Неудачники

Эпилог. На больничной койке без перемен

Марго вошла в больницу, прошла мимо ожидающих и остановилась у регистрационной стойки. Молодая медсестра удивленно посмотрела на нее и слегка улыбнулась.

— Вы к нам как на работу ходите, — подхватив документы, выложенные на стойку, медсестра занялась пропуском.

— Как на работу, — глухо повторила за ней Марго и, ожидая оформления, стала смотреть по сторонам. Хотя чего она тут не видела-то? За семнадцать-то лет. Молоденькая медсестра работала недавно и не знала, что Марго посещала больницу как минимум три раза в неделю. Старалась больше, но не всегда удавалось выкраивать время. Содержать человека в подобном состоянии стоит денег. Немалых денег.

— Готово, — документы и пропуск оказались на стойке. — Лифт дальше по коридору. Вам на пятый этаж. Там…

— Я знаю, — тяжело бросила Марго, перебив чужую речь. Срываться не стоило. Вежливая, доброжелательная медсестра действовала по инструкции. Она ни в чем не виновата. Но Марго не желала слушать слова, наполненные приторным профессиональным сочувствием. Не сегодня.

Больница пропахла антисептиком, лекарствами, тягостным ожиданием и неразделенным отчаянием. Последний запах Марго стала ясно ощущать с год назад. Лифт. Пустой. Как хорошо! Кнопки. Все еще аналоговые. Выбрав пятый этаж, Марго осторожно коснулась затылка, где непривычно ощущался холод нейрошунта. Сколько ему? Десять лет? Одиннадцать? А все равно не привычен. Массовая нейровизация. Управляй всем с помощью мысли! Машиной и домом, компьютером и самолетом, холодильником и космическим кораблем. Разумеется, до личных космических кораблей и самолетов дошли лишь в рекламе. Жизнь остановилась на холодильниках, пылесосах и автомобилях. И то не везде. Больницы продолжали жить старой сверхнадежной донейровизационной жизнью.

Зеркало. В лифте было зеркало. В нем отражалась крепкая, пусть и побитая жизнью женщина лет пятидесяти. Зеркало льстило. Пятьдесят восемь. Если приглядеться, можно заметить сеточку морщин и седину в волосах. Крепкая? А как иначе? Приходится следить и за собой. Ведь больше никого нет. Случись что с ней, за содержание в больнице никто платить не будет.

Лифт остановился. Марго вышла, прошла по коридору и, наткнувшись на знакомую табличку перед дверью, остановилась. Вдох. Выдох.

— Добрый день!

Марго обернулась и облегченно вздохнула. Медсестра. Не та молоденькая со стойки на входе. Другая. Постарше. Почти ровесница Марго.

— Добрый день, сестра Блэр, — Марго чуть улыбнулась. Эта медсестра работала давно и знала ее историю более чем хорошо.

— Мне показалось, — заговорщицки сообщила медсестра, — что Вашей дочери сегодня получше.

— Замечательно, — улыбнулась Марго. — Значит, скоро выпишемся.

Блэр врала: улучшений не было, да и не могло быть в принципе. Марго это знала. А Блэр знала, что Марго знает. А Марго…

— Не буду вам мешать, — медсестра Блэр чуть склонила голову и поплыла по коридору. Марго проводила ее взглядом, повернулась к двери, сделала глубокий вдох-выдох и, натянув на лицо улыбку, вошла в палату.

— Привет, дорогая! Мама пришла! — ответа не было. Было бы странно будь иначе.

Марго повесила плащ в шкаф, подошла кровати и нежно погладила дочь по голове. Та молчала и, чуть приоткрыв рот, смотрела в никуда потухшим взором. От былой красоты ничего не осталось. Кожа да кости. Сквозь тонкую бледную кожу просвечивали синие вены. На правой руке следы уколов. На левой — датчики. Обязательный контроль текущего состояния: пульс, давление, температура. Из затылка торчал сетевой провод. Старый еще проводной нейрошунт.

— Ну что, Ната? — Марго осторожно взяла в руки тоненькую ладошку дочери. — Рада меня видеть?

Двадцать лет назад никто не думал, к чему могут привести новые открытия в нейробилогии. Ученые игрались, изучая возможность подключения цифрового интерфейса к человеческому мозгу. И доигрались. Оказалось, что это много проще, чем думалось раньше. Главное, понять что и как подсоединить. Патенты устройств выкупила корпорация «Багира», специализирующаяся на игровой виртуальной реальности. И началось!.. Виртуальная реальность напрямую в мозг без сложных и громоздких устройств!

Сразу, грибами после дождя, появилось множество разнообразных проектов. Для детей. Для взрослых. Для очень взрослых. Для взрослых, считающих себя детьми. Для мужчин. Для женщин. Для тех и других. Для тех, кто не считал себя ни первыми, ни вторыми. Обучающих. Игровых. Бредовых, от которых начинала съезжать крыша. Для одиночек. Для любящих огромные компании. Наибольшего успеха достиг игровой проект «Единство». Точнее, многопользовательский ролевой проект виртуальной реальности с эффектом присутствия «Единство».

