Невеста супергероя (СИ)

Глава 13. Спасти героя

Лив уже и не помнила, когда спала больше двух часов последний раз или просто чувствовала себя хорошо. Но сейчас, стоя босиком на холодном полу в лаборатории, она изо всех сил старалась держать спину ровно и никак не выдавать своей усталости. Потому что устали все, не только она. Устали от постоянной опасности, от недосыпа, от вопросов, на которые не могли найти ответов.

Она медленно, стараясь припомнить каждую деталь, рассказала ребятам о том, что с ней стряслось. Никто не перебивал, все рассредоточились по комнате. Если быть точнее, каждый упал прямо там, где стоял. Грейс задумчиво взирала на нее со своего рабочего стола и делала пометки в блокноте. Совсем, как тогда, когда она только пришла к ним впервые. Нико и Август сидели на полу, устало облокотившись о стену. Они редко показывали, что устали, но сейчас их потрепанный вид особенно бросался в глаза. Зато Август выглядел на удивление спокойным. Не хмурился и не «возгорался», как обычно. Просто неотрывно наблюдал за ней, ходящей из стороны в сторону и размахивающей руками, и едва заметно улыбался. Зато хмурилась Ами, длинные волосы которой были непривычно растрепаны.

— И вот мы здесь, — закончила свой рассказ Лив, морщась от назойливого зуда в мозгах. — А я-то думала, будет весело. — Постаралась пошутить она, но веселиться никому не хотелось.

— Лив, ты хорошо себя чувствуешь? — Обеспокоенно спросила Грейс, откладывая блокнот.

Нет, она чувствовала себя как угодно, но только не хорошо. Но проглотила эти слова, вместо этого разыскивая что-то взглядом. Она уже видела ее здесь, но каждый раз в новом месте. И сейчас она нашлась прямо за ее спиной. Каждый миллиметр магнитной доски был заполнен какими-то формулами и вычислениями. Лив рванула к ней и остервенело стерла все, открывая зубами маркер и роняя колпачок на пол.

Оно рвалось из нее наружу.

— Эй, я же еще не переписал это! — Возмутился сзади Нико, но она уже не понимала смысла слов, слышала лишь отдаленный гул.

Формулы в ее голове начинали пылать, заставляя ее вспомнить о них, выжигали ее голову изнутри, оставляли шрамы. Ей хотелось кричать, но она уже знала, что это не поможет. Просто знания, которые в нее впихнули насильно, очень тонко намекали, что пора бы их освободить.

Кажется, ей говорили что-то еще, но она больше не слышала вообще ничего, только стук собственного сердца и отдаленный голос Катерины. Рука сама скользила по белой поверхности маркером, вырисовывая фигуры, значения которых она не понимала.

Когда на ее плечо легла чья-то рука, она интуитивно грубо скинула ее, возвращаясь к записям. Она прекрасно понимала, как безумно это все выглядит, но уже не могла остановиться. Лишь бы выплеснуть это чужеродное знание из головы, и тогда оно отпустит ее. Тогда гудящая боль отступит.

Когда последний символ оказался на доске, Лив выронила маркер и открыла глаза, с удивлением понимая, что она все еще находится в лаборатории. Ощущение мира вернулось к ней вместе со звуками. Сделав шаг назад, она едва не налетела на Грейс, которая с каким-то благоговейным ужасом скользила взглядом по формулам.

— Откуда… — ахнула она, продолжая беззвучно шевелить губами, читая написанное.

— Я… — прохрипела Лив и откашлялась. Стало невероятно холодно. — Когда я была там, мне приснилась Катерина. Она засунула все это в мою голову.

— О-бал-деть, — по слогам выговорила Грейс, заставляя остальных подняться со своих мест и подойти ближе.

Не меньше получаса они молча изучали написанное, то хмурясь, то восхищенно вздыхая. А Лив просто отошла в сторонку и устало завалилась на один из стульев. Она больше не ощущала себя самым глупым человеком на свете по сравнению с ними. Она, наконец, поняла, что каждому — свое. И не стоит забывать, что именно она написала всю эту несвязную, по ее мнению, чушь.

— Но это же… — первым заговорил Нико и повернулся к Лив. — Ты точно уверена, что нигде не ошиблась?

Лив смутилась под его взглядом, в котором был… страх? Нет, скорее всего ей просто показалось. На его вопрос она молча кивнула.

— Это безумие, — добавил он, обращаясь уже к ребятам.

— Это ответ, который мы искали! — Воодушевленно воскликнул Август и широко улыбнулся, кинув быстрый взгляд на Лив. И ей сразу захотелось отбросить все тревоги и просто поверить его словам. Но Нико… Да и Грейс выглядела очень растерянной.

— Мне тоже хочется в это верить, Август, но ты сам посмотри! Забыл, чем все кончилось в прошлый раз? — Покачал головой Нико.

— Но здесь указаны совсем другие параметры, да и коллайдер в разы меньше, таких крохотных никто еще не делал. Да это же прорыв! К тому же, Катерина уж точно знает побольше нашего.

— Ребята! — Вдруг перебила их Лив, обращая всеобщее внимание на себя. — О чем вы вообще? Может, объясните?

— Да, — заулыбался ей Август, подходя ближе и присаживаясь перед ней на корточки. Его руки дернулись было к ее, но вдруг сжались в кулаки. И он опустил их на свои колени, все еще продолжая счастливо улыбаться. — Ты сделала это, Лив. Там, на доске, способ вернуть все, как было.

— Мы не можем знать наверняка, но раз так говорит Катерина… Если кто и знает, то только она, — согласно кивнула Ами, снова отворачиваясь к формулам, изучая их детальнее.

— Я постараюсь объяснить тебе, — Грейс первая пришла в себя, приближаясь к Августу и Лив. Ее глаза горели. — Начну издалека, чтобы тебе было понятнее. На данный момент нам известна лишь скудная часть веществ, из которых состоит вселенная. Не буду углубляться в подробности, но уже очень многие годы ученые мира бьются над разгадкой того, что такое «темная материя». Это условное название всех остальных веществ, которые мы не видим, но точно знаем, что они есть, и их много, очень много. Темная материя не может ни отражать, ни поглощать, ни излучать электромагнитные волны. Поэтому мы и не видим ее, она в мире науки что-то вроде… призрака. — Грейс вздернула брови и хихикнула, уставившись на Лив. — Ой, прости.

