Невеста супергероя (СИ)

Глава 22. Судьба

— Да сколько же можно? — Уже рычал разозленный не на шутку Нико. Воздух вокруг трещал от холода, от его тела валил густой ледяной пар.

От него сейчас зависело так много. Это давило, мешало сосредоточиться. Сегодня от него требовалось гораздо больше, чем вообще способен выдержать среднестатистический молодой парень, едва закончивший институт.

И вот чего он действительно не понимал, так это — почему? Зачем эти взрослые мужчины и женщины делают это? Зачем бросаются на него один за другим, прекрасно понимая, что их предшественники просто застывали от холода. Нико уже и делать ничего не нужно было, он просто стоял и недоумевал, озираясь по сторонам. Что движет этими людьми? Неужели их цель так важна для них, что они готовы погибать, лишь бы задержать его и позволить взорваться целому дому?

Дому! С обычными невинными людьми!

Может, они все под каким-то гипнозом? Хотя, если хорошенько напрячься и вспомнить историю… Становится ясно, что это уже случалось ранее. Людей хладнокровно убивали и сжигали. Женщин, детей, стариков. И все ради чего? Ради предрассудков? Ради кровожадного убеждения кучки людей о чистоте крови и нации? Да Нико выворачивало на изнанку от осознания, что все это повторяется снова в современном мире. Столько лет прошло, а эта зараза так и не искоренила саму себя.

И вот, разбивая точным ударом ноги чьи-то промороженные насквозь коленки, он честно попытался понять этих людей. Ведь ему всегда казалось, что не существует абсолютно правой или виноватой стороны. Всегда все решает точка зрения. Но здесь… Нет, он отказывался понимать, как у людей, с одинаковым набором хромосом и схожим в физическом плане разуме могут так радикально разниться мировоззрение. И чем больше он думал об этом, тем сильнее его охватывал гнев. Ярость. Обида… Разве его родные, которые разрывали его телефон сейчас от волнения, не достойны жить?

— Скотина, — прорычал он сквозь зубы, замораживая на лету пулю, а после переходя и на стрелявшего. Расправившись с очередным нацистом, он не выдержал этого назойливого жужжания телефона и в сердцах вышвырнул его из кармана в ближайшие кусты. Если повезет, после он вернется за ним. И скажет родителям, что с ним все хорошо.

— Нико, мы не успеваем, — разобравшись со своей партией, Ами подскочила к нему сзади и прислонилась своей спиной к его. Так они могли бы прикрывать друг друга бесконечно.

— Да, я не смог прорваться, — задыхаясь от усталости, выпалил он. — Их слишком много.

— Что ж, зато, пока они заняты нами, не убивают случайных прохожих, — попыталась поднять боевой дух Ами. Но у нее не получилось. Потому что Нико прекрасно осознавал цену их задержки.

— Август мне это будет до конца жизни припоминать, — буркнул себе под нос Нико и рванул вперед, скользя меж длинных когтей, горящих рук, меж дыма и шипящей зеленой субстанции. Но чем дальше он прорывался, тем плотнее становился строй. Очередная попытка подарила ему до крови разодранное плечо и, кажется, вывих ноги. Осознав всю бессмысленность ситуации, он был вынужден отступить назад. К Ами, которая грациозно размахивала руками, то и дело сливаясь с тенями и исчезая.

Едва он приблизился к подруге, как за ее спиной из земли начала расти чья-то фигура. Без единого промедления он шарахнул по ней острыми льдинами.

И тут же застыл на месте, пропуская удар в спину. Послышался хруст.

— Вашу мать, — прокряхтел он от боли, опускаясь руками к земле и возводя длинную ледяную стену на всю улицу, оттесняя от себя врагов. — Ты ненормальная что ли, так подкрадываться?

Отчего-то эта ситуация взбесила его гораздо сильнее толпы нацистов, которые мешали им пройти дальше. А все это дурацкое чувство вины, которое он так ненавидел. Ведь она закрыла его собой, смягчая удар, сделав свое тело текучим и вязким. Если бы не это, ему бы наверняка сломали спину!

— Это же… — удивленно вздернула брови Ами, настороженно застыв перед девушкой, лежащей перед ней на асфальте.

— Тереза, ты что тут забыла? — Подорвавшись с места, Нико протянул руку немного оглушенной девушке, чье тело время от времени теряло форму, становясь водой. — Я думал ты уехала!

— Я вернулась, — тихо промямлила она, хватаясь за руку Нико. Второй она шарила по земле в поисках своей вязанной шапочки, которая слетела с нее при падении, — чтобы помочь. Оставила своих родных в безопасном месте и вернулась. Ваши друзья подсказали, где вас искать.

Ее голос звучал растерянно. А когда Нико рванул ее на себя, поднимая на ноги, она смотрела куда угодно, но только не ему в лицо. Он не любил такого. Ему нравилось, когда человек, стоящий перед тобой, смотрит тебе прямо в глаза. Без стеснения и утайки. Тем не менее…

— Я очень рад тебя видеть, — признался он, сам того не ожидая. — Только, боюсь, поболтать не получится.

