Новгород, открытый археологами

Путешествие в X в. Дружинники и огородники

В середине X в. Новгород только еще набирался сил. Он управлялся посадником. По-видимому, как пишет В. Л. Янин, понятия «новгородский князь» и «новгородский посадник» для ранней поры были почти однозначны.

Термин «князь» означал принадлежность к потомству Рюрика.

Летопись не дает нам точных указаний, где находилась резиденция посадника, но вероятнее всего она была в кремле (детинце).

Мы совершим наше путешествие в Новгород примерно в то же время, когда там находилась княгиня Ольга. Хотя летописцы о тогдашнем Новгороде говорят как о едином целом, такого единства еще не было. Отдельные поселки - основа новгородских концов - были еще невелики.

В Неревском поселке, примыкавшем с севера к кремлю, было только четыре улицы да проезжая дорога, пересекавшая эти улицы с севера на юг. Мы совершим небольшое путешествие лишь по окраине этого поселка.

В указанное время к северу от Розважи появились две новых усадьбы: по правую сторону проезжей дороги расположилась обширная усадьба, где поселились дружинники, а по левую - очень скромная усадьба огородника.

Проследуем сначала на усадьбу, расположенную справа от дороги. Она примыкала непосредственно к частоколу усадьбы, выходившей фасадом на Розважу. По западной границе (со стороны дороги) она была ограждена частоколом.

Восточная граница находилась за пределами раскопа (хотя проходила, по-видимому, невдалеке от края раскопа), а вот с северной стороны никакого ограждения не было.

Первоначально здесь был только один дом. Он располагался в южной стороне усадьбы, причем южной стеной он стоял как раз на линии частокола смежной усадьбы (частокол в этом месте был разобран) и выходил окнами во двор этой усадьбы. Очевидно, владелец этого дома не был чужим человеком для жителей соседней усадьбы. Прямоугольный сруб дома имел площадь 50 м2. Дом был, несомненно, двухэтажным, причем нижний этаж его, не имевший печи, служил хозяйственным подклетом.

Но вот прошло немного времени, и около дома появились еще две интересные постройки: кладовая и конюшня.

Кладовая была небольшой, всего 3,6 X 3,6 м. Из обрубков досок в ней был настлан пол. Гораздо интереснее была вторая постройка - конюшня. Раскопан лишь ее юго-западный угол. Но и раскопанная часть имела размеры 7 X 5 м. Если допустить, что в обе стороны не докопано только по 1 м, и то общая площадь конюшни составит около 50 м2. Но, по-видимому, площадь ее была еще больше. Она срублена из довольно тонких бревен диаметром 18 - 19 см и заполнена внутри слоем конского навоза. Пол отсутствовал.

Рис. 14. План Неревского раскопа на уровне слоев середины XII в.

Подобные постройки еще и сейчас можно встретить в восточных районах Новгородской области. По высоте они равны примерно двухэтажному дому. Потолок замощен жердями или горбылями. Там хранятся запасы кормов и различный хозяйственный инвентарь.

Это была самая большая конюшня из всех раскопанных в Новгороде. В ней свободно разместилось бы более десятка лошадей. Но такое количество лошадей мог иметь лишь зажиточный феодал, вероятнее всего, дружинник.

Однако дом, расположенный рядом с конюшней, и по размерам, а главным образом по устройству был слишком скромен для крупного феодала.

Одновременно с конюшней в северной стороне усадьбы появилось еще несколько построек, среди которых нетрудно было определить дом владельца усадьбы. Он самый большой по размерам (65 м2 по площади) и наиболее добротный по отделке.

Он представлял собой прямоугольный сруб, в восточной стороне которого бревенчатой стеной были отделены сени площадью около 15 м2. Фасадом дом выходил на проезжую дорогу.

В жилом помещении слева от входа стояла печь-каменка. Пол был настлан из широких, хорошо обструганных половиц.

Дом стоял на твердом грунте, но под его стенами имелись подкладки. Это дает нам основание полагать, что дом был двухэтажным.

Близ дома, на расстоянии 3 м от него и также выходя западной стороной на проезжую дорогу, находилась большая постройка, площадью около 50 м2, но явно нежилого назначения: в ней не было ни пола, ни печи и срублена она из довольно тонких бревен (18 см в диаметре), какие для жилых построек в Новгороде не применялись.

Постройка была, по-видимому, складским помещением. У восточной стены ее, выходившей во двор, была пристройка (возможно, просто навес), в середине которой находился погреб размером 3 X 4 м и глубиной около 1 м.

Промежуток между домом и этой постройкой был аккуратно замощен горбылями. Севернее этого жилого комплекса стояла башня. Площадь ее небольшая - 4 X 4 м, под стенами уложены были подкладки. Мы не можем сказать, какова была высота этой башни, но она возвышалась не менее чем на 3 - 4 этажа. Но чтобы разобраться более основательно в этих усадьбах, нам придется здесь несколько задержаться. Нижний ярус построек просуществовал (на всей раскопанной территории) около двух десятилетий. В 972 г. настилались новые мостовые на Великой и Кузьмодемьянской, а также, очевидно, и на остальных улицах Неревского поселка, и в это же время сменились и все прослеженные в раскопе постройки.

