Невеста Дьявола

6

ИРИНА

Не обращая внимания на урчание в животе, я выскользнула из свадебного платья и вздохнула. Клянусь, я ненавидела носить его каждый час, пока оно было на мне. Я затягиваю волосы в пучок и направляюсь в ванную. Это был долгий день, и я до сих пор не могу поверить, что теперь я жена Алексея. Это кажется нереальным, но брызги холодной воды на моей коже доказывают, что я не сплю. Свадьба, наши клятвы, поцелуй… все это реально, и теперь нет пути назад. Приняв душ, я беру чистое белое полотенце из стопки на вертящейся полке и оборачиваю его вокруг груди.

К счастью, Алексей все еще внизу, когда я возвращаюсь в спальню. Единственное, что у меня с собой, — это белье, которое Ариэль подарила мне на брачную ночь за несколько минут до того, как мы покинули отель.

Дом.

Не могу поверить, что называю это место своим домом, хотя провела здесь меньше часа. Это совсем не похоже на оживленный особняк моего отца. В фойе не было ни малейшего признака жизни, в отличие от дома моих родителей, где горничные всегда заняты уборкой или готовкой. А когда их нет, к маме приходят друзья или она ухаживает за цветами в своем маленьком саду. Я даже не заметила здесь горничной. Мне нужно как-то превратить это в дом.

Я достаю белье из модной сумки, которую дала мне Ариэль, и смотрю на него. Красное, сексуальное, то, что я бы надела, если бы была влюблена в Алексея. Но я не влюблена, и мысль о том, что он увидит меня в этом, заставляет меня… ну, это нервирует.

Я не хочу надевать его, но я не взяла с собой никакой одежды, так что, наверное, я надену его и спрячусь под одеялом, пока он не уйдет утром. Надеюсь, он не из тех, кто спит допоздна.

Еще одна тревожная мысль врезается в меня. Что, если он ждет от меня чего-то в нашу брачную ночь? Что, если он хочет секса? Мое сердцебиение учащается вдвое, а щеки пылают от этой мысли.

Я не настолько глупа, чтобы думать, что смогу избегать секса с ним всю нашу супружескую жизнь. Темной части меня любопытно, что скрывается под его одеждой. Я хочу знать, насколько он велик и как он будет ощущаться внутри меня.

Я не осознаю, что облизываю губы и провожу пальцем по шее, когда меня пугает стук в дверь. Я сразу же понимаю, что это не Алексей. Он не настолько джентльмен, чтобы стучать, прежде чем войти.

— Кто там?

Дверь открывается, и в комнату входит женщина средних лет. Она улыбается мне.

— Извините, если помешала, я здесь главная экономка и в основном готовлю еду. Вы голодны? Я могу быстро приготовить что-нибудь, если да.

Я хочу сказать ей, что нет, но мой желудок снова урчит, на этот раз громче.

Ее улыбка расширяется.

— Думаю, это «да». Что мне приготовить? У нас есть паста с большим количеством сыра. Гриль…

— Чашка горячего шоколада и любая закуска, которая у вас есть, подойдут. — Говорю я, прерывая ее. Я не хочу показаться грубой, но сейчас почти полночь, и мне будет очень неловко, если я заставлю ее готовить пасту в такое время.

— Ты уверена, что не хочешь ничего другого?

Я киваю.

— Нет, меня это вполне устроит.

— Тогда я все приготовлю для тебя. — Она выходит из комнаты и закрывает за собой дверь.

Я возвращаю свое внимание к нижнему белью.

Я его не надену.

Бросив его обратно в модную сумку, я бодро шагаю к гардеробной. Он огромен, заставлен дизайнерскими туфлями, рубашками и костюмами — все черного цвета.

У меня отпадает челюсть, когда я замечаю дорогие наручные часы и запонки на витрине в застекленном ящике. Только взглянув на них, я могу сказать, что они сделаны из настоящего золота и серебра. Учитывая их количество, я могла бы позволить себе как минимум три особняка и новейший «Порше», если бы продала их. Не то чтобы я это сделала, у меня достаточно денег, что хватит на всю жизнь, но все же эта мысль меня забавляет. Алексей должен быть чертовски богат, если может позволить себе все это. Даже у моего отца нет столько аксессуаров.

Я хватаю одну из его рубашек и надеваю ее, затем возвращаюсь в спальню и встаю перед стеклянной стеной. Отсюда открывается прекрасный вид на город, и я могу видеть звезды, сверкающие в черном небе. Интересно, какой теперь будет моя жизнь?

В дверь стучат, и в комнату входит экономка, после того как я говорю ей, чтобы она вошла. В руках у нее поднос с горячим шоколадом и кусочком торта «красный бархат.» Она ставит его рядом с кроватью.

— Надеюсь, тебе понравится.

— Спасибо. — Я беру кружку и обхватываю ее руками. — Прости. Я не спросила твоего имени раньше.

— Ничего страшного. Я Нина, — мягко говорит она. У нее густой русский акцент.