— Да… Я вижу, — Тереза задумчиво осмотрела ледяную стену, по которой расходились трещины. А самые умные из нацистов уже показались из-за ее угла, там, где стена обрывалась. — Напомните мне адрес. Скорее.

Не найдя ни одной причины этого не делать, он выполнил просьбу девушки. Теперь она выглядела сосредоточенной и решительной. Совсем, как тогда, когда им пришлось сражаться друг с другом. Как же давно это, казалось, было.

Услышав адрес, Тереза коротко кивнула и без разрешения схватила за руки героев.

— Задержите дыхание, пожалуйста, — деловито велела она, а ее тело начало превращаться в воду, начиная с ног. Слишком поздно Нико осознал, что он и сам превращается в воду, а водяной пузырь в считанные мгновение окутал его с головой. Он успел только прикрыть глаза, так и не успев сказать, что дыхание он задержать не успел.

Но было слишком поздно. В тот момент, когда он открыл рот, чувствуя, что задыхается, все уже закончилось. Он упал вниз, и из него вытекла, казалось, целая тонна воды. Так вот что чувствовала Лив после того, как ее точно таким же способом похитили из лаборатории? Легкие горели огнем, рука онемела, нога ныла после вывиха, спина поворачивалась с трудом. Положение не самое завидное. А ведь настоящий бой еще даже не начался.

— Простите, но прорваться можно было только так. Я перенесла нас по стокам, — он слышал виноватый голос Терезы, но будто из-под толщи воды.

— Так-так-так, — послышался за спиной чужой голос с какой-то самодовольной усмешкой. — Все-таки прорвались. Не забыть бы потом наказать тех отбросов снизу.

— Будешь наказывать, — прохрипел Нико и твердо встал на ноги, оборачиваясь, — своих же? — Его руки сами сжались в кулаки.

— Ты про этот мусор? Обычные пешки, — невинно пожал плечами подрыватель. Обернувшись, Нико убедился, что Ами и Тереза стоят по обе стороны от него. Алая выглядела вполне бодро, если не считать ее волос, которые теперь намокли и выглядели сильно потрепанными. Чего не скажешь о Терезы. А вот подрыватель не спешил нападать, изучая их своими хитрыми прищуренными глазами.

— Странно, почему тогда помоями несет только от тебя? — В такт ему, передернул плечами Нико, нахально ухмыльнувшись. Но этого парня было сложно вывести из себя. Он продолжал беззаботно сидеть на краю крыши и деловито поглядывать на часы, закинув ногу на ногу.

— Трое на одного значит? — Вздернул бровь он.

— Одного?! — Задохнулась от возмущения Ами. Но Нико остановил ее жестом руки.

— Он тянет время, — предупреждающе шепнул он и вышел вперед. От его рук повалил ледяной пар. — Дерись уже, козлина.

***

Август был приятно удивлен тем, с какой легкостью его «новобранцы» ухватили суть. Конечно, на улицах города бродили лишь самые неопытные сверхлюди, чье самомнение было гораздо выше навыков боя. Но тем не менее. Как его там… Ларл? Вот этот парень оказался самым мощным не только на вид, но и на деле. Его разряды шаровых молний с полтычка разрушили совсем недавно отремонтированную дорогу. Администрации это не понравится, но им придется смириться с тем, что повестки в суд для вечно крушащих все героев обычно не находят своего адресата.

А вот от Марго он вообще такого не ожидал. Согнувшись в три погибели перед парочкой нацистов, она вдруг начала меняться. Как оборотень или что-то вроде того. Ее кости ломались, и в какой-то момент Август, зависший в воздухе над ней, подумал, что ей нужна помощь. Но уже через мгновение он потерял ее из виду. Она просто испарилась. Но, обернувшись, он вновь нашел ее. Самый настоящий монстр с кровожадной улыбкой, удлинившимися пальцами-когтями и невероятной скоростью восстал перед ним. Помахав ему рукой, она еще разок приложила к земле бедолаг, которые первыми встали у нее на пути. Жуть какая.

С остальными все было не так гладко, поэтому их пришлось отправлять на другие улицы группами. Форкс — парень с какой-то странной способностью, которую Август так и не понял, но переспрашивать не стал дабы не утерять свой авторитет — отправился вместе с той самой девушкой в зеленом и очках — Идой. Та еще дамочка. Она вопила и верещала по началу, пятясь и прячась за Форкса, но вскоре вошла во вкус и одним взглядом превращала в камень целые толпы врагов. Если честно, Август ее даже побаивался.

Еще один очень интересный парень — Смит. Он мысленно настроил между ними связь, и теперь они могли переговариваться друг с другом на расстоянии. Его он конечно же оставил рядом с Грейс, ибо толку в бою от него никакого.

