Новый год — пора сражений

15

1 января, 00:56 (часовой пояс+7).

Они расположились там же, где ещё четыре минуты назад свистели лучи лазеров, — во дворе у дома номер один-«а» в переулке Маяковского, рядом с горящими останками внедорожника. Они были не в полном составе: Владимир, переварив полученную информацию о вторжении и повздыхав над своей уничтоженной машиной… ушёл домой, сообщив Егору и Марине на прощание, что собирается просидеть у себя в квартире, пока у него в холодильнике не кончатся продукты. А когда всё это безобразие прекратится, — начнёт копить на новый внедорожник — на этот раз электрический.

Ноготь чеба по имени Хшер быстро и уверенно задвигался по дорожке, разрезая покрывающий её тонкий слой снега. Через несколько секунд уже была готова картинка, изображающая человека в толстой шубе, шапке — и с «посохом» в руках. Человек был как настоящий… разве что не цветной, состоящий лишь из ровных, аккуратных линий.

И изображал он, без сомнения, «деда-мороза». Не актёра-аниматора, которых в Новый год нанимают все, кому не лень, — а бойца армии мира под названием Винтхерлунд.

Хшер посидел секунду, рассматривая то, что у него получилось, затем указал на картинку, а следом — на Егора и вопросительно поднял брови, как бы спрашивая у копирайтера: «Ты ведь не один из них?» Или, возможно: «Как ты к ним относишься?»

— Нет, я не один из них, — помотал головой Егор и стёр рисунок со снега. Посмотрел в лицо Хшеру: — Я ненавижу их. Они испортили мне свидание, — (взгляд на Марину; та слегка покраснела, смущённо улыбнулась и ткнула бойфренда кулаком в плечо, хоть и знала, что их «маленький мохнатый друг» ничего не понял). — Они убивают людей. Они разрушают мой город. Так с какой стати я должен быть с ними?!

Видимо, Хшер понял, потому что кивнул и начал рисовать на снегу новую картинку. Точнее, две.

За каких-нибудь двадцать секунд на дорожке появились изображения… Егора: как он тащит на себе человека в толстой шубе и как целится куда-то из «автомата». И снова — указание пальцем на картинки и на самого копирайтера, после чего — вопросительная мимика на физиономии чеба, который вполне органично смотрелся бы в анимэ — но не в реальной жизни. По крайней мере, на Земле.

— Зачем я волок Дирнера домой? — переспросил Киселёв значение первого рисунка. — Ну, для того, чтобы побольше узнать о том бардаке, который развели эти уроды в моём родном городе. Я не настолько кровожаден, чтобы есть вражеских солдат и офицеров на ужин. А насчёт посоха… Думаю, это ты хочешь узнать больше всего, но на словах ты вряд ли что-нибудь поймёшь, поэтому…

Егор устроился поудобнее — и сам начал рисовать.

Поначалу выходило не очень хорошо: художником Егор не был и никогда им стать не стремился, — но примерно за минуту ему удалось более-менее понятно графически ответить на вопрос, заданный Хшером, который, в то время как Егор работал над изображениями, внимательно оглядывал двор, по периметру охраняемый бойцами его «кха-тхета».

Ответ состоял из трёх корявых рисунков, персонажами которых были сам Егор и «снегурочка», у которой он отнял оружие. Киселёв отобразил себя в стиле «палка-палка-огуречик», а «снегурочку» сделал почти неотличимой от хшеровского «деда-мороза». Но смысл в целом был довольно прозрачным.

На первой картинке этого коротенького «комикса» «Егор» и «снегурочка» стояли лицом друг к другу, и женщина целилась в красноярца из своего «автомата». На второй Егор уже выхватил у неё оружие и как раз опускал приклад ей на голову. А на третьей — бежал куда-то в одиночку с обретённым «стволом» в руках.

Похоже, Хшер этим удовлетворился, потому как кивнул — этот жест, кажется, был общим для обоих столкнувшихся миров — и принялся рисовать что-то ещё. Егор с завистью следил за рукой чеба и думал: «Как жаль, что эти существа не умеют говорить по-русски; но как хорошо, что они отличные художники».

На сей раз Хшер нацарапал на снегу более серьёзные картинки. На первой были изображены двое: «дед-мороз». Стоящий с «посохом» наперевес, а рядом — склонившийся над чем-то чеб, видимо, выполнявший какую-то тяжёлую работу. Егор подумал, что смысл рисунка в том, что в Винтхерлунде у чебов было, скажем так, не самое завидное положение.

