Нейтрально-враждебный

Глава 47

Развалины древней крепости показались на горизонте за час до заката. До этого отряд, не жалея лошадей, мчался по нейтральной полосе, но теперь, когда искомый объект оказался в поле зрения, Ильнур приказал сбавить ход, а затем и вовсе остановиться.

Назвать эти руины крепостью не поворачивался язык. От былого оплота сил добра остались жалкие развалины, над которыми дерзко возвышалась чудом уцелевшая угловая башня. Защитные стены были разрушены, где наполовину, а где до самого основания. За ними маячили остатки крепостных строений.

Руины выглядели давно покинутыми, так, словно люди не посещали их веками. Но видимость могла оказаться обманчивой. Верховная волшебница королевства забила тревогу не на пустом месте. Кто-то проник в крепость, и попытался разрушить сдерживающие чары. Другой вопрос — по-прежнему ли этот злоумышленник находится внутри, или уже убрался подобру-поздорову?

По приказу Ильнура воины спешились. Он лично отобрал два десятка самых сильных и надежных бойцов, а остальных, в том числе и всех магов, оставил стеречь лошадей. Колька, разумеется, оказался в отряде Ильнура. Андис, естественно, тоже, хоть верховный паладин и пытался его не взять. Но мажор ничего и слушать не хотел. За время пути он успел распалить себя мыслями о грядущих подвигах, и теперь неудержимо рвался в бой, неважно с кем, за что и почему.

В своих роскошных доспехах Андис заметно выделялся на фоне прочих героев, что делало его первой мишенью для вражеских снайперов. Те ведь тоже были не дураки, и понимали — чем богаче доспех, тем более знатен его владелец. И убить его, соответственно, нужно в первую очередь. От этого и почет, и слава, и когда дойдет до дележа добычи, можно смело требовать повышенную долю.

— Будь осторожен, — тихо шепнула Лаура на ухо Кольке.

Тот улыбнулся.

— Не волнуйся, все будет отлично.

Но встревоженное выражение лица верховной волшебницы говорило о том, что она не уверена в этом. Ей бы хотелось оставить обожаемого Коленьку при себе, под своей защитой, где ему ничего не угрожало. Лауре невыносимо было видеть, как ее возлюбленный собирается пойти к этим руинам, где его может поджидать все, что угодно. Но не могла же она удержать его силой, повиснув на теле любимого. Ее Коленька — паладин. Святой воитель, поклявшийся посвятить свою жизнь борьбе со злом. И ей следует уважать его выбор. Вот только Лауре хотелось бы, чтобы Коленька посвятил свою жизнь ей. А что до борьбы со злом…. Да разве некому больше с ним бороться? Зла на свете много, а Коленька у нее один. И если с ним что-то случиться….

Стоило только подумать об этом, как Лауре становилось дурно до тошноты. А богатое воображение подло рисовало перед мысленным взором картину, от которой у волшебницы рвалось сердце: ее обожаемый Коленька бездыханным трупом лежит на земле, пронзенный стрелами и изрубленный мечами. Нет, такого точно не могло произойти. Светлые боги не могли этого допустить. Разве мало она сделала для сил добра? Разве не заслужила небольшой награды в виде личного счастья? Если у нее отнимут Коленьку, то она…. Лаура, на самом деле, не знала, что она сделает в этом случае. Ей даже думать об этом не хотелось. Наверное, едва увидев бездыханное тело своего возлюбленного, она тотчас же умрет от горя.

— Прошу тебя, смотри в оба, — произнесла Лаура, обращаясь к Кольке. — Если вдруг заметишь что-то неладное, отступай сюда. Я тебя прикрою.

— Вот еще! — фыркнул Колька. — Предлагаешь, чтобы я опозорился перед своей девушкой? Да я брошусь в самую гущу боя.

Лаура понимала, что Коленька шутит. Но от этого ей было не легче. Она бы с радостью привязал его к себе самими сильными чарами, чтобы он не смог отойти от нее ни на шаг. И уж, тем более, ни за что не пустила бы его ни в какую битву.

