Невероятное путешествие из Нью-Йорка в Голливуд: без денег, но с чистым сердцем

7. Великодушие Джулии и других друзей

Этот мир нуждается в армии нового типа — в армии добра.

Кливленд Эмори

Проснувшись следующим утром, я, отбросив все доводы здравого смысла, немедленно проглотил два печенья и три кекса из припрятанных мною запасов, столь великодушно переданных мне миссис Адамс. Все было очень вкусным, однако менее чем через час я почувствовал себя совсем не хорошо, а в действительности адски плохо. Следующие два часа я провел в полуобморочном состоянии от головной боли, которой сам наградил себя. Урок был усвоен.

Я сдал номер поздно утром, вышел из отеля и осторожно расположил свое несчастное тело на ближайшей лавочке, размышляя о том, что же мне делать дальше. В стоящей передо мной машине сидела рыжеволосая женщина около 35 лет, готовясь выгрузить свой багаж. Я завязал с ней разговор, который затем привел к демонстрации такой щедрости с ее стороны, что я был ошарашен и сбит с толку невероятными ее размерами.

— Не едете ли вы в Чикаго, — я знал, что Чикаго был ближайшим крупным городом на моем пути, поэтому стоило попробовать добраться до него в тот же день.

— Она едет, — сказала другая женщина, неожиданно вышедшая из той же машины, — но не раньше завтрашнего утра.

— О, как плохо. Но все равно спасибо, — сказал я, слегка впав в уныние. Моя голова все еще немного болела.

— Вам нужно отправляться прямо сейчас? — спросила ее подруга.

— Да, я пытаюсь попасть в Чикаго сегодня, — ответил я.

— Откуда вы родом, — поинтересовалась рыжеволосая.

— Из Лондона, — ответил я и немедленно ухватился за возможность рассказать о своем путешествии и объяснить цели, которые я им преследовал.

— Несетесь по стране на волне великодушия… — подытожила рыжеволосая.

— Точно! — сказал я, — прекрасное выражение для моего эксперимента.

Я мог практически видеть, как в их душах зажглась искра сопереживания, что я наблюдал неоднократно. Я рассказывал свою историю уже много раз, и очень часто реакция людей показывала их горячее желания стать ее частью, подняться с места и воскликнуть: «Посмотрите на меня, я тоже могу быть добрым и щедрым!»

Я продвинулся в разговоре так далеко, как только смог, и подвел свой мяч к воротам: «Я могу воспользоваться вашей машиной?»

— Моей машиной? — переспросила она, в ее глазах сверкнула озорная искра.

— Да, понимаете, ну чтобы доехать до Чикаго, — пояснил я с самым серьезным видом.

Невероятно, я видел, что она действительно обдумывает такую возможность. Эта леди, которая никогда в жизни меня не видела, размышляет, не одолжить ли мне ее машину. Я не мог этого позволить и положил происходящему конец.

— Нет, нет, ну что вы! Я просто шучу. Я не хочу, чтобы вы отдали мне свою машину! Простите — неудачная шутка. Просто не могу поверить, что вы задумались об этом!

Однако она и не думала отступать. Не моргнув глазом она произнесла несколько волшебных слов, которые я никогда не забуду: «Если хотите, Вы можете остановиться сегодня на ночь в нашем доме в Чикаго. Если вы, конечно, сможете до него добраться».

— На ночь? — несколько удивленно спросила ее подруга.

Выяснилось, что моя новая рыжеволосая подруга и ее годовалый сын Элиот приехали в город на свадьбу своих родственников и собираются возвращаться домой, в Чикаго, следующим утром по окончании праздника.

Я был шокирован.

— Вы действительно предлагаете мне воспользоваться вашим домом в ваше отсутствие? — спросил я озадаченно.

— Да, думаю что так.

Что за черт! Я буквально растерял все слова и едва мог бормотать что-то нечленораздельное.

— Я имею в виду, что я затеял все ради того, чтобы люди показывали свою щедрость… и когда вы мне это сказали — я был ошеломлен — по-хорошему ошеломлен, но, честно говоря…

— Не знаете, что вам теперь с этим делать? — подсказала мне ее подруга.