— Нина. Я Ирина.

— Я знаю. Ты еще красивее, чем я себе представляла. — Говорит она. Я стараюсь не покраснеть от комплимента. — Завтра я покажу тебе дом, ты можешь давать указания, и я позабочусь о том, чтобы все твои потребности были удовлетворены.

— Спасибо.

Она кивает и выходит из комнаты. Я смотрю на дверь, чувствуя облегчение от осознания того, что здесь есть кто-то, с кем я могу поговорить, когда захочу. Я бы не хотела жить здесь только с Алексеем. Я бы сошла с ума от скуки.

Я доедаю торт и забираюсь под одеяло. Не успеваю я отвернуться к стене, как дверь со скрипом открывается и внутрь входит Алексей. Он смотрит на меня с минуту, и я думаю, видит ли он меня в тускло освещенной комнате.

Наверное, видит.

Он отворачивается и начинает снимать с себя одежду, позволяя рубашке упасть на пол, а затем и брюкам. Большую часть его широкой спины занимает нарисованный чернилами плачущий ангел. Я католичка, и мне не положено находить это привлекательным, но я нахожу.

Алексей весь — сила. Его пресс покрыт мышцами, а плечи широкие. Его тело загорелое и сексуальное, слишком сексуальное для него самого. Трудно отвести взгляд, трудно не залюбоваться его великолепным телом.

Я пытаюсь разглядеть его член, когда он поворачивается в другую сторону и направляется в ванную. Я хватаюсь за одеяло при звуке льющейся воды, умоляя свое тело не заставлять меня делать глупости.

Мне трудно дышать, так как я думаю, что он сделает, когда заберется ко мне. Если он прикоснется ко мне, я точно потеряю контроль и позволю ему делать с моим телом все, что он захочет. Мне и так трудно отвлечься.

Господи, помоги мне.

Вода перестает течь, и на мгновение наступает душераздирающая тишина, прежде чем он снова входит в комнату с белым полотенцем, обернутым вокруг талии. Я ожидаю, что он наденет хотя бы трусы, но он вытирает волосы вторым полотенцем, которое я не заметила в его руке. Прежде чем мой одурманенный похотью мозг успевает заметить это, он скользит на кровать рядом со мной… Задница голая.

Я закрываю глаза, поплотнее закутываюсь в одеяло и пытаюсь думать о чем-нибудь, о чем угодно, лишь бы отвлечься. Но мои мысли постоянно возвращаются к татуировке на его спине и к тому, как я хочу почувствовать его мышцы.

— Ты собираешься и дальше притворяться, что спишь? — Тихо спрашивает он. — Потому что я знаю, что нет.

Черт.

— Я не притворяюсь. Я пытаюсь заснуть. — Надеюсь, он не заметит, с каким трудом я произношу эти слова. Я открываю глаза и поворачиваю голову к нему. Он наблюдает за мной, как хищник за своей пищей. Его темно-карие глаза такие напряженные, наполненные голодом. — Ты же не ждешь от меня горячего секса в брачную ночь? Правда?

Он хмыкает, проводя пальцами по волосам.

— Не искушай меня, Малышка. Если только ты не хочешь, чтобы я сорвал с тебя рубашку и… Блядь, — простонал он. — Я не могу, блядь, этого сделать. — Он садится, сердито потирая лицо.

Я тоже встаю.

— Мы можем… использовать разные комнаты, если тебе так будет лучше. — Говорю я. Это предложение скорее для меня, чем для него. Я с трудом держу себя в руках, но не тогда, когда испытываю жгучее желание поцеловать его.

— Этого не случится.

— Тогда чего ты хочешь? — Спрашиваю я, мое разочарование переходит в гнев. — Если ты хочешь трахнуть меня, то, блядь, сделай это уже.

Алексей поворачивает головой в мою сторону, в его глазах горит темное желание.

— Ты этого хочешь? Я не прикоснусь к тебе, если ты сама этого не захочешь, Ирина.

Он впервые называет меня по имени, а это значит, что он чертовски серьезен. Моя грудь вздымается, и я понимаю, что должна сказать ему «нет». Но я шепчу:

— Да, я хочу тебя.

И в следующее мгновение его губы оказываются на моих. Он целует меня глубже и жаднее, чем после произнесения клятвы, и я целую его в ответ.

Мои руки обвиваются вокруг его шеи, а во мне разгорается пламя неприкрытого, чувственного желания. Я стону, отчаянно желая чего-то большего, чем просто поцелуй.

Комната кружится вокруг нас, а руки Алексея обхватывают мою талию, притягивая меня ближе к нему. Я чувствую жар его тела, прижатого к моему, и не могу удержаться от тихого стона. Он разрывает поцелуй, его дыхание прерывается, и он смотрит мне в глаза.

— Ты уверена, Ирина? — Спрашивает он, его голос низкий и хриплый.

Я тяжело сглатываю, чувствуя, как бешено колотится сердце, и киваю.

