Новая раса

Глава 1

На столе лежало человеческое тело. Мертвое.

Архимаг Рогиэль сидел рядом, задумчиво опираясь подбородком о кулак правой руки. Настроение было… слегка паршивое. Нет, портил его не факт присутствия мертвеца рядом, в конце концов, за пять тысяч лет самый старый архимаг этого мира навидался мертвых людей. И эльфов и орков и гоблинов. И мертвых и, скажем так, не совсем мертвых. И даже совсем немертвых. Более того — он сам стал причиной такого количества смертей… Даже если не считать тех, кого он убил магией — а архимаг предпочитал именно этот способ — даже если учитывать, что практически единственным оружием, которое он за свою долгую жизнь держал в руках, был нож для жертвоприношений… Все равно — много.

Проблема была в том, что данное конкретное тело не должно было быть мертвым. На нем Рогиэль опробовал одну из методик оживления с вселением души. То, что для других магов было отчаянно смелым прорывом — а то и проходило по разряду глупых сказок — для эльфийского архимага было скучным, давно отработанным до мельчайших подробностей ритуалом.

Как известно — вам же известно, да? — нужно отличать оживление и воскрешение. При оживлении мертвого тела, вы, в лучшем случае, получите анимированный труп, мало отличающийся от марионетки и тупой, как пробка. Нет, можно, конечно, вселить в него кого-то из демонов, но и в этом случае, вы получите не свою любимую усопшую бабушку, а кровожадного упыря — если демон был мелким, и хитрого и опасного вампира — если вы сумели обуздать демона из высших. Чтобы человек вернулся из посмертия именно тем, кем вы его помните, нужно душа. А после смерти душа очень быстро попадает в лапы того из богов, кому поклонялся покойный. Выцарапать же ее из божественных объятий настолько сложно, что достоверные случаи воскрешения можно пересчитать по пальцам. Нет, Рогиэль не задумался бы, если б в его планы входило именно воскрешение. В конце концов, его силы уже лет с тысячу как сравнялись с силами многих божков, а то и превосходили их. Вот только зачем ломиться напролом, если можно схитрить? Просто поймать душу до того, как она отлетит, поместить ее в Хранилище душ — сложный, но не уникальный артефакт — а потом либо вернуть ее в прежнее, разумеется, полностью восстановленное, тело, либо и вовсе переселить в более подходящее вместилище. Именно это и называется «оживление с вселением души». И для Рогиэля не суметь его провести — все равно, что для шеф-повара императорской кухни — сжечь яичницу-глазунью.

Немного успокаивало то, что проводимый ритуал не был обычным оживлением. Рогиэль нашел добровольца, воина, потерявшего в боях оба глаза, ноги и руку, и предложил поучаствовать в эксперименте. Честно предупредив, что результатом будет либо его переселение в новое тело, либо окончательная смерть. Калека был равно согласен на оба исхода. Все было продумано до мелочей, все шло как должно…

И ничего не получилось.

Как и в прошлый раз. И в позапрошлый. И в другие пять раз.

Воин умер, отправившись в чертоги того, кому поклонялся — архимагу, честное слово, было недосуг разбираться в человеческих пантеонах — опыт провалился. Ритуал был самым обычным, тысячи раз проведенным, предположить, что он ошибся, Рогиэль не мог — ну не восемь же раз подряд! — душа была вполне обычной. Неужели все дело в теле? Неужели он, Рогиэль, несмотря на весь свой опыт, просто-напросто ошибся и то, что он задумал, невозможно?

Невозможно. Какое гадкое слово. Как давно он его не употреблял. В отношении своих проектов, разумеется.

Лежавшее на мраморном столе тело было выращено архимагом — который не специализировался в магии жизни, но разбирался в ней не хуже иных специалистов — и было обычным человеческим только на первый взгляд. На самом деле это был плод. Воплощенный плод появившейся недавно — ну, как недавно? Пару сотен лет назад — мысли. Мысли о том, что, в сущности, вся сила его, Рогиэля, да и не только его, любого мага, заключается в магии.

Лиши мага магии — и он погиб.

Нет, конечно, есть множество других способов прикончить мага, но, кроме того, что большая часть из них предполагает наличии более сильного мага, все они обладают одним существенным недостатком.

Они уже известны.

