Ноты соблазна

Глава 29. Гнев

Арман

Прошла неделя с тех пор, как мы с Селин не оставались наедине. Она избегала меня, и я не мог понять, что именно стало причиной её отстранённости. Может быть, она осознала, что между нами не должно было ничего быть, или просто устала от сложностей, связанных с этим.

В любом случае, я был рад, что она сделала шаг назад. Возможно, это к лучшему. Всё, что произошло, было ошибкой — ошибкой, которая могла разрушить нас обоих. Но, несмотря на эту осознанность, я никак не мог выбросить её из головы. Её взгляд, её улыбка, то, как она смотрела на меня, когда мы оставались одни… Это не отпускало меня ни на секунду.

Каждый раз, проходя мимо её кабинета, я ловил себя на том, что замедляю шаг, надеясь мельком увидеть её. Но она всегда была сосредоточена на работе, погружена в монитор или бумаги, и даже не поднимала на меня глаз.

Мне пришлось заглушить это желание, подавить в себе искушение подойти, заговорить, найти причину задержаться рядом. Я решил, что лучший способ справиться с этим — погрузиться в работу. Расписание было забито до отказа: встречи, переговоры, обсуждения новых проектов.

Но даже в этом хаосе она всё равно всплывала в моей голове. Я представлял, как её пальцы скользят по клавиатуре, как она убирает за ухо выбившуюся прядь. Я вспоминал её голос, запах её духов…

— Арман, вы меня слушаете? — прервал мои мысли Вероника, сидевшая напротив.

— Да, конечно, — ответил я, возвращаясь в реальность.

Мне нужно держаться. Работать, отвлекаться, не думать о ней. Но это легче сказать, чем сделать.

— Мне оставить эти бумаги здесь? — спросила Вероника, её взгляд был сосредоточен на моём лице.

— Да, оставь, — ответил я сухо, даже не взглянув на неё.

Но она, похоже, не собиралась уходить.

— Сэр, что-то вас беспокоит? — спросила она, с лёгкой ноткой волнения в голосе.

— Нет, — я отмахнулся, стараясь выглядеть равнодушным. — Просто задумался.

Она нахмурилась, явно не удовлетворившись моим ответом.

— Вы думаете о Селин?

Эти слова заставили меня поднять на неё глаза. Резкий взгляд, полный предупреждения, встретился с её настойчивым. Вероника знала больше, чем должна.

— Нет, — бросил я холодно и тут же отвёл взгляд, притворившись, что проверяю телефон.

— Арман… — начала она, колеблясь, но продолжила: — Я хотела сказать, что Селин в последнее время выглядит ужасно. Она почти каждый день плачет.

Сердце екнуло. Это было не похоже на неё. Совсем не похоже.

— Почему ты так думаешь? — спросил я осторожно, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.

— Я заметила кое-что. Это было позавчера, когда она стерла макияж, я увидела… синяк, — её голос стал почти шёпотом.

Эти слова прозвучали как удар по голове.

— Синяк? — переспросил я, чувствуя, как внутри всё сжалось в комок.

— Да, — она кивнула, опустив глаза. — Огромный синяк на щеке. Она его тщательно скрывает, накладывает много макияжа. Если бы я не заметила случайно, никогда бы не узнала.

Я сжал кулаки, пытаясь переварить услышанное. Селин и синяк? Это не укладывалось в голове.

— Ты уверена? — спросил я резко, не скрывая напряжения в голосе.

— Уверена, — тихо ответила она.

Я закрыл глаза и глубоко вдохнул, подавляя ярость, которая мгновенно охватила меня.

— Я спрашивала её об этом, но она отмахнулась. Сказала, что ударилась случайно. Но я не верю ей, Арман. Она выглядит напуганной и подавленной.

Её слова засели у меня в голове. Я вспомнил, как Селин избегала встречаться со мной взглядом, как выглядела измождённой в последние дни. Теперь всё начало складываться в картину, которая пугала меня всё больше с каждой секундой.

— Кто-то мог причинить ей вред? — спросил я, глядя прямо на Веронику.

Она покачала головой.

— Я не знаю. Но… Ее муж. Я слышала, как он однажды кричал на неё по телефону. Это было жутко, Арман.

Гюстав. Его имя прозвучало, как сигнал тревоги. Я всегда подозревал, что их отношения не самые гладкие, но не думал, что всё может зайти так далеко. Возможно, он окончательно потерял рассудок, раз позволил себе поднять руку на женщину. Но я никому не позволю бить её, кем бы он ей ни приходился. Злость накатывала волнами, пульсировала в висках, сжигала изнутри. Я сжал руки в кулаки, стараясь удержать себя в рамках.