— Свет, радиосигналы, ультрафиолет, рентгеновские лучи… Все это проходит сквозь темную материю, никак не контактируя с ней, будто ее и нет. Мы видим только слабые тени ее присутствия, — воодушевленно продолжил Август. — Ну, и уже однажды ощутили на себе ее влияние, конечно…

— Коллайдер был построен, чтобы открыть новые, неизвестные науке частицы, из которых и состоит темная материя. Они и помогли бы нам подобраться к разгадке, — заулыбалась Грейс.

— Разгадке чего? — Лив была очарована тем живым энтузиазмом, с которым они ей об этом рассказывали. Так могли гореть глаза только тех людей, которые живут и дышат своим призванием. И это не могло не вызывать восхищения.

— Чего угодно, — мечтательно протянула Грейс. — Возможно, мы могли бы понять, как на самом деле появилась вселенная, галактики, мы. С чего все началось? Но, сейчас гораздо важнее узнать, какая неизвестная нам частица появилась в лаборатории при выбросе импульса, и что она сделала с вашими ДНК. Это открытие может перекроить всю известную нам физику. Мы надеемся, что, разобравшись, сможем «чинить» ДНК. Избавлять от сверх способностей тех, кому они мешают, — Грейс смутилась, покосившись на Августа. — Или тех, кто применяет их не очень правильно.

— А еще лучше, лишить их всех, потому что за всеми не уследишь, — проворчал Август, но Грейс упрямо насупилась.

— Я спорила и буду спорить с тобой по этому поводу, Август Остин, — проворчала она. — Есть очень полезные способности, например, такие, как у Норы.

— Значит, я написала что-то о той частице, которая поможет все вернуть? — Влезла в назревающий спор Лив, все еще не до конца понимая случившееся.

— Все не так просто, — снисходительно заулыбалась Грейс, уже позабыв об Августе, который все еще недовольно пыхтел. — Этого не могла знать даже наша Катерина, потому что так и не довела свой проект до конца из-за стычки с Дэниелом. Он торопил ее. Возможно, если бы он этого не сделал, все вышло бы так, как она задумывала, — Грейс перевела взгляд на доску и, помолчав, продолжила. — Там на доске расчеты для постройки нового коллайдера. В разы меньше того, что построили в Швейцарии. И с нужными для нашей цели показателями.

— Этого мы не узнаем, пока не запустим, — буркнул Нико, скрестив руки на груди.

— И с каких это пор ты превратился в… меня? — Хохотнул Август, заговорчески взглянув на Лив. Она то и дело встречалась с его улыбающимся взглядом, который порождал в ее груди маленький ураган.

— Стойте, и вы хотите построить этот коллайдер? Сами? — Вновь отозвалась Лив, мысленно сосчитав присутствующих. И это породило в ее голове не один и даже не два вопроса.

— Придется нанимать кое-кого для постройки. Август слишком ленив, чтобы закончить его так быстро, как нам надо, — обернулся к ней Нико, и это был первый раз, когда их взгляды пересеклись за все это время. Но она так и не нашла в нем обиды. Он был напряжен, но все еще дружелюбен с ней.

— Наверняка, это все стоит огромных денег. Вы что их тут, печатаете? — Вскинула бровь Лив и слабо улыбнулась. А вот Грейс напряглась от ее вопроса.

— Кстати да. Ребят, у нас остались деньги с прошлых грантов, но на этот проект нам придется взять еще.

— Мы единственные из ученых, кто выжили после импульса. Поэтому наши знания о темной материи очень ценны в научных кругах. Нам выплачивали гранты за исследования на эту тему, — тихо пояснил ей Август, заметив ее вопросительный взгляд. — Ты же не серьезно спрашивала про печать денег, да? Мы же герои, все-таки.

— Сам же твердил, что не герой, — ее грудь вдруг согрело непреодолимой нежностью к нему. К его ярким зеленым глазам, улыбающимся ей. К ямочкам на его щеках. И к безграничной заботе, которую он ни за что не показал бы в открытую. Но она чувствовала ее.

— Где-то записано, что я так говорил? — Игриво отозвался он и склонил голову набок. Грейс, все еще находящаяся рядом смущенно закашлялась.

— Я все еще не понимаю, — смущенно залепетала Лив, отводя взгляд от Август. Просто, чтобы окончательно не провалиться в него. — В прошлый раз темная материя создала импульс. Куча людей погибла. И кто-то даст вам денег, чтобы вы снова попытались ее достать и построили эту невероятно опасную штукенцию?

— Уж поверь, — хмыкнула Ами, отворачиваясь от доски. — Темная материя — одна из самых важных загадок нашей вселенной. Понять ее, увидеть… Это действительно очень важно. Думаешь, все эксперименты проходили гладко, без происшествий? Нет, конечно. Но на этот раз мы будем строить его далеко за городом. Это будет наше главное условие. Мы не можем гарантировать, что все пройдет гладко, — под конец ее слова приобрели стальные нотки, что означало окончательность этого решения. Никто и не спорил.

Казалось, что обсуждения подошли к концу. Чувствуя, будто ее выжали, как лимон, Лив поднялась на ноги, чтобы отправиться спать. Она уже сделала первый вполне уверенный шаг, когда виски пронзила внезапная боль. Лив схватилась за голову и опустилась на колени.

Боль пульсировала в такт биению сердца. Она молча отползла к стене и привалилась к ней спиной. Потирая виски, попробовала открыть глаза, но яркий свет ослепил ее новой болью. Кто-то тряс ее за плечи, но звуки снова сбежали от нее, оставляя в полной тишине.

Она не видела, как рядом на колени упали сразу Нико и Август. Наверное, это они трясли ее за плечи. Ей хотелось открыть глаза и заверить друзей, что с ней все в порядке, она просто очень устала, но губы онемели и пересохли в один миг.

Наваждение прошло так же внезапно, как и появилось. Шумно втянув воздух, Лив открыла глаза и слабо улыбнулась, переводя взгляд с испуганных серых на зеленые.

— Я в порядке. Просто устала немного, — получилось гораздо тише, чем она планировала.

— Она переборщила со способностями, — назидательно заметила со своего места Грейс. — Лив, использование способностей отбирает много сил. Сегодня ты перестаралась. Тебе нужно хорошо выспаться.

— Да, пойду посплю, — беспечно кивнула она, будто не корчилась минуту назад от боли на полу.

— Ами… — хрипло заговорил Август, глаза которого укрыла серая пелена. Лив хотелось протянуть руку и дотронуться до его щеки, заверив, что с ней все хорошо. И тут же она одернула себя. Как она могла забыть… Нельзя забывать о запрете.