— Да, я хочу этого. Алексей. — Возможно, я пожалею об этом позже, но сейчас я хочу его. Я хочу его всего.

Не говоря больше ни слова, Алексей осторожно поднимает меня на руки. Я обхватываю ногами его талию, пальцы впиваются в широкие плечи. Его член прижимается к моему бедру, и я упираюсь в него, чувствуя, какой он твердый.

Он поворачивается и укладывает меня на пол, не сводя с меня глаз.

Он целует меня. Я чувствую дикую, необузданную страсть между нами. Руки Алексея исследуют каждый сантиметр моего тела, его прикосновения посылают по мне волны удовольствия, когда он расстегивает пуговицы на моей рубашке. Я не могу насытиться им.

Он срывает с меня рубашку и отбрасывает ее в сторону, затем берет в руку одну из моих грудей и берет в рот мой сосок. Мои бедра вздымаются вверх от его прикосновений, дыхание перехватывает в горле. Удовольствие очень сильное, и я не могу удержаться, чтобы не выгнуться дугой в его рот, мои пальцы зарываются в его волосы. Он посасывает мой сосок, слегка покусывая его зубами.

— Блядь, — стону я, крепче сжимая его волосы. — Блядь, да.

Затем его губы перемещаются вниз по моему телу, его рот оставляет огненный след на моей коже. Сердце бешено колотится, когда я чувствую, как его язык обводит контур моего пупка, а жар его дыхания вызывает мурашки по позвоночнику.

Он смотрит на меня сверху, его глаза темнеют от желания.

— Тебе нравится, как я прикасаюсь к тебе? — Спрашивает он, его голос низкий и грубый.

Я киваю, и мое дыхание сбивается, пока я наблюдаю за ним.

— Я хочу услышать, как ты это говоришь, — простонал он. — Я хочу услышать, как ты скажешь, что ты моя.

— Я твоя. — Хриплю я. — Вся твоя, Алексей.

— Хорошая девочка, — хрипло шепчет он, просовывая руку мне между ног. Я дрожу, потому что знаю, что там чертовски мокро. Вот как сильно я хочу его.

Он вводит в меня палец, и я выгибаю спину, с губ срывается задыхающийся стон. Его прикосновения нежны и властны, заставляя меня чувствовать, что я принадлежу ему. И я ничуть не возражаю.

Он трахает меня пальцами, не сводя с меня глаз, словно хочет убедиться, что я наслаждаюсь каждой секундой. Его прикосновения твердые, но нежные, и от них по мне пробегают мурашки удовольствия. Я чувствую, что все ближе и ближе подхожу к краю, и не могу дождаться, когда он возьмет меня.

Он убирает пальцы и ползет по моему телу, не сводя с меня глаз. Я могу сказать, что он хочет этого так же сильно, как и я. Он располагается между моих ног. Громкий стон вырывается из меня, когда он прижимает свою эрекцию к моему входу.

— Пожалуйста, — умоляю я. — Сделай это.

Алексей ухмыляется, вводя в меня свой член. Я задыхаюсь от его толчков, а мои ногти впиваются в его спину. Он глубоко целует меня, его язык бьется о мой, когда он увеличивает темп.

Наши тела двигаются идеально синхронно, каждый его толчок приближает меня к краю. Я хочу больше, мне нужно больше.

Он внезапно отстраняется, и мое сердце бешено колотится от этого, а затем снова погружается в меня еще сильнее. Я стону, откинув голову назад от удовольствия. Он бьет по всем нужным точкам, посылая волны ощущений через меня.

Мое тело дрожит, я близка к грани.

— О, черт, Алексей, — стону я.

Он наклоняется, откидывает мою голову в сторону и целует меня в шею.

— Я хочу услышать, как ты выкрикиваешь мое имя, Ирина, — рычит он. — Кто трахает тебя, Ирина?

— Ты. — Я вздыхаю, и мой стон наполняет комнату.

Его глаза горят желанием, он продолжает двигаться, а мое тело выгибается навстречу каждому его мощному удару.

— Скажи это, — приказывает он, его голос низкий и грубый. — Кричи мое имя, когда будешь кончать.

Я больше не могу сдерживаться. Я выкрикиваю его имя, мои легкие опустошаются, когда его толчки отправляют меня за грань. Мое тело бьется в конвульсиях, каждая мышца напрягается и расслабляется снова и снова.

Стоны Алексея наполняют комнату вместе с моими криками, его пальцы впиваются в мои бедра, когда он толкается в меня, его дыхание неровное и неустойчивое.

Когда он находит свою разрядку, воздух наполняется глубоким, гортанным стоном. Его тело содрогается, когда он опустошает себя в меня, а его рот находит мой в страстном поцелуе. А потом он скатывается с меня и ложится рядом.

Наше неровное дыхание наполняет комнату, и последнее, что я помню, прежде чем заснуть, — это то, как Алексей притягивает меня к своей груди.