятна крови.

Пришли стражники. Ланс встретился с ними, обсудил какие-то мелочи прошедшей ночи. Со стражниками прибыла похоронная команда, забравшая со двора слегка пованивающие тела людей в черном. Жрец снова ушел и вернулся с плотником.

Стук молотка мешал думать. Раздражение росло. Оно могло бы и выплеснуться, но к дому прибежал мальчишка-оборванец, притащивший послание Кевина. Алхимик назначил встречу в «Солиде». Той самой харчевне-подвальчике, в которой Рэм и Кевин уже разок обсуждали Джейл Брейка, Хайю аль-Курси и ее таинственное наследие.

— Держи, — Рэм выставил на стол восемь флаконов: четыре с кислотой и четыре — пустых. — Возвращаю. Не пригодились.

— Что? — алхимик удивился. Сильно. Очень. Он переводил удивленный взгляд с Рэма на флаконы и обратно. — Зачем?

— Как зачем? — в свою очередь удивился воин. — Тролля мы не встретили. Твои вещи мы не использовали, значит, надо их вернуть.

— Оставили бы себе. Невелика потеря, — Кевин сперва засмеялся, а потом как-то посерьезнел. — Постой. Ты хочешь сказать, что хотел встретиться со мной только из-за этого?

— Ну да, — Рэм пожал плечами. — Я подумал, что это будет лучшим решением.

— Ты даешь, — Кевин улыбнулся и покачал головой. — Из-за такой малости… Послушай, может я все-таки смогу тебе как-то помочь? Так сказать, поблагодарить за беспокойство и честность?

— Ну-у-у, — Рэм задумался. Кевин многое знал. Мог ли он знать что-то про архисвященника Готтарда Кодэ? Вполне. Стоит ли алхимика спрашивать об этом? Рэм не знал. Рэм подумал, подумал и все-таки решился:

— Скажи, — воин начал издалека, — ты слышал о том, что случилось вчера?

— Вчера? — переспросил Кевин и почесал затылок. — Ты про долгожданное открытие магазина, что товарами из Башни торгует? Нет? Тогда о выходке Леони, дочери князя, на приеме у советника Жерарда? Тоже — нет? Ты о турнире в кости? Так победителя все давно и так знали! Никаких сюрпризов. Что? Снова не угадал? Посол из Империи еще не приехал. Новых Детей Небес еще не привели.

Алхимик растеряно развел руками:

— Не знаю, что ты имеешь в виду.

— А о пожаре в Торговом квартале ты ничего не слышал? — произнес Рэм осторожно. Лицо Кевина чуть дрогнуло, и воин понял: слышал и немало. — А слышал о том, что случилось в Представительстве Баронств?

— Кое-что, — ответил Кевин, старательно отводя глаза.

— Скажи, — Рэм говорил медленно, внимательнейшим образом следя за мимикой алхимика, — ты знаешь, как архисвященник Готтард Кодэ относится к нашему лидеру?

— Знаю, — Кевин смотрел в сторону, старательно удерживая невозмутимую маску. Получалось у него не очень: то ли умения не хватало, то ли Рэм при общении с Лансом приноровился неосознанно подмечать некие вроде бы незначительные мелочи. Алхимик волновался. Чувствовалось, что этот разговор ему неприятен. А еще… Рэм чувствовал какую-то странность, но какую — понять не мог, как ни старался.

— Тогда… — начал было Рэм и замолк. Воин понял, что на Кевина можно нажать, можно вырвать у него какую-то информацию, но понял он и другое: алхимик такого не простит. К тому же не обязательно информация окажется по-настоящему полезной, а дружбе с Кевином в этом случае наступит конец. Стоило ли оно того? Не стоило! Рэм не собирался ради возможной выгоды топтать хрупкие ростки доверия. Воин грустно усмехнулся. Мысль, прозвучавшая в голове, казалась слишком пафосной, слишком нерасчетливой, слишком вычурной, но при этом очень точной.

— Знаю, — вдруг произнес Кевин. Он твердо смотрел на Рэма. В холодных голубых глазах разгоралось пламя. — Я знаю, что вашего лидера ненавидит архисвященник Кодэ. Из-за его интриг вам достались задания с поиском демонолога и охотой на волков. Кодэ рассчитывал, что ваша команда сдохнет. Но вы оба раза вывернулись. Заданий с двойным дном могло бы оказаться гораздо больше: Кодэ подговорил чинуш в Торговом квартале выдать вам несколько заданий особой сложности. Однако Ланс почуял подставу и отказался принимать их. Могу добавить, что архисвященник обращался и в Гильдию, пытаясь сделать так, чтобы вашей группе досталось какое-нибудь задание безумной сложности. Насколько мне известно, Гильдия ему отказала.