Остальных «новобранцев» — мужчин лет сорока Майка и Николу, супругов Барбс и Айдена, а также вечно восторженного Мэта и поддатую Лану — должен был направить на точки придурок Марк. От одного воспоминания о его нахальной роже Август начинал разгораться не на шутку. Но делать нечего, любые союзники сейчас на вес золота.

Конечно, он не стал брать с собой на главную вылазку кого-то из «новеньких». Им он поручил патрулирование города, дабы обезопасить случайных людей, да и просто пополнить тюремные камеры.

Но что его раздражало больше всего, так это:

— Эй, Пламень, — послышалось у него прямо в голове, хотя сам он быстро пролетал над улицами города, — или как тебя там?

— А то ты не знаешь, — фыркнул Август, огибая высотку. Чтобы говорить, ему даже не пришлось открывать рот. — В отличии от тебя, я в этом городе что-то вроде рок-звезды. Недавно я увидел фигурку самого себя на eBay, прикинь? Думаю, подарить их друзьям на Рождество.

— Что-то я не заметил очереди из фанаток под дверью, — в своем привычном тоне парировал Марк. — Ладно, я вообще-то по делу. Я тут закончил, все на местах. Встречаемся у телестудии?

— Постой, — нахмурился Август. — На улицах полно нацистов. Я-то летать умею, а ты как прорываться собрался?

— Ну как, ты же вроде бы ученый, — хмыкнул Марк. — Должен же знать о том, что умеет свет помимо того, что поджигать нацистов.

И Август сразу же понял, о чем идет речь. Тут и физиком быть не нужно, каждый школьник в курсе, что…

— Свет очень быстрый, — Август уже почти добрался до места назначения, но тут заметил неподалеку в переулке две фигуры в сером и прижатую к стене девушку. — Ты что это, типо как Флэш?

— О, я гораздо симпатичнее, — услышал Август, и как наяву представил эту самодовольную ухмылку, закатив глаза. Но продолжать словесную перепалку и дальше он уже не смог, потому что девушка у стены отчаянно закричала.

Потушив огонь, Август плавно приземлился позади разворачивающейся драмы, но нацисты в темно-серой форме даже и не взглянули в его сторону. Тогда он скрестил руки на груди и громко откашлялся.

Тот, что был повыше обернулся через плечо и окинул Августа равнодушным затуманенным взглядом. О да, этому парню лучше бы не дышать в его сторону. А то из-за его перегара может сгореть целый район.

— Чего уставился? Коп что ли? — Заплетающимся языком, заговорил он. А его шея омерзительно удлинилась, как пережеванная жвачка, позволяя его голове повернуться на сто восемьдесят градусов. Выглядело довольно тошнотворно.

— Коп? Серьезно? — Вдруг расхохотался Август. — Парень с горящими руками и маской на лице — коп?

К тому времени обернулся и второй, отпуская из рук волосы напуганной девушки. Тогда Август перевел взгляд на нее и мотнул головой в сторону, молча прося ее уносить отсюда ноги. Так она и поступила, зажав рот рукой, чтобы не закричать. Но человек-жвачка неуклюже протянул в ее сторону руку, которая начала удлиняться, чтобы схватить ее за юбку.

— А ну не распускай руки, — пробормотал Август и направил струю огня из обеих рук на асфальт в непосредственной близости от него. Пламенем его не задело, но зато обдало раскаленным воздухом, да так, что тот подлетел вверх на высоту пяти, а то и шести этажей.

— Ой-ой, — наигранно испугался Август. — Так, понял, ловлю! — И рванул вверх, подхватывая нациста на руки. Он зажег лишь ноги для прыжка, но бедолага отчего-то начал кричать, а его кожа пузырилась и слезала на глазах в ужасных ожогах. Признаться, Августа этот факт ввел в ступор. Ведь он был уверен, что раз Лив теперь не обжигалась о его кожу, то и другие тоже… Эксперимент доказал, что это не так. Что ж, быстро рассудив что к чему, он опустился чуть ниже и разжал руки, выпуская свою истошно орущую ношу.

Когда Август виновато отскочил назад, прямо перед ним пронеслось нечто. Ладно, до «нечта» ему было очень далеко, как и до Флэша. Марк был быстр, но не так, как представлял себе Август, вспоминая о скорости света или о «самом быстром человеке на земле» из комиксов. Остановившись подле него, блондин поправил на лице сползающую маску и осмотрелся.

— Что тут у тебя? — С живым интересом поинтересовался он.

— Ничего серьезного, просто этот уважаемый человек упал и приземлился на лицо, — пожал плечами Август, уставившись тяжелым взглядом на второго. — Как и его друг.

Испуганно уставившись на парочку героев, второй нацист быстро закивал и, разогнавшись, послушно впечатался лицом в кирпичную стену, падая ниц.

— Жуткий же ты тип, — присвистнул Марк и повернулся к Августу спиной. — Идем уже. Всех не спасешь.

— Столько, сколько смогу, — серьезно пробормотал себе под нос Август и двинулся следом.

