Нейтрально-враждебный

Глава 55

После залитого волшебным светом двора утроба старой крепости показалась Ваську обителью самой непроницаемой тьмы. Внутрь он проник сквозь пролом в стене, и тут же остановился, напуганный окружившим его мраком. Позади него звенела сталь, и гремели разбивающиеся о щиты заклинания. Там было страшно. Но эта неведомая, загадочная темнота, способная скрывать в себе все, что угодно, пугала ничуть не меньше. И все же Васек взял себя в руки и стал медленно пробираться по коридору, ведя ладонью по грубому камню стен.

Спустя какое-то время, потраченное на блуждание в темноте, в ходе которого решимость Васька воздать по заслугам хотя бы одному злодею заметно ослабла, он вдруг был повергнут в ужас разнесшимся по коридорам криком. Такого крика Ваську не доводилось слышать никогда прежде. В этом крике было столько чистого незамутненного ужаса, что свинопас невольно содрогнулся. Он задался закономерным вопросом — что может заставить человека издать подобный крик? Что он должен увидеть или испытать, чтобы исторгнуть данный звук из своей груди? Ваську казалось, что даже самая страшная пытка, даже оживший ночной кошмар, не в силах вызвать подобный эффект.

Причина его непонимания заключалась в том, что Васек просто не был знаком с Грыжей Антрекотовной. В противном случае он не терялся бы в догадках, а сразу сообразил, что случилось. Ибо ужас, который не под силу вызвать ни страшной пытке, ни лютому монстру, вполне успешно рождала верховная кухарка черного замка.

Крик, зародившись, не думал замолкать. Он волнами раскатывался по тонущим во тьме коридорам древней крепости, колебля и без того сомнительную храбрость Васька. Того вновь одолели сомнения в разумности своего пребывания здесь. Ну и куда его, свинопаса, несет? На руинах старинной твердыни сошлись в бою великие силы. Могучие паладины скрестили мечи с черными рыцарями, светлые маги бросили вызов злым колдунам. И ему, простому крестьянину, незачем путаться под ногами у этих титанов. Затопчут — не заметят.

Источник крика приблизился — так, во всяком случае, показалось Ваську. Дрожащей рукой свинопас поднял перед собой меч, неминуемо ожидая, что вот прямо сейчас из непроницаемой тьмы на него бросится нечто. Но истошный крик, прозвучав где-то рядом, сменил направление и начал удаляться. Васек облегченно выдохнул и смахнул со лба литр трусливого пота. Ему совершенно не хотелось сталкиваться ни с источником этого жуткого крика, ни с его причиной.

Вновь он стал пробираться по темному коридору. Крик вскоре смолк, но на смену ему пришли новые звуки — лязг стали и человеческие голоса. Похоже, кто-то рубился на мечах внутри здания, и происходило это где-то рядом.

Васек добрался до угла, повернул за него, и вдруг увидел впереди красноватый свет. Он скорее обрадовал Васька, нежели испугал. Любой свет был лучше кромешного мрака.

Миновав коридор, свинопас выяснил источник света. Тот изливался из настежь распахнутой двери, ведущей в некое помещение. А прямо перед этой дверью сошлись в жестоком бою паладин и некое кошмарное существо. То самое, которое Васек приметил во дворе и принял за самку тролля. Паладина он тоже узнал — видел его в Форинге. Тот прибыл в город недавно, как говорили — из столицы. Он был молод, сильно моложе того же Васька, но это не имело значения. Паладина мерили не по возрасту, а по его боевым навыкам. И вот этот конкретный паладин навыками обладал, потому что успешно противостоял в тесном коридоре наседающему на него троллю. Тролль выглядел странно — на его груди темнел кожаный фартук, а орудовал монстр огромным ножом и разделочной доской. Глянув на рожу тролля, Васек едва не лишился чувств. Физиономию этого существа можно было описать одним словом — ужас. Как будто всех самых страшных баб собрали вместе, сделали выжимку их страхолюдности, и из получившегося концентрата зачем-то родилось это существо.

Васек прикинул, не стоит ли помочь паладину в его нелегком бою, но затем решил, что он скорее помешает, чем окажет реальное содействие. Лучше будет пройти мимо, и поискать себе иного противника. Наверняка в крепости прятались и другие злодеи. Да и жуткая баба, к слову, так сильно пугала Васька, что он ни за что не решился бы вступить с ней ни в бой, ни, тем более, в брак.