— Да, — звонко отозвалась Ами, и этот звук больно резанул уши. — Лив, сегодня нам придется поспать вместе. Как оказалось, не безопасно может быть даже здесь.

— Ага, — промямлила Лив, и чьи-то руки помогли ей подняться. Холодные. Значит, не Август. Это осознание отчего-то огорчило ее.

Все разошлись по своим постелям, один Август решил остаться и присмотреть за камерами наблюдения. Хоть и не был уверен, что это поможет. Ведь в прошлый раз они оказались абсолютно бесполезны. Они оказались беззащитны, как малые дети, которых умело ведут куда-то… но куда?

— Строишь из себя самого стойкого? — Он едва не потерял самообладание, выпустив огонь, испугавшись этого голоса. Задумавшись, он был уверен, что остался здесь один. Хорошенький же из него охранник.

— Придурок, я думал, что ты уже ушел, — шумно выдохнул Август, резко поворачиваясь на стуле к другу, который присел на краешек стола и скрестил руки на груди, усмехаясь чему-то.

— Как видишь — нет.

Август напрягал тот взгляд, которым Нико смотрел на него. Так смотрят люди, которым есть что сказать. Но они молчат.

— Что ты там говорил той водяной нацистке? — Поморщившись, начал Август, просто чтобы отвлечь его от того, что он намеревался ему сказать. Он понимал, что это неизбежно, но продолжал оттягивать, как мог.

— Она меня выбесила, — вдруг разозлился Нико, и самоуверенная ухмылка слетела с его лица. — Она не нацистка, но делает для них грязную работу, потому что они обещали ей что-то. Как вообще можно верить словам тех, кто грабит, похищает и убивает? Ну, дура же.

— Ха, — вдруг разозлился в ответ Август. — Ты такой смелый потому, что у тебя с самого начала были я, Ами, Грейс и Нора. А что, если бы ты так и остался один в той, замороженной от пола и до потолка, камере? А она просто девчонка.

— Ты что, оправдываешь ее? Да она же Лив похитила!

— За это я ее ненавижу, — уже спокойнее кивнул Август. — Но вот о чем я тут подумал. Что, если эти нацики так и набрали себе такую большую армию из сверхлюдей? Угрозами, пустыми обещаниями. Просто отлавливали их по одному, когда им было реально страшно после импульса? А иначе я отказываюсь верить, что так много людей придерживаются этих… взглядов, черт бы их побрал.

— Это их не оправдывает. Все знают, что такое фашизм. И узнав все, я бы на ее месте ушел, — покачал головой Нико.

— Тогда твоя семья оказалась бы в опасности, — сурово отрезал Август, и оба надолго замолчали, зло бурая взглядами противоположные стены.

— Ладно, придурок, я тебе другое пришел сказать, — вдруг оттаяв, хмыкнул Нико. Август тяжело вздохнул, но все же смело встретил прищуренный взгляд друга. — Ты зачем у меня девушку увел?

— Это был честный поединок, — хмыкнул Август, заметив улыбку и на его лице.

— Да уж, — выдохнул Нико и взъерошил темные волосы. — Поэтому я и не начистил твою наглую рожу.

— Моя рожа оказалась посимпатичнее твоей, — самодовольно ухмыльнувшись, Август откинулся на спинку стула и закинул руки за голову.

— Теперь тебе придется познакомить меня с кем-то, чтобы я не особо горевал.

— Хм, — Август честно задумался, но быстро сориентировался и закатил глаза. — За последний год из девчонок я общался только с Ами, Грейс и Норой. Выбирай любую.

— Ну, нет. Они мне уже как сестры. Думай лучше, ты мне должен, — ухмыльнулся Нико.

— На ум приходит только хозяйка пекарни в паре кварталов отсюда. Я забегал туда недавно и то только потому, что умирал от голода, а посетителей у нее было ровно ноль за целый день.

— И что она, горяченькая? — Спросил Нико, а Августа аж передернуло.

— Чувак, ей лет семьдесят. Если не сто. Пекарни содержат только милые старушки, это все знают!

— И что? Ты на вопрос-то не ответил.

***

Как оказалось, Ами очень любила тесные контакты, хоть по ней и не скажешь. Едва они улеглись в широкую постель Лив, где с легкостью уместилось бы и трое, Алая прильнула к ней, закидывая на нее свою ногу, руку, волосы… Но Лив не возражала. Ей нравилось, когда Ами расслаблялась и вела себя так, как ведут себя девушки ее возраста. Когда она переставала бесконечно думать, как ей защитить целый мир.

Уже давно она так не спала. Энергия струилась по венам, как ударная доза кофеина. Проснувшись, она обнаружила Ами, сидящую за ее столом и читающую какой-то типичный женский роман в нежно-розовой обложке. Неожиданно.

— Ты проснулась, — заулыбалась ей Ами, сразу же переходя к делу. — Грейс занесла пол часа назад. — девушка протянула ей какой-то прибор с красным кругом, напоминающим кнопку, и приклеила ей на ладонь. Он был небольшим и почти не чувствовался в руке, но зацепился на нее надежно. — Если вдруг что-то случится, просто сожми руку и нажми на красную панель. Так мы будем знать, что что-то стряслось и найдем тебя. Но спать все равно придется со мной, уж извини.

— Мне даже понравилось, — сонно улыбнулась Лив и потерла глаза. — Ты теплая.

— Любишь тепло? — Ами улыбнулась одним уголком рта и кинула заинтересованный взгляд на одеяло. — О, это что, одеяло Августа?

Лив покраснела с ног до головы и опустила взгляд. Сонный мозг отказывался придумывать достойные оправдания. Предатель.

— Я рада, что вы поладили, — она не видела ее лица, но ее голос тепло улыбался ей. Но смущение от этого никуда не делось. — Он изменился. Теперь я знаю почему.

С этими словами Ами тихонько встала и вышла, оставляя Лив одну. Красную и пойманную с поличным. Дурацкое одеяло. Надо бы вернуть, но… Она уже привыкла к его грубой, колючей поверхности. Зато как оно согревало…

***

Когда ушла Ами, Лив еще долго лежала в кровати, уткнувшись в подушку и думала. Это уже успело войти у нее в привычку. Пожалуй, все дело в этой подушке. Именно она заставляла ее мысли вырываться наружу и полностью поглощать ее. Скорее всего, они были в сговоре против ее душевного спокойствия.