— Спасибо, Вероника, — тихо произнёс я, поднимаясь с места.

— Вы поговорите с ней?

Я посмотрел ей прямо в глаза, пытаясь успокоить её своим ответом.

— Да, я поговорю с ней, — твёрдо кивнул я.

Я не стал откладывать. Я быстро направился в сторону кабинета Селин. Дверь была приоткрыта. Она сидела за столом, погружённая в работу. Но её плечи были напряжены, а взгляд — усталым и пустым.

— Селин, — произнёс я, заходя внут

Она вздрогнула, подняла голову и быстро опустила взгляд обратно к своим бумагам.

— Да, Арман?

— Нам нужно поговорить, — я закрыл за собой дверь.

— О чём? — её голос дрогнул, а руки, казалось, нервно затряслись.

— О тебе.

Она замерла, а затем тихо произнесла:

— У меня всё в порядке.

— Не ври мне, — я подошёл ближе, пытаясь поймать её взгляд. — Я знаю, что происходит что-то серьёзное.

Она отвернулась, явно пытаясь скрыть свои эмоции.

— Это не твоё дело, Арман, — сказала она слабо.

— Это моё дело, если тебя кто-то обижает, — мой голос стал твёрже. — Это Гюстав?

Она подняла глаза, полные слёз, и долго смотрела на меня, прежде чем тихо выдохнуть:

— Пожалуйста, не вмешивайся.

Моё терпение было на пределе. Её слова, полные отчаяния, только сильнее разжигали во мне злость.

— Селин, хватит! — я повысил голос, но не настолько, чтобы нас могли услышать за дверью. — Ты не понимаешь? Ты не можешь просто отмахнуться от меня и надеяться, что я оставлю это так!

Она вздрогнула от моего тона и опустила голову, словно хотела исчезнуть.

— Посмотри на меня! — потребовал я, шагнув ближе.

Её глаза наполнились слезами, но она подчинилась, взглянув на меня. В этих глазах было столько боли, что я почувствовал, как мой гнев смешивается с невыносимым чувством беспомощности.

— Это Гюстав, да? — спросил я вновь, медленно, но сдерживая ярость. — Он поднял на тебя руку? Он сделал тебе больно?

Она молчала, но её дрожащие губы и взгляд, полный страха, выдали всё.

— Чёрт возьми, Селин! Почему ты молчишь?! — я провёл рукой по волосам, чувствуя, как моя злость вырывается наружу. — Ты думаешь, я просто позволю этому продолжаться?

— Что ты можешь сделать? — прошептала она, голос её дрожал. — Это моя жизнь, Арман. Мои проблемы.

— Ты серьёзно? — я сжал кулаки, едва удерживаясь от того, чтобы не врезать по ближайшему столу. — Если он тебя ударил, если он хоть раз посмел прикоснуться к тебе так, как не должен был, это не только твоя проблема!

— Арман, пожалуйста, — она встала, обхватив себя руками, словно защищаясь. — Ты не понимаешь… Если он узнает, что ты вмешиваешься, он…

— Что он? — резко перебил я, не дав ей договорить. — Он ударит тебя снова? Сделает что-то хуже? Тогда я разберусь с ним.

— Ты не можешь! — почти закричала она, и слёзы потекли по её щекам. — Он мой муж, он… У него больше прав на меня.

Я замер, осознавая, насколько сильно она запугана. Осознавая, как далеко это зашло. Моё дыхание стало глубоким, я сделал шаг ближе и мягко взял её за плечи.

— Селин, послушай меня, — сказал я, стараясь говорить спокойно. — Ты не должна бояться. Я не позволю ему причинить тебе вред. Но для этого ты должна сказать мне правду. Всё.

Её губы дрогнули, и она закрыла лицо руками, наконец сломавшись под давлением.

— Да, — всхлипывая, прошептала она. — Да, это он. Он… он делает мне больно. Он подозревает меня, следит за мной. Я… я просто не знаю как быть.

Моя злость вспыхнула с новой силой, но я подавил её, стиснув зубы. Я должен был помочь ей. И я знал, что остановлюсь перед этим только тогда, когда Гюстав за всё ответит. ЯЯ хотел врезать этому чертовому ублюдку, который посмел поднять руку на женщину. Даже если он её муж, даже если он мой друг — такое поведение непростительно. Внутри всё кипело от злости, но я старался держать себя в руках.

— Я с ним разберусь! — резко сказал я, направляясь к двери.

— Нет! — Селин догнала меня и встала у двери, преграждая путь. — Прошу тебя, Арман. Не надо. Он остынет. Просто он был зол… Я знаю, он пожалеет об этом.