— Этого я не знал, — растерялся Рэм. Новость ошарашивала. Выходило, что Ланс всё это время отбивался от нападок Готтарда Кодэ. Причем, с переменным результатом. И откуда алхимик так много знал об этом?

— Также я знаю, — продолжал Кевин, — что он поспособствовал тому, чтобы информация о Джейле Брейке до сих пор не дошла до князя. Готтард Кодэ действует из личных побуждений, позабыв обо всем. Он перестал заботиться об Истрии и думает только о себе. Я не знаю одного: с чего такая нелюбовь.

— И что нам делать?

— Этого я тоже не знаю, — Кевин скривился, будто для него незнание являлось отдаленным подобием зубной боли. Страшно болит, а без чужой помощи с ней и не справишься.

— А ты можешь нам чем-нибудь помочь? — в тщетной надежде спросил Рэм. — Пока Готтард Кодэ остается архисвященником, спокойной жизни нам не будет.

— Помочь? — рука алхимика с силой сжала узкий подбородок. Глаза чуть потускнели. Кевин ушел в себя. Рэм иногда захаживал в лавки и видел, как торговцы быстро совершают разнообразные арифметические действия на хитрых досках с костяшками, называемых абаками. В умелых руках костяшки летали из одного конца доски в другой, и продавец выдавал ответ, почти не думая. Вот и Кевин показался Рэму огромной доской-абаком, в которой множество мыслей-костяшек мечутся с невероятной скоростью с одного конца доски на другой. Алхимик высчитывал, стоит помогать, не стоит, а если стоит, то как.

Наконец Кевин отпустил покрасневший подбородок и задумчиво сказал:

— Я ничем не могу вам помочь, — алхимик врал. Рэм видел это по выражению глаз, по мимике, по движению рук, по едва уловимому дрожанию голоса. Алхимик врал. Его можно было поймать на лжи. Зачем? Незачем. Кевин не хотел связываться с мстительным архисвященником. Винить его за это не стоило.

— Жаль, — произнес Рэм. — Очень жаль.

— Мне тоже, — Кевин выбрался из-за стола и направился к выходу из кабинки. У занавески он замер и пристально глянул на Рэма. — Помнишь Гроса Шибко?

— Помню, — сказать, что воин удивился, значит не сказать ничего. Грос жил неподалеку от Неудачников. Когда-то его удалось вылечить от редкой болезни пусть и не самым цивилизованным способом. Лечение началось с удара цепом по ногам, продолжилось лестницей по спине, а завершилось настойками алхимика. Непонятно было другое: с чего Кевин вообще вспомнил про него?

— Думаю, — алхимик криво улыбнулся, — вскоре Гросу может потребоваться ваша помощь. Не отказывайте ему.

Кевин откинул шторку и, выбравшись в общий зал, неторопливо двинулся к лестнице. Рэм дождался, пока алхимик уйдет из подвальчика, и стал собираться.

Неудачники поджидали Рэма у ворот. Собранные, серьезные, готовые к новым свершениям. Исключением являлась Рыжая: весь ее вид выражал крайнее нежелание новых свершений.

— У нас новое задание, — деловито сообщил Ланс. — Только тебя и ждем.

— Рэм, — голос Мэри Сью выдавал испытываемое отвращение, — ты представляешь? Мы снова крыс идем бить! И почему я не могу отказаться? Может, я лучше дома останусь? А? А-а-а?

Она ходила вокруг Ланса и обижено ворчала. Жрец добродушно скалился, но оставался неумолим: задание сложное, помощь каждого необходима.

Мичи молчала, пристроившись за левым плечом Ланса. Судя по всему, девушка не постеснялась, стянула одежду с мертвецов, посмевших напасть на Неудачников, выстирала ее и примерила на себя. Поверх Мичи нацепила перешитый плащ. После портняжных трудов он одинаково прикрывал ее фигуру как спереди, так и сзади и, доходя до середины бедра, позволял наблюдать изящные, стройные ноги, затянутые в мужские облегающие шоссы с крепкими кожаными подошвами. Выглядело непривычно. Рэм почти привык к тому, что женщины носят многослойные наряды, которые скрывают фигуру и открывают максимум ладони, шею и в редких случаях ключицы и предплечья, а тут…

Хотя… Рэм покосился на Рыжую, что продолжала щеголять в меховом варварском наряде. Максимум открытости, минимум прикрытой кожи, отсутствие стеснительности и… мальчишеская фигура. Неудивительно, что ее появление на улицах не вызывало ворчания добродетельных кумушек. Они-то думали, что видят перед собой молодого парнишку-варвара, а то, что этот парнишка совсем не парнишка, замечали лишь самые глазастые. Мэри Сью по большому счету плевала на чужое мнение, стремясь к понятной только ей красоте. Она — единственная среди Неудачников — не желала носить броню. Говорила, что ее защищает природное очарование.