Она думала об устройстве у себя на руке. Есть ли в нем какой-то смысл? Ведь она своими собственными ушами слышала, что больше не нужна злодеям. Хорошо бы это оказалось правдой. Но, если да, то что это означает для нее? Она сможет вернуться домой? Снова ходить на лекции и жить обычной жизнью? Еще пару недель назад она мечтала об этом, но теперь…

Она обрела здесь самую настоящую семью.

Останутся ли они ее друзьями после того, как она перестанет быть им нужной?

Конечно. Лив мысленно отругала себя. Как ей в голову могла закрасться такая глупая мысль. Все они — ее друзья. Это не изменить, но как изменятся их отношения, когда они перестанут жить под одной крышей? Будет ли она видеть Августа так же часто, как и сейчас?

Август…

От одного звучания его имени у нее внутри все замирало и приятно сжималось где-то в районе живота. Но, как бы там ни было, она чувствовала, что между ними расставлены не все точки. Не все стены пали под натиском их светлых и искренних чувств. И падут ли вообще? Она все еще чувствовала его зажатость и страх причинить ей вред.

Ее очень беспокоила его позиция. Ведь он на полном серьезе считал, что у него внутри живет монстр, который может вырваться наружу. Его можно было понять, но принимать это она не собиралась.

Вчера Август воодушевился от тех чертежей, что она нарисовала на доске. Он уверен, что это поможет ему избавиться от сил, но… Сама она не была в этом полностью уверена. Как она поняла — все это изучено очень поверхностно, и результаты запуска мини-коллайдера могут быть абсолютно непредсказуемыми. И ее критическое мышление услужливо подсказывало ей, что не стоит обнадеживаться раньше времени.

Она всегда заставляла себя верить в лучшее, но готовиться к худшему.

К тому, что она никогда не сможет коснуться его. Целовать его, трогать его легкую щетину кончиками пальцев, проводить ладонью по скуле, щекотать его длинные белесые ресницы. Не сможет дотронуться указательными пальцами до ямочек на его щеках, когда он улыбается.

Странно, но это больше не пугало ее, как раньше. Конечно, ей очень хотелось бы всего этого, но… Она и так получила больше, чем могла бы мечтать. Она, наконец, смогла полюбить кого-то по-настоящему. Всем своим естеством.

Ей наконец-то захотелось просто быть с кем-то рядом. Хохотать от его так часто неуместных шуток. Грустить с ним вместе, улыбаться, радоваться. Поддерживать его, как самого настоящего героя. И просто греться в его горячих объятиях, чувствовать на своем теле кожу его… костюма.

Кого она обманывала?

Она сходила с ума каждый раз, когда рука сама тянулась к нему. Каждый раз, когда готова была обжечься, лишь бы быть ближе.

Когда-нибудь она сгорит в его объятиях. Теперь она точно знала это.

Каждый раз, когда ей казалось, что она все понимает, оказывалось, что… нет. А когда она представляла свою прежнюю жизнь, без опасностей и героев, без Августа и тварей в ее животе, ей становилось больно, будто от ее тела оторвали кусок плоти. Будто она лишилась руки или ноги. Или сердца.

Все, что ей остается — контролировать себя неимоверным усилием воли. Чтобы просто быть рядом. Быть там, где она должна быть.

Она и не представляла, что любовь — это так странно. Потому, что ее переполняло совсем неожиданное для нее желание — отдавать. Она просто хотела отдать ему все. Сама не знала, что именно, лишь бы он забрал это себе. Без остатка.

Резко поднявшись на ноги, она подошла к шкафу и переоделась. Чувство бодрости переполняло ее. На такие вот чудеса способен самый обычный, всем известный, сон.

Тогда-то ее чуткий глаз и заметил, что гардероб был сдвинут из угла, в котором до этого стоял. Должно быть водяная леди постаралась, когда топила ее сонное тело. Собрав всю свою силу в кулаки, Лив всем телом навалилась на многострадальный предмет мебели, чтобы он сдвинулся всего лишь на пару миллиметров. Зато у нее самой было ощущение, что она только что разгрузила вагон. Придется как-нибудь позвать Ами. Ну, или парней, они вроде тоже ничего. Хотя Ами все равно круче.

— Не женское это дело — мебель тягать, — удивилась ли она внезапному голосу за своей спиной? Ничуть. К постоянным вмешательствам с личную жизнь быстро привыкаешь.

Обернувшись, она уставилась на высоченную гору мышц, которые нахально улыбались ей, беззастенчиво скользя взглядом по фигуре. Палец метнулся к красной кнопке на ладони, но тут же остановился.

Она никогда не смогла бы объяснить — как, но все же поняла, что перед ней не человек. А дух.

— Ты кто еще? — Удивительно, как быстро она привыкла и к тому, что с ней разговаривают призраки. ПРИЗРАКИ! Которых она всегда боялась до чертиков. Но, в защиту им будет сказано, до сей поры духов, желающих ей зла, она не встречала.

— Как это? — обиделся дух. — Забыла уже? Это ж я! Квотербек, который тебе на кладбище помог.

— А-а, — протянула девушка и выдавила из себя улыбку. — Да, спасибо за тот случай. Кстати, меня тут недавно в кладовке заперли, убить хотели… Но ты появился именно тогда, когда мне потребовалось передвинуть шкаф?

От этой ситуации ей стало смешно, и она не сдержала нервный смешок. Но дух-здоровяк, кажется, и не думал обижаться, продолжая посылать ей взглядом странные, только ему известные, посылы.

— И снова эта твоя ошибка, — прямо из шкафа показалась улыбающаяся мордаха Майкла. — Ты снова думаешь, будто духи сидят где-то, скрываются, следят за тобой, а потом БАЦ! Понимают, что настал их выход и приходят.

— Но ты же приходишь, — нахмурилась она, усаживаясь на край кровати, чтобы видеть обоих незваных гостей сразу.

— Потому, что ты звала меня, а я услышал, — Майкл стукнул себя по лбу, закатив глаза, будто разговаривал с непроходимой тупицей.

— Я не звала ни его, ни тебя…

— Словами — да, — Майкл покосился на здоровяка, который был на три головы выше его самого и сделал едва заметный шажок в сторону от него. — Я, конечно, не эксперт, хоть и чертовски умен и привлекателен, но! Полагаю, что наш большой друг пришел, когда тебе понадобилась помощь со шкафом, а я потому, что у тебя появились вопросы, на которые я, возможно, знаю ответы.

— Хорошо, но мой вопрос все еще в силе… Кстати, как тебя зовут? — Обратилась она к затихшему, и с серьезным видом слушающему, парню.