Но все, что ей оставалось, так это бессильно наблюдать за своим возлюбленным, идущим вместе с отрядом к старой крепости.

Выстроившись цепью, паладины медленно двинулись в сторону развалин. Каждый из них прикрывал свою грудь большим треугольным щитом, и только Андис вновь отличился — наотрез отказался от щита, сославшись на то, что его доспех ковал лучший мастер королевства, и его не пробить ни стрелой, ни магией. Ильнур только чудом сдержался, чтобы не поставить этого напыщенного индюка на место, но в итоге плюнул, и решил для себя — будь что будет. Укокошат этого болвана, туда ему и дорога.

Остатки крепости медленно приближались. Развалины стояли мертвые, безмолвные, оплавленные и обугленные фрагменты стен торчали из песка, как гнилые зубы. Внешний вид этой твердыни, некогда оплота добра и света, производил тяжелое впечатление. И с каждым шагом оно лишь усиливалось. В какой-то момент Ильнур с удивлением осознал, что непонятный иррациональный страх липкими холодными щупальцами вползает в его отважную душу. Он покосился на своих соратников, и выяснил, что и они испытывают схожие ощущения. На гордых и бесстрашных лицах паладинов отразилось сомнение. Цепь начала замедлять ход, словно по мере приближения к развалинам воздух становился все более плотным и герои увязали в нем.

Колька не выдержал первым.

— Что это такое? — проворчал он, болезненно морщась. — Вы тоже это чувствуете, да?

Паладины неуверенно закивали головами. Кивнул и Андис. От его прежней самоуверенности не осталось и следа. Столичный мажор побледнел и заметно трусил.

— Это какая-то черная магия, — чуть слышно прошептал один из воинов. — Какое-то проклятие.

— Не думаю, — возразил Ильнур. — Скорее всего, этот эффект создает запертое здесь существо. Сомневаюсь, что он несет в себе реальную угрозу. Идем дальше. И смотрите в оба.

Они вновь двинулись вперед. Воздух вокруг крепости был буквально пропитан страхом, и обычно отважные паладины с трудом удерживались от немедленного бегства. Каждому из них чудилось, что кто-то большой и страшный следит за ними, следит и выжидает. Он затаился там, среди руин, и всякий, кто войдет в них, останется там навеки. Но Ильнур решительно шел вперед, и прочие герои следовали за своим предводителем, преодолевая охвативший их ужас.

Они добрались до стены и сквозь широкие проломы проникли в заваленный каменными обломками двор. Тот был пуст. Не было никаких следов того, что крепость посещалась кем-то за последние лет сто.

— Держаться вместе, — приказал Ильнур. — Осмотрим двор, потом пойдем внутрь.

Прикрываясь щитами, паладины двинулись мимо разбросанных каменных блоков, тщательно высматривая хоть какие-то признаки недавнего человеческого присутствия. Ильнур приказал Кольке взять с собой троих воинов, и проверить башню, что возвышалась над развалинами черной от копоти громадой.

— Осмотрись, — сказал верховный паладин. — Может, увидишь что-то сверху.

Собственно, так и случилось. Едва Колька со своим отрядом поднялся на башню, он сразу же разглядел оттуда развалины большого зала, в котором почти отсутствовала одна из стен и часть потолка, и ровные ряды грядок внутри него. Через минуту паладины уже были там.

— Вот это уже действительно интересно, — признал Ильнур, любуясь разбитым в зале огородом. Тот был обширен, и имел ухоженный вид. Люди, которые заботились об урожае, покинули этого место совсем недавно. Если вообще покинули.

— Веди остальных, — сказал Ильнур, обратившись к Андису.

Вскоре в разрушенную крепость въехала вторая часть отряда. Ильнур, взобравшись на каменный блок, поставил подчиненным единственную задачу.

— Обыщите здесь все, — приказал он. — Внимательно, скрупулезно. Осмотрите все снаружи и внутри. Кто-то жил здесь, и жил, надо думать, долгое время. Если эти люди по-прежнему находятся в крепости, мы обязаны их отыскать. И вот еще что — постарайтесь взять их живыми. Хотя бы одного.