Но то — Мэри Сью, а Мичи всегда стремилась не выделяться из толпы. Тихая. Незаметная. Серая. Самая настоящая мышка. Даже синие глаза, когда в них не горела ненависть, выглядели совершенно невыразительными. Неудивительно, что ей посоветовали стать мошенницей. Если б еще лицо не уродовали шрамы!.. Из-за них образ незаметной тихони искажался и превращался во что-то прямо противоположное.

Рэм еще раз глянул на Мичи, оценил ее наряд и задумался. По городу ходить в таком конечно не очень. Тем более в светлое время суток. Чужого внимания не оберешься. Зато лазить по подвалам при должном умении можно без особых проблем. Длинные разрезы с обеих сторон плаща позволяли как скрытно вытащить оружие, так и добраться до кошелька и поясной сумки. Короткие полы немного стесняли движения, но при необходимости такой плащ легко скидывался. Опять же защита какая-никакая!

…Особенно если сравнивать с защитным одеянием Йерка. Волшебник не изменил черной мантии с блестками. За время путешествий блестки слегка обсыпались, мантия пообтрепалась, но всё вместе еще позволяло понять, что человек, носящий подобное одеяние, не чужд магии. Слева на поясе висела большая сумка, из которой выглядывали бумажные листы. Рядом с сумкой нашлось место для походной чернильницы, мешочку с песком и писчему перу в футляре. Йерк словно собрался не убивать крыс, а описывать их. Кинжал в ножнах на правом боку мог повлиять на первоначальное впечатление, если бы Рэм не видел насколько «талантливо» волшебник орудует кинжалом. Иногда возникало желание отобрать у него клинок. Навсегда.

Ланс оставался Лансом. Серый балахон, деревянные башмаки, посох, вместо пояса крепкая веревка, потертый кошель, котомка за плечами, сеть морщинок у глаз и благодушная улыбка — ни за что не поверишь, что этот плотный непрезентабельный добродушный человек является лидером Неудачников. Владелец более проницательного взгляда заметил бы, что под балахоном скрывается гамбезон, и плотную округлость жреческой фигуре придает именно он. Жреческой ли?

Рэм задумался. А ведь он никогда не видел у Ланса храмовых символов. Рэм не очень хорошо разбирался в жреческой магии, но помнил, о чем рассказывали в Воинском Зале. Во время боя лечение служителей храмов оказывалось самым эффективным. Ни шаманы, ни монахи, ни барды, ни храмовники, ни волшебники, изучавшие школу круговорота жизни, не могли составить конкуренцию жрецам. Оставались друиды. По слухам, их сила лечения превосходила жреческую, но в княжестве не было Идущих Путем Леса и проверить, так это или не так, никто не мог.

Жреческая магия выгодно отличалась и в мирное время: простота, эффективность, надежность. Шаманов ограничивали сложные ритуалы. Монахи на лечение других тратили внутренние резервы. Храмовники зависели от исполнения обетов и доброй воли божеств. Для бардов критичным становилось наличие или отсутствие вдохновения. Заклинания волшебников обладали могущественной силой и невероятным многообразием, но вся эта сила, всё это многообразие упиралось в одно: нереально безумная стоимость реагентов. Жрецам же, по словам наставников, требовалось всего ничего: храмовые символы. Они создавали связь между жрецами и божеством и позволяли проводить божественную магию. По слухам, без этих символов жрецы магию творить не могли. Видимо слухи ошибались: Ланс прекрасно справлялся с лечением и без храмовых символов.

Мысли Рэма свернули в неожиданную сторону. А какому из божеств поклонялся Ланс? Он постоянно упоминал про какую-то богиню, но имя ее ни разу не назвал. Точно не Агния! Из-за «разногласий» с Готтардом Кодэ Ланс отрекся от Пламенной богини и выбрал кого-то другого. И не Церада Праведная. Слишком часто лидер Неудачников прибегал к маленьким житейским хитростям, а Грифонья Наездница ложь не переносила и за малейшую провинность лишала последователей божественной поддержки. Девятихвостая? Лисья Принцесса снисходительно относилась к хитрецам, но при этом честолюбивая богиня требовала от служителей регулярного исполнения сложных обрядов, восхваляющих ее достоинства. Обрядов Ланс не совершал. Жрец вел себя так, словно сила божественного покровителя всегда была с ним. Альба Белая? О ее существовании Рэм услышал совсем недавно от Ланса и Рейвенс Кисс и как ей поклоняются, не знал. Возможно, жрец поклонялся кому-то еще? Но кому? Про других богинь воин слыхом не слыхивал.