— В общем, да.

— Однако остается вопрос: как вы сможете туда попасть?

Все это действительно происходило со мной.

— О, поверьте мне. Если вы пускаете меня к себе в дом, я смогу добраться до Чикаго.

Я понятия не имел как. Однако я должен был принять этот вызов.

— Отлично. Давайте, я объясню вам, как его найти.

Все это было просто нереально. Женщина, которую я абсолютно не знал, рассказывала мне, как добраться до города, в котором я никогда не был, найти в нем улицу, о которой никогда не слышал, и воспользоваться ключом, чтобы попасть в ее пустой дом. Покачивая ключами пред моим носом, она сказала: «Ну, а теперь отправляйтесь. Вы пообещали, что сможете добраться до Чикаго, поэтому, я полагаю, мы можем рассчитывать получить ключи назад завтра утром. Просто киньте их в цветочный горшок рядом с дверью, когда будете уходить».

— Просто бросить их в цветочный горшок? — я уставился на ключи, как будто они были моим отсутствующим мобильным. Это было уже слишком.

— Да, с геранью. Вы увидите.

— Хорошо, я сделаю, как вы сказали, — я положил ключи в карман и приказал себе перестать ухмыляться, как идиот. Не забыл ли я чего?

— Подождите! — крикнул я, когда две женщины уже удалялись в сторону холла отеля. — Я, ох, я даже не знаю, как вас зовут!

— Джулия, — сказала она, широко улыбнувшись.

— Джулия, я буду хорошо заботиться о вашем доме, поднесу ваши ключи в дар герани, поведаю всему миру о вашем великодушии и не устану рассказывать о нем еще долгие годы.

Она только рассмеялась в ответ и скрылась за автоматическими дверями отеля. Я остался стоять около парковки, моя головная боль утихла, но мысли мои путались. Я не мог понять произошедшее.

Пока мы беседовали, к отелю подъехал таксист, высадил женщину и припарковался неподалеку, читая газету. Я заметил, что он наблюдал за тем, как разворачиваются здесь события, и потому предполагал, что ему также захочется продемонстрировать мне свое великодушие.

Я был прав.

Таксист все еще был здесь, возможно, он ждал пассажира. Я подошел к окну его машины и спросил: «Не подбросите меня до Чикаго?»

— Конечно, заскакивай! — он улыбался. Я знал, что он шутит, но был согласен проехать с ним туда, куда он сможет меня подвезти.

— Вы можете в это поверить? — спросил я.

— Ты имеешь в виду ту молодую леди, у которой одолжил дом? Как-нибудь надо опробовать твой фокус.

— Это как?

— Когда я следующий раз подберу клиента, думаю, скажу ему так: «Хей, обычно я прошу 50 центов за милю, но как насчет того, что вместо платы вы отдадите мне свой дом?» Видно, люди сегодня довольно легко расстаются с недвижимостью.

— Я знаю, как это выглядело! Я уже подумал, что она играет со мной или что-то подобное.

— Но ее ключ в твоем кармане.

— Да, — я все еще не мог в это поверить. — Итак, у меня есть дом. Могу ли я получить еще и попутку?

— Тебе везет. Не могу позволить, чтобы меня перещеголяла дама из Чикаго.

— Итак, куда же? Как далеко ты сможешь меня подбросить?

— Могу до остановки дальнобойщиков на шоссе.

— Не мог бы и просить о большем!

Этот парень был фееричен. Мой новый друг рассказал мне, как однажды шутя убедил незнакомого человека сделать предложение его девушке. В другой раз он расквасил кому-то лицо, когда тот принял неверное решение попытаться его ограбить («Ты связался не с тем человеком!» — были последние слова, услышанные грабителем, прежде чем он свалился без сознания). Еще он подвозил германского посла на тайную встречу с инвесторами. Говорил, что это пахло подозрительно. Вскоре та поездка стала сюжетом для новостного канала под названием: Раскаяние в такси. По словам моего друга, именно водитель выслушивает все подобные исповеди.