***

Сила подрывателя была поистине чудовищна и не шла ни в какое сравнение с силой тех нацистов, с которыми они сражались до этого. Он будто знал куда наносить удары. А все, что ему было нужно делать — лишь посылать руками какие-то импульсы, которые производили взрывы на расстоянии. Только Ами могла выносить их, полностью растворяясь в собственной тени. Попади же Нико или Тереза под прямую атаку — и куски их тел потом придется собирать по всему Маунт Плезант. Хотя Тереза, вроде бы, могла превращать свое тело в воду?

Поэтому Нико приходилось с непривычной ему скоростью выставлять щиты и скакать по крыше, рискуя свалиться вниз. С каждой новой минутой боя подрыватель, которого Нико мысленно прозвал Джокером за его безумный смех, грозился вот-вот разрушить крышу дома раньше намеченного срока. И с этим нужно было срочно что-то делать.

— Надо спустить его отсюда, — крикнул Нико Ами, которая коротко кивнула.

— Тогда прикрой меня, — велела она и, не дожидаясь ответа, ринулась вперед.

Джокер целился в нее указательным и средним пальцами, сложив их как импровизированный пистолет, посылая серию небольших взрывов. Но Нико, стоящий напротив, быстро выставлял перед каждым по небольшому ледяному щиту, который тут же рассыпался крошкой, летящей Ами в лицо. Но эта мелочь ни за что не остановила бы Алую тень. Оказавшись прямо напротив врага, она что есть сил толкнула его плечом в грудь, сталкивая с крыши.

Было бы глупо надеется, что это его убьет. Подбежав к краю, Нико махнул рукой Ами и Терезе, чтобы следовали за ним. Он первым сиганул вниз, а под его ногами сама собой вырастала ледяная дорога, ведущая вниз, как горка, закручивающаяся в спираль. Прямо за ним, твердо стоя на ногах, скользила Ами. А вот Тереза, закрыв лицо руками, превратилась в воду с испугу и просто стекла вниз.

— К этому невозможно привыкнуть, — удивленно пробурчал он уже внизу, наблюдая за тем, как девушка снова трансформируется в человека.

Он отвлекся. И это стало его ошибкой. Если бы Тереза вовремя не сбила его с ног струей кипятка, он уже валялся бы на мокром асфальте без головы. Кажется, теперь он обязан этой девушке жизнью.

— Спасибо, — прокряхтел он, откатываясь в сторону. Раненное плечо взорвалось новой болью, но виду он не подал.

А Тереза тем временем атаковала скачущего по машинам Джокера короткими, но острыми, как нож, струями воды. Она просто шла вперед и резала воздух руками. Ее способности имели одно очень интересное свойство. Когда она вот так непрерывно использовала свою силу, Нико чувствовал запах моря. Ночного прибоя. И тишины, которая ни на миг не замолкала, когда он проводил ночи на пролет на берегу одним далеким летом. И эти светлые воспоминания о детстве, о своей семье… Придавали ему сил.

Тереза атаковала словно фурия. А как только она отступала, на ее место становилась Ами, ловко уходя от прямых ударов Джокера, чтобы после нанести свои. И лишь болезненно морщилась, когда он отвечал ей взрывами по телу, которое едва успевало превращаться в тень. Тогда она могла показаться непобедимой, но Нико знал, что после каждая рана даст ей о себе знать. Поэтому и он рванул вперед, оттесняя девушку в сторону. Все что он успевал в одиночку — отбиваться и просто не позволять взорвать себя.

А Джокер все смеялся, смеялся и смеялся. Как безумный.

И этот смех нагонял жути, выбивал из колеи похлеще опасных атак.

Сражайся он против него в одиночку… Он бы точно проиграл. Но на этот раз он был не один. Пока Джокер был занят Нико, Ами сбила его с ног и уселась сверху, прижимая его руки к земле. С ледяным взглядом, не колеблясь ни минуты, Тереза взмахнула руками. И два водных потока, острых, как лезвие, лишили нациста рук.

Поморщившись от его истошного крика, Нико заморозил его руки на срезах. Чтобы кровь не вытекла из его тела за считанные секунды. Как бы там ни было, он все еще не мог хладнокровно смотреть, как умирает человек — пусть и нацист — когда он может его спасти.

Ничего, без рук он все равно больше не опасен.

Казалось бы, победа была у них в руках. Невинные люди спасены, но что-то внутри не давало Нико покоя. Что-то в центре груди сжалось в тугой комок, предупреждая об опасности. Наверное, всему виной лицо Джокера. Поверженный, прижатый к земле, лишенный рук, в луже собственной крови… Он безумно улыбался.

— Тик-так, — пропел он и безумно расхохотался.

Нико перестало хватать воздуха.

Где?

Где они просчитались?

Тереза поняла это раньше его. Проследив за девушкой взглядом, Нико с ужасом уставился на небольшой грузовик, припаркованный у дома. Во время боя ему снесло половину задней части, обнажая героям ящики со взрывчаткой.