— Чего стоишь? — размышления Рэма прервал взволнованный голос Лианга. — Опоздаем же! Крыс без нас перебьют!

В отличие от Мичи и Ланса в Лианге чувствовалось нетерпение. Казалось, еще немного — и он последует примеру Мэри Сью и начнет наворачивать круги по двору. Но если Рыжая желала избежать задания, то следопыт стремился к иному. В черных раскосых глазах горело страстное желание обагрить клинки чьей-нибудь кровью. И чем быстрее, тем лучше!

Из Неудачников лучше всех к бою оказался подготовлен как раз Лианг. Доспех из кожаных полос с нашитыми металлическими бляхами сидел на нем как влитой. Левую руку защищал латный наруч. Два кинжала: Затычка на поясе, а второй — обычный — в ножнах за спиной. Зелено-коричневый плащ Лианг сменил на серый шерстяной, больше подходящий для города, брючины стеганых штанов убрал в сапоги, а за голенищем следопыт припрятал засапожный нож: лишнее оружие никогда не помешает.

— Собирайся быстрее! — следопыт не мог ждать.

Собираться так собираться. Рэм, провожаемый взглядами напарников, вошел в дом. Сборы не могли занять много времени и не заняли. Чего там собираться-то? Меч! Тот самый! С потертой рукоятью и балансом для рубки. Ему, казалось бы, требовалась замена в первую очередь, но найти ничего получше Рэм так и не смог. Правильный уход да своевременная обработка лезвия чуть-чуть увеличили прочность, но на боевых качествах оружия это не сильно сказалось.

Меч железный. Прочность: 15/36. Наносимый урон: 1.

Щит. Почти точная копия того, что досталась Рему в оружейной Воинского Зала.

Щит круглый, средний. Прочность: 22/24. Получаемый урон уменьшается на 2 (минимально-получаемый урон: 1).

Кожаная куртка. Ее Рэм забрал у одного из разбойников после «волчьей охоты». Уж точно лучшая защита, чем латанная-перелатанная рубаха.

Куртка кожаная. Прочность: 12/36. Получаемый урон уменьшается на 1. Увеличивает сопротивление режущим атакам на 2 %.

И… всё. Перевязи с ножами так и не нашлось применения. Пару раз воин брал ножи в руки, метал их, пытаясь поразить цель, но результат не радовал: ножи то пролетали мимо самодельной мишени, то попадали рукоятками, то вместо того, чтобы впиться в мишень, отскакивали в произвольном направлении. Рэм чувствовал, что перевязь ему еще пригодится, но никак не мог понять, как именно. Уж точно не в бою!

Рэм проверил, как меч выскальзывает из ножен, попрыгал немного, убедился, что надетое нигде не натирает, и вышел во двор: «Я готов!»

Получено 37 х 1 очков опыта. Получено 22 х 6 очков опыта. Получено 8 х 9 очков опыта. Получено 3 х 12 очков опыта.

Рэм прикрылся щитом от прыжка большой, размером с овцу, крысы и в ответ рубанул мечом. Серохвостая тварь противно заверещала, отскочила за пределы досягаемости оружия, и скрылась за полкой с бутылками. Гоняться за ней Рэм не стал. Ни к чему. Крыс вокруг оказалось слишком много. Погонишься за одной, оторвешься от своих и всё: крысы такого не простят. Обрадуются, конечно, но прощать не будут.

Оказавшись перед складом, Рыжая скептически посмотрела на него, фыркнула и предложила спалить его к демонам. К чему мелочиться, если одним махом можно избавиться от всех крыс разом? Ланс усмехнулся, но от предложения Мэри Сью отказался. Да и как согласиться, если Неудачников сопровождал Дэнька, помощник мастера-пивовара. На этом складе, принадлежащем Арнутской пивоварне, выдерживались особые сорта крепкого темного пива, и хозяин хотел сохранить как можно больше бочек, кувшинов и бутылок неповрежденными.