Характерные особенности усадеб обычно сохранялись из яруса в ярус на протяжении нескольких десятилетий, а иногда и больше столетия. Менялись постройки, менялась несколько их конструкция, размеры, расположение на усадьбе, но самое существенное, что отражало хозяйственную деятельность жителей данной усадьбы, сохранялось. И это были уже не ярусы, а целые строительные периоды. Для археологов это очень важно.

Далеко не всегда в одном ярусе прослеживаются эти характерные особенности, да и не всегда по одному ярусу удается даже понять конструкцию той или иной постройки. Но повторяясь несколько раз то с одними, то с другими подробностями, эти постройки обретают необходимую ясность.

Еще две небольших (и не полностью раскопанных) хозяйственных постройки стояли к востоку от дома. А с северной стороны, как бы замыкая окруженное постройками пространство двора, рос огромный старый дуб.

Южную и северную группы построек связывала мощеная дорожка.

В 953 г. была проложена Кузьмодемьянская улица, мостовая которой разрезала эту усадьбу на две самостоятельные территории. Южная ее часть в отчетах экспедиции была занумерована литером К, северная - литером Е (рис. 14).

Но до конца столетия эти территории представляли единое владение.

В то время как постройки в южной и северной группах достаточно выразительно характеризовали социальную принадлежность их жителей, находки около этих построек мало разнились между собой. Мы уже не говорим о кухонной посуде: в древнем Новгороде у самого знатного боярина и самого бедного горожанина были совершенно одинаковые горшки для приготовления пищи. Пища, разумеется, была разная.

Одинакова была и столовая посуда: деревянные чашки и ложки, ковши для питья, деревянные ведра и т. д. Но на различных усадьбах набор этих вещей был не одинаков.

В 27 ярусе (70 - 80-е годы X в.) конюшня на усадьбе К продолжала существовать, а остальные постройки сменились. Новый дом расположился в юго-восточном углу раскопанной части двора. От него также сохранился только один нижний венец, и никаких следов пола и печи не было. По-видимому, он повторил в основном конструкцию предшествующего дома, но размеры его значительно возросли. Дом этот, как и конюшня, оказался не весь в пределах раскопа, а лишь западная его часть. Размер с севера на юг составлял 7,5 м, с запада на восток - столько же, но восточная часть дома осталась за пределами раскопа. Так что действительные размеры дома составляли, очевидно, не менее 60 м2. Мощенная горбылями дорожка соединяла этот дом с новой постройкой, занявшей весь юго-западный угол двора, вплотную к мостовой Великой.

Постройка была двухэтажной. Размеры постройки довольно значительные: 8 X 8,5 м. В восточной стене ее были пристроены сени столбовой конструкции.

Устроены они следующим образом.

По углам вкопаны довольно толстые столбы с пазами, в которые закладывались горизонтальные плахи. По длинной стороне сеней столбы вкапывались на расстоянии 2,5 - 3 м один от другого. Такие сени гораздо хуже выполняют роль теплозащитного тамбура, но в данной постройке это обстоятельство не играло, по-видимому, особой роли.

Как известно, в домах и в настоящее время и раньше наружные двери в сени делаются в узкой стороне, перпендикулярно входу в жилое помещение. Так лучше удерживается тепло. В древних новгородских постройках, где двери не прослеживались, все равно их местоположение легко установить по направлению деревянных половиц.

Так вот, в отличие от общепринятого правила, наружная дверь сеней этого дома находилась прямо против двери в жилое помещение.

На это указывали не только половицы в сенях (они показывают только в какой стороне была дверь), а также - мощенная горбылями дорожка, протянувшаяся между домами.

Посмотрим теперь, какие здесь были находки.

В самых нижних слоях были найдены четыре мутовки, три обломка деревянных резных чаш, несколько деревянных ложек, одна из которых была не закончена обработкой, заготовка деревянного ковша, деревянный обруч от бочки, также за тысячу лет почти не изменивший своей конструкции, деревянные лопаты.

Из орудий труда здесь было найдено несколько ножей с костяными и деревянными ручками, долото, два деревянных молотка, какими и до настоящего времени пользуются ремесленники разных специальностей, веретено, три шиферных пряслица, льнотрепалка - большой деревянный нож, которым выбивали тресту из волокон льна и конопли, деревянные подпятники (опорные подшипники для вращающихся осей), клинья, копылы от саней.

Из оружия здесь найдены два наконечника стрел и два наконечника дротиков. Они в одинаковой мере могли служить и в бою, и на охоте. Из женских украшений следует назвать разнообразные бусы и в том числе особенно характерные для X в. лимонки, а также модные в средневековье (но более дорогие) бусы из сердолика. Были найдены бронзовая пряжка от пояса и металлическая подвеска, а также шерстяная ткань, гребни костяные, железные гвозди, скобы, рыбья чешуя, костяные пластины, служившие украшением для конской сбруи, и различные железные и деревянные предметы неизвестного назначения, амулеты (просверленные клыки бобра).