Троих паладинов Ильнур отправил на башню — наблюдать за окрестностями на случай появления незваных гостей. Остальные, разбившись на тройки, разбрелись по двору и проникли внутрь уцелевших строений. С верховным паладином остались Колька, Лаура и Андис.

— Ну и ощущение! — зябко передернув плечами, пожаловалась волшебница.

— Элария говорила, что это существо заперто в подземелье, — напомнил Ильнур. — Полагаю, именно туда нам и следует отправиться прямо сейчас. Нужно убедиться в том, что оно по-прежнему под замком.

— Что? — вздрогнул Андис, который все еще был бледен и никак не мог прийти в себя. — Вы собираетесь искать то, что излучает этот ужас? Да зачем?

— Потому что именно с этой целью мы сюда и прибыли, — терпеливо пояснил ему Ильнур. — Но если вдруг тебе так уж сильно страшно, можешь подождать нас снаружи.

Юный паладин побагровел от обиды, и срывающимся голосом выкрикнул:

— Мне совсем не страшно! Вот еще! Я с вами.

— Ну, в таком случае, идем, — предложил Ильнур, с трудом удержав расцветающую улыбку.

Едва начавшийся обыск сразу же принес богатые плоды. Крепость действительно служила кому-то домом на протяжении многих лет. Этот кто-то успел основательно здесь обжиться. В помещениях обнаружилась мебель и предметы утвари. Еще теплая каша в котле взволновала всех — по всему выходило, что хозяева приготовили ее совсем недавно. Но куда большее волнение вызвала целая гора одежды, явно снятой с трупов. Одежда несла на себе следы от пробитий оружием и была покрыта пятнами засохшей крови.

— А вещи-то наши, — задумчиво протянул Ильнур, разглядывая наваленное горой тряпье. — Сдается мне, не все герои, не вернувшиеся с нейтральной полосы, стали жертвами монстров или рабов темной империи.

— Ты считаешь, здешние негодяи нарочно охотились на наших братьев? — резко спросил Колька.

Верховный паладин склонился над горой одежды и поднял лежащий сверху зеленый плащ. В том зияли три дыры, оставленные, видимо, стрелами, угодившими в спину бывшему владельцу плаща.

— А как иначе это объяснить? — спросил он.

Лаура потрясенно покачала головой. Судя по горе одежды, изверги, избравшие крепость своим логовом, успели умертвить десятки начинающих героев. И хорошо, если только умертвить. От обитателей нейтральной полосы можно было ждать чего угодно. Волшебницу ничуть не удивило бы, если бы выяснилось, что эти нелюди практиковали каннибализм. Возможно, эта страшная догадка еще подтвердится новыми находками. Лауру даже замутило, стоило ей представить себе огромную гору обглоданных человеческих костей.

— Ладно, — сказал Ильнур, уронив плащ обратно. — Этим займемся позже. А сейчас нужно проверить подземелье.

Спуск в него искать не пришлось. Одна из разведывательных троек случайно наткнулась на него, после чего прибежала обратно с бледными лицами, искаженными гримасами ужаса. Заикаясь, воины доложили Ильнуру, что набрели на каменную лестницу, спиралью сходящую вниз, в зловещую и непроницаемую темноту. И из тьмы этой повеяло таким леденящим ужасом, что у всех троих разом прихватило животы.

— Вот туда-то нам и надо, — сделал вывод Ильнур.

Он покосился на бледного Андиса, который храбрился из последних сил, и не отказал себе в удовольствии спросить:

— Вот тебе и выпала возможность совершить первый подвиг. Ты с нами?

Было видно, что Андис предпочел бы остаться здесь, а еще лучше — убраться от развалин миль на десять. Но ребяческая гордость возобладала. Стараясь, чтобы его голос не дрожал от страха, Андис с фальшиво наигранной храбростью заявил, что готов спуститься куда угодно, хоть прямиком в мир ужасных демонов. Да не просто спуститься, но и показать им там всем, кто в преисподней хозяин.

