Ноты соблазна

Глава 12. Ужин

Арман

Чертова Селин!

Что у неё в голове?

Что мать твою она творит!

Я поцеловал Эмму, чтобы показать ей — между нами ничего быть не может. Это был жест, игра, глупая попытка доказать что-то больше себе, чем ей. И теперь это обернулось против меня.

Конечно, Селин сразу побежала всё рассказать Брижит. Как? Почему? Как они вообще успели сдружиться? И почему меня это вообще волнует?

Этот поцелуй был пустым. Просто способом закрыть одну дверь, чтобы не думать о другой. Но вместо этого я распахнул целую чертову лавину проблем. Теперь, наверное, весь офис обсуждает, какой я бабник, и выдумывает истории, будто я переспал с половиной женщин, которых знаю.

Дьявол.

Я раскачивался на офисном стуле, глядя в потолок, пытаясь собраться с мыслями. Но ничего не получалось. Образ Селин захватил мою голову, и я никак не мог его вытеснить. Она засела там, как заноза. Каждое движение этой мысли причиняло боль, а вместе с тем вызывало пульсирующее желание.

Я рывком встал, накинул пальто и направился к двери. Оставаться здесь больше не было сил. Одна мысль о том, что мы всё ещё под одной крышей, делала это место невыносимым.

Она сводит меня с ума.

Иногда я ловлю себя на мысли, что хочу схватить её. Раздеть. Провести пальцами по её коже, заставить её дрожать. Сделать с ней всё что я захочу!

Потому что мой член не выдерживает!

Черт бы ее побрал.

Свалилась мне на голову.

Я вышел из кабинета, и тут же мой взгляд пересёкся с Эммой. Она сидела за своим столом, сосредоточенная на работе, но, заметив меня, мгновенно поднялась и улыбнулась. Эта улыбка выбила меня из равновесия.

Я подошёл к ней с ледяным выражением лица.

— Не смей так улыбаться, — прошипел я, с трудом сдерживая раздражение. — Я твой босс, и только. Этот поцелуй был игрой, ничего больше. Ты меня поняла?

Эмма побледнела, её улыбка мгновенно исчезла. Она испуганно кивнула, не смея сказать ни слова.

Не дожидаясь ответа, я отвернулся и направился к лестнице. Но проходя мимо кабинета Селин, невольно замедлил шаг. Что-то внутри поднимало голову, требовало хотя бы мельком взглянуть на неё. Но я стиснул зубы.

Нет. Она запретна для меня.

Я глубоко вздохнул, пытаясь справиться с нарастающим напряжением, и решительно спустился по лестнице, оставляя всё это позади. Или, по крайней мере, пытаясь оставить.

Я сел в машину, вцепившись в руль. Сердце колотилось от ярости, а в голове всё бурлило. Я вообще не понимал, что творится со мной. Почему она не выходит из моей головы? Селин. Это раздражало меня до предела. Взгляд её глаз, тот поцелуй с Эммой — всё это возвращалось, как какая-то гребаная застрявшая песня, которая не может вылететь из головы. Я резко завел двигатель, и машина сразу же рванула вперед. У меня не было ни желания, ни настроения разбираться с этими чувствами.

Нужно было вырваться. Нужно было что-то сделать, чтобы освободиться от этой напряженности.

Спортзал.

Да, там я могу оставить всё это гневное дерьмо за дверями. Хотя бы на пару часов.

Машина проехала через весь город, и я мрачно смотрел в окно, сжимая руль до боли в руках. Я не хотел думать. Просто хотел забыть хотя бы на время. Спортзал был идеальным местом для этого. Там я мог выплеснуть свою злость, выжать её до последней капли. Вдруг я почувствовал, как напряжение начало немного отпускать, но тут же его сменил новый порыв ярости. Что за хрень происходит? Я все ещё не могу успокоиться.

Я затормозил у спортзала, резко открыл дверь и вышел, чувствуя, как мой мозг продолжает кипеть от ненависти к себе и всему вокруг. Сейчас я буду работать, пока не почувствую, как эта чертова злость отступит.