— План Б, — истошно голосил Джокер, но Нико уже не слушал его.

Как в замедленной съемке, он видел, как Тереза, опережающая его на несколько шагов, кидается всем телом во внутрь машины. Все, что произошло дальше, продлилось не больше одного мгновения. Но для него оно, казалось, длилось целую вечность.

Крича что-то ей, он видел, как ее тело растворяется, окутывая ящики плотным слоем воды. А все, что он успел сделать тогда — прыгнуть следом за ней, прямо на водяной пузырь и окружить его плотной сферой изо льда.

А после прогремел взрыв.

***

Оказавшись у здания телецентра, откуда Дэниел вещал свои новости, Август и Марк остановились перед стеной из людей в темно-серых костюмах. Они окружили здание, взявшись за руки, и выглядели несколько… загипнотизированными.

— Так, — деловито заговорил Август, разминая кисти рук. — Может, в обход?

— Пожалуй, — ухмыльнулся Марк. — Так и быть, прикрою твой зад.

— Я всегда больше беспокоился за перед.

Воспламенившись, Август взмыл в воздух, попутно посылая огненный сгусток в сторону главного входа, чтобы нацисты после не проследовали за ними в здание. Конечно, кроме тех, что могли проходить сквозь стены, летать или высоко прыгать. Этим он, конечно же, не указ.

Поднимаясь выше, он опустил взгляд, следя за тем, как Марк огибает здание, разгоняясь, а после просто взбегает по стене вверх. Хмыкнув, Август подумал, что этому парню лучше бы не останавливаться, если он не хочет расшибиться об асфальт. А еще ему не мешало бы следить за открытыми окнами. Да, пожалуй, было бы очень обидно покалечится именно так.

Пока он думал об этом, несясь вверх — к крыше высотного здания — будто в насмешку, его опасения оправдались. От стены вдруг отделилось что-то темное, преграждая световому лучу-Марку путь. Встретившись с неведанной преградой, парень перестал светиться и полетел вниз.

— Черт, — выругался Август, устремившись за ним. Все, что он смог сделать, так это пролететь под летящей вниз фигурой и на мгновение толкнуть его руками в спину, замедляя падение. Задержи он руки чуть дольше, и Марк уже не отделался бы обгоревшими дырками в куртке.

Упав на землю, блондин покатился по ней, как тряпичная кукла, закрыв лицо руками. Может быть Август и недолюбливал его, но когда Марк, кряхтя, поднялся на ноги, он испытал облегчение.

— Что это было? — Спросил он, подлетая ближе, но все еще не касаясь земли ногами.

— Мой чертов брат, — хрипло отозвался Марк. — И сейчас я надеру ему задницу. Снова.

— Ты не выглядишь как человек, который в состоянии надирать задницы, — осторожно заметил Август.

— А ты не выглядишь, как человек, который мог бы понравится моей лучшей подруге. Так что вали уже отсюда. Я разберусь, — Марк раздраженно сверкнул глазами в сторону Августа и тут же замер. Резко обернувшись, он шарахнул светом в землю за своей спиной. Прямо по собственной тени. По тени, из которой тут же выскочил человек. — Давай, не тормози!

Напряженно хмыкнув, Август, словно метеор, рванул вверх, оставляя свет и тень сражаться внизу. Потому что наверху его ждал свой собственный бой. За последнее ценное, что у него осталось. За Лив.

Честно говоря, как бы сопливо это не звучало, он готов был отдать за нее жизнь. Да, а ради кого, как не за любимых? Но, признаться, было бы гораздо круче, если он к ней все же вернется. Именно на это он и рассчитывал. Тем не менее, у него из головы не шла одна противная мысль…

Он не знал, как уничтожить призрака.

Его оболочку? Да запросто. Она и так уже давно не жива. Но что потом?

Что если, покинув свой «сосуд», он продолжит искать способ добраться до последнего медиума — Лив? Добрался же он как-то до нынешнего тела, заставил бедную девушку впустить его в себя… Как жаль, что эту загадку нельзя было решить просто заглянув в микроскоп. А все эти астральные штучки… Они выбивали его из колеи.

Поэтому на этот раз он решил не забивать себе голову, а просто действовать так, как он привык это делать. Огнем и кулаками.

Оказавшись на крыше, он встретился лицом к лицу с троицей в красной форме. Что ж, это хорошо. Где элитные войска Дэниела — там и он сам. А то, что против него одного выступало трое, его мало смущало. Потому что они не учли главного.

Чем больше людей нуждались в его защите…

Тем сильнее он становился.

Он слышал голоса каждого из них. Голоса своих друзей и Лив. Голоса новичков, которые беспрекословно верили в него.

И помнил.

Он помнил взгляды, полные надежды, каждого из них.