Уличив удобный момент, Васек ужом проскользнул мимо дерущихся воинов. Те не обратили на свинопаса никакого внимания, будучи всецело увлечены поединком. При этом, проскальзывая мимо, Васек расслышал, или же ему показалось, как самка тролля выплюнула сквозь зубы слово — муж. Васек решил, что ему, вероятно, все же послышалось. Какой такой муж? Да и откуда у этакого страшилища может взяться муж? Кто тот несчастный, что согласится вступить в брак с этаким кошмаром? Для этого недостаточно быть даже безумцем. Недостаточно быть и мазохистом. Никто по доброй воле не обречет себя на подобную чудовищную участь. А стоило Ваську представить себе самку тролля в постели, как его едва не стошнило. Свят-свят-свят! Страх-то, страх-то какой! Лучше быть заживо съеденным драконом, чем пережить половую близость с этим чудовищем.

Столичный паладин и жуткая самка остались позади. Васек двинулся дальше. Он прикинул, что ему было бы неплохо отыскать какой-нибудь источник света, поскольку бродить по этим коридорам в кромешном мраке было и страшно, и опасно, но тут он разглядел впереди едва различимое мерцание факела. А затем расслышал приглушенные голоса. Кто-то двигался впереди по коридорам, негромко обмениваясь репликами. Кто это мог быть? Воины добра? Едва ли. Скорее всего, он наткнулся на группу злодеев, очевидно замышляющих какую-то подлость.

Страшновато было Ваську набрасываться в одиночку на нескольких противников, но он все же решил последовать за ними, и выяснить, что задумали эти вершители черных дел. А если удастся, то и покарать их за все плохое. И не важно, имели они какое-то отношение к разгрому Форинга, или нет. Злодеи, они и есть злодеи. Все они виновны, не в том, так в другом. Руки их в крови невинных жертв, сердца их черны, и они не заслуживают никакой жалости.

Злодеями, за которыми крался Васек, были Гамал и гоблины. После того, как Стасик умчался во тьму, повергнутый в ужас невыносимым видом Грыжи Антрекотовны, они продолжили свой путь к подземелью.

— Далеко еще, старик? — ворчал Зархад. — Не ровен час, нарвемся на добряков. Или еще на кого. Неважно на кого. Мы для всех враги.

— А ты помалкивай, — посоветовал ему Гамал. — Глядишь, тебя и не заметят.

— Человек Стас что-то почуял, — произнес Грыбан мрачным тоном. — Ему открылось, что спасения нет. Вы слышали его крик? Это был крик обреченного на гибель существа.

— Мне кажется, он что-то увидел во мраке, — с дрожью в голосе признался Зархад.

— Свою страшную судьбу? — предположил Грыбан.

— Заткнитесь, а! — громким разгневанным шепотом попросил их Гамал. — Вы точно накликаете на нас беду.

— Что ее кликать-то? — удивился Зархад. — Она уже здесь.

Поскольку срезать путь через огород было нельзя, пришлось добираться до спуска в подземелье длинным и тернистым путем. Гамал, впрочем, уверенно вел вперед свой маленький отряд. За годы, прожитые в этой крепости, он наизусть выучил все здешние ходы. И в итоге, поплутав по коридорам, они вышли к каменной лестнице, уводящей вниз, в зловещую тьму.

— Добрались, — облегченно выдохнул Гамал. — Давайте за мной. Живее.

— Может, ты дальше сам? — предложил Зархад. Ему, как и Грыбану, совершенно не хотелось спускаться вниз.

— Нет уж, гости дорогие, — злобно ухмыльнувшись, возразил алхимик. — Мы теперь заодно до самого конца, каким бы он ни оказался. Да и горшок тяжелый. У меня уже не то здоровье, чтобы тяжести таскать.

Пришлось гоблинам подчиниться, и последовать за стариком вниз по ступеням.

По мере спуска аура ужаса делалась все гуще и невыносимее. Воздух был пропитан миазмами страха. Гоблины жалко скулили, из последних сил удерживая себя от панического бегства. Гамал, идущий впереди, сам с трудом переставлял непослушные ноги. Некая сила словно толкала его в грудь, пытаясь остановить и не позволить завершить спуск.

— Черная магия! — суеверно бормотал Грыбан, глаза которого дико расширились от ужаса. — Древние чары. Повсюду тьма и погибель.