О, разумеется, не все, плох был бы архимаг, если бы у него в запасе не было пары-тройки… десятков трюков, позволяющих прикончить хоть самого лорд-демона. Вот только они предполагают непосредственное участие самого Рогиэля. А это не всегда возможно… и почти всегда — неудобно. Прикончить мешающего тебе мага лично — не вопрос, даже с архимагом — любым — Рогиэль бы справился. Но, если не заметать следы, можно перейти ту опасную грань, за которой ты перестанешь считаться «эксцентричным мудрецом, иногда позволяющим себе не совсем этичные эксперименты» и станешь «опасным маньяком, уничтожить которого дело чести каждого героя и вопрос выживания всего мира». Слава Темного властелина Рогиэля не прельщала. Пусть за пять тысяч лет он творил многое из того, что даже не приходило в голову всем этим Лордам Тьмы вместе взятым. Ну, так он не из жажды власти — из любви к науке…

Для того чтобы уничтожить мага, нужно две вещи: пробить его щиты и не дать ему пробить твои щиты. Если вкратце. Для чего нужно или обладать силой, большей, чем сила уничтожаемого, или же обладать артефактами, зачарованными тем, кто сильнее жертвы. А накладываемые заклинания обладают рисунком, который изменяется в зависимости от личности мага. Проще говоря, если за расследование возьмется кто-то достаточно умный и пронырливый — он сможет выйти на Рогиэля. А архимаг не был склонен недооценивать противника, пусть даже пока глубоко потенциального. Итак, лично не отправишься, наемникам, чтобы они смогли выполнить требуемое, нужно обеспечить защиту и средства нападения, то есть практически вручить визитку с твоим именем, придумать какой-то хитрый обходной маневр, использующий слабые места… Хорошо, но за тысячелетия это стало всем известным образом действий самого Рогиэля, так что подозрения падут в первую очередь на него. Чего очень не хотелось бы.

Можно, конечно, было бы отправить на охоту представителя расы, обладающей таким полезным качеством, как иммунитет к магии. Полный. В этом случае атакующие заклинания на него просто не подействуют, потому что с точки зрения магии такого просто не существует. Любую броню, любую крепостную стену можно пробить. Пустоту пробить нельзя. Также такой наемник пройдет сквозь любые охранные системы и пробьет любой щит. Идеальный убийца магов. Был бы. Если бы в мире Рогиэля была хоть одна раса с иммунитетом к магии.

Не было — так будет!

Сейчас в лаборатории Рогиэля хранилось два десятка созданных тел первых представителей новой расы (название он еще не успел придумать). Вернее, уже меньше. Часть тел были безнадежно испорчены предыдущими экспериментами по вселению душ.

Что же не так?

Тела — в порядке, ритуал — в порядке… Души?? Не подходят души? Архимаг задумался.

А ведь верно. Как же он сразу не понял? Тело, абсолютно пустое в плане магии — и душа. Душа, рожденная в мире, той самой магией насквозь пропитанным. Несочетание. Естественно, душа не приживается! Все равно, что пересаживать дерево из почвы в… мм… скажем, в морскую воду. Загнется. Та-ак… Интересное сравнение. А чем оно интересно? Тем, что деревья в морской воде, конечно, не живут. Зато живут и прекрасно себя чувствуют водоросли. О чем это говорит? О том, что в созданные тела нужно сажать не души этого мира, а водоросли… тьфу ты… души, найденные в другом мире, души, привыкшие… не к отсутствию магии, конечно, не бывает миров совсем без магии. Зато можно поискать мир, в котором есть души, что смогут поселиться в новых телах. И пусть выражение «души из магического мира, привыкшие жить без магии» звучит так же странно как «сухая вода» — у Рогиэля в одной из кладовой хранился мешочек с забавным белым порошком. Абсолютно сухим. И при этом бывшим несомненной водою. Самое смешное — никакой магии, чистая алхимия.

Итак, приступим к поискам.

Миры, миры, миры… Вселенная безгранична и миров в ней великое множество. Однако большая их часть пуста и безжизненна. Это те миры, где нет магии. Нет магии — нет и жизни, это всем известно. Населенных не так уж и много. В первой сфере — всего-то два.

Для поискового артефакта эльфийского архимага вселенная делилась на сферы. Первая — та, мир в которой можно посетить. Здесь ничего интересного. В смысле, интересного, может, и много, но для целей Рогиэля они не подходят. Нет здесь нужных магических-безмагических душ. Точно.

Вторая сфера — миры, которые уже нельзя посещать. Слишком далеко. Но зато можно осмотреть их. Здесь живых миров — семнадцать. Было девятнадцать, но два из них теперь населены исключительно нежитью. Потому что не все маги так осторожны в своих экспериментах, как Рогиэль. Увы и здесь ничего.