— Думаю, так глубоко мы не полезем, — улыбнулся Ильнур, откровенно наслаждаясь жалким видом напыщенного петуха. — Но проверить подземелье все-таки нужно.

Разведчики не соврали — на лестнице ощущение жути резко усилилось. Все четверо, вооружившись светящимися шарами, стали медленно сходить вниз по каменным ступеням. И Ильнур тут же отметил себе, что пыли на них куда меньше, чем должно было быть, да и лежит она как-то неравномерно. Лаура тоже это заметила.

— Кто-то побывал здесь до нас, — сказала она. — И визит явно не носил разовый характер.

— Кому это вообще могло прийти в голову? — простонал Андис. — Тут же просто невыносимо находиться. Я всей кожей ощущаю затаившееся зло.

— Полагаю, к этому воздействию можно привыкнуть, — заметила Лаура. — Вероятно, со временем оно теряет свою остроту, и его перестаешь замечать.

— Что-то мне не хочется привыкать к такому, — поделился своими мыслями Колька.

По мере спуска становилось заметно холоднее. Воздух сделался странно вязким и плотным, в нем появился неприятный привкус. А затем лестница кончилась, и все четверо вышли в короткий коридор, упиравшийся в огромную железную дверь.

— Вот мы и на месте, — негромко произнесла Лаура.

Они стояли, с изумлением и страхом взирая на металлическую плиту, полностью перегораживающую коридор. На ее поверхности темнели магические символы, складывающиеся в могущественные заклятия. От самой двери несло такой нестерпимой жутью, что даже отважные паладины с трудом выдерживали это воздействие.

— Ближе не подходите, — предупредила их Лаура.

Она воздела над своей головой стеклянный шар, чтобы свет его упал на поверхность двери, и быстро пробежалась глазами по начертанным на ней заклятиям.

— Ну, что скажешь? — спросил у нее Ильнур. Его пальцы непроизвольно вцепились в рукоять меча, но даже это не придало верховному паладину храбрости.

— На первый взгляд все, вроде бы, в порядке, — ответила ему Лаура. — Не все из этих заклинаний мне знакомы, но те, что я могу разобрать, до сих пор действуют. Полагаю, эту дверь никто не открывал.

— То есть, волноваться не о чем, да? — быстро спросил бледный Андис. — То, что там заперто, не вырвется ведь наружу? Нет ведь, ага?

— До тех пор, пока чары, наложенные на дверь, действуют, так и будет, — подтвердила волшебница. — Никаких признаков того, что их пытались разрушить, нет. Не могу понять, что именно встревожило госпожу Эларию.

— Она говорила об аномальной активности узника, — тихо напомнил Ильнур. Произнес он это чуть слышно, с опаской поглядывая на дверь. Словно опасался быть услышанным заточенной в темнице тварью.

— Аномальная активность могла быть вызвана множеством факторов, — пожала плечами Лаура. — Однако сейчас я ничего такого не чувствую. В любом случае, через эти двери ему не пробиться. Изнутри их не разрушить.

Повернувшись к спутникам, Лаура добавила:

— Хочу напомнить всем еще раз — не вздумайте использовать здесь магию. Сдерживающие чары сплетены в сложнейший контур. Великолепная работа. Умели же раньше. Но сложность конструкции делает ее уязвимой к внешним воздействиям. Одним богам ведомо, как отреагирует защита на постороннее волшебство.

— Ну, что, все выяснили, да? — нетерпеливо выпалил Андис. — Пора возвращаться. Лошади уже успели отдохнуть, можно ехать хоть сейчас. Не вижу причин торчать тут дальше.

Ильнур неодобрительно посмотрел на него и промолвил:

— Вообще-то мы еще ничего не выяснили. И ничего здесь не в порядке. Пусть дверь и не пытались взломать, в чем мы тоже не уверены полностью. Но вот в том, что в крепости кто-то обосновался, сомневаться не приходится. Эти неизвестные явно не принадлежат к числу добрых людей, раз уж промышляют разбоем. Возможно, сами они не владеют магией, но что будет, если к ним в руки случайно попадет какой-нибудь магический артефакт? Они притащат его сюда, в свое логово, а затем, чего доброго, используют.