Я вошел в спортзал, стараясь не думать о том, что творится в моей голове. Мои шаги были быстрыми и уверенными, как будто я хотел выкинуть всё из головы и направить свою агрессию в физическое напряжение. Я разделся оставаясь полуголым. Сначала начал делать разминку, затем встал у скамьи и сразу же начал поднимать тяжести, чувствуя, как напряжение в мышцах переходит в более осязаемую боль. Каждый рывок, каждое усилие, каждый вдох — всё, что я мог контролировать. Мышцы горели, но мозг продолжал работать против меня, цепляясь за Селин, за то, что произошло.

Я сбросил гантели и направился к тренажёру.

Чёрт, мне нужно больше.

Больше боли.

Больше работы.

Я нажал на рычаг, и тренажёр загудел, готовый к очередному усилию. Мое тело двигалось на автомате, каждый повтор всё интенсивнее, каждый вдох всё глубже, а голова становилась всё темнее. Я старался заблокировать все мысли, но Селин снова и снова возвращалась ко мне, как назойливая муха.

По ходу тренировки я перестал чувствовать остатки физической боли, но раздражение только нарастало. Я так и не смог избавиться от неё, от того, что она заставила меня чувствовать. Почему она всё время в моей голове? Я изо всех сил сосредоточился на железе, но не мог выбросить её облик, её взгляд, этот проклятый поцелуй с Эммой. Я злился на неё. Злился на себя.

Наконец, когда я почувствовал, что уже не могу больше, я сбросил тренажёр и пошёл к скамье. Молча сидел, тяжело дыша, пот со лба струился по шее. Я пытался угомонить себя, но раздражение не покидало. Я был в тупике — между тем, что хотел сделать, и тем, что реально мог.

На время я решил остановиться, но понимал, что эта злость, этот внутренний конфликт всё равно останется со мной.

Мой телефон завибрировал, лежа на скамье. На экране высветилось имя Сэма, моего друга. Я поднёс трубку к уху, всё ещё тяжело дыша после подхода.

— Что тебе? — спросил я, пытаясь перевести дыхание.

— Ого, неужели я застал тебя во время секса?

— Нет, идиот, я в спортзале, — фыркнул я.

— Почему ты не сказал, что пошёл в спортзал?

— А я, по-твоему, должен тебе отчитываться?

— Ну, я бы хотя бы хотел знать, где ты, — послышался его насмешливый голос. — Ты всегда такой замкнутый, что уж там. Ну ладно, что там у тебя случилось? Ты что-то совсем не в себе.

Я вздохнул, вытирая пот со лба, глядя на свои мокрые руки. Сэму не понравится, если я расскажу ему всю эту историю, но… возможно, хотя бы немного мне станет легче.

— Проблемы, — сказал я коротко. — Селин. Всё это с ней, с этим поцелуем… Чёрт, я сам не знаю, что творится со мной.

Я вчера поделился с другом о случившемся и рассказал всё о Селин. Он конечно меня понял, но советовал избегать ее как может.

— Селин? — Сэм на другой стороне явно заинтересовался. — Так ты её всё ещё не выкинул из головы?

Я поджал губы, пытаясь разобраться в себе. Не знал, что ответить. Я не хотел ему рассказывать всё. Я не хотел, чтобы кто-то знал, как она на меня влияет. Это была моя слабость, и я не собирался показывать её.

— Слушай, это не важно, — сказал я, пытаясь скрыть раздражение. — Просто не думай об этом.

— Ты что, с ума сошел? Я как раз и хотел, чтобы ты рассказал, а ты мне тут опять о каком-то «не важно». Ну, хорошо, ладно. Я не буду лезть. Но если хочешь, поговорим позже, когда успокоишься. Помни, ты не один, брат.

Я резко прервал разговор, не дав ему продолжить. Сэм был хорошим другом, но сейчас его слова раздражали меня ещё больше. Я снова уставился в стену спортзала. Мозг продолжал кипеть, мысли скакали от Селин к работе, и снова к Селин.