Перед ним оказалось две девушки и очень высокий парень, который в своем длинном красном плаще казался крайне жутким. В лучах зимнего солнца его лицо окрасилось алым, очерчивая бугристую сморщенную кожу. Он будто высох заживо. Будто кто-то уже выпил из него жизнь.

— Мы ждали не тебя, — первым заговорил он сухим надломленным голосом. Даже на таком расстоянии Август едва не свалился замертво от той вони, что исходила из его прогнившего рта.

— Как насчет мятной конфетки или зубной пасты? Ты только свистни, — напряженно хохотнул Пламень и тут же ринулся вперед.

Добавив себе скорости, выпустив огня из-под ботинок, он уже нацелился прямо в лицо вонючке кулаком. А тот даже и не думал двигаться с места. Ни один дряблый мускул на его лице не дернулся.

Заподозрив неладное, Август хотел остановиться и отступить.

Но его тело замерло на месте, а кулак застыл в метре от лица нациста-мумии.

— Какой ты быстрый, — безразлично пропела одна из девушек с выступающими из головы рогами.

— А ты не торопилась, Селена, — кровожадно ухмыльнулась вторая — с хищным птичьим лицом и длинными когтями.

— Люблю, когда они разочаровываются, — пожала плечами девушка и подошла ближе, заглядывая Августу в глаза. — Пламень… — протянула она, скользя по его лицу взглядом. — Ненавижу выскочек. Таких, как ты. Расслабься, сейчас тебе будет больно.

Август мог лишь переводить взгляд от одного нациста к другому. Бесспорно, они были сильны. Но на другое он и не рассчитывал, идя сюда.

— Расслабиться… говоришь… — сквозь сжатые зубы процедил он и хмыкнул. Если бы он мог шевелить губами, то на его лице расцвела бы самодовольная ухмылка.

Потому что он действительно расслабился. Скинул все барьеры, что носил внутри себя столько месяцев. Позволил крови в венах забурлить от нахлынувшего жара, распространяющегося по всему телу. Позволил силе захватить собственное дыхание.

Позволил огню вырваться наружу.

Потому что она сковала его тело, но не его суть.

Тогда полыхнуло так, что, наверное, Грейс увидела это со своих взломанных спутников. И ему хотелось улыбнувшись, помахать ей рукой. Но вместо этого он схватился за плечи истошно орущей девушки, которая больше не сдерживала его своими способностями. Ведь у нее были проблемы посерьезней. Ее кожа плавилась под ее пальцами, но ему не было жаль ее. Потому что он знал, что именно она манипулировала ею. Его Лив.

— Где, — процедил он сквозь зубы, — Дэниел?!

Жар рос в нем, умножаясь с каждой секундой. И ему больше не хотелось сдерживать его. Казалось, что все это время он копил его только ради этого дня. Ради этой минуты.

А Селена перестала кричать. Понимая, что ее тело обмякло в его руках, он просто разжал пальцы. Эта сила… Ее сила была чудовищна. Пожалуй, даже чудовищнее, чем его собственная. И он был рад тому, что она больше никем не сможет управлять.

Тяжело вздохнув, он с трудом затолкал часть огня обратно, дабы не спалить все здание. Покрытие крыши уже давно расплавилось под его ногами и теперь он просто медленно брел по этой черной луже в сторону сморщенного типа, который успел вовремя отступить назад вместе со второй девушкой.

— Где, — тихо повторил Август, занося кулак для удара, — Дэниел?

Внезапно фигура парня-мумии растворилась перед ним. А на его месте появилась она. Его мать.

— Август… — измученно прошептала она, хватаясь за живот, из которого сочилась кровь. Ее темные волосы были выбиты из прически, а на лице виднелись следы ожогов. — Помоги мне…

— Нет, — отшатнулся он, хватая ртом воздух.

— Зачем ты делаешь это со мной, сын? — Уже рыдала в голос она.

— Я… — Август полностью потушил огонь и сделал шаг вперед. — Делаю это… — прикрыв глаза, он протянул к ней руки. Утерев слезы, она бросилась ему навстречу, и он заключил ее в свои объятия. Его мама… Такая маленькая и хрупкая. Снова обнимать ее было сродни сладостному сумасшествию. Он мечтал об этом… Так долго мечтал. И этот короткий миг значил для него так много. Только вот… — Ради Лив. А от тебя несет, как от помойки.

Зарычав, он вновь заставил свое тело загореться, сильнее сжимая объятия. Силуэт матери растворился, и теперь он сжимал за плечи худощавого высохшего человека, который даже не кричал, когда горел. Скорее всего, он уже давно ничего не чувствовал, съеденный собственной сверхспособностью.

Повернувшись к последней девушке, которая кровожадно оскалилась, пригнувшись в боевой стойке, он расслабленно скрестил руки на груди.

— Ненавижу повторяться, — покачал головой он. — Ты ведь помнишь мой вопрос?

— За то, что ты сделала с моей Сейрой, — прошипела она сквозь сжатые зубы. Черты ее лица стали еще больше походить на хищную птицу. — Ты прочувствуешь мой гнев… Втройне.