— Зовут… — растерялся он и, кажется, немного расстроился. — Не помню уже, давно это было…

— Как это не помнишь? — Удивилась девушка.

— Должно быть, он уже очень давно умер. В мире духов личности со временем стираются, растворяясь, — вновь вставил свое ходячая энциклопедия-Майкл. Лив не жаловалась. Признаться, этот мальчишка нравился ей все больше и больше.

— Но ты помнишь, что ты был квотербеком? — Теперь Лив улыбалась здоровяку абсолютно искренне. Теперь понятно, почему он выглядел таким растерянным. Ей было невероятно жаль его, хоть Майкл и завопил бы на это, что жалеть тут нечего, что она ничего не понимает, но…

— Да, и неплохим, к тому же, — гордо заявил тот. — Помню, что на моей футболке было изображение быка. Талисман команды.

— Чикаго Буллз, значит. Что ж, тогда, может, я буду называть тебя Чикаго? — К ее удивлению, парень сверкнул белозубой улыбкой и согласно закивал.

— Вот и славно, — фыркнул Майкл, закинув руки за голову. — А теперь вернемся к твоему вопросу. А после можете двигать свой шкаф. Точно не скажу, но чувствую, что твоя связь с миром духов окрепла после той передряги в кладовке. Поэтому новые духи, помимо меня, начали слышать твой зов. Я думаю, что тебя чем-то накачали там. Сама ты вряд ли бы так смогла. Сходи к Грейс, она тебе точно скажет.

— Ну спасибо, — насупилась девушка, но тут же глупо заулыбалась, завидев смешинки в глазах Майкла. Да он же просто подкалывает ее. Совсем, как… — Чико, а ты можешь опять проделать со мной ту штуку и помочь подвинуть шкаф?

— Да, только не называй меня Чиком, — возмутила он, делая широкий шаг к ней и пропадая.

С огромным трудом Лив втянула в легкие воздух, чувствуя тяжесть по всему телу, будто ее придавило катком. И в то же время невероятную легкость и… силу. Вернувшись к шкафу, она подвинула его бедром так, будто он и не весил ничего. Это было нереально, до жути страшно и головокружительно одновременно. Ее переполняла сила. Чужая сила. Сила мужчины, которого уже давно не было в живых. Который даже имени своего не помнил.

— Я так крута! — Воскликнула она, чувствуя, как тяжесть покидает ее тело. Теперь Чикаго снова стоял перед ней и «пылесосил» ее взглядом.

— Зови, если что. Было круто снова оказаться в мире живых, — с этими словами он просто исчез.

Нигде не видно было и Майкла. Она осталась наедине со своим восторгом и чувством, будто весь ее мир только что перевернулся.

Она. Подвинула. Шкаф!

Сама!

Ну теперь-то никакие злодеи ей не страшны, она сама кого угодно похитит! Пусть только попробуют запереть ее в кладовке. Теперь она всем покажет. Возьмет себе крутой псевдоним и станет гоняться за злодеями…

Отдышавшись, Лив громко расхохоталась сама над собой. Вот это ее занесло. Зато теперь план на день нарисовался сам собой. Пристать к Грейс, чтобы она выяснила, чем таким ее накачали и подумать, чем еще смогут быть полезны ее силы. Может, духи могли бы как-то помочь им с защитой лаборатории? А то, кто хочет, тот и заходит, как к себе домой. А еще…

— Я мог бы последить за центром, — удивилась ли она теперь? Нет. Пункт в списке ее дел номер два: спросить у Майкла, если ли способ объяснить духам, что внезапные появления ее пугают. Хотя он и сам этим грешил.

— Здравствуйте? — Пискнула Лив, оборачиваясь. Перед ней стол высокий седой мужчина в униформе. — Вы хотите мне помочь?

— Меня зовут Джек, и я десять лет работал здесь начальником охраны, — сухо отозвался он, взирая на ее светлую макушку сверху-вниз. — Я поддерживаю то, что вы все здесь делаете. Это очень похвально. Поэтому да. Я мог бы предупреждать вас об опасности, что я, собственно, и пытался делать уже несколько раз.

— Очень приятно с вами познакомиться, Джек, — пролепетала она, смущаясь. Отчего-то она чувствовала себя перед этим духом, как неотесанная и невоспитанная оборванка. Да и вообще, у нее снова начала кружиться голова. Неужели разговоры с духами считались за применение силы? — А вам это не слишком сложно?

— Нисколько, — все еще сухо, ответил он. — То, что вы видите — лишь один из отголосков моей личности. И я не могу противиться призыву. Такова ваша сила.

— Да, я начинаю немного понимать мир духов, — неуверенно улыбнулась она, и — о чудо — уголки его губ приподнялись. Хотя лицо все еще оставалось бесстрастным. — И спасибо вам, что предупреждали меня до этого.

— Не за что, это все равно не сильно помогло. Теперь я постараюсь предупреждать вас громче, — кивнув головой, он исчез, а Лив ущипнула себя за руку. Потом ущипнула за вторую. И, на всякий случай, за щеку. Нет, она точно не спала.

В лаборатории Грейс не оказалось. Впрочем, как и Августа. Она никогда не призналась бы себе, что интуитивно искала его за одним из столов, но взгляд первым делом упал на затемненное стекло его комнаты. Значит, он был там.

Один лишь Нико сидел на наблюдательном посте и, широко открыв рот, зевал.

— Привет, — смущенно заговорила она, но парень поднял на нее взгляд и бодро улыбнулся, кивая. Либо он не злится, либо ему с самого начала было все равно. — Знаешь, где Грейс?

— Скоро придет, — Нико подозрительно прищурился и уставился на экраны. Но очень быстро расслабился. Ложная тревога. — Запрягла Нору лечить раны того типа… Сэта. А Ами их там охраняет.

— Лечить. Его. Раны? — С каждым словом ее бровь взлетала все выше.

— Ну да, Август его так отделал, что он загнется, если его не подлатать, — безразлично пожал плечами Нико. Так, будто это было обычным делом. А вот Лив передернуло, едва она представила обезумевшего от гнева парня… Контролировал ли он себя тогда? Или огонь взял над ним верх? Где заканчивается человечность Августа и начинается безумие стихии?

— И долго вы собираетесь его тут держать? Не лучше ли отдать его полиции? — Ей нужно было что-то говорить, чтобы этот страшный образ перед глазами развеялся.