— Из-за этого сдерживающие заклятия могут рассеяться? — спросил Колька у Лауры.

— Трудно сказать, — ответила та неуверенно. — Вряд ли они рассеются сразу. Но защитный контур может получить повреждения, которые со временем приобретут критический характер. Это может произойти через год, два, десять. Но поврежденный контур в любом случае не продержится долго.

— Теперь тебе ясно? — строго спросил Ильнур у Андиса. — Нас послали сюда, чтобы устранить угрозу. А в данном случае угрозу представляют поселившиеся здесь разбойники. И пока мы не выследим их и не убьем, мы не вернемся в Форинг. Раз уж ты сам вызвался участвовать в этой миссии, то советую смириться и больше не действовать мне на нервы.

Андис открыл рот, явно собираясь начать качать права и угрожать связями, но вдруг осознал, где находится, и поспешил захлопнуть варежку.

— Идемте отсюда, — предложил Ильнур. — Нужно узнать, что выяснили остальные. Возможно, им уже удалось обнаружить здешних обитателей.

И они с огромным облегчением поспешили вверх по лестнице, подальше от страшной двери, и того, что скрывалось за ней.

К моменту их возвращения обыск развалин был завершен. Герои осмотрели все, обшарили каждое помещение, даже сбросили светящийся шар в колодец, дабы убедиться в том, что бандиты не прячутся в его глубинах. Ими было выявлено множество следов человеческого пребывания. Они отыскали спальни, кухню, кладовую, даже алхимическую лабораторию. Эта последняя находка заинтересовала Лауру, и та выразила желание осмотреть ее лично. Ильнур и Колька последовали за ней. Андис, который до сих пор не мог прийти в себя, побоялся отстать от надежных спутников и заторопился за ними.

На первый взгляд лаборатория казалась примитивной и убогой, но Лаура, быстро осмотрев ее, пришла к выводу, что здесь орудовал весьма умелый алхимик.

— Даже в подобных условиях он умудрялся варить зелья очень высокого качества, — заметила она, осмотрев глиняные горшки и изучив их содержимое. — Этому не научишься у деревенского знахаря.

Лаура окинула взглядом лабораторию.

— Никаких записей, — сказала она. — Значит, все формулы он держал в памяти. Да, это специалист.

— И что, во имя добра, толковый алхимик позабыл на нейтральной полосе? — удивился Андис.

— Нечего, если только он не беглый преступник, — ответил ему Ильнур. — В этом месте обитают самые мерзкие и гнусные люди на свете. Те, кого отвергла даже темная империя.

Он повернулся к Кольке и сказал ему:

— Прикажи людям устраиваться на ночлег. Назначь караульных. Завтра начнем поиски. Бандиты не могли навсегда бросить свое логово. Наверняка они затаились где-то поблизости, и ждут нашего ухода.

— Стойте! Стойте! — простонал Андис. — Мы что же, будем ночевать прямо здесь? То есть, прямо вот здесь, в крепости?

— Если ты желаешь, мы можем поставить для тебя отдельную палатку снаружи, — великодушно предложил ему Ильнур. — Но прежде, будь так добр, черкани небольшую записку, и подробно изложи в ней, что в твоей страшной смерти в клыках чудовищ следует винить лишь тебя одного.

Андис побледнел еще сильнее. Кажется, до него начало медленно доходить, что он больше не в столице, и здесь ему ничем не помогут ни деньги, ни связи.

— Пожалуй, я буду ночевать со всеми, — сообщил он.

— Вот это мудрое решение, — довольно улыбнулся Ильнур. — И еще — постарайся не бродить здесь в одиночестве. Особенно ночью. Это, кстати, касается всех. Глядите в оба. Помните, где мы находимся. Нейтральная полоса никому не дает второго шанса.