Ноты соблазна

Глава 23. Подарок

Селин

Все начали поздравлять Армана с тридцатилетием и новосельем. За каждым тостом мы поднимали бокалы, сидя за длинным, красиво накрытым столом. Атмосфера была торжественной, но я едва чувствовала себя частью происходящего.

Арман сидел на краю стола, на главном месте. Его спина была выпрямлена, взгляд — сосредоточен. Он принимал поздравления с лёгкой, едва заметной улыбкой, как король, слушающий речи своих подданных. Но каждый раз, когда наши глаза встречались, я ощущала в его взгляде что-то большее — укор, вызов, воспоминание о нашей короткой, но насыщенной беседе наверху.

— Арман, а теперь твой тост! — громко предложил один из гостей, подняв бокал.

Он поднялся из-за стола с той самой грацией, которая всегда заставляла меня терять равновесие. Окинув всех взглядом, он улыбнулся, но в его глазах по-прежнему горела холодная уверенность.

— Спасибо всем, кто сегодня здесь, — начал он, поднимая бокал. — Я рад видеть вас в моём доме, в новом этапе моей жизни.

Его голос звучал тепло и уверенно, и мне стало больно оттого, насколько он был далёк от того Армана, который несколько минут назад говорил со мной наедине.

— Этот дом — это начало чего-то нового, — продолжал он. — И я надеюсь, что в будущем у меня будут причины разделить радость с вами ещё не раз.

Его взгляд неожиданно остановился на мне, и я почувствовала, как всё внутри напряглось. Он не смотрел на меня долго — лишь долю секунды, но этого хватило, чтобы сердце заколотилось.

— За новые начинания, — закончил он, поднимая бокал.

Гости поддержали тост, раздался звук звонких бокалов, и я поспешно сделала глоток вина, чтобы скрыть волнение.

После тоста музыка в зале заиграла громче, и гости начали подниматься со своих мест. Смех и разговоры постепенно перетекли в центр комнаты, где уже образовалась импровизированная танцплощадка. Пары одна за другой отправлялись в танец, подчиняясь ритму музыки.

Я осталась сидеть за столом, наблюдая, как веселье набирает обороты. Казалось, я словно отделилась от всех происходящих событий, как будто меня не было в этой комнате.

Вдруг я увидела, как Арман, покинув своё место, уверенно направился в толпу. Его присутствие мгновенно притягивало внимание: прямая осанка, лёгкая улыбка, плавные движения. Все словно невольно расступались, пропуская его.

Остановившись рядом с Эммой — его секретарша в красном платье, — он наклонился к ней и произнёс что-то, что вызвало её смущённую, но довольную улыбку.

Затем он протянул ей руку.

Эмма кивнула и вложила свою руку в его. В следующий момент они уже двигались к центру зала, легко и грациозно, словно это был их общий бал.

Я почувствовала, как у меня в груди всё сжалось. Вина, ревность и растерянность нахлынули волной. Это было глупо, это было неправильно — он не мой, он никогда не будет моим. Но почему же я не могла отвести взгляд от того, как он держал её за талию, как его рука чуть касалась её спины, как они двигались в такт музыке, полностью игнорируя всех вокруг?

Я сделала вид, что меня это не волнует. Взяла бокал и сделала ещё один глоток вина. Его терпкость обожгла горло, но отвлекла ненадолго.

— Всё нормально? — неожиданно спросил кто-то рядом.

Я подняла глаза и увидела своего коллегу по работе — Доната. Он смотрел на меня с лёгкой улыбкой. Он, конечно, взрослый мужчина лет сорока, но очень добрый.

— Да, конечно, — ответила я, стараясь казаться невозмутимой.

Но мой взгляд всё равно снова устремился к танцующей паре. Арман, казалось, полностью забыл о моём существовании, и в этот момент я почувствовала, что в этом доме я всего лишь гостья. Незначительная, случайная деталь в его жизни.

— Мадмуазель, можно вас на танец? — протянул руку Донат.

— Да, — вложила я руку в его ладонь.

Донат улыбнулся, слегка наклонив голову, и повёл меня на танцплощадку. Его ладонь уверенно держала мою руку, а взгляд был доброжелательным, но совсем не таким, как у Армана. Донат выглядел человеком, который привык заботиться о своих партнёрах, а не заставлять их терять почву под ногами.

Музыка сменилась на медленную композицию. Донат аккуратно положил одну руку мне на талию, другая осталась удерживать мою ладонь. Его движения были плавными, даже немного старомодными, но в них чувствовалась искренность.