Третья сфера — сюда даже и не заглянешь. Увидеть что-то можно только в астрале. Впрочем, архимага это вполне устраивает: ему нужны только души, а они прекрасно видны в астральном плане. Вот в этом мире, например… Ого! Да он просто сияет! Сколько же там душ? Друг у друга на голове, что ли, сидят? Аа… Ровный голубовато-барабанный фон. Одни люди. А это раса такая — везде выживет, даже в северных снегах… хотя там вряд ли. Слишком холодно… нет, ты смотри! Живут! Нет, в самом деле — живут! Ишь ты! Похоже, искомые души нужно искать в этом мире, вон какие живучие. Лучше всего — среди северных. На морозе выжили — значит, шансов на успешное вселение больше.

Так-так-так… Уходят после смерти быстро — похоже, здешние боги до душ сами не свои. Значит, надо подготовиться заранее, быстренько ухватить и тащить в свой мир, пока хозяева не опомнились.

Итак, что нам нужно? С десяток душ. Человеческих, но с этим проще всего — других не наблюдается. Молодых — хотя у Рогиэля были сильные сомнения в обучаемости всей людской расы, но у молодых все-таки разум и психика должны быть погибче. Раз молодые — значит, погибшие, дохляки, всю жизнь страдавшие от неизлечимой болезни, архимагу не нужны. Наоборот, нужны стойкие, живучие, умеющие держать в руках оружие… Бойцы. Воины. И желательно погибшие одновременно. Во-первых, потому что времени будет немного: боги этого мира уже после первой похищенной души насторожатся и могут вычислить наглеца. Во-вторых — раз погибли одновременно, значит, были вместе. У сложившегося отряда больше шансов выжить и привыкнуть к новому положению, чем у группы незнакомцев. В-третьих же: при каких обстоятельства может погибнуть группа молодых людей? В бою, конечно. Накрыло огненным шаром — и все. То есть, одновременно выполняется требование по поиску воинов.

Цели ясны, задачи определены, за работу, архимаг!

Рогиэль подошел к стоявшему в кабинете шкафу. Раскрыл стеклянные створки и скользнул по-эльфийски тонкими пальцами по рядам разноцветных фиалов. Чего здесь только не было: эликсир любви, напиток вечной молодости, бальзам бессмертия… Не то, чтобы это было ему нужно, скорее, он собирал их как коллекцию редкостей. Не такое уж и необычное хобби, кстати. Вот это вот зелье безудержной отваги он выменял когда-то у архимага гномов, да… А вот и то, что ему нужно сейчас.

В округлой бутылочке с узким тоненьким горлышком, казалось, безостановочно крутился серебристый смерчик.

Рогиэль запрокинул голову и проглотил содержимое.

Резко потемнело. Все окружающее замерло. Остановилось время.

На самом деле, мир не изменился. Изменился сам архимаг. Выпитое зелье растянуло крохотную долю секунды объективного времени на пять минут субъективного. Он метнулся к поисковому артефакту, продавливаясь сквозь ставший упругим воздух.

Вот он, этот мир… Сколько душ отлетает… Вот эта — явно старик, судя по ровным всполохам и гармоничной мелодии — умер в своей постели, в полном сознании, удовлетворенный прожитой жизнью. Вот этот — умер от отравления… И этот… И тот… Странно. Может, там водятся ядовитые твари в больших количествах? Вот сразу двое умерло… мм… нет, не подойдут. Мало, да и мелодия подозрительная, как будто одурманенными умирали… О!

Тоже не десяток, всего восемь, но зато насколько гармоничные. Ровный свет, нотки боевого азарта, тона дружбы и влюбленности, чистота стойкости… Особенно вон та…

Решено! Берем!

Души начали было уходить, как вдруг протянувшийся из невообразимых далей луч подцепил их и утащил за собой.

Огонь уже догорал, сбиваемый толстыми пенными струями из пожарных брандспойтов. Даже прохожие осмелели и подходили чуть ближе, взглянуть на черный обгорелый остов бензовоза, впечатавшего в бетонную стену пятиэтажку группу ролевиков, возвращавшихся с какого-то своего сборища. Кто их знает, этих странных людей, одевавшихся в старинные одежды и уходивших в леса, чтобы сражаться на мечах, чем они там занимаются? Ну, кроме мечей.

Синие проблески мигалки «Скорой помощи» скорее символизировали беспокойство государства о своих гражданах, чем показывали, что врачи здесь реально что-то делают. К сожалению, ролевикам уже не нужна была помощь, ни скорая, никакая.

Восемь ребят, юношей и девушек, погибли мгновенно.

На асфальте, освещаемый язычками чадного пламени, лежал необычный для данной эпохи предмет.

Обгорелый меч.