Огромный склад, расположенный на южных окраинах Торгового квартала, заполняла разнообразная тара с драгоценной жидкостью. Изнутри он выглядел настоящим лабиринтом: массивные полки, подпирающие потолок; бочки высотой в полтора человеческих роста; бочки поменьше в половину роста человека; пузатые бочонки, лежащие друг на друге; ящики закрытые, не позволяющие узнать содержимое; ящики открытые, из которых выглядывали горлышки бутылок; хитро запечатанные кувшины; бутылки с сургучными печатями — здесь можно было блуждать часами. Даже в том случае, если не приходится отражать беспрестанные подлые атаки крыс. Серые твари вели себя очень…

Взвизгнув, крыса завалилась на бок и стала подергивать лапами. Кинжал Лианга впился ей в спину. Мгновением позже посох Ланса оборвал еще одну крысиную жизнь. Эта тварь попыталась броситься на жреца, но нарвалась сперва на кинжал Мичи, а потом посох с силой опустился на серую голову. Остальные крысы бросились наутек, оставив для добивания двух товарок, на которых Йерк удерживал Ступор.

Крысы и впрямь вели себя очень хитро. Они выжидали, а потом, выгадывая подходящий момент, атаковали. Когда атака захлебывалась, грызуны отступали, перегруппировывались, собирали подкрепление, и все повторялось снова. Возникало ощущение, что ими командует непризнанный военный гений. По крайней мере, Неудачники, столкнувшись с первой атакой, едва не погибли. Их спасло упорство, лечебная магия жреца и, как бы странно это не звучало, небольшая толика удачи. Рэма-то уж точно!

Кнут догнал одну из беглянок. Огненная вспышка! К запахам пыли и плесени прибавился запах паленой шерсти. Крыса пискнула, зло глянула на Мэри Сью и… убежала.

— Справились! — оскалился следопыт и подошел к замершей в ступоре крысе. Острый клинок одним ударом оборвал жизнь грызуна. Мгновением позже такая же участь постигла второго, удерживаемого магией волшебника. Рыжая бросилась собирать опыт.

Получено 3 х 6 очков опыта. Получено 9 очков опыта.

Да, Рэму повезло. Большая пятиуровневая крыса дважды промахнулась по воину, когда у него оставалась всего одна единица здоровья. Регенерация регулярно срабатывала, но три крысы помельче, впившиеся в ногу, снимали все восстановленные очки здоровья, оставляя последнюю единицу. Перед третьей атакой Ланс, отбившись от наседавшей на него мелочи, сумел вылечить Рэма. Вовремя! В этот раз большая крыса не промахнулась.

— О! — удивленно сообщила Рыжая. — Смотрите, что я нашла!

Она приподняла крысиную тушку левой рукой и, кривя лицо от отвращения, правой содрала с нее нечто, что при ближайшем рассмотрении оказалось ошейником. Очень примечательным ошейником. Не каждый горожанин нацепит на собаку ошейник из хорошо выделанной кожи, да еще украшенный гравированными пластинками из серебра.

Мэри Сью отпустила мертвое тело и, повертев ошейник в руках, перебросила добычу Йерку.

— Не могу прочитать, что тут написано, — удивился волшебник, изучив пластинки. Он прикрыл глаза, осторожно ощупал ошейник и медленно произнес. — В нем есть магия. Не пойму какая.

Договорить ему не дал звон разбитой бутылки. Рыжая отбила горлышко и стала с усердием поливать руки пивом.

— Эй! — воскликнул Дэнька. — Ты что творишь?

— Что-что! Руки мою! Эти твари заразу разносят! Мне чужой заразы не нужно, мне своей хватает! — пиво быстро закончилось, и Мэри Сью принялась оглядывать соратников, выбирая, об кого можно было бы вытереть руки.

То, что серая тварь не промахнулась в третий раз, крыс не спасло. Да, их было много, особенно поначалу, но чем дольше продолжался бой, тем меньше их оставалось. Сперва от напирающей стаи удалось отбиться Лансу, затем пришел черед Лианга, следом разобрались с тварями, что наседали на Рэма. Рыжей, к удивлению воина, помощь не понадобилась. В этот раз она не визжала, не кричала, а дралась, аккуратно и методично истребляя серохвостых грызунов. Крысы не стали продолжать бой и бросились врассыпную. Неудачники подлечились, привели в чувство Дэньку — провожатый, увидев атакующую стаю, сомлел и провалялся весь бой на полу — и двинулись на поиски крыс. Новые атаки не заставили себя ждать!..

Рыжая действительно вытерла руки об одежду. Ясное дело не о свою. Йерк, увлеченный разглядыванием ошейника, не сразу понял, что происходит, а когда понял, стало уже поздно. Оставалось только возмущаться, но пока волшебник пытался привести голос в норму, вперед вышел Ланс.

— Хватит стоять, — на лице жреца держалась привычная доброжелательная улыбка. — Пора двигаться. Никто за нас задание не сделает! Пока мы крыс не перебьем, нас отсюда не выпустят! Верно ведь?