Кинувшись вперед, она замахнулась на него когтистой рукой. Август выставил вперед руки, чтобы принять удар, а после контратаковать его. По его расчетам она лишь слегка заденет его острием. Это ничего… Он мог бы сжечь и ее, но ему нужны были ответы.

И его расчеты подтвердились. Она лишь слегка царапнула его по рукам. Но это место вдруг взорвалось немыслимой болью. Такой, как если бы ему оторвало руки с корнем. Закричав от неожиданности, он упал на колени, прижимая руки к груди. А в глазах заплясали красные пятна. Только бы не вырубиться. Не отключиться.

— Что ты, — прокряхтел он. — Сделала?

— Усилила твои ощущения. Всего лишь в три раза. А теперь…. В пять.

Договорив, она рванула вперед и что есть сил пнула его по голове. Было ощущение, будто его голова оставалась на месте, а мозг пришел в движение и бился о черепную коробку, словно колокол, не давая нормально дышать, разрывая все связи с чувством реальности и пространства.

— А теперь, — услышал он сквозь пелену боли. — В десять.

Август попытался снова воспламениться, но впервые в жизни не смог сосредоточиться и нащупать в себе тот источник сил, который так долго сдерживал. Голова трещала, мир кружился перед ним, а руки онемели. Он просто не мог пошевелить ими.

Он просто не ожидал. Не ожидал, что человек может обладать такой силой.

Мог ли он сдаться? Нет, не мог. Закрыв глаза и ожидая новый удар, он снова увидел ее лицо. Ее смущенную улыбку, в тот день, когда она призналась ему в своих чувствах, под слабым светом фонаря в парке. Тогда ее волосы небрежно распушились из-за влажного воздуха, но она все равно была самой красивой девушкой на земле. Тогда ему казалось, что он не знал никого храбрее, чем она. Ведь ему самому так и не хватило смелости признаться первым.

— Да пошла ты, — прохрипел он, сквозь боль выбрасывая руку вперед и ловя ее когти на лету. Тело вновь содрогнулось новой болью, когда его ладонь насквозь пронзил длинный коготь. Но, едва он наклонил руку в сторону, послышался хруст сломанной руки.

Девушка закричала, а Август вскочил на ноги, схватив ее за второе запястье. Легко дернул, и послышался второй хруст.

— Кажется, ты усилила мне не только ощущения, — слабо ухмыльнулся он и повалил ее на землю, наступив ногой на ее живот. — Но и силы. Что ж, спасибо. А теперь отвечай на вопрос, или я нечаянно раздавлю твою печень.

Пока девушка корчилась на полу и кряхтела, послышался скрип давно не смазанной двери. Подняв взгляд, Август удивленно вскинул брови.

Как ни в чем не бывало, девушка с пепельными волосами аккуратно обошла расплавленное покрытие крыши и встала неподалеку от них, наклонив голову и с живым интересом рассматривая результат прошедшего сражения. И все бы ничего, только вот у девушки не хватало одного уха и куска щеки. Ряд ровных зубов проглядывался через эту дыру.

— О, а вот и Дэниел, — передернул плечами Август и отпихнул ногой девушку, которая уже потеряла сознание. А потому и его умноженная сила вновь пришла в норму. — А я тут как раз тебя искал. Хреново выглядишь, кстати.

— Август Остин, — приветливо развел руками в стороны он. Или она. Кому как больше нравится. — Я рад тебя видеть.

— Да что ты заливаешь? — Скривился в ответ Август. — Давай-ка я уже просто прикончу тебя, и спасу свою девчонку. Твои лучшие бойцы немного подустали, а я пропустил обед. Так что поторопимся.

Август сделала шаг вперед, но вдруг наткнулся на невидимую преграду, впечатавшись в нее носом.

— Ой, ну что за фокусы, — простонал он, закатив глаза.

— Фокусы из арсенала медиумов, — спокойно объяснил Дэниел и подошел ближе, становясь прямо напротив. Август машинально вскинул кулак, направив его ему в живот, но снова встретил лишь стену. — Я многое умею. Гораздо больше, чем твоя подружка. Не имея силы, знаешь ли, власть не завоюешь.

Пройдя дальше, вдоль преграды, он окинул взглядом своих поверженных союзников.

— Знаешь, а ты мне всегда нравился, — как ни в чем не бывало заговорил он, возведя взгляд на небо. — И очень жаль, что ты не на моей стороне. Твои способности… впечатляют, — повернув голову вбок, он искоса уставился на Августа, а тот вдруг почувствовал себя таким уставшим. Как же давно он не спал.

— Слушай, обычно в фильмах вот эта вот болтовня поворачивалась боком главным злодеям. Давай просто сразимся уже и все?

— Как всегда нетерпелив, — кивнул Дэниел так, будто только что подтвердил свою теорию. — А знаешь ли ты, Август, что именно твоя нетерпеливость раскрыла мне скрытые возможности нашего устройства для поиска темной материи?