Гнев, боль, раздражение — все переплеталось, как клубок, который невозможно развязать. Я чувствовал, как бешено бьется сердце, и мне хотелось просто вырваться, что-то разрушить, закричать, но вместо этого я снова взял гантели и продолжил тренироваться, пока не потерял сознание от усталости.

Я едва успел накинуть на себя пальто, чтобы не выйти отсюда полураздетым. Схватив рубашку, поспешил к выходу. Ноги едва не подкашивались, когда я добрался до машины.

Усевшись за руль, я глубоко вздохнул, пытаясь взять себя в руки.

— Ну и влип, — пробормотал я себе под нос, стуча пальцами по рулю.

Мысли разорвал резкий гудок телефона. На экране высветилось имя Гюстава. В тот момент всё внутри будто перекрутилось.

Гюстав.

Последний человек, разговор с которым я хотел бы сейчас вести. Но Селин, какой бы сложной ни была ситуация с ней, не должна разрушить нашу дружбу. Взяв трубку, я постарался выровнять голос.

— Да.

— Арман, как ты?

Хреново.

— Нормально. Только что из спортзала вышел, — ответил я ровно, стирая со лба пот.

— Спортзал? Совсем забыл, что ты у нас профессионал, — рассмеялся он своим привычным, тёплым смехом.

— Ну, когда есть время, стараюсь держать форму.

— Вот это правильно. Слушай, Арман, у меня к тебе предложение, — начал он, и я уже почувствовал подвох. — Мы тут с Селин решили устроить ужин. Ей, знаешь ли, очень стыдно за тот случай. Хочет извиниться. Ты придёшь?

Я откинулся на спинку сиденья, закрыв глаза. Селин. Её извинения. Да она специально заводит этот круг, чтобы окончательно свести меня с ума. Или это какой-то новый способ издеваются надо мной?

— Гюстав, да брось. Я давно об этом забыл. Не стоит.

— Нет, нет, — перебил он с энтузиазмом. — Я настаиваю. Ты же знаешь, Селин готовит великолепно.

«Да уж, я это выяснил… вкус её губ говорит сам за себя,» — подумал я, но вслух произнёс другое:

Я стиснул зубы, крепче обхватывая руль, пытаясь не выдать раздражение в голосе. Конечно, это все инициатива Селин. Она что, хочет снова меня вывести из себя? Или это её способ держать меня в напряжении?

— Хорошо, Гюстав, — выдохнул я, как будто этот ответ дался мне с огромным трудом. — Во сколько?

— Восемь, — радостно ответил он. — Мы будем ждать. И не вздумай опаздывать.

Я сбросил звонок, и на мгновение в салоне машины повисла тишина. Но внутри у меня всё кипело. Эта девушка снова берёт верх. Зачем она это делает? Извинения? Ерунда. Селин не из тех, кто извиняется, она из тех, кто вносит хаос.

Я запустил двигатель и рванул с парковки, с силой надавив на педаль газа. Всё внутри меня бурлило. Гюстав ничего не понимал. Он не видел, что происходит между мной и Селин, не чувствовал этого напряжения, которое буквально рвало меня на части каждый раз, когда она оказывалась рядом.

Пока я ехал домой, в голове крутились мысли о том, что делать на ужине. Как вести себя? Играть безразличного? Открыто показать, что я злюсь? Или попытаться разрядить обстановку, словно ничего не случилось?

Но одно я знал точно: я не позволю ей снова меня запутать. Она хочет играть? Хорошо, я сыграю. Но на этот раз по своим правилам.

Припарковав машину у дома, я вышел и зашел в свой особняк. Душ, смена одежды — всё это было на автомате. Я оделся просто, но опрятно: тёмные джинсы, темная рубашка. В голове звучал стук — то ли от остаточного гнева, то ли от предстоящего разговора.