— Никому не позволю поднимать на тебя руку, — твёрдо ответил я, глядя ей прямо в глаза. — Отойди, или я заставлю тебя.

— Пожалуйста… — её взгляд был умоляющим, и, черт возьми, я поддался. Гнев пульсировал в висках, но я понимал, что должен действовать сдержанно.

— Хорошо. Я просто поговорю с ним, — сказал я, делая шаг назад. — Никаких драк.

— Обещаешь?

— Обещаю.

Её напряжённые плечи немного расслабились, и она отступила в сторону, освобождая мне путь. Я вышел, не оглядываясь, а по пути достал телефон и набрал номер Гюстава. Он ответил почти сразу.

— Старина, ты вспомнил обо мне! — его голос был, как обычно, лёгким и беспечным.

— Где ты? — спросил я, стараясь говорить ровно.

— Сейчас на работе. А что случилось?

— У тебя есть минутка?

— Конечно. Это что-то срочное?

— Жду тебя в японском ресторане «Зал сакуры», — отрезал я, не давая ему времени на вопросы, и тут же завершил звонок.

Выйдя из офиса, я направился к своей машине. Забыв про куртку, я сел за руль и помчался к ресторану, чувствуя, как злость внутри только нарастает.

— Бонжур, друг, — приветствовал меня Гюстав, пожимая руку, когда сел напротив.

Я холодно взглянул на него, но всё же ответил на рукопожатие.

— Бонжур, Гюстав, — заставил себя улыбнуться, хотя лицо, вероятно, выдавало напряжение.

— Слушай, ты меня заинтриговал. Что за срочность?

— Сначала закажем, — отрезал я, открывая меню.

Гюстав пожал плечами и принялся изучать список блюд.

— Я не большой фанат японской кухни, но их рис мне нравится, — сказал он, бегло просматривая меню.

— Тогда закажем рис, — сухо ответил я, не поднимая глаз.

Я жестом подозвал официанта и заказал два порции риса и зелёного чая. Гюстав отложил меню и посмотрел на меня, скрестив руки на груди.

— Ну, выкладывай, Арман. О чём хотел поговорить?

Я несколько секунд молчал, стараясь взять себя в руки.

— О Селин, — спокойно начал я, но внимательно следил за его реакцией.

Его брови едва заметно поднялись, но он быстро вернул невозмутимый вид.

— А что с Селин? Ты что-то узнал? — спросил Гюстав, подняв на меня слегка удивлённый взгляд.

— Да, узнал, — твёрдо ответил я. — Узнал, что ты поднимаешь на неё руку.

Гюстав усмехнулся, покачал головой и отвёл взгляд.

— И это всё? Ты позвал меня сюда, чтобы обсуждать мою жену?

— Не уходи от ответа, — перебил я, стараясь не повысить голос. — Ты бил её?

— Это она тебе сказала?

— Я спросил: ты бил её? — повторил я, уже не скрывая раздражения.

Гюстав откинулся на спинку стула, его взгляд стал жёстким и холодным.

— Селин — моя жена, Арман. У нас бывают проблемы, как и у всех. Но это наше личное дело. И я не понимаю, с какого черта ты вмешиваешься.

— Я вмешиваюсь, потому что ты перешёл черту, — отрезал я, чувствуя, как внутри всё закипает. — Поднимать руку на женщину? Ты совсем с ума сошёл?

— Не тебе меня учить, — Гюстав скрестил руки на груди. — Селин моя жена, и я решаю, что правильно, а что нет.

— Нет, Гюстав, — я подался вперёд, глядя ему прямо в глаза. — Ты не решаешь, что нормально, когда дело касается насилия. Она работает у меня, и я не собираюсь закрывать глаза на то, что кто-то причиняет ей боль.

— Работает у тебя? — Гюстав усмехнулся с сарказмом. — И что теперь, ты её защитник? Или что-то большее?

Его слова только подлили масла в огонь, но я сдержался, зная, что сцены здесь не место.

— Я её начальник. И как начальник, я не потерплю, чтобы кто-либо поднимал на неё руку. Понял?

Наступила напряжённая тишина. Гюстав прищурился, его лицо напряглось.

— Ты слишком много себе позволяешь, — его голос стал низким и угрожающим. — Я тебе друг, Арман, но это не даёт тебе права лезть в мою семью.

— Я лезу, потому что ты не оставил мне выбора, — твёрдо сказал я.

Гюстав наклонился вперёд, его лицо потемнело.

— Ты обвиняешь меня?

— Я просто говорю: лучше прекрати это сейчас же. Потому что если я узнаю, что ты снова причинил ей боль, я сделаю всё, чтобы это остановить.