Замерев, Август непонимающе вздернул бровь. Хоть и слабо верил во всю эту болтовню. Было ясно, что Дэниел просто тянул время. Только вот — зачем?

— Мне всегда нравилось, как ты работал, — продолжил Дэниел, плотнее запахнувшись в черное пальто. — Поэтому я и предложил Катерине взять на практику именно тебя. Ты мыслил… нестандартно. А когда ты принес мне один из отчетов о об охлаждении резонатора… Там была допущена ошибка. А когда я начал искать ее причину, то понял… Что ты отнюдь не ошибся. Понял, что ты первый, наконец, нашел правильный ответ на все мои вопросы.

— Ой, хочешь убедить меня, что это я во всем виноват и прочее бла-бла-бла? — Фыркнул Август. — Опоздал, мой период самобичевания давно прошел. Жизнь многому научила меня, в том числе и тому, что я не могу брать на себя вину за целый мир. Я виновен только в том, что совершил осознанно. Только тогда, когда я осознавал последствия своих действий, но продолжал их совершать. Понятно тебе, скотина? — Переступив через обугленное тело, Август снова встал напротив разлагающейся девушки. — Раз уж мы решили поболтать, поясни-ка мне одну вещь. У тебя была эта девчонка, которая могла просто заставить Лив выйти из убежища и привести ее к тебе. Почему ты не воспользовался ею?

— Почему? — Вскинул брови Дэниел. — Но это же так скучно!

— Скучно… говоришь… — задумчиво пожевал губу Август, с трудом проглотив презрение, скопившееся на языке.

— Да, — подтвердил он. — Гораздо интереснее побуждать людей на определенные поступки, ты не находишь? Управлять ими. Разве не так поступают лидеры? Я крутил ею все эти месяцы и делал свою работу вашими руками. Так с чего я должен марать руки теперь?

— Гордыня тебя и погубит, — ухмыльнулся Август. — Потому что Лив ты не получишь. И сгниешь. Я смотрю, осталось не долго. Может, и руки марать не придется.

— Уверен? — Внезапно расхохотался Дэниел, а из дыры в его щеке вместе со смехом раздался неприятный свистящий звук. — Ты же умный парень. Сам ведь понимаешь, что на кончине этого тела все не закончится. Я — дух. Я буду терзать Лив в кошмарах. Я буду являться ей в отражении зеркал. Когда ты будешь шептать ей комплименты, она будет слышать лишь мой голос, мои слова, — его рот расплылся в отнюдь не женственной улыбке, а по телу Августа непроизвольно прошелся холодок. — Я сведу ее с ума. И она сама начнет умолять меня забрать ее.

— Нет, — прохрипел Август, но в его голосе больше не слышалось уверенности. — Я просто запру тебя. В клетке. И не позволю тебе подохнуть. Ты будешь жить взаперти этого тела до тех пор, пока я жив.

— Опять ошибка, — хмыкнул Дэниел. — Разве ты не видишь, Август? Это тело уже давно мертво. Оно разлагается. Вскоре от него останется лишь пыль, и я буду свободен. Пойми наконец. Ей суждено стать моим сосудом. И даже ты ничего не сможешь с этим сделать. Тебе это не под силу.

С каждым его словом, гнев поднимался в нем, вырываясь из тела всполохами пламени, которые он больше не мог сдерживать. Это клокотало горькой злостью у него в груди, и заставляло голову кружиться от переизбытка эмоций.

— Судьба, говоришь… — он и сам уже не узнавал свой голос. Он больше не говорил, а скорее рычал, как дикий зверь. — Я спалю, — сжав кулак, он что есть сил впечатался им в невидимую стену и опалил ее огнем. И она вдруг стала мягче, — твою судьбу дотла!

А Дэниел лишь ухмыльнулся, потому что за его спиной вновь скрипнула дверь. А он даже не обернулся, будто уже знал, что там…

— Лив? — Ошарашенно прошипел Август. Его губы едва шевелились, онемев, а сердце заколотилось в груди, как сумасшедшее. Отчаяние и непонимание — вот чувства, которые делали ему больнее всего.

Это была не иллюзия и не галлюцинация. Это действительно была она. С испуганным и виноватым взглядом, устремленным на него. Все в той же одежде, которая принадлежала ему. С собранными в высокий хвост волосами.

— Прости, — прошептала она, неотрывно глядя на него.

— Почему? — Отчаянно закричал Август. — Что ты с ней сделал? Я же сжег девку, которая управляла ею!

— Что я с ней сделал? — Задумчиво протянул Дэниел. — Ничего. Она пришла сама.

— Нет… — он не мог в это поверить. Разум просто отказывался принимать это. Поэтому он снова умоляюще посмотрел на нее. Чтобы она сказала, что это не так.

— Да, Август. Я пришла сюда сама, — тихо подтвердила она, а ее губы дрожали от страха. — Прости.