— Вы сегодня такая грустная, — заметил он, глядя мне в глаза. — Праздник же. Разве вам не весело?

— Просто много думаю, — ответила я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно.

— О чём-то важном? — Донат чуть склонил голову, словно пытался понять, что происходит у меня внутри.

— Наверное, — уклончиво ответила я, надеясь, что он не будет настаивать.

Он не стал. Вместо этого Донат мягко улыбнулся и повёл меня чуть быстрее, будто стараясь развеселить. Его усилия были милыми, но, к сожалению, бесполезными. Моё внимание всё равно ускользало в сторону Армана и Эммы.

Они всё ещё танцевали. Арман чуть наклонился к ней, что-то шепнул, и она засмеялась, легко откинув голову назад.

Музыка сменилась на более оживлённую, и пары начали меняться партнёрами. Донат, почувствовав ритм, мягко отпустил мою талию и, заметив, как кто-то протягивает мне руку, произнёс:

— Спасибо за танец. Надеюсь, вы повеселитесь.

Я повернулась и увидела, что новый партнёр — молодой мужчина, которого я почти не знала. Смущённо улыбнувшись, я вложила свою руку в его и позволила увести себя в круг. Танец продолжался, а гости беззаботно кружились, смеясь и болтая.

Менялось всё: музыка, ритм, партнёры. Люди пересекались, передавали друг друга, как в игре, но я чувствовала себя потерянной. Слишком часто мой взгляд блуждал по залу в поисках Армана, пока я снова не заметила его, уже с новой партнёршей.

Когда он снова оказался неподалёку, я почувствовала, как в груди сжалось от напряжения.

Когда мужчины снова начали менять партнёрш, я вдруг оказалась в его руках. Армана. Его прикосновение было мягким, но уверенным: одна рука скользнула на мою талию, другая бережно охватила мою ладонь. Мое дыхание сбилось, а по коже пробежали мурашки, когда он прижал меня чуть ближе, задавая ритм медленного, почти гипнотического танца.

— Как бы я ни старался тебя избегать, ты всё равно оказываешься рядом, — прошептал он, наклоняясь ко мне так близко, что я почувствовала его горячее дыхание на своей коже.

Я подняла на него взгляд, но не нашла в себе сил что-то ответить. Его голос был тихим, почти убаюкивающим, но каждое слово отдавалось эхом внутри меня.

— А вы стараетесь? — наконец выдохнула я, пытаясь вернуть себе контроль.

Он чуть приподнял брови, его губы дрогнули в едва заметной усмешке.

— Думаешь, я недостаточно стараюсь? — Арман чуть сильнее прижал меня к себе, и наши движения стали ещё более плавными. — Ты даже не представляешь, сколько раз я хотел просто… исчезнуть из этого вечера.

Его признание застало меня врасплох. Сердце заколотилось ещё быстрее, и я вдруг осознала, насколько близко мы находимся. Его взгляд прожигал, заставляя забыть о реальности.

— Тогда почему вы здесь? — спросила я, не узнавая собственного голоса.

— В своём собственном доме? — его губы тронула лёгкая усмешка.

— Напоминаю, мой муж доверил меня вам, — я произнесла холодно, глядя ему прямо в глаза.

— Это намёк на то, что я должен оставить тебя здесь на ночь, Селин?

— Нет, — я прищурилась, изображая насмешливую улыбку. — Уж лучше ночевать на улице, чем с тем, кто раздаёт свой орган каждому в рот.

Его синие глаза смотрели на меня слишком пристально, слишком нагло. Меня трясло от злости — воспоминания о произошедшем вызывали желание ударить его, но я сдержалась.

— Ого, — произнёс он с усмешкой. — Значит, моя бывшая успела кое-что тебе рассказать? Эх, вы, женщины… — Он покачал головой, словно забавляясь, но в его голосе не было ни капли злости, лишь едва уловимая насмешка.

Его равнодушие разжигало моё раздражение, но я лишь сжала губы, чтобы не выдать своей ярости. Я почувствовала, как внутри вспыхнуло раздражение. Он будто намеренно провоцировал меня, испытывая границы.

— Может, дело не в женщинах, а в вас, Арман? — произнесла я, прищурившись. — Удивительно, как легко вы перекладываете ответственность.

Его глаза сверкнули. Было видно, что мой выпад задел его, но он всё же сохранял спокойствие.

— Возможно, — сказал он, чуть сжав мою руку. — Но почему-то ты всё равно здесь, Селин.