Мы перечислили находки лишь самого нижнего яруса, нижнего пласта. В следующем ярусе находки в основном были такие же: ножи, ложки, чаши, пряслица, деревянные и железные предметы и поделки. Но в слоях 27 яруса (70 - 80-е годы X в.) появились и такие находки, которых раньше не было: скорлупа грецких орехов. Это верный признак того, что жители усадьбы стали более зажиточными.

Сейчас грецкие орехи не диковина в северных городах, а в те времена их доставка с далекого юга обходилась довольно дорого, и такое лакомство было доступно не каждому горожанину.

Найдены были жиковины - фигурные железные пластинки, которыми оковывались наружные двери и ворота (эти украшения также говорили о зажиточности владельца); обломок жернова, обух топора, детский деревянный лук, берестяные поплавки от сетей, костяная игла для сшивания грубых тканей, шило, клепки от бочек и кадушек, деревянные тарелки, весло, удила, костяной наконечник стрелы, серебряный дирхем и другие предметы.

Мы не упомянули огромного количества черепков глиняной посуды, служившей и для варки пищи, и для хранения различных продуктов, огромного количества костей домашних и диких животных, обрывки шерстяной ткани, обрезки кожи и многое другое, о чем будет идти разговор особо.

Мы познакомились с застройкой усадьбы К во второй половине X в., с находками, но загадка с конюшней так и осталась пока нерешеной. Обратимся снова к усадьбе Е 70-х годов X в. На усадьбе, кроме уже знакомых нам хором, появился еще один жилой комплекс, состоящий из двух срубов размером 7 X 8 м каждый и соединенных четырехметровыми сенями. Застройка усадьбы приобрела очень внушительный вид. Теперь посмотрим, каковы здесь были находки. Прежде всего мы видим те же самые вещи, что и на усадьбе К: та же керамика, та же домашняя утварь, те же гребни, ножи, гвозди, пряслица, веретена, копылы от саней и веревки, деревянные чашки и ложки, ковши, колотушки, подпятники, точильные бруски и другие предметы. В еще большем количестве здесь встречается скорлупа грецких орехов.

Как и на других усадьбах, количество бытовых находок в слоях 70 - 80-х годов X в. значительно возросло по сравнению с самым нижним ярусом. Среди этих находок следует отметить два жернова, трое ножниц, долото, крицу, удила, перовидное сверло, красную краску, амулет, сделанный из клыка животного, подметку от сапога. Здесь был найден резной деревянный идол, вырезанные из дерева фигурки птиц и какого-то непонятного животного, а также днище лодки.

Но мы можем назвать находки, которых не было на усадьбе К. Это два ключа от висячих замков, костяной мундштук от музыкального инструмента, самые разно образные стеклянные и сердоликовые бусы, два металлических браслета (серебряный и бронзовый золоченый), металлические подвески, костяные орнаментированные пластинки, шейная серебряная гривна - витой массивный обруч, стоивший примерно гривну серебра и доступный только очень зажиточным людям, серебряный дирхем и бронзовое коромысло от весов.

В то время на Руси еще не было собственной чеканки монет и в обращении были арабские серебряные монеты, поступавшие из стран Средней Азии или Ближнего Востока, а также просто слитки серебра. Вместо разменной монеты пользовались обрезками дирхемов, стоимость которых определялась по весу. Поэтому каждый человек, связанный с торговлей, имел при себе маленькие, обычно складные весы с чашечками и разновесом, которые умещались в небольшом кошельке, подвешенном к поясу.

Подобных весов в Неревском раскопе найдено более десятка, самые древние из них из нижнего яруса усадьбы Е.

Кто же были первоначальные жители этой усадьбы и чем можно объяснить ее своеобразие?

По нашему мнению, здесь, вероятнее всего, жили представители феодального сословия (возможно, княжеские дружинники), выполнявшие определенные функции по охране всего поселка и занимавшиеся в то же время торговыми делами.

Но на усадьбе дружинников должны быть конюшни, а здесь их не было. Можно было предположить, что эти конюшни были на восточной, нераскопанной стороне усадьбы. Но ведь вот рядом, на усадьбе К, стбит огромная конюшня, которая сначала казалась нам необъяснимой на обыкновенной городской усадьбе. А если убрать на время Кузьмодемьянскую улицу и соединить эти две усадьбы вместе, то они как нельзя лучше дополнят одна другую.

И вообще уличная мостовая не могла быть препятствием для самых тесных взаимоотношений двух усадеб, тем более, что ведь совсем недавно эти усадьбы составляли единую территорию, по которой пришлось проложить мостовую новой улицы.

Так представляется нам древнейшая усадьба на территории Неревского раскопа.