— Свояк, заткнись! Без тебя тошно! — бросил ему Зархад.

Миновав лестницу, они вошли в короткий коридор, и остановились, охваченные новой порцией ужаса. Огромная железная дверь, обычно темная и безжизненная, теперь раскалилась докрасна. От нее исходили волны жара. Магические символы на ее поверхности сверкали так, что было больно глазам.

— Пресвятая буженина! — выдохнул Грыбан. — Куда нас занесло? Это же дверь в царство ужаса и мрака. Если она распахнется, весь наш мир погибнет в жутких муках.

— Ты и так в них погибнешь, — утешил его Гамал. — Думаешь, когда тебя схватят паладины, обойдется без мук? Наивный ты.

— Давайте закончим все быстрее, — предложил Зархад, которому, как и остальным, было невыносимо находиться здесь. — Что нужно делать, старик?

— Поставьте бомбу к двери, — ответил Гамал. — Чем ближе, тем лучше.

Но сделать это оказалось непросто. Едва гоблины попытались приблизиться к металлической плите, как та обрушила на них усиленную волну жара и ужаса. Скуля и хныча, те попятились назад.

— Невозможно, — заявил Зархад. — Ближе не подойти. Взрывай ее здесь.

— И какой в этом смысл? — разозлился Гамал. — Если мы не сумеем сокрушить дверь, все окажется напрасным. Давайте, ребята. Я в вас верю.

Гоблины вновь предприняли попытку подобраться к двери. В этот раз они благополучно выдержали и опаляющий жар, и навалившийся удушливой волной страх. Но когда под каменным сводом зазвучал незнакомый женский голос, храбрость их дала трещину. Оба с визгом отбежали обратно к Гамалу.

— Кто вы? — воззвало неизвестное существо. — Зачем вы здесь? Где Стасик?

— Похоже, это та самая Света, про которую рассказывал человек Стас, — негромко заметил Зархад.

— Ответьте мне! — потребовал голос. — Что происходит? Я чувствую исходящую снаружи мощь. Но ее недостаточно. Я все еще не вижу выхода.

Гамал осторожно шагнул вперед, и сообщил:

— Мы друзья Стасика. Мы хотим освободить тебя. Обещаешь ли ты, что не тронешь нас, когда вырвешься на волю?

— Если вы друзья Стасика, то вам нечего бояться, — отозвалось существо.

— А обещаешь ли ты сокрушить врагов, что вторглись в нашу обитель? — спросил Гамал.

— Врагов? Каких врагов?

— Самых обычных — встрял в беседу Зархад. — Они нас убить хотят. Насмерть.

— И Стасика тоже, — добавил Грыбан. — Его сильнее прочих и с особой жестокостью.

— Стасика? — взревел голос с такой силой, что старый алхимик и гоблины в страхе отпрянули. — Они хотят убить моего Стасика? Скорее, освободите меня!

Гоблины вновь приблизились к двери, и, превозмогая жар, поставили бомбу так близко к ней, как только смогли. Затем Гамал вытащил из кармана своего балахона мешочек, и насыпал из него длинную дорожку серого порошка. Дорожка вела к бомбе.

— Как только подожгу, бегите отсюда со всех ног, — предупредил он гоблинов. — Не могу сказать наверняка, насколько сильным будет взрыв, но тряхнет знатно.

— Выпустите меня скорее! — гремел голос, исходящий, казалось, прямо из каменных стен. — Если со Стасиком что-то случится….

Гамал начал опускать факел, и в этот момент за его спиной резко прозвучал незнакомый голос:

— А ну всем стоять! Руки вверх!

Гамал замер, так и не донеся огонь до дорожки из горючего порошка. Гоблины медленно обернулись.

В двух шагах от них стоял незнакомый человек. В его руке был обнаженный меч. Человек этот не казался ни паладином, ни даже обычным рядовым героем, что, впрочем, ничего не значило. Выглядел он довольно крепким, и вполне мог оказаться воином, решившим зачем-то сменить доспехи на крестьянский наряд.

— Эй ты, старик, ну-ка отойди оттуда! — строго приказал Васек. — А вы, мутанты, назад! К стене!

Гоблины послушно попятились. Ребятами они были бывалыми, но все же не настолько, чтобы бросаться на меч с голыми руками. Гамал медленно отошел в сторону от просыпанной на полу дорожки из горючего порошка.

— Почему вы медлите? — прогремел голос заточенного в подземелье существа. — Мой Стасик в беде. Освободите меня скорее.