— Чаще всего они спрашивают, есть ли у меня в машине камера. Я говорю, что нет, и тогда они начинают болтать, понимаешь, бла, бла, бла, бла… Выглядит это так: «Я никогда больше не встречусь с этим человеком. Дай я расскажу ему историю всей своей жизни». И знаешь, приятель, люди за 20 минут поездки действительно рассказывают о своей жизни все. Они рассказывают о своем браке, о жене, о детях ну и так далее.

— А с тобой когда-нибудь пытались заигрывать женщины? — поинтересовался я шутливо.

— Да постоянно! — ответил он, расплывшись в улыбке. — Слушай, Леон, посмотри на меня! Я ведь роскошный, неотразимый мужчина, — он искренне рассмеялся. — Но я женат. Не могу себе ничего позволить, понимаешь, о чем я.

Через десять минут он припарковался у заправки и показал рукой, что именно здесь мне пора выходить.

— Дальнобойщики тоже заправляются здесь. Ты сможешь поймать какую-нибудь попутку.

— Эйб[1], ты столь же честен и добр, как и можно предположить, судя по твоему имени. Благодарю вас, сэр.

— Леон, ты столь же любезен и странен, как и можно предположить, судя по твоему имени. Удачи!

— Эй, как дела! Куда направляешься?

Не успело пройти и полминуты, как Эйб уехал в своем такси, а меня уже приветствовала юная пара, вылезшая из старенькой Хонды Цивик.

— О, привет! Я еду в Чикаго.

— Круто! А мы хотим попасть на гонку монстр-траков, — сказала девушка, которая выглядела в лучшем случае на 20 лет.

— В Чикаго?

— Нет, в Северном Индианаполисе. Это будет грандиозно!

— Вы водите грузовик?

— А?

— Ну грузовик-монстр?

Они посмотрели друг на друга и рассмеялись.

— Не, друг, мы просто собираемся посмотреть.

— Что ж, отлично. Я покидаю вас, пойду ловить попутку. Приятно было познакомиться.

Девушка остановила своего парня и опять подозвала меня:

— Мы могли бы тебя подбросить. Возможно.

Я развернулся на месте. Все складывалось слишком просто.

— Правда? Но вы же собираетесь…

— Да, на гонку. Я говорю про потом, понимаешь, когда она закончится.

— О, конечно. Я просто подожду вас где-нибудь рядом с трассой и дальше поеду с вами.

Однако я видел их некоторую нерешительность.

— Ну, — сказал, наконец, юноша, — мы, типа, думали потом продолжить свидание.

— О! Так у вас свидание! О, господи! Я же тогда все испорчу!

— Вот, — сказала Эмили, доставая из бардачка карандаш, — запиши наш номер сотового и позвони, если через несколько часов не сможешь поймать попутку, хорошо?

— Звучит отлично.

На этом мы распрощались. Вариант был перспективным, но не гарантированным. Я должен был продолжить поиски.

Я направился к другой машине, когда случайно услышал разговор группы байкеров, расположившихся несколькими метрами далее и обсуждавших меня.

«…. пытается обмануть людей!» — услышал я слова одного из них.

«…. как ему не стыдно. Он определенно не выглядит как человек, которому нужны деньги».

«….. вымогатель», — ответила одна из девушек.

«………. сказать властям. … …….. ребята, у нас плохие новости».

Я не мог разобрать всего, однако услышал достаточно, чтобы быть поглощенным стыдом. Разумеется, я не брал у людей денег, я не мог принять деньги в качестве помощи. Я знал это, они — нет. Они сделали неверные выводы. Моей первой реакцией было оставить их в покое и не тратить времени на объяснения, однако что-то внутри меня подталкивало на то, чтобы прояснить ситуацию. Я не хотел бросать все так, как оно было. Я хотел вмешаться и восстановить истинное положение вещей. Я хотел, чтобы они поняли, чем же я в действительности занимаюсь. Понимаете, если после того, как я все бы им объяснил, они продолжили бы думать, что я вымогатель, значит, так оно и было.