Когда часы показали 19:45, я вздохнул, накинул пальто и вышел к машине. В пути я смотрел на дорогу, стараясь не думать о том, что ждет меня за столом. Но это было невозможно.

Я был жутко голоден. Надеюсь, Селин хотя бы знает, что приготовить.

И всё же… ноги сами вели меня к их дому, словно я не мог противиться. Какой бы ни была причина, я не отказал.

Чёрт!

Только бы никто не догадался. Никто не должен знать, что происходит в моей голове.

Она завораживает меня. Приворожила с самого первого дня, когда появилась в моём офисе. Тогда её аромат заполнил всё пространство, и с тех пор я никак не могу его забыть. Её зелёные глаза, улыбка, лёгкость движений… а её тело? Оно могло свести с ума любого мужчину, и я не стал исключением.

С тех пор другие женщины перестали для меня существовать.

Дьявол.

Дьявол.

Дьявол!

Мне не нужна замужняя женщина. Я не должен смотреть на неё, но каждый раз ловлю себя на том, что она занимает мои мысли. Я смотрю на неё так, как подросток смотрит свой первый порнофильм, и от этого у него мгновенно встаёт.

Да, у меня было точно такое же состояние.

Селин была воплощением запрета, но именно запрет делает всё ещё более желанным.

Мой член уже не выдерживает её.

Будь она проклята!

Я припарковал машину у дома Гюстава, вглядываясь в освещенные окна его квартиры. Даже с улицы чувствовалось какое-то непривычное напряжение. Обычно я легко соглашался на его приглашения, но сегодня всё внутри меня протестовало.

Мое сердце сжалось, как только её образ всплыл в мыслях. Всё, что я так старался вытеснить — её голос, её взгляд, её проклятая манера заставлять меня чувствовать себя идиотом — вернулось.

Я вздохнул, открыл дверь машины и вышел. Морозный вечерний воздух коснулся лица, пробирая до костей, но я решил не обращать внимания. Чем дольше я стоял на улице, тем больше соблазн развернуться и уехать.

Шаги гулко раздавались по лестничной клетке, лифт не работал, и каждый пройденный пролет казался вечностью.

Наконец я остановился у двери, и с другой стороны послышались голоса. Тихий смех, шаги, звон посуды. Всё казалось таким обычным, если бы не эта грёбаная ситуация. Я поднял руку, чтобы постучать, но замер на секунду. Глубокий вдох. Спокойно, Арман. Это всего лишь ужин.

Постучал.

Дверь открыл Гюстав, и его радостное лицо встретило меня тёплой улыбкой.

— Арман! Проходи, ну наконец-то. Мы уже думали, ты сбежал.

— Не дождётесь, — пробормотал я с натянутой улыбкой и шагнул внутрь.

Едва я переступил порог, я тут же её заметил. Селин стояла чуть позади Гюстава, с натянутой улыбкой, будто бы она была рада меня видеть. Но её взгляд выдавал раздражение, словно весь этот ужин был ей навязан.

Мой взгляд невольно скользнул вниз — ниже её глаз, туда, где красное короткое платье на тонких бретельках подчёркивало её стройную фигуру. Её грудь второго размера аккуратно выделялась на фоне мягкой ткани.

Да, я мог с лёгкостью определить размер груди. Что поделать — профессиональная деформация, учитывая, в какой сфере я работаю.

Эти мысли заставляли меня отвлечься от всего остального, погружая в ненужные фантазии.

Дьявол. Это будет очень долгий вечер.

— Добро пожаловать, сэр, — произнесла она своим мягким голосом, в котором звучала скрытая нотка вызова.

Её обращение лишь усилило мою внутреннюю борьбу.

Её манера говорить, это платье — всё было словно рассчитано, чтобы довести меня до грани.

— Добрый вечер, — произнес я спокойно, почти холодно, и отвёл взгляд, стараясь не задерживаться на её фигуре дольше положенного.

Гюстав хлопнул меня по плечу, прерывая неловкость:

— Ну, давай, раздевайся, чувствуй себя как дома.