Васек вздрогнул. Он прекрасно видел, что в коротком коридоре больше никого нет. Откуда же исходит голос? Вероятно, из-за огромной железной двери, пылающей нестерпимым жаром.

Но не это заинтересовало Васька. Неведомое существо произнесло хорошо знакомое ему имя. Имя, столь нетипичное в этом мире, но столь распространенное на его, Васька, исторической родине. Стасик! О, знал он одного Стасика. Бессовестного душегуба и предателя, коварного злодея, погубившего стольких невинных людей. Васек ни на секунду не усомнился в том, что речь идет именно об этом Стасике.

— Где он? — потребовал ответа Васек. — Где Стасик? Где прячется этот жалкий трус?

— Так ты ищешь человека Стаса? — осторожно спросил Зархад. — Здесь его нет, сам видишь. Он ушел. Куда-то. Куда именно — нам не сказал.

— И чтоб ты знал, он нам совсем не друг, — добавил Грыбан.

Васек шагнул ближе к гоблинам, и направил на них острие клинка.

— Шутки решили со мною шутить? — процедил он сквозь зубы. — Не советую! Месть привела меня сюда. Гнусный Свиностас ответит за свои злодеяния. А вы, если станете укрывать его, разделите участь этого мерзавца. Живо отвечайте — где он?

— Тебе же сказали — не знаем мы, — проворчал Зархад.

— Значит, по-хорошему не хотите, — зло ухмыльнулся Васек. — Ничего, заговорите по-плохому. Воинам добра не пристало пытать пленников, но для вас сделают исключение. Паладины развяжут вам языки. А теперь руки за спину, и пошли вверх по ступеням. Старик, отдай мне факел.

Физиономию Гамала исказила гримаса мрачной решимости. Он презрительно покосился на Васька, и процедил сквозь зубы:

— Да пошел ты!

После чего бросил факел на пол, прямо на дорожку серого порошка. Тот тут же ярко вспыхнул, разбрызгивая в стороны снопы крошечных искорок. Огонь заскользил по нему в сторону котла.

В тот же миг Зархад бросился на Васька, поднырнул под меч, и с силой лягнул свинопаса ногой в колено. Васек взвыл и повалился на пол. Оружие выпало из его руки.

Мимо него с топотом и криками пробежали злодеи и скрылись на лестнице. Васек услышал, как старик подгонял зеленых мутантов, стращая тех верной смертью, если они не поторопятся.

Превозмогая боль, свинопас быстро поднялся на ноги, доковылял до дорожки из порошка, по которой огонь неумолимо подбирался к большому железному котлу, и ладонью провел поперек нее линию. Огонь добрался до оборванного края дорожки, ярко вспыхнул в последний раз, и потух.

Подняв с пола факел, Васек самодовольно усмехнулся. Ему попались отчаянные, но очень тупые злодеи. Будь они умнее, то добили бы его, прежде чем убежать.

— Освободи меня! — загремел женский голос. — Освободи скорее! Мой Стасик в беде!

— Крышка твоему Стасику! — злобно прорычал Васек. — Ничто его не спасет. Он уже покойник.

Васек подошел ближе к двери, намереваясь забрать котел с взрывчаткой, чтобы никто случайно не взорвал его и не высвободил неведомое создание, так сильно рвущееся помочь злодею Свиностасу. Он уже наклонился за ним, когда неведомая сила вдруг вцепилась в его тело невидимыми, но вполне осязаемыми когтями. Васек вскрикнул, попытался высвободиться из этой страшной хватки, но не сумел.

— Хочешь навредить моему Стасику? — услышал он льющийся из стен голос, полный жуткой злобы. — Этого ты хочешь?

Рука Васька, держащая факел, против его воли протянулась к котлу. Пальцы, один за другим, начали разжиматься. Он стиснул зубы, пытаясь преодолеть подчинившую его силу, но эта борьба была неравна. Железная дверь, полыхая, обжигала ему кожу. Чья-то жуткая, почти осязаемая ненависть, сдавила ему виски с такой безжалостной силой, что из глаз, ушей и носа Васька брызнула кровь.

Пальцы его безвольно разжались, и факел, вывернувшись из них, уткнулся горящим концом прямо в наполненный серым порошком горшок.

— Вашу ж мать! — помертвевшим голосом выплюнул Васек.

А затем грянул взрыв.