Однако это была большая группа — по количеству (около 15) и по размеру участников (которые были устрашающими). Они были затянуты в кожу и восседали на больших дорожных мотоциклах. Точно тот тип, что вы можете увидеть в кино. Не тот тип людей, с которым вам захотелось бы связываться. И определенно не тот тип людей, с которым мне хотелось связываться.

Но я вспомнил наркоторговца и то, как был у него в заложниках в темном проулке. Страх более не управлял мной. Я собрал все свою смелость и подошел к ним.

«Прошу прощения, я не мог не услышать ваши комментарии, — сказал я, пытаясь придать голосу как можно больше мягкой уверенности. — И мне бы хотелось восстановить истинное положение вещей». И я сделал это, посвятив их в настоящие цели моего путешествия, объяснив, что не имею права принимать от людей деньги, рассказав, что мой эксперимент является способом узнать больше о жизни и окружающих меня людях. Я извинился за то, что досаждаю им разговорами, однако сказал, что это было необходимо, чтобы прояснить ситуацию.

Я практически закончил, когда один из парней, который не слышал начала моих объяснений, отделился от группы и двинулся мне навстречу.

«Этот человек хочет нарваться на скандал?»

К счастью, его товарищи заверили его, что все хорошо и я не представляю угрозы. Я даже не хочу думать о том, что могло бы произойти, если бы они сказали, что я все же представляю угрозу. Ситуация быстро прояснилась, когда они разобрались в моих словах. Похоже, они были искренне счастливы поговорить.

— Это круто. Просто мы думали, что вы обычный мошенник, который пристает к людям и клянчит у них деньги, — сказал один из самых юных ребят.

— Ваша история действительно довольно вдохновляет. Так здорово видеть, как много людей помогает вам на вашем пути. Это заставляет меня поверить в то, что дела на самом деле не столь уж плохи в этом нашем мире.

— Ты знаешь что, друг? Все это правда. Это одна из основных вещей, которую я вынес из своего путешествия. Чувство обновления, признание того, что мир не такой, как я его себе когда-то представлял. В любом и каждом из нас заложен большой потенциал любви и милосердия. Я всегда смотрел на жизнь с темной ее стороны, хотя в ней есть свет, который столь многим не удается разглядеть.

И все это было правдой.

— Мы бы придумали, как вам помочь, но, к сожалению, мы направляемся в Нью-Йорк. Если вы хотите вернуться на Восток, присоединяйтесь!

Я поблагодарил их за предложение, чувствуя, как поднимается в моей душе волна гордости. Я встретился с ними лицом к лицу, нет, лицом к лицу с моим страхом, и победил его.

Эта была маленькая победа, за которой следовала длинная чреда поражений.

В течение следующего часа я попросил 12 человек подбросить меня до Чикаго. Ни один не ответил согласием. Несмотря на недавний положительный опыт, я начал волноваться. В довершении ко всему присматривающая за заправкой женщина направилась в мою сторону, начав громко и возмущенно говорить еще до того, как дошла до меня.

— Пожалуйста, прекратите слоняться по заправке, я вынуждена попросить вас немедленно покинуть территорию.

— Да, но я не слоняюсь, я…

Она прервала меня.

— Сэр, я отвечаю за эту заправку, и у меня скопилось множество жалоб на то, что вы беспокоите людей и выпрашиваете у них одолжения.

— Одолжения? Нет, нет, я просто пытаюсь найти попутку, уверен, что это не преступление, — умолял я ее.

— Я повторю еще раз: люди жалуются, что вы преследуете их просьбами об одолжении, и это недопустимо. Это частная собственность, и я не буду просить вас снова. Если вы не уйдете, я вызову полицию.

Время моего пребывания в Индианаполисе уже было подпорчено двумя неожиданными встречами с полицией, и я крайне желал избежать третьей. Оставшись без выбора, я согласился уйти. Мне было стыдно. Я не хотел, чтобы люди чувствовали, что я их преследую, хотя я очевидно злоупотреблял их расположением. То, что люди чувствовали себя преследуемыми, было далеко от идеала. Это заставляло меня задаваться некоторыми вопросами. Был ли я попрошайкой? Переходил ли я границу личного пространства других людей?