Ланс с силой хлопнул по плечу Дэньку. Светловолосый паренек от удара крякнул и, постаравшись принять гордый и независимый вид, сообщил:

— Задание будет считаться выполненным, после того, как здесь не останется ни одной крысы! — произнес провожатый и сурово взглянул на Рыжую. — Я попрошу Вас так больше не делать! Все наши вещи должны остаться в целости и сохранности!

— Какие вещи? — захлопала глазами Мэри Сью и ловким ударом ноги отправила бутылку по проходу меж полок. Пока все следили за тем, как по полу полулетит-полукатится бутылка из-под пива, Рыжая ножкой тихонечко сгребла осколки горлышка под полку и под звон окончательно разбившейся бутылки сообщила. — Нет никаких вещей.

Получено 15 х 1 очков опыта. Получено 10 х 6 очков опыта. Получено 4 х 9 очков опыта. Получено 1 х 12 очков опыта.

Неудачники продолжали двигаться вперед. Крысы продолжали атаковать. Стали попадаться упавшие полки, разбитые бутылки, опустевшие бочки, погрызенные ящики. В одном месте полки и остатки бочек образовывали некое подобие баррикады. Наверное, можно было перебраться через нее, но Ланс решил пойти в обход. Крысы сменили тактику: во-первых, теперь они атаковали малыми силами, стремясь вывести из строя кого-то одного, а во-вторых, по курсу движения постоянно маячила серохвостая пара, которая в бой не лезла, а наблюдала за действиями Неудачников.

Постоянное ожидание выматывало куда больше атак. Оно заставляло нервничать и совершать ошибки. Каким-то чудом удалось спасти волшебника, которого неожиданно облепили крысы, вылезшие, казалось бы, из всех щелей. Едва не потеряли Ланса: на него с полок спрыгнули две большие, пятиуровневые крысы, после чего последовала атака мелочи, избравшей целью упавшего жреца. Лианг, увлекшись погоней за прихрамывающей полудохлой на вид крысой, чуть не угодил в засаду. Если бы за ним не побежала Мэри Сью, за которой последовала Мичи, кто знает, чем закончилась бы его авантюра?

Как-то мимоходом и совершенно неожиданно Рэм получил пятый уровень. Невообразимое ощущение восторга на мгновение охватило его. Воин почувствовал, что ему известны все тайны мира, что перед ним нет ничего невозможного, что еще немного и!.. Ощущение восторга ушло. Оно забрало с собой раны, боль, усталость, понимание тайн мира, всезнание и то неведомое чувство, от которого внутри становилось теплей и легче, оставив вместо себя нестерпимое желание ощутить это чувство снова и снова. Почти сразу за Рэмом уровень получил Ланс.

Убедившись, что атаки на отдельные цели не приносят ощутимого результата, крысы затаились. Перед Неудачниками продолжали бежать два черноглазых наблюдателя. Маленькие лапки мелькали. Серая шерстка топорщилась. Хвосты подрагивали. Крысы то и дело оглядывались, будто проверяя, следуют Неудачники за ними следом или нет. Деревянных обломков стало гораздо больше, но они не перегораживали проход, а лежали аккуратными кучками вдоль полок. Непонятно, откуда взялись эти обломки. Полки и бочки стояли нетронутыми. Деревянные ящики — тоже. Неужто крысы притащили их сюда откуда-то еще? Если так, то для чего?

Вскоре происхождение кучек с мусором стало понятно. Неудачники вырвались из нескончаемого лабиринта и оказались на площадке, очищенной от полок, бочек, ящиков и прочего скарба. Зато на ней нашлось место огромной дыре в полу, уходящей куда-то под склад, серому ковру с черными блестящими точками, крысолюдам седьмого уровня и большим пятиуровневым крысам. Вдобавок в воздухе зависла сотня, если не тысяча, небольших светло-желтых табличек «Крыса обычная, уровень 0». Рэм ошеломленно смотрел на крысолюдов, на овцеподобных крыс, на серый шевелящийся ковер и никак не мог понять, откуда взялось столько табличек. Дэнька обвел площадку испуганным взглядом. Его зрачки на мгновение расширились, и он снова потерял сознание.

— Фу! — голос Мэри Сью выражал крайнюю степень отвращения. — Ну и гадость же!

Рэм проследил за взглядом Рыжей, всмотрелся и внезапно понял: серый «ковер» состоял из крыс, плотно прижавшихся друг к дружке. Неудачники смотрели на крыс. Крысы смотрели на Неудачников. И никто не двигался.

— Дети Небес, — из толпы крысолюдов послышалось шипение. Человекоподобные твари стремительно расступились, освобождая пространство для большого крысолюда. Оранжевая табличка сообщила: «Фильсдерэт, Крысиный король, уровень 7».