Фэнтезийный изменяющийся мир, не уступающий объемом реальному, а то и превосходящий его. Множество неигровых персонажей, управляемых обучающимися нейронными сетями. Несколько сотен ИИ, следящих за балансом и вносящих в игровой процесс необходимые корректировки. Невероятная, невиданная ранее реалистичность. В этом мире каждый человек мог нацепить любую маску и стать тем, кем хочется, но никак не получается в реальной жизни. Расы, классы, черты, навыки, способности — безумное многообразие позволяло создать по-настоящему уникального аватара. Миллионы игроков по всему миру. Точное количество остаётся неизвестным по сей день. Проект рос, развивался, а потом… Потом случился Коллапс. Что послужило причиной — неизвестно.

Новые игроки подключаться больше не могли, а старые не могли отключиться. Что тогда началось! Людей пытались отключать от проекта насильно. В худшем случае они умирали от мозговых кровоизлияний, в лучшем — становились овощами. И, если подумать, неизвестно, что хуже. Насильственное отключение признали небезопасным, и родственники заблокированных людей бросились штурмовать офисы «Багиры». Кто-то из руководства корпорации покончил жизнь самоубийством, кого-то линчевала разъяренная толпа, а кого-то удалось спасти силам правопорядка. В любом случае, «Единству» и «Багире» пришел конец.

Все могло закончиться куда хуже, если бы люди не стали отключаться сами. Ни с того ни с сего. Без кровоизлияний, без смертей! Они не помнили, что с ними случилось. Вот они играли, путешествовали, занимались любимым делом, а потом… Потом провал в памяти и все: выход из игры. Кто-то раньше, кто-то позже. В течение первого месяца после Коллапса к нормальной жизни вернулось 99,99 % участников проекта. Через полгода подключенными к «Единству» остались единицы. Прошло семнадцать лет, а Ната и еще семь человек до сих пор пребывали неизвестно где. Проект «Единство» закрыли. Сервера отключили. Корпорацию «Багира» растерзали конкуренты. А несколько человек продолжали «несуществовать». По каким дорогам теперь бродило их сознание?

Марго отвела взгляд от дочери и глянула на вазу с цветами. Денек-другой еще постоят, а затем потребуется замена. Что бы такое поставить? Ната любила лилии, но ставить лилии в больничной палате… Нет, на это Марго не была готова.

Взгляд ее скользнул ниже, наткнулся на фотографию. Ната праздновала получение второго дана по каратэ. Веселая. Довольная. Бодрая. Полная энергии и жизненного огня. Сейчас от этой энергии, от этого огня не осталось ничего. Тень. Пустая оболочка. Марго провела ладонью по глазам. Нет, она не плакала. Время слез осталось далеко в прошлом. Она просто устала. Сильно устала.

— Пора, моя дорогая, — Марго мягко улыбнулась и повернулась к дочери. — Время делать зарядку.

Лифт спустил Марго на первый этаж.

Она вышла и направилась к стойке. Требовалось сдать пропуск. Марго шла медленно. Каждый шаг давался с трудом. После посещения дочери она всякий раз чувствовала себя старой и беспомощной. Что она еще могла сделать? Ну что? Ничего… И это пробуждало отчаяние. Сколько она еще протянет? А если она умрет, что тогда будет с дочкой? Что?

У стойки вышла заминка. Молодую медсестру атаковал высоченный, выше двух метров перекачанный парень.

— Где она? — он опирался на стойку огромными ручищами и, грозно нависая над бедной медсестрой, грозно басил. — Я знаю, что она здесь! Куда вы ее дели?

— Кто — она? — медсестра растеряно улыбнулась. — О ком вы говорите?

— Ее должны были привезти сюда! — парень ничего не слышал. — Я хочу знать правду! Что с ней?! Я ее друг! Вы должны мне все рассказать!

Чувствовалось, что диалог может продолжаться вечно. Марго тяжело вздохнула и осторожно тронула парня за плечо. Он обернулся. Разгоряченный. Злой. Недовольный.

— Что надо, старая?

— Назовите ее имя, — пусть внутри Марго и кипела от злости, улыбку на лице ей удалось сохранить. Старая? Как же! — Как зовут ту, кого Вы ищете?

— Сьюзи Альтони! — выпалил парень. — Она спортсменка! Спортивная гимнастика! Участвовала в олимпиаде! Мы с ней!..

— Да. Да. Да, — произнесла Марго, прерывая чужой поток сознания, и перевела взгляд на молоденькую медсестру. — Узнайте, привозили ли сюда Сьюзи Альтони.

Узнать, привозили ли гимнастку в больницу, не удалось. Рядом с парнем возникли два человека в синих костюмах.

— Лейтенант Рош, — представился первый и развернул удостоверение.

— Старший лейтенант Дедиз, — второй повторил действия первого. — А вы — Дункан Олдфорд? Победитель конкурса «Мистер Громовержец»?

— Я, — мускулистый парень как-то обмяк, мигом растеряв всю свою грозность. — А что случилось?

— Как понимаю, — первый вытащил из кармана блокнот, — вы являлись участником дорожно-транспортного происшествия. Погиб человек, и мы хотели бы…

— Это не я! — Дункан побледнел, на его сытом, породистом лице появился страх. — Я здесь ни при чем! За рулем сидела Сьюзи! Это она! Она во всем виновата!

— Правда? — офицеры переглянулись.

Марго покачала головой и кинула пропуск медсестре.

— Я ушла, — бросила она и спешно направилась к выходу. Смотреть на это у нее не было ни малейшего желания. Мерзкое зрелище.

Пока Марго шла, до нее доносились панические вопли: «Это не я! Я здесь ни при чем! Во всем виновата она! Вы понимаете меня? Она!»