Но лишнего времени на размышления у меня не было. Мне нужно было попасть в Чикаго и нужно было убраться с частной территории (последнее — более насущно). Леди следила за мной изнутри здания заправки, показывая в окно телефонную трубку, как бы говоря: «Я собираюсь звонить в полицию».

Закинув рюкзак за плечи, я начал продвигаться через площадь заправки по направлению к шоссе. Следующая заправка находилась поблизости, и я живенько зашагал к ней, надеясь, что моя подруга с предыдущей не предупредила обо мне персонал всех заправок города. Дойдя до места, я увидел рыжеволосого человека, заправлявшего машину. Я не хотел повторения ситуации с предыдущей заправки и надеялся, что теперь моя ситуация разрешится сама по себе, быстро и тихо.

— Вы заняты? Когда вы будете уезжать с заправки, не могли бы вы взять меня с собой?

— Куда тебе нужно, сынок?

Ему было слегка за 50, однако обладал той же юной энергией, что и студент — член братства, до краев наполненный жизненной силой.

— Чикаго.

— Чикаго недалеко. Однако я не могу подбросить тебя туда. Что там у тебя, в Чикаго?

И моя история потекла сама собой, добравшись до кульминации в том моменте, когда мне был предложен на ночь свободный дом незнакомой женщиной с парковки около отеля.

— Хорошо. Как насчет этого? Знаешь… — он подумал немного, вытащил свой сотовый и посмотрел, сколько время. — У меня есть идея.

Будучи очарованным моим акцентом и целью моего путешествия, он пригласил меня к себе домой на настоящее барбекю Среднего Запада.

— Вау, это замечательно, но… Вы уверены, что со стороны семьи не будет никаких осложнений? — спросил я. Мне не хотелось больше никаких неприятных сюрпризов.

— Сейчас я позвоню моей старушке и скажу ей бросить на гриль еще немного курятины… О, это чистый дьявол, посмотри только, малыш, — последняя сентенция не относилась к делу, она была посвящена проходившей мимо весьма привлекательной леди. Он позвонил своей жене, и я услышал: «Ты уже готова к дикой вечеринке? Я привезу к тебе домой молодого парня из Лондона, чтобы он поел с нами твоей курятины», Похоже, он успокаивал ее беспокойство по поводу того, что вдруг я останусь у них еще и на ночь. «Нет, вечером он отправляется в Чикаго».

— Отлично! Поехали домой.

— А что, подбирать на заправке англичан вполне для вас обычно? — поинтересовался я.

— Хороший вопрос, Леон, — рассмеялся он. — Не могу сказать, что когда-нибудь встречал англичанина на заправке. Возможно, ты положишь начало традиции. Каждый раз, когда я буду встречать парня из Англии, стану приглашать его домой на барбекю!

— Уверен, что моим землякам это понравится!

— Вперед, Леон, — возбужденно поторапливал Джоу, — у матери уже все готово.

15 минутами позже мы на скорости въехали на каменистую подъездную дорогу, ведущую к простому одноэтажному дому в пригороде Индианаполиса.

— Ок, вот мы и на месте! Пошли веселиться! Ты пива хочешь?

Казалось, дела налаживаются. Ненадолго.

Рассерженная женщина вылетела из передней двери дома, и Джоу перестал улыбаться. Я тоже. Похоже, Джоу не слишком хорошо объяснил ей необходимость моего присутствия. Она накинулась на бедного Джоу с обвинениями в том, что он притащил в дом совершенно постороннего человека. Все шло к тому, что время, проведенное мною вместе с этой семьей, будет необычайно коротким. Я чувствовал себя настолько неудобно, что начал настаивать на том, что пешком вернусь на заправку, одновременно рассыпаясь в извинениях за вторжение.