Он не сильно отличался от других крысолюдов: две руки с тремя когтями, две ноги, чуть сгорбленная фигура, плотная шерсть, вытянутая морда с выпирающими зубами, длинный хвост, и черные, очень умные (для крысы) глаза. К тому же… Рэм чувствовал, что этот крысолюд — Дитя Небес. На его груди висел медальон с черным, полупрозрачным шариком, в котором завораживающе пульсировала красная искорка. Неужели это?.. Додумать Рэм не успел.

— Дети Небес, — повторил Крысиный король, качая головой. — Вы снова пришли помешать мне? Вы разоряли мои гнезда! Вы убивали моих детей! Вы мешали моим планам! Вы хотели убить меня! Что ж… Вы опоздали!

Фильсдерэт поднял голову и свистяще засмеялся.

— Мы нашли то, что искали, — в шипящем голосе Крысиного слышалась гордость. — Мы отнесем Семя в Сад, дадим ему прорасти, и тогда Древо Возмездия уничтожит голокожих.

— Эй! — выкрикнула Мэри Сью. — Мы не голокожие! У меня, например, на голове волосы есть! А у Йерка вся спина в волосах и на… пониже тоже!

Волшебник пискнул нечто невразумительное и покраснел.

— Голокожие, — Фильсдерэт наслаждался звуком собственного голоса и не обратил на слова Рыжей ни малейшего внимания. — Я знал, что вы придете. Я подготовился. Я уничтожу вас. В ата!..

— Уничтожишь? — короля крыс перебил Ланс. В его голосе звучала неприкрытая насмешка. Жрец сделал шаг вперед. Казалось, что он вырос. Стал шире. Сильнее. Его фигуру охватило зеленое сияние.

— Ты уверен, что справишься? — глумливо осведомился жрец. — До этого мы без проблем уничтожали твоих прихвостней! Думаешь, ты сможешь чем-то удивить нас? Мы хорошо выучили твои повадки! Не зря мы разоряли твои гнезда! Не зря мы убивали твоих детей! Не зря мы охотились на твои стаи! Мы долго готовились к этой битве! А что делал ты? Бегал от нас, поджавши хвост? И думаешь, что сможешь справиться с нами?

Рэм едва сдержался, чтобы не заорать на жреца. Что он творит? Неужели Ланс сошел с ума? Зачем он провоцирует Крысиного короля? Крыс слишком много! Справиться со всеми невозможно! Остальные Неудачники тоже выглядели несколько… озадаченными.

— Все равно, — не очень уверенно прошипел Фильсдерэт. — Нас больше. Вы не убьете нас всех. Мы сможем уничтожить вас!

— Ты правда так думаешь? — обидно засмеялся Ланс. — Из-за своего самомнения ты рискнешь своей никчемной жизнью и своим жалким выводком? Правда? Тем лучше! Мы сложим из тел твоих детей огромный костер и заберем Семя с твоего остывающего трупа, Помощь Древа Возмездия пригодится нам, чтобы окончательно очистить Истрию от нелюди!

— Это невозможно! — тревожно зашипел Крысиный король. Он совсем позабыл про то, что недавно собирался дать приказ на атаку. — Древо не тронет нас!

— Конечно, — издевательски протянул жрец. — Ты всё знаешь о Древе. Прям — всё! Если бы ты знал о нем, сколько знаю я!..

— Молчи, голокожий! — усы Фильсдерэта встопорщились. Крысолюды за его спиной встревожились. Писк и шипение как будто заполонили все вокруг. — Он не мог нас обмануть!

— Он? — захохотал Ланс. — Не мог? Тот, кого называют Властителем Лжи, не мог обмануть?

— Властителем Лжи? — недоуменно спросил Крысиный король.

— Точно! — Ланс перехватил посох поудобнее, его глаза сверкнули, и жрец бросился вперед. — В атаку!

Неудачники пусть и растерялись от такого исхода переговоров, но медлить не стали и последовали за лидером.

— Уходим! — Фильсдерэт запаниковал. — Гилф! На тебе Семя. Спаси его любой ценой! Корна, Далон, задержите их! Все остальные за мной!

Крысиный король нырнул в дыру. Большая часть крыс и крысолюдов последовала за ним. Попыталась! Слишком много было и тех и других. Дыра не могла пропустить всех разом, и у спуска вниз воцарился хаос. Кто-то пытался бежать, следуя за королем, кто-то наоборот, пытался пробиться к Неудачникам. Тем временем искатели приключений собирали кровавую жатву. Меч и щит, кнут, посох и три кинжала (даже Йерк схватился за оружие) постоянно находили цели. Неудивительно в такой-то толпе! Чуть позже к оружию присоединились и сапоги. А когда между Неудачниками и теми, кто оставался прикрывать крысиный исход, не осталось никого, Рыжая спустила с поводка ярость. Серый ковер превратился в ковер багровый. Истерзанные, раздавленные, обожженные тушки. Кровавые лужи. Куски крысиных тел. Площадка перед дырой превратилась в крысобойню, над которой разносился оглушающий рев Рыжей.