— Мы все еще не знаем ничего о той шайке нацистов. А спросить нам больше не у кого. Он уже рассказал нам, где тебя искать. Может еще чего расскажет. Грей как раз отрабатывает там, как «пряник». А «кнут» у него уже побывал…

Лив не стала спорить, обходя стол и усаживаясь на стул рядом с Нико, заглядывая в экран. Выполняет ли свое обещание бывший охранник этого здания Джек?

«Да» — прошелестело у нее в голове.

Тогда она дождалась возвращения Грейс, Норы и Ами и рассказала им обо всем, заверив, что больше не нужно торчать перед мониторами. Нико принял ее историю с каким-то благоговейным ужасом в глазах. Видимо, сказались просмотренные на кануне фильмы про духов. Ами же одобрительно хмыкнула и со всей не дюжей силой стукнула ее по плечу, вышибая из легких весь кислород. Нора принялась расспрашивать ее о духах, о ее силе, но ее быстро прервала Грейс и утащила блондинку в небольшой процедурный кабинет.

Целый день она истязала ее анализами и тестами. Отпустила лишь раз, чтобы перекусить. Лив надеялась увидеть Августа, хотя бы мельком, но его не оказалось ни в комнате, ни в лаборатории, ни на кухне. Это огорчило ее, но она старалась прогонять эти мысли, чувствуя себя каким-то наркоманом, подсевшим на иглу. Она нуждалась в том, чтобы просто видеть его, хотя бы иногда. Но нужно было возвращаться к Грейс, чтобы выяснить, наконец, что с ней сделали вчера и чем накачали.

— Адреналин, — зло процедила сквозь зубы Грейс, помогая ей присесть на кушетке. Лив напряглась, ведь не часто увидишь ее такой напряженной. — Очень много адреналина вперемешку с мощными седативными. Это как окунать тебя в кипящую лаву, а потом в ледяную воду и обратно. И так снова и снова. Твое сердце могло не выдержать этого.

— Но выдержало, — отозвалась Лив как можно спокойнее, лишь бы успокоилась Грейс и снова начала улыбаться и смеяться над всем подряд.

— Не знаю зачем они это делали, но в стрессовой ситуации твои способности развились, — все еще угрюмо отозвалась Грейс. — Это все какой-то бред. Тебя ничего не смущает?

— Смущает, — зарделась Лив и заерзала на кушетке. — Зачем они меня раздели?

Грейс ошарашенно посмотрела на нее и, наконец, прыснула от смеха. Улыбнулась и Лив, радуясь тому, что обстановка хоть и немного, но разрядилась.

— Они просто следили, чтобы ты не того… — Грейс с трудом сглотнула ком в горле. — Так делают и во время операций… Ну, или они просто пялились на тебя, — уже не сдерживаясь, Грейс расхохоталась, наблюдая за тем, как вытягивается лицо подруги. — Ладно, можешь идти отдыхать. Я тут еще немного поколдую с твоей кровью.

На негнущихся от долгого пребывания в лежачем положении ногах Лив направилась в лабораторию, но снова не застала там Августа. А спрашивать о нем у Нико, работающего с какими-то пробирками, не решалась. Поэтому, приуныв, просто направилась в свою комнату.

Но там ее ждал сюрприз. По-хозяйски закинув руки за голову, на ее кровати разлегся тот, кого она так долго искала. Его черный костюм был слегка расстегнут на шее, немного приоткрывая выступающие ключицы и небольшой шрам на шее, который она не видела раньше. Лив замерла на пороге, а дверь за ней тихонько захлопнулась, заставляя ее испуганно вздрогнуть. Он расстелил свое одеяло, чтобы лежать исключительно на нем и не спалить ее постельное белье. Едва она вошла, он подскочил на месте и резко сел, подтянув под себя ноги. Он смотрел на нее с каким-то подозрением и настороженностью, будто анализируя ее. А она просто не могла вымолвить и слова, раз за разом облизывая пересохшие губы.

— Мне показалось, или ты меня избегаешь? — Набрав побольше воздуха в легкие, выпалил он. Лив растерялась еще больше, продолжая стоять в дверях.

— Я думала, что это ты меня избегаешь, — честно призналась она, делая неуверенный шаг к кровати, хоть это и была ее комната. — Сегодня Грейс меня весь день мучила своими анализами. А когда я выходила, тебя нигде не было.

— Точно не избегаешь? — Подозрительно прищурился Август, а Лив окончательно расслабилась и присела на краешек кровати напротив него.

— Точно, — слабо улыбнулась она ему, но он продолжал нервно кусать нижнюю губу.

— Слышал, что ты нехило прокачалась. Нас теперь охраняют духи? — Хмыкнул он, ловко меняя тему на менее неловкую.

— Не духи, а дух. Он один, и его зовут Джек, — она не смогла стереть самодовольство со своего лица. Наконец-то и она смогла стать полезной им.

— Что-то знакомое, — пробубнил он и напрягся.

— Он работал здесь до… — отчего-то ей не хотелось продолжать фразу, и она замолчала, оставив незаконченное слово висеть в воздухе.

— Ладно, не важно, я… — Август замолчал и прочистил горло. А после и вовсе надолго закашлялся. Лив хотела протянуть руку и постучать его по спине, но он резко остановился и вытянул вперед руку, останавливая ее. Подумав, он резко застегнул костюм до самого подбородка. — Так вот. Ты, может быть, голодна?

Лив не была голодна. Но что-то заставило ее заверить парня в том, что она просто умирает от голода.

— Отлично! — Воодушевился Август. — Я заказал немного еды… Китайской, японской, итальянской, пиццу, фрукты, чипсы и хлопья.

— Немного? — Хихикнула девушка, пытаясь спрятать глупую улыбку.

— Я не знал, что ты любишь, — сокрушился он. Наконец, он сбросил с себя все напускное безразличие и теперь сидел перед ней абсолютно растерянный и немного смущенный. Весь этот его вид наполнил ее естество неконтролируемой нежностью к нему. Так вот где он был. Ломал голову, как бы угодить девушке, которая вроде как теперь его девушка? Внезапно, растерянность в его взгляде сменилась чем-то озорным, и он расплылся в уже привычной ей улыбке. — Еще я заказал вина. Потому что о том, что Лив — любительница напиться, чтобы потом немного поворовать — знают все.

— Вот еще, чушь какая! — Взбесилась девушка, краснея. — Это был единичный случай! И долго ты мне еще будешь это припоминать?

— Столько, сколько позволишь, — с ноткой грусти ответил он и встал на ноги, протянув ей руку. — Поужинаешь со мной, Оливия?