Она меня даже не слушала. Она продолжала наступать на своего мужа, чьи ораторские способности, похоже, ранее его подвели.

Ситуация начала успокаиваться, когда я взял его жену под руку — ее имя, как я узнал, было Кароль, — вышел с ней из дома и объяснил свое положение. Мы стояли с ней на крыльце, и я говорил ей, что, скорее всего, Джоу просто пожалел меня и захотел сделать доброе дело. И на самом деле его предложение помощи сильно меня порадовало. Его способность к доброте и милосердию подняла мой дух. Я видел, как смягчилось лицо Кароль, когда я заверил ее, что понимаю все неудобства, вызванные моим визитом, и высказал готовность немедленно вернуться на заправку и продолжить поиски попутки до Чикаго. Меньше всего мне хотелось бы быть кому-нибудь обузой.

Мое оперативное вмешательство, похоже, заставило ее передумать. У меня не было никакой необходимости уходить прямо сейчас. Кароль заверила меня, что на самом деле меня рады здесь видеть: просто ее муж не сумел толком объяснить по телефону, что происходит.

«Этот человек никогда не может рассказать все прямо. Ну ладно, Леон, пойдем. Помоги мне приготовить курицу».

Начало вечеринки было провозглашено официально.

Через полчаса с заднего двора начал разноситься сильный аромат курицы-гриль, и тогда стали происходить странные вещи: начали подтягиваться соседи. Первыми во двор вошла пара ближайших соседей — они принесли с собой большую миску овощей. Потом семья, живущая ниже по дороге, заглянула во двор через изгородь, и Джоу помахал им рукой, показывая, чтобы они заходили. В их руках была пара упаковок пива по шесть банок. Вскоре Кароль уже разогревала зеленые бобы и варила кукурузу. Похоже, здесь устраивался целый пир для соседей, я никогда не видел ничего подобного. Когда все было готово и мы расселись за обеденным столом, вместе с вновь прибывшими нас насчитывалось 15 человек. Джоу провозгласил тост, и собравшиеся подняли бокалы с пивом:

— За Кароль, которая приумножает пищу на праздничном столе быстрее, чем это делал Христос!

— За Кароль! — эхом ответили гости.

Я сидел в задней части стола с диетической колой в руках и болтал с соседями. Было действительно замечательно вот так просто сидеть с незнакомыми людьми, наслаждаясь их компанией. Мы говорили практически обо всем — от политики до последних модных альбомов молодежной музыки. Когда вы садитесь рядом с людьми, даже незнакомыми, происходит волшебная вещь: вы начинаете общаться.

В Лондоне, как и во многих крупных городах, чувство человеческой общности практически полностью исчезло. Чтобы испытать на себе настоящее гостеприимство и радушие по отношению к совершенно посторонним людям, вам следует покинуть перенаселенный и безликий город и отправиться в небольшой поселок или район. Такой, как этот. Здесь мне дали ощутить ясное чувство сопричастности. Этим людям не было никакой необходимости заключать меня в объятия, я пришел к ним без приглашения. И все же они решили открыться навстречу незнакомому человеку и помочь мне в моем пути. Я гордился тем, что, после несколько напряженного начала, меня радушно приняли с свой мир.

Праздник с Джоу, Кароль и компанией заставил меня забыть о течении времени и о том, что мне необходимо было сделать, а именно — добраться до Чикаго. Я посмотрел на часы и увидел, что было уже почти девять вечера. Оставалось ухватиться за последнюю надежду: Эмили и ее обожающий огромные грузовики возлюбленный. Возможность достойно провести остаток ночи висела на волоске.

Я позвонил своей последней надежде и был приятно удивлен, услышав, что Эмили и ее друг смогут подбросить меня до Чикаго. Они были уже в пути, и у них имелись свежие истории с гонок, которые должны были развлечь меня в дороге.