— Потому что вы не оставили мне выбора, — ответила я, резко остановившись, несмотря на музыку, которая продолжала играть. — Мне кажется, вы привыкли, что все вокруг подстраиваются под ваши желания.

— А ты, значит, не такая? — он чуть наклонил голову, и уголок его губ снова дернулся в едва заметной улыбке.

— Нет, не такая, — сказала я твёрдо, — Я совсем другая, Арман.

— Вижу, — он медленно наклонил меня в танце, задержав взгляд на моих глазах чуть дольше, чем это было нужно. Затем выпрямил меня с той же неспешной уверенностью. — Ты совсем другая. Ты всего лишь хочешь изменить своему мужу.

Эти слова больно ударили по мне. Каждое из них отзывалось тупой болью в груди. Арман снова напомнил мне о том, что я и так старалась забыть. На этот раз он задел меня по-настоящему, до глубины души.

Я резко оттолкнула его, чувствуя, как в груди закипает злость.

— Ты просто придурок, — бросила я, глядя ему прямо в глаза. Мой голос дрожал от гнева, но я не позволила себе сломаться.

Развернувшись, я направилась к выходу, гулко стуча каблуками по полу. Я ощущала его взгляд на своей спине, прожигающий, тягучий, но не позволила себе обернуться.

— Идиот, — прошептала я себе под нос, стиснув зубы. Как же он меня злил! Как же я устала от него!

Я вылетела из зала, словно спасалась от чего-то невыносимого, а может, от самой себя. Воздух в холле был прохладнее, но он не помог успокоиться. Мои руки дрожали, и я сжала их в кулаки, пытаясь подавить злость, которая разрывала меня изнутри.

Как он мог? Каждый его взгляд, каждое слово — всё это напоминало о том, что я не могу контролировать свои эмоции рядом с ним. Я ненавидела его за это.

Я вышла из этого дома и направилась к своей машине, чтобы поскорее уехать домой.

Арман

Я не хотел её обижать.

Но у меня не было выбора. Я должен был задеть её, сделать так, чтобы она разлюбила меня, чтобы мы могли разойтись мирно, без разрушений. Как бы я ни хотел обратного, я обязан держаться от неё подальше.

Я начинал замечать за собой, как теряю контроль. Как забываю, что она — жена моего друга.

Я знал, что поступаю жестоко. С каждым словом, с каждым своим взглядом я сознательно строил между нами стену, высокую и прочную. Она должна была возненавидеть меня, чтобы вычеркнуть из своей жизни. Чтобы спасти себя. Чтобы спасти нас обоих.

Но вместо того чтобы почувствовать облегчение, я ощущал лишь пустоту. Ее слова, ее взгляд — всё это разрывало меня изнутри. Я видел, как боль отражается в её глазах, как она пытается скрыть её за этой холодной маской. И, проклиная себя, я всё равно делал шаги назад, потому что боялся, что однажды не смогу остановиться.

Видеть её с другим мужчиной, даже с её собственным мужем, было невыносимо. Мне казалось, что эта ревность сжирает меня заживо, что я теряю контроль над собой. Это ощущение того, что она не моя и никогда не будет моей, убивало меня медленно, но верно.

Я думал, что справлюсь. Что смогу держать дистанцию. Но с каждым разом, когда я оказывался рядом с ней, я чувствовал, как эта граница размывается. Её присутствие — её запах, её голос, даже её недовольный взгляд — всё это притягивало меня, будто магнит.

И я начал бояться себя.

Этим вечером я понял, что нахожусь на краю. Она стояла передо мной, разъярённая, но всё ещё такая красивая. Её гнев, её боль — всё это было направлено на меня. И я ненавидел себя за то, что довёл её до такого состояния.

Но если бы я не сделал этого, всё могло бы зайти ещё дальше.

Я хотел её отпустить. Я хотел её разлюбить. Но как отпустить человека, который стал твоей тенью? Как вычеркнуть из сердца того, кто заполнил его до краёв?

Ответа у меня не было.

У меня было такое чувство что я действительно влюбился.

Черт!

Даже мыслить об этом не хочу.

Я слишком много выпил.

После того как гости разошлись, я сидел у себя в комнате на краю кровати, уставившись на подарок, который оставила Селин.

Я глубоко вздохнул, чувствуя, как голова раскалывается от выпитого алкоголя.

Проведя руками по лицу, я попытался собраться с мыслями. Наконец, медленно наклонившись, я взял коробку в руки. На вид подарок выглядел почти по-детски: белая коробка с красным бантом. Я хмыкнул, невольно улыбнувшись, и начал развязывать ленту. Разобравшись с бантом, открыл крышку… и застыл.