Вся злость мигом испарилась, забыв забрать с собой только заалевшие щеки. И как ему это удается? Так мастерски управлять ее настроением одними лишь словами.

— Да, — смущенно пролепетала она и вложила свои подрагивающие пальцы в его широкую ладонь. Впрочем, он отпустил ее сразу же, как только она поднялась на ноги. Но покалывающее ощущение тепла в ладони осталось.

Ничего не исчезло в один миг. Нацисты, сверхлюди, опасные врачи, накачавшие ее адреналином, друг, следивший за ней, темная материя в ее ДНК. Все это еще давило на них. Но сегодня Августу удалось выстроить прочную стену от всего этого. Посреди крыши виднелся темный плед, один в один, как одеяло, которое она стащила у Августа, а на нем великое множество коробок и контейнеров, аромат от которых разносило на всю крышу, благодаря относительно безветренной погоде. Сегодня Август отбил достаточно места только для них двоих. И Лив знала, что он не побоится сделать это снова.

Солнце почти закатилось за горизонт, звезды робко появлялись на безоблачном небе, вдалеке виднелись загорающиеся окна чужих домов, но все, что чувствовала Лив сейчас — его молчание. И его силу.

Было видно, что он уже давно отвык от такого, да и сама она испытывала этот трепет впервые. Она уже была на свиданиях, но все они были такими… стандартными. Поход в кино, кафе, прогулка по парку. И ни одно из них не повторилось дважды по ее же инициативе. С ним же она уже бывала на концерте. Грелась в его объятиях на этой же крыше. И вот она снова здесь. А ей все мало. И, казалось бы, ничего особенного — крыша и плед. Но от вида всего этого ей захотелось плакать от счастья.

Захотелось увидеть, какого цвета его глаза на этот раз. И он охотно поймал ее взгляд. Даже в темноте она могла с уверенностью сказать — зеленые.

Бездонные и такие печальные внутри. Она готова была сделать что угодно, лишь бы стереть оттуда эту далекую печаль.

Мгновение звенело между ними, а затем все превратилось в движение.

Август уселся на плед-одеяло и принялся раскрывать коробки, старательно избегая смотреть на нее снова. Она не знала, что с ним происходило, но что-то точно беспокоило его. Поэтому она присела рядом и поймала его руки на пол пути к контейнеру с рисовой лапшой.

— Август, можно задать тебе вопрос? — Осторожно начала она, а он настойчиво высвободил руки и насмешливо вскинул бровь, взглянув на нее. Но она точно знала, что вся эта беспечность напускная.

— Я бы хотел сказать «нет», да только вот запретить тебе вообще-то не могу, — хмыкнул он.

— Ладно, я услышала там слово «да», — махнула рукой Лив и наклонилась чуть ближе. — Что с тобой происходит? Я же вижу, что тебя что-то беспокоит.

— Да, — резко выпалил Август и выпрямился. Лив приготовилась слушать и обороняться. Почему-то, она не ожидала от него ничего радужного. — Я долго думал, — начал он, нарочито долго растягивая слова. — И решил, что раз мы не можем остановить это, то нам нужны правила.

— Правила? — Насмешливо вздернула бровь девушка, чем немного разозлила Августа.

— Я вообще-то серьезные вещи тут говорю, посерьезнее, беда! — Возмутился он, всплеснув руками и встал на ноги. Лив продолжила сидеть, с любопытством смотря на него снизу-вверх. — Первое правило. Если тебе горячо или просто некомфортно, ты сразу мне об этом говоришь! Сразу, ясно? Не терпишь. А. Говоришь.

— А второе? — Перебила его Лив.

— Второе… — он немного растерялся, но все же продолжил. — Второе правило. И оно же самое важное, — Август смерил ее тяжелым взглядом. — Ты мне ничего не должна. Как только поймешь, что эти отношения зашли в тупик в виду моих… особенностей. Ты просто сразу говоришь мне об этом, а я тебя отпускаю. Никаких претензий и обид. Я, — его лицо снова приобрело каменный вид, очерчивая скулы. Ох, как же знакомо ей это выражение лица, — все пойму.

От его слов ей вдруг стало горько и неприятно. Будто ее облили грязью. И в то же время она понимала его порыв и уважала его, но… Встав, она потянулась к его руке и сжала ее так крепко, насколько хватило сил. Так, чтобы даже холодный осенний ветер не смог украсть его у нее.

Первым желанием было вылить на него ведро глупых фраз о чувствах, которые переполняли ее. Она хотела рассказать ему о своей любви, о своей уверенности в ней. Поведать ему о том, что все ее мысли, рано или поздно, приводят ее к нему. Только к нему, как к точке на горизонте. Убедить его в том, что, чтобы не случилось — весь ее мир отныне всегда будет замыкаться только на нем. Всегда.

Но это прозвучало бы так глупо, так по-детски. Она уже давно поняла, что слова в этом мире почти ничего не значат. Куда важнее поступки. И все, что ей нужно сделать — просто показать ему. Показать, что есть страсть, и есть любовь. И второе гораздо глубже впивается в кожу, проникает через нее, словно яд, расползаясь по венам. И вот эти чувства уже часть тебя, и нет никакого лекарства. Остается либо принять это, либо обманывать и ломать себя всю оставшуюся жизнь.

Все эти мысли пронеслись в ее голове лишь за долю секунды, Август и нахмуриться не успел. А вслух она сказала совсем другое:

— Я думала, что ты ненавидишь правила.

— А они и не для меня, — тихо, почти шепотом, обронил он, сжав ее холодную ладонь в ответ.

— Покажи мне книгу, где есть такие идиотские правила, и тогда я… Хотя нет, все равно не соглашусь, — передразнила она и улыбнулась, понимая, что, если он сейчас же не улыбнется в ответ, она просто умрет от холода.

— Ты просто невыносима, — покачал головой он, позволяя ветру подхватить его отросшую челку. Когда он снова поднял на нее взгляд, его губы растянулись в неконтролируемую счастливую улыбку. — Просто невозможна… Хотя бы первое пообещай. Я не хочу навредить тебе. А иначе я буду переживать, не горячо ли тебе, и вообще перестану тебя трогать.

— Разве героям можно шантажировать мирных граждан? — Наигранно возмутилась Лив.

— Это ты-то мирная? — В такт ей возмутился Август, и Лив глупо захихикала, согласно кивая. — Нет уж, скажи вслух, что обещаешь.

— Я обещаю, — повторила она и замерла в нерешительности. Но Август опередил ее порыв и первым дернул ее на себя за руку и притянул к себе, прижимая ее щекой к своему теплому плечу.