Джоу ушел вздремнуть на диване, и Кароль настаивала, чтобы я разбудил его, чтобы попрощаться. Мне было жаль покидать их дом, они приняли меня в свою компанию, и здесь я получил еще один опыт теплоты человеческого общения, как будто побывал на рождественском ужине, когда вся семья собралась за одним столом, а в доме царит умиротворение и радость. Джоу и Кароль воплощали собой образец семьи, по которой я тосковал. Я попрощался с ними с легкой грустью в голосе, Джоу заключил меня в сонные, не слишком трезвые объятия, и в этот момент на подъездную дорожку въехали Эмили и любитель грузовиков-монстров, чтобы увезти меня с собой.

Всю дорогу до Чикаго я смеялся. Кофеин, содержавшийся в диетической коле, вкусная курятина и дружеское общение привели меня в самое приподнятое расположение духа, а юная энергия, которая переполняла Эмили и Джея (он назвал мне свое имя лишь перед тем, как я сел в их машину) как нельзя лучше соответствовала моему настроению. Мир был прекрасен, ночь — светла, нам было очень весело, и жизнь впереди должна была быть просто отличной.

Один раз мы остановились, чтобы заправиться, и я вложил в оплату бензина положенную мне на день сумму. Я постоянно думал о том, что Джей сначала не хотел подвозить меня до Чикаго, поскольку вез свою подругу на их первое свидание. Прекрасно, и как же в результате их первое свидание проходило. Я не мог избавиться от мысли, что такое свидание они вряд ли когда-нибудь забудут.

Мимо летели и минуты, и мили, я достал бумажку, на которой Джулия написала для меня свой адрес, и принялся помогать Джею прокладывать курс по улицам Чикаго, читая названия улиц и всматриваясь в дорожные знаки. Вскоре показался манящий меня дом, где располагались апартаменты Джулии, и ребята высадили меня пред самой ее дверью. Я распрощался с юными влюбленными и повернулся к входной двери.

Следующие тридцать минут прошли для меня в некотором помутнении рассудка.

Находясь в глубоком шоке от того, что Джулия предложила мне на ночь свой дом, я не слышал ее подробных инструкций о том, какими ключами открывать дверь, я даже не помнил номера ее апартаментов. Передо мной вставала проблема. Она дала мне связку, должно быть, из 30 ключей. Я начал пробовать их по очереди.

Перебрав 21 ключ, я наконец открыл входную дверь.

Войдя в дом, я оказался перед еще тремя дверями, и понятия не имел, какая из них ведет в квартиру Джулии. Я отчаянно пытался вспомнить, что именно она мне говорила, но это было прошлым утром, и мой утомленный мозг отказывался воспроизводить детали вчерашних событий. Я посмотрел на дверь номер один, дверь номер два, дверь номер три и взмолился о том, чтобы мой выбор не завел меня в опасную ситуацию, я слишком нуждался в сне.

Я пробовал уже 15 ключ, чтобы открыть дверь номер один, когда услышал внутри какой-то шорох и быстро отпрянул от двери. Теперь я вспомнил: Джулия просила меня войти очень тихо, поскольку в этом же доме жила семья из шести человек и они, без сомнения, пришли бы в замешательство, если бы меня увидели.

Мой мозг немедленно принялся делать то, что получалось у него лучше всего: паниковать. Я думал о том, что если я войду в неверную дверь, то буду, вполне вероятно, застрелен. Я припомнил, что в Америке вы на законных основаниях можете пристрелить человека, вломившегося в ваш дом. Если это не дверь Джулии, то я как раз и пытаюсь вломиться в чей-то дом. А на дворе глубокая ночь. Подсчет вероятности говорил о том, что на 66 процентов дверь, которую я открываю, — чужая дверь. Я представлял себе молодую мать, прижимавшую к себе на кровати четырех детей, и ее разгневанного мужа, который заряжает свое ружье, чтобы пристрелить меня! Я оставил в покое дверь номер один.