Я снял пальто, и Селин тут же подошла, чтобы взять его и аккуратно повесить. Её жест был быстрым, почти автоматическим, но я почувствовал напряжение в её движениях.

Квартира была уютной, с тёплой атмосферой, но я не мог избавиться от ощущения, что сюда я совершенно не вписываюсь. Может быть, дело в том, что здесь была она.

Гюстав провёл меня в гостиную и жестом указал на диван. Я присел, осматривая знакомую обстановку. Я бывал здесь и раньше, но одно воспоминание преследовало меня особенно чётко — та ночь, когда я привёл домой пьяного Гюстава. Селин тогда встретила нас у двери в своих коротких шортах, и её фигура, впечатался в мою память.

— Посидим здесь, пока Селин не разрешит нам садиться за стол, — усмехнулся Гюстав, опускаясь в кресло. — Она едва успела с ужином.

— Не стоило так напрягать жену из-за меня, — сказал я, стараясь говорить нейтрально.

Гюстав махнул рукой, будто мои слова были смешной глупостью.

— Да брось, ты же знаешь её. Если она что-то решила, значит, так и будет.

Я её не знаю. И знать не хочу.

— Ну что, потренировался? — он хлопнул меня по плечу, с усмешкой глядя на мои руки. — Подкачался.

Я бы с удовольствием подкачал твою жену.

— Да, — коротко ответил я, пытаясь расслабиться на диване.

— А я вот уже месяц как не был в зале, — продолжил он. — Устаю на работе, прихожу домой и сразу вырубаюсь.

— Ну, поэтому ты так исхудал, — усмехнулся я, оглядывая его. — Скоро ещё и живот появится.

Гюстав громко рассмеялся, откинувшись на спинку дивана.

— Живот? Да ты что, Селин меня с этим животом из дома выгонит. Она-то постоянно намекает, что я должен следить за собой.

— Правильно делает, — кивнул я, поднимая бровь. — С такой женой нужно держать марку.

Он ухмыльнулся, явно довольный этим комментарием, а я поймал себя на том, что снова вспомнил о её платье и о том, как оно подчёркивало её фигуру.

— Арман, знаешь, я хотел спросить тебя, — начал Гюстав, уперевшись локтями в колено.

— Что ты хотел спросить?

— Ты так часто тренируешься… У тебя есть кто-то, кто мотивирует? Ну, ты понимаешь, о чём я. Девушка, может быть?

— Нет, — ответил я резко, почти отрывисто. — Никого.

— Правда? — он посмотрел на меня с недоумением. — Ты же вроде всегда пользовался успехом.

— Это не значит, что я обязан заводить отношения, — бросил я, стараясь не звучать слишком резко. — К тому же я уже взрослый чтобы играть в эти детские игры.

Гюстав поднял руки в жесте капитуляции.

— Ладно, ладно, не кипятись. Просто хотел поддержать разговор.

— Разговор поддерживай о другом, — усмехнулся я, чтобы разрядить обстановку. — Например, о том, как ты держишься с такой женой, которая явно командует парадом.

Он снова рассмеялся, качая головой.

— Да ты не представляешь. Селин — настоящая хозяйка. Она всё держит под контролем, даже меня. Но, знаешь, это хорошо. Без неё я бы, наверное, развалился.

Я лишь хмыкнул, проведя рукой по волосам. Слова Гюстава резали по нервам. Мне не нужно было это слушать. Особенно о том, как она всё контролирует.

И тут голос Селин раздался из кухни:

— Ребята, всё готово! Прошу за стол.

Я поднял взгляд на Гюстава, который улыбнулся и махнул мне рукой, приглашая следовать за ним.

— Ну что, приятного аппетита, Арман, — сказал он, вставая.

А я чувствовал, что этот ужин будет чем угодно, но только не приятным.

Мы вошли в столовую, и запах свежеприготовленного блюда тут же ударил в нос. Селин стояла у стола, раскладывая бокалы, и на мгновение её взгляд скользнул ко мне. Она словно читала мои мысли — в её глазах мелькнуло что-то вроде вызова или насмешки.

