Новенькая дикого. Закрытая школа 2

13

Спускаюсь по лестнице, поправляя платье-рубашку.

Дурочка дурочкой, ругаю себя.

Зачем одела вещи им купленные.

Хотела показать, что при всём своём поведение, ты ценишь его внимание, нашептывает внутри часть меня. Та, что за честность отвечает.

— Встал пораньше, - тихий голос Виктора Ивановича, цементирует ноги. — Ездил за чем-то для неё. Теперь кофе варишь. Играешь в правильного мальчика, сын?

Нет бы зайти и разговор сам по себе прервётся. Нет. Я не могу поступить адекватно.

Выбираю прижаться к стене и ждать, что скажет дикий.

— Пораньше встал...кофе варю… - слышу его грустный голос. — Это не игра в правильного. Моё поведение можно описать одним словом - забота. Знаешь значения этого слова, отец?

— Забота о девчонке, что терпеть тебя не может?! Оставь её в покое и смирись с тем, что ты ей не нужен, - даёт Дикой старший совет. — Иначе будет повторение моей истории.

— О чём ты? - хрипит Артём, тоже уловив нечто важное.

— У нас с твоей матерью была идентичная ситуация. Она - с самой первой нашей встречи, была хорошей и правильной, я был…собой. Итог - тебе известен. Таким, как мы, нужны расчётливые и знающие себе цену. Наивные девочки, что растворяются в любви без остатка нам не...

— Варя. Что ты делаешь? - громкий возглас Ирины Николаевны прерывает разговор на кухне.

Провалиться бы сквозь землю.

Я могу?

Пожалуйста, пусть у меня будет эта способность.

— Я…шнурок завязывала, - пытаюсь убедить вроде добрую женщину, что не грела уши.

Вместе опускаем глаза на мои слипоны без шнуровков.

— Имею ввиду… - чешу одной ногой вторую.

Нервное.

— Загнулась стелька. Поправляла, - хихикаю.

Снова нервное.

— Нехорошо подслушивать, девочка, - осуждает Ирина Николаевна

Поникнув, перестаю глупо оправдываться.

— Простите.

— Что случилось, Ирина? - сухой тон Виктора Ивановича запускает по спине холодок.

Артём шёл за ним. И явно понимал, что случилось, но опять встал на мою защиту, загородив собой от отца.

— Понимаете, Виктор Иванович, - берёт слово экономка.

Коленки дрожат, ладошки вспотели, могу лишь механически хлопать глазами, смотря на рубашку дикого.

Всеми силами пытаюсь не расплакаться. Будет намного хуже, распути я сопли-слюни.

Да и сама виновата. Чего плакать?

Никуда не денешься, придётся расплачиваться за глупые поступки.

Сейчас Ирина Николаевна скажет, что я подслушивала и отец дикого, при нём и при экономке, будет меня четвертовать.

Наверное, и Артёма начнёт позорить за то, что привёл в отчий дом невоспитанную клушу.

— Мы разговаривали. Вы о чём-то другом подумали?

— Отчётливо слышно было: «Варя, что ты делаешь?». В какой разговор можно вставить данную фразу, Ирина?

— Варя, что ты делаешь? Прекрати сутулиться. Вот в такой, - залихватски врёт Ирина Николаевна, нисколечки не робея под тяжёлым взглядом своего работодателя.

— М-гм. М-гм. Ну-ну, - смотрит на настенные часы. — Хорошо. Пойду тогда…делами заниматься. Артём, помнишь о вечере?

— Помню. Хватит уже. Я никогда и ничего не забываю.

Виктор Иванович уходит в одну из дверей. Мы втроём остаёмся.

— А что сегодня у тебя? - дёргаю дикого за рукав.

Артём оценив, что я переоделась, улыбается.

Открывает рот, чтобы сказать что-то, но Ирина Николаевна влезает со своим: — Вечеринка, девочка, будет.

— Вечеринка? - заглючило меня.

А почему тогда Артём помрачнел? Секунду назад ярко улыбался.

— В честь женитьбы.

— Какой? - холодею.

Неужели…

— Мой отец женился, - вносит ясность Артём и кривится. — Пойдём, Варь, - уводит насильно.

— До вечера, девочка, - прощается со мной экономка.

— До свидания... Да постой. Подожди. Помедленнее, ё-моё, - бегу, еле поспеваю.

Но Артём прёт, как локомотив. У выхода напялил на меня женский пуховик и опять начался бег с препятствиями.

Лишь у машины остановились, дикий открывает для меня дверь. Послушно сажусь и пока Артём обходит её, глажу воротник.

Что-то мешает и колется.

Но что именно?

Вроде всё гладко.

А-а. Бирка. Оторвав её, ради интереса ищу цену.

— Б-б-боже, - начинаю заикаться от очередного нервного потрясения.

— Ты зачем его купил? Как я с тобой расплачиваться буду? - налетаю на мажора, когда он залезает в салон.

Забрав из моих ставших слабыми пальцев ценник, парень выкидывает его в окно. — Во-первых, куртка прослужит тебе дольше. Во-вторых, это малость по сравнению с тем, что тебе ждёт вечером.

— Что меня ждёт? - обмираю от страха.

— Расскажу - тебя и насильно не притащить будет, - выезжает на просёлочную дорогу. — Зачем я буду себя же подставлять?! Пра-а-авильно. Незачем мне это. А вот твоё присутствие на вечеринке - жизненно необходимо.

— Зачем?

— С тобой сегодняшний цирк будет сносным. Без тебя…я его вряд ли переживу

Дикий врубает музыку, уходя от дальнейших расспросов.

Погрузившись в свои мысли, не слежу за временем. И очухиваюст только, когда машина останавливается.

— Не слушай, что они будут говорить. Понятно?

— Кто бу…

Толпа учеников, якобы делавшая вид, что гуляет, но на самом деле, зорко следившая за нами, сказала всё сама за себя.

— Скажи мне, что не будешь принимать близко к сердцу, что они скажут, - требует Артём.

— А, если не скажу?

— Будем выбирать из двух вариантов. Первый: мы поедем на свидание и пропустим день учёбы. Или пойдём на неё, но я…

— Но?

— Но я не ручаюсь за себя. Тебе оно надо?

— Чего надо?

— Прилюдного избиения, - усмехается жёстко дикий.

— Ты девочек избивать будешь? - ужасаюсь.

— Само собой не их. Девочки пустяковое будут шептать. А вот гоп-компания, под предводительством Островских такое заорут, что…тебе лучше не слышать этого.

— И они тебя не боятся?

— Они думаю, что ты для меня…

— Кто?

Артём отводит взгляд.

— Мимолётное развлечение, - шепчет.

— А я…нет?

— Нет, - согревает непоколебимой уверенностью и почему-то я верю ему.

Не должна, но верю.