Затем я бросил попытки открыть и дверь номер два после десяти минут страха. Оставалась только одна дверь. Я вставил в замок выбранный наугад ключ и повернул его. Невероятно! Она открылась с первой же попытки (которая в действительности была сороковой, если считать в общем). Пробираясь в квартиру Джулии, я услышал шум и за соседней дверью тоже и теперь не без основания опасался, что семья шестерых вызвала полицию, которая скоро ввалиться в дверь, думая, что я — взломщик. Я мог живо себе представить, как буду объясняться с полицией. Войдя в квартиру, я горячо надеялся на то, что человек за соседней дверью все же не позвонит, куда следует. Я плотно закрыл за собой дверь. Никакая сила не могла заставить меня выйти наружу. В квартире Джулии было уютно и чисто, будто она как раз ждала гостей. Я нашел ванну, помылся и приготовился ко сну. Это был длинный и насыщенный событиями день.

Я нуждался во сне. Очень.

Я постелил себе на диване и уже готовился выключить свет, как раздался громкий стук в дверь.

Кто, черт возьми, это может быть?

Полиция? Не иначе. Я не мог бы ни в чем винить парня за соседней дверью, если он действительно вызвал копов, однако если это полиция, то я в большом дерьме. Каким образом я собираюсь объяснять им свою ситуацию? У меня не было никаких доказательств того, что Джулия сама дала мне ключи. У соседей не было ни малейшего понятия, кто я такой. Я горячо надеялся на то, что за дверью все же не копы, однако, если это был вооруженный ружьем сосед, я, безусловно, предпочел бы увидеть полицию. Я оказался меж двух огней, абсолютно один. Скорее всего, это был конец.

— Да? — спросил я, приоткрывая входную дверь на пару дюймов.

Симпатичная молодая женщина с любопытством заглядывала внутрь.

— Привет, — она широко улыбнулась. — Я — Мэри, соседка Джулии из ближайшей квартиры. Джулия позвонила мне и рассказала, что происходит.

Облегчение, которое я испытал, переполняло меня.

— Привет. Я — Леон. Ваша соседка — самый приятный человек во всей Америке.

— Моя соседка — классическая американка, просто немного непосредственная. Да и я такая же. Наверное, это потому, что мы соседи.

— Вы правы. Очень дружелюбный дом.

— Итак… Можно мне зайти поболтать с вами.

Испытывая благодарность за то, что это оказалась не полиция и не сосед с ружьем, я согласился.

Она расположилась на диване, и мы проговорили около часа: о моей жизни, о ее жизни. Она была замужем, но, похоже, не слишком счастлива. Она казалась мне одинокой.

— Итак, могу ли я быть гостеприимной? Бар находится прямо в том углу. Неплохо было бы сейчас выпить.

— Но… уже почти три часа утра.

— Да, сейчас и начинается самое интересное!

Я был не в том состоянии, чтобы устраивать вечеринку, все, чего я желал, — это оказаться в своей временной постели. Хотя я и хотел впускать в свою жизнь каждую возможность общения, эту дверь, возможно, следовало оставить закрытой. Несмотря на настойчивость Мэри, мне все же удалось в конце концов упросить ее уйти, и вскоре после этого я заснул глубоким сном.

Следующим утром я встал с постели немногим позже девяти часов, то есть я проспал. К десяти утра я был готов уходить, когда опять услышал стук в дверь. Возможно, на этот раз это все же была полиция. К счастью это были Джулия и Элиот, которые вернулись домой пораньше. Увидев их, я вспомнил, насколько беспрецедентной и, скорее всего, неповторимой была ситуация, в которой я себя обнаружил: молодая женщина без выгоды для себя, но с риском потерять многое, предлагает мне место в своей жизни и в своем доме.

Я был счастлив провести остаток утра с ними. Некоторое время я побыл настоящей няней, возня с малышом доставило мне настоящее удовольствие. Джулия предложила довести меня до железнодорожной станции и купить билет до следующей остановки на пути на запад, как будто мало для меня уже сделала. Великодушная Джулия — вот как я буду теперь ее называть.

Еще немного поиграв с Элиотом, мы сели в машину и поехали на станцию. Джулия сдержала слово и купила мне билет до Гейлсберга, Иллинойс, который расположен чуть западнее Чикаго. На прощание я обнял Джулию и Элиота, оставляя позади себя еще один кусочек своего сердца.