— Проходите, господа, садитесь, — сказала она, жестом приглашая нас занять места.

Я сел напротив неё, и это было стратегической ошибкой. Теперь мне придётся видеть её лицо весь вечер, а возможно, и больше.

Гюстав, не замечая напряжения, сел рядом со мной и тут же взялся за бутылку вина.

— Давно я не приглашал друга, нужно это отпраздновать, — Гюстав поднял бокал, улыбнулся и сделал первый глоток.

Я схватил нож и вилку, сосредоточив всё внимание на тарелке передо мной, лишь бы не смотреть на самое притягательное «блюдо», что сидело напротив. Она приготовила рыбу с гарниром из свежего салата, именно то, что я люблю. Вкусное, сытное и… чертовски неуместное, учитывая ситуацию.

Я тут же принялся есть, стараясь заглушить голод, который вдруг казался не только физическим.

Не смотри на неё. Не смотри.

Но я поймал себя на том, что всё равно краем глаза слежу за Селин. Она казалась такой же напряжённой, как и я. Её движения за столом были спокойными, но в каждом из них ощущалась натянутость, будто она старалась не выдать эмоций.

— Арман, ты спортпит используешь? — неожиданно спросил Гюстав, вырывая меня из моих мыслей.

— Конечно. Протеины, коктейли — стандартный набор, — ответил я, не отрывая взгляда от своей тарелки.

Но я почувствовал её взгляд. Острый, пронизывающий. Селин смотрела на меня, и, когда я рискнул мельком поднять глаза, её внимание оказалось сосредоточено на моих напряжённых руках.

Её взгляд скользнул по бицепсу, чуть задержался, и это вызвало в моём теле странное, горячее напряжение.

Дьявол. Этот ужин станет пыткой.

— Ты что, на диете ещё сидишь? — засмеялся Гюстав, явно не замечая этой скрытой игры.

— Не то чтобы на диете, — ответил я, стараясь сосредоточиться на разговоре. — Просто слежу за рационом.

Я поднял глаза, и наши взгляды снова встретились. В этот раз я не отвёлся. Мы смотрели друг на друга дольше, чем было прилично. Её взгляд скользнул вниз, словно ненароком, задерживаясь на моей руке, сжимающей вилку. Мои пальцы непроизвольно напряглись, когда я понял, что она это заметила.

— Ну конечно, — фыркнула она тихо, так что только я мог услышать, — слежу за рационом. Как типично.

— Что ты хочешь этим сказать? — спросил я низким голосом, уже забыв о присутствии Гюстава.

Её губы тронула лёгкая улыбка.

— Ничего, — ответила она, пригубив бокал вина. — Просто это звучит… ожидаемо.

— Ожидаемо? — Я чуть наклонился вперёд, не замечая, как напрягается моя челюсть. — Селин, ты, кажется, слишком увлеклась.

Она подняла бровь, делая вид, что её это развеселило.

— Я увлеклась? Сэр, да вы что. Я просто восхищаюсь вашей… дисциплиной.

Её слова прозвучали с ноткой сарказма, и я почувствовал, как внутри поднимается раздражение. Впрочем, это раздражение смешивалось с чем-то ещё. Её игра, её манера держаться — всё это разжигало во мне странную смесь гнева и желания.

— Эй, вы двое, — перебил нас Гюстав, наливая себе ещё вина. — Я что-то пропустил?

Мы оба отпрянули, как будто нас застали за чем-то запретным. Селин вернулась к своей тарелке, сделав вид, что ничего не произошло. Я вздохнул, пытаясь вернуть себе самообладание.

— Всё в порядке, — сказал я, отводя взгляд.

Гюстав ничего не заметил и продолжил рассказывать какую-то историю о работе, но я уже не слушал. Я видел только её. Её глаза, её губы, её пальцы, легко скользящие по краю бокала. Этот ужин превращался в пытку.