Когда нарастающее напряжение между ними было развеяно, они снова уселись на плед и принялись, наконец, за еду. Лив то и дело хихикала, представляя себе, как они объяснят ребятам такое количество еды в холодильнике завтра. Ведь всего этого хватило бы, чтобы питаться целую неделю. Август явно перестарался в своем порыве угодить, но это осознание делало ей теплее.

Хоть они и сидели рядом друг с другом, Лив казалось этого ужасно мало. Поэтому, поборов смущение, она придвинулась ближе. Так, чтобы их бедра и плечи соприкасались. Август, должно быть, подумал, что она замерзла, поэтому быстро запихал в рот остаток пиццы и приобнял ее одной рукой за плечо. В нос ударил запах костра и плавленого сыра. И чего-то еще, того, что она чувствовала каждый раз рядом с ним, но не могла охарактеризовать этот аромат. Одно она знала точно — он сводил ее с ума.

— Я вижу здесь только один бокал для вина, — заговорила она, чувствуя, что переборщила с едой. Просто ей хотелось попробовать все, чтобы порадовать его.

— Алкоголь — штука горючая, — хмыкнул Август, наклоняясь к ней настолько, насколько это было возможно, чтобы не задеть ее макушку щекой. — Как-то раз мы с Нико попробовали. Сначала у меня загорелся язык и, наверняка, желудок изнутри. А потом меня мучила дикая изжога.

Лив рассмеялась, представив себе, как Август дышит во все стороны огнем, а Ами кричит на них двоих за безответственность. Рука Августа тем временем чуть заметнее сжалась на ее плече.

— И что нам с тобой теперь делать? — Тихо спросил он, когда Лив отсмеялась. Она подняла на него взгляд и, заметив на губах легкую блаженную улыбку, упокоилась. Она чувствовала свою заслугу в эту редкую минуту спокойствия между ними.

— Провести вместе столько времени, сколько сможем.

— Ты этого хочешь? — Август опустил лицо, и их взгляды встретились. И на этот раз в них было что-то общее. Что-то, что они разделяли вместе.

— Да, я этого хочу.

— Первое, что я сделаю, когда лишусь своих сил — поцелую тебя, — сверкнув глазами, Август растянул губы в широченную, невероятно обаятельна, улыбку. Сердце несколько раз ощутимо подпрыгнуло у нее в груди.

— Август… — вздохнула Лив, но не сказать того, что вертелось на языке, не могла. — Ты ведь не знаешь, что случится после запуска вашего коллайдера. Поэтому, пожалуйста, давай не будем обнадеживать себя? Вполне может оказаться, что от сил ты не избавишься.

Улыбка медленно сползла с его лица, и он нерешительно кивнул.

— Возможно все, — взяв свободной рукой ее руку, он положил ее себе на колени ладонью вверх и начал водить пальцем по линиям на ее коже. Ее дыхание участилось настолько, что она больше не могла этого скрывать. — Но мне хочется в это верить.

— Я готова к худшему, Август, — на всякий случай предупредила она, на что он прикрыл глаза, загадочно улыбаясь. — Просто знай это.

Помолчав немного, она добавила:

— Грейс сказала, что меня чем-то накачали, — она не стала вдаваться в подробности, зная, что правда того, что с ней там делали, разозлит его. — И это ускорило развитие моих сил. Выходит, что это можно прокачивать, как любой другой навык. Лучше узнавать его, владеть им. И я подумала, что может… Может, и ты когда-нибудь сможешь управлять своим огнем полностью?

— Знаю я, — проворчал Август. — Но, боюсь, что прокачать навык для меня, означает сделать только хуже. Что если, усилив свой огонь, я уже не смогу сдерживать его так же, как сейчас?

— Ты этого не знаешь.

— И не собираюсь узнавать. Сейчас я могу хотя бы половину от того, что мог делать раньше. Нет…

— Ладно, — Лив больше не хотелось продолжать этот разговор, поэтому она просто откинулась назад, увлекая за собой Августа. Ей просто хотелось снова полежать с ним вместе. И на этот раз под яркими звездами, а не хмурыми тучами. Приподнявшись на локте, она нависла над ним, с любопытством рассматривая каждую черточку его лица. Август под этим взглядом явно смущался, но не отталкивал ее, в отместку скользя зелеными глазами и по ее лицу.

— Какой ты была в детстве? — Внезапно, но очень тихо, спросил он, приподняв уголки рта. Сейчас он выглядел таким спокойным и умиротворенным. Ей хотелось, чтобы он был таким почаще.

— Почему ты спрашиваешь?

— Хочу знать о тебе все.

— Я думала, что ты умеешь читать мысли, — хихикнула она, припоминая момент, когда он положил руку на ее макушку и нес полнейшую чушь.

— А, ты про то… — смутился Август. — Прости, но мне хотелось верить, что ты именно такая.

— Надеюсь, что ты ошибся.

— Увы, — ухмыльнулся он и, поймав двумя пальцами прядь светлых волос, накрутил ее на указательный.

— Ну, я была… Обычной, наверное. Играла в куклы, пела песенки, любила, когда мама читала мне книжки. А ты?

— Мама говорила, что я родился с паяльником в одной руке и с молотком в другой. И с пропеллером в заднице — хмыкнул он, а ее сердце стремительно сжалось. Он впервые говорил при ней о своих родителях. — У тебя было много друзей?

— Да, там, где я жила до переезда сюда. Здесь как-то не очень задалось.

Они говорили и говорили до самого утра. Словно это был последний раз, когда им довелось побыть наедине друг с другом. Они жадно ловили слова друг друга, мечтая узнать больше. Еще и еще друг о друге. Лив заново открывала для себя этого веселого и взвинченного парня, а он тепло смеялся над ней, когда она раскрывала ему самое сокровенное.

А потом они просто сидели бок о бок, и Август достал из кармана штанов плейер, включая его и протягивая ей один наушник.

Тогда, деля вместе с ним эту песню, чувствуя тепло его тела у себя под боком и на руке, которую он сжимал в своей, переплетя их пальцы, ей казалось, что, когда они вместе — им все по плечу. И она отдала бы все на свете, чтобы вновь вернуться в эту ночь, чтобы прожить ее заново. Чтобы снова почувствовать на своем лице слепящие лучи восходящего солнца.

И его взгляд. Тогда он смотрел на нее так, будто она что-то нереальное. Ненастоящее. Будто она — самое настоящее чудо, которое пришло, чтобы спасти его.

Спасти того, чья работа спасать.