Его глаза сверкнули гневом, но он медленно выпрямился, сдерживая себя.

— Ты, видимо, забыл, с кем говоришь, — тихо произнёс он. — Селин — моя жена, и я знаю, как с ней обращаться.

— Не как с врагом, — отрезал я.

Наступила напряжённая пауза. Официант принёс наш заказ, но никто из нас даже не притронулся к еде.

— Скажу тебе одно, Арман, — наконец произнёс он, глядя мне прямо в глаза. — Я был пьян. Не хотел её бить. Просто… она пришла домой, и от неё пахло мужским парфюмом. Селин никогда не пользуется такими духами. Я знаю их все, потому что сам их покупаю.

— Ты кое-что упускаешь, Гюстав, — ответил я, с трудом сдерживая гнев. — Она работает в моей компании. Мы продаём парфюмы, и запах от неё мог быть всего лишь результатом её работы.

— Я понимаю это, — он усмехнулся криво, но его взгляд оставался тяжёлым. — Но её поведение говорило об обратном. Она вела себя так, как будто… будто где-то с кем-то была. Если окажется, что это правда… — он ударил кулаком по столу, не заботясь о взглядах окружающих, — я её не только ударю. Я её к чёрту прикончу!

Его тон был ледяным, но в нём слышалась и боль.

— Тебе этого не понять, Арман, — продолжил он, тяжело дыша. — Я чувствую себя идиотом.

— Гюстав, — произнёс я твёрдо, сдерживая ярость, — поднимать руку на женщину — это не выход. Никогда. Ты же раньше не был таким. Что с тобой стало?

— Не был, — признался он, избегая моего взгляда. — Но меня доводят. Всё это… подозрения. Я уже не могу доверять ей.

— Это не оправдание, — холодно сказал я, подавляя злость, которая клокотала внутри. — Если у вас проблемы, ты должен говорить с ней, а не применять силу.

Гюстав нервно постучал пальцами по столу, его взгляд был тяжёлым и уставшим.

— Ты думаешь, я не пытался? — огрызнулся он. — Она отдаляется от меня. Всё больше и больше. Каждый раз, когда я хочу ее потрахать, она избегает меня.

— Может, потому что она боится тебя? — мои слова прозвучали как удар.

Он стиснул зубы, явно пытаясь сдержаться.

— Боится? Я её муж. Я любил её. Я всё для неё сделал. А теперь она смотрит на меня, как на монстра. Ты себе не представляешь из какого ада я её вытащил.

— А ты посмотри на себя, Гюстав, — я наклонился ближе, понижая голос. — Ты сам превратился в этого монстра.

— Заткнись, Арман, — его голос зазвенел угрозой.

— Нет, — твёрдо сказал я. — Ты хочешь правду? Вот она: ты сам её теряешь. И если ты продолжишь в том же духе, то потеряешь окончательно.

Гюстав схватил стакан с водой и резко поставил его на стол, так что вода выплеснулась на скатерть.

— Я запутался, — сказал он наконец, опустив плечи. — Я не знаю, что делать.

— Начни с того, чтобы извиниться перед ней, — я откинулся на спинку стула. — И перестань вести себя как тиран. Ей нужна поддержка, а не страх.

Он какое-то время молчал, уставившись в стол. Затем тяжело вздохнул и встал.

— Я подумаю над этим, — пробормотал он, избегая моего взгляда. — Но, Арман, если я узнаю, что она мне изменяет, я не только её убью, но и того, с кем она встречалась.

— Хватит с твоими угрозами! — перебил я его, глядя ему в глаза, не скрывая ярости. — Ты никого не убьёшь, твою мать! Это я тебя убью, если ты снова поднимешь руку на женщину!

— Ты не в себе, — сказал он, отступая на шаг, его глаза налились недоумением.

Я встал, схватил его за воротник и сильно тряхнул.

— Не смей! — мой голос звучал резче, чем я хотел. — Не смей поднимать руку на женщину! Ты мой друг, а не насильник!

— Ты с ума сошел? Что с тобой, Арман? — он смотрел на меня, явно ошарашенный.

— Я не могу смотреть, как она плачет, понял?! — я почти закричал. — Ты держи себя в руках!

Я оттолкнул его, не в силах контролировать свои эмоции, и снова сел за стол, пытаясь отдышаться и успокоиться.

Он кивнул и ушёл, оставив меня сидеть за столом. Я смотрел ему вслед, чувствуя одновременно облегчение и напряжение. Гюстав что-то задумал, это было очевидно. Но если он снова поднимет на неё руку, я не посмотрю что он мой друг. Лучше меня не выводить из себя.