Получено 65 х 1 очков опыта. Получено 8 х 6 очков опыта. Получено 3 х 9 очков опыта. Получено 4 х 12 очков опыта.

После бойни пятый уровень пришел к Мэри Сью и Йерку. Лианг очень огорчился от того, что ему не хватило опыта до пятого, и бросился в дыру, надеясь найти там кого-нибудь, кого можно будет насадить на острие кинжала. Но вскоре вернулся. Чрезвычайно раздраженный. Убегающие крысолюды обрушили тоннель за собой.

Варварская ярость покинула Мэри Сью. Она бодрилась, но чувствовалось, что способность выпила все ее силы. Даже полученный уровень не смог вернуть варварше отличного самочувствия.

Рэм с Йерком внимательно изучили мертвые тела и на двух крысах и одном крысолюде нашли ошейники со следами магии. Как волшебник ни тужился, а разобраться с ней так и не смог.

Мичи после боя совсем притихла. Она устроилась на ящике подальше от места бойни и с непроницаемым лицом уставилась в потолок.

— Я рад, что все так закончилось, — благодушно сообщил Ланс, когда следопыт вернулся из дыры. — Не люблю блефовать с такими плохими картами.

— То есть, — удивился Рэм, — ты хочешь сказать, что не сказал ни слова правды?

— Я что, похож на безумца? — благожелательно улыбнулся жрец. — Я знаю, на что мы способны. У нас неплохой потенциал, но мы бы не справились с ними, напади они на нас все сразу.

— А я… — Рэм сделал паузу, вспоминая мысли, что охватили его в тот момент, и повинился. — Я и впрямь подумал, что ты сошел с ума.

— Надо больше доверять своему лидеру, — засмеялся жрец. По-доброму засмеялся. Без насмешки, без издевки. В голосе Ланса чувствовалась доброжелательность и толика усталости. — Когда этот…

— Фильсдерэт!

— Кто? Ах да! Ты же видел его имя! Фильсдерэт? — Ланс попробовал имя на вкус и улыбнулся. — Пускай будет Фильсдерэт. Когда он начал рассказывать о своих планах, я слегка ошалел. Разговаривать стоит лишь тогда, когда ты не уверен в собственных силах. В его случае надо было атаковать! Он задавил бы нас числом.

— Возможно, он опасался тебя, Йерк, — жрец посмотрел на толстяка. — Волшебник все-таки. Кто знает, что за магию ты можешь использовать? Вдруг идешь путем разрушения? Но для этого стоит поговорить на отвлеченные темы, выявить слабые и сильные стороны противника, отвлечь внимание. А рассказывать врагу о своих планах — верх глупости!

— И ты обманул его, — Йерк не спрашивал, а утверждал. Не упрекая. Не обвиняя. Констатируя факт.

— Обманул? — усмехнулся Ланс. — Обман такого простака не обман, а обычный здравый смысл. Даже моя богиня на такие дела смотрит снисходительно. Я немного переборщил с «Властителем Лжи»… Он даже что-то заподозрил! Но все равно вышло неплохо.

— Богиня? — вскинулся Рэм: отличный момент, чтобы вызнать, кому поклоняется Ланс. Воин и сам не понимал, с чего у него возник подобный интерес. — А как зовут твою богиню?

— Да какая разница, — Ланс отмахнулся от вопроса, как от назойливой мухи. — Меня больше волнует Семя. Сперва Джейл Брейк с демонологами. Теперь крысолюд-садовод. Может таинственный Он, что дал Фильсдерэту сведения о Древе Возмездия, это Джейл Брейк? Как вам такой вариант?

Рэм промолчал, слегка обескураженный небрежностью, с которой Ланс ушел от ответа.

— У нас опять слишком мало информации, — Ланс чуть нахмурился. — Йерк, может попробуешь порыться в городской библиотеке? Вдруг там есть что-то о Древе Возмездия? К князю, как мне кажется, нас еще нескоро пустят. Надо искать другие пути.

— Хорошо, — пискнул волшебник.

— Ну а пока, — улыбка снова вернулась на лицо жреца, — поднимем нашего сопровождающего, обойдем склад, убедимся, что крыс не осталось и, наконец, закроем это задание. А о разговоре с Фильсдерэтом при Дэньке ни слова!