Бельё?

Чёрт возьми, это женское бельё!

Зачем мне это?

Я уставился на содержимое коробки, как будто это была бомба с таймером. Кружевное бельё черного оттенка лежало там, аккуратно сложенное, словно специально созданное, чтобы сломать последние остатки моего самообладания.

— Что, чёрт возьми… — пробормотал я себе под нос, чувствуя, как моё сердце начинает стучать быстрее.

Мои мысли метались, пытаясь найти хоть какое-то объяснение. Это какой-то розыгрыш? Или это намёк? Или, может быть, ошибка?

Но на дне коробки, под этим треклятым бельём, я заметил записку. Мои пальцы дрожали, когда я достал её.

'Арман,

Если хочешь увидеть меня в этом белье, отправь мне «плюс»

Твоя Селин.'

Я перечитал её слова два, три раза, пытаясь понять их смысл. Она сделала это специально. Она знала, что делает.

Она хотела, чтобы я сорвался.

Было ли это вызовом? Проверкой? Или она просто решила окончательно меня добить?

Виски стучало в висках, алкоголь мутил голову, а злость накатывала волной. Её поведение казалось мне абсурдным и одновременно… притягательным.

— Чёрт возьми, Селин, — выдохнул я в пустоту комнаты.

Я коснулся лифчика, не веря своим глазам. Женское бельё. В моей комнате. В моих руках.

Я медленно достал его из коробки, пытаясь осмыслить происходящее. Но мысли тут же приняли совершенно другой оборот. От одной только идеи, что это бельё могло быть на ней, я ощутил, как тело предательски напряглось. В воображении вспыхнул образ её груди, идеально подчёркнутой этим тонким кружевом. Прозрачная ткань, обрисовывающая её соски, выводила из равновесия, лишая последних остатков здравого смысла.

Мой взгляд упал на трусы, лежавшие на дне коробки. Чёрное кружево, казалось, манило меня, словно запретный плод. Селин в таком белье… Перед глазами всплыл её образ — изящный, чувственный, до боли реальный. Я представил, как ткань облегает её бедра, подчёркивает каждый изгиб… И тут же почувствовал, как внутри всё сжимается от яркой смеси желаний, злости и стыда.

Я не удержался и взял в руки эти чертовы трусы. Запах, тонкий и едва уловимый, заставил меня забыть, где я и кто я. Я поднёс их к лицу, чтобы вдохнуть её аромат, но тут же опомнился.

— Чёрт, — выругался я, бросив трусы на кровать.

Эта ситуация была абсурдной. Я будто терял контроль над собой, и это пугало.

— Что ты творишь, Селин? — прошептал я, чувствуя, как меня накрывает новая волна желания.

Мои руки дрожали. Я поднялся с кровати, начал нервно ходить по комнате, как зверь в клетке. Мысли в голове скакали от одной к другой. Её записка всё ещё лежала на тумбочке, а в голове звучали её слова: «Если хочешь увидеть меня в этом бельё…»

Я схватил телефон, даже не осознавая, что делаю. Её номер был сохранён под безликим именем «С». Я посмотрел на экран, палец завис над клавиатурой. Всего лишь одно сообщение. Один символ.

Плюс.

Я закрыл глаза, пытаясь собраться. Алкоголь туманил разум, но я прекрасно понимал, к чему это может привести. Она провоцировала меня, играла с моими чувствами, и это сводило меня с ума.

— Нет, — сказал я вслух, бросив телефон обратно на кровать.

Но образ её в этом белье уже поселился в моей голове. Эта мысль была как огонь, который я никак не мог потушить.

Я снова посмотрел на коробку. Внутри разливался стыд, но вместе с ним было что-то другое. Сильное, непреодолимое. Желание.

К чёрту всё!

Я схватил пальто, выхватил ключи и направился к выходу. Быстрые шаги гулко отдавались в тишине длинного коридора, а мои мысли пульсировали, как бешеный ритм в висках. Спустившись по лестнице, я вышел из дома, захлопнув за собой дверь так, что глухой звук разлетелся по ночной улице.

Холодный ветер ударил в лицо, но вместо того, чтобы охладить меня, он словно разжёг пожар внутри. Грудь сжималась от противоречий, и я знал, что больше не могу оставаться на месте.

Я открыл гараж, шагнул внутрь и без промедления сел за руль. Двигатель тут же ожил, заполнив пространство низким гулом.