От изображения в сторону отходила стрелка, а на другом её конце Хшер нарисовал чеба, целящегося в «деда-мороза» — или «снегурочку»: было не разобрать, — из пистолета. Это, вероятно, означало, что терпение у маленьких мохнатых созданий было не безгранично — и в эту ночь как раз закончилось.

— Мне всё понятно, — кивнул Егор, пририсовывая рядом с чебом ещё и себя с лазерным «автоматом» в руках. — Сам бы против таких злодеев выступил…

— И я тоже, — вдруг сказала Марина, одной рукой обнимая Егора, и добавила на картинку себя — тоже в виде точки и пяти палок, одной из которых её очень неточная копия соприкасалась с соответствующей палкой очень неточной копии Егора. — Я буду с тобой, — обратилась она к своему бойфренду, обняла его и второй рукой и поцеловала, ненадолго ввергнув Киселёва в растерянную прострацию, — до тех пор, пока всё это не кончится, и ещё потом, пока всё не кончится у нас — не знаю, через сколько времени: месяц, год, всю жизнь?..

— Спасибо, Марина, — хриплым от волнения голосом произнёс Егор и сам обнял девушку. — Я знал, что ты… — («Одумаешься», — хотел сказать копирайтер, но решил, что это было бы слишком грубо, поэтому…) — …поможешь мне. Будем сражаться до конца и поможем чебам освободиться из-под… ну, в общем, ты поняла, — скомканно закончил он обещавшую стать пафосной тираду. Внезапно он кое-что вспомнил и закатал левый рукав куртки, обнажив запястье с надетым кибербраслетом. — По-моему, я сейчас кое-что должен сделать. Позвонить и предупредить одного человека об опасности. Это важно. Даже не знаю, что сейчас может быть важнее.

Флаер, плавно покачиваясь, опустился на заасфальтированную площадку на заднем дворе школы, между двух столбиков с крючками, на которые весной и осенью обычно крепилась волейбольная сетка.

Раскрылась дверь салона, оттуда на снег выскочила фигура в белом с какой-то штукой в руках и в среднем темпе побежала к «футбольному полю», где — всего в полусотне метров — стояла ещё одна, точно такая же машина.

Вскоре фигура добежала до флаера, запрыгнула в кабину — и через несколько секунд летательный аппарат вертикально поднялся в воздух. Вслед за ним взмыл вверх и другой.

В этом флаере сидели новые подчинённые Дирнера — вазды Хьюлид и Клия, а сам Дирнер был той фигурой, что сейчас пилотировала вторую машину.

Послушаем же, о чём говорили по квантовой связи военнослужащие армии Винтхерлунда, в то время как их флаеры медленно полетели в разные стороны.

Дирнер: — Слушайте меня внимательно. Нам надо разделиться и патрулировать район. Если заметите чебов или кого-нибудь из местных, у кого будет наше оружие, — то вы знаете, где пульт управления бортовыми орудийными системами.

Хьюлид (прокашлявшись): — Господин танн, вы… можете объяснить?..

Дирнер (раздражённо): — Заткнись и выполняй приказ, иначе я расстреляю ваш флаер и спишу всё на происки аборигенов! Вы летите на восток отсюда, я — на запад. Осматривайте через оптику каждый клочок пространства и докладывайте мне обо всём подозрительном, поняли?!

Хьюлид и Клия (хором): — Так точно, господин танн!

Дирнер: — Вот и хорошо. Выполнять!

И связь ненадолго была отключена…

31 декабря, 20:58 (часовой пояс +3).

…Начальник райотдела московской полиции полковник Олег Дьяченко вместе с женой занимался подготовкой праздничного стола, в то время как их сын сидел в большой комнате, уставившись в экран телевизора, подключённого к Интернету.

Полковник как раз окончил приготовление сырной, колбасной и мясной нарезок и собрался помочь супруге с «сельдью под шубой», как вдруг из их спальни донеслась скучная, монотонная мелодия рингтона. Кто-то звонил Олегу Игоревичу на браслет.

Полковник вопросительно взглянул на жену. Та кивнула ему:

— Иди, ответь. Я тут справлюсь…

— Что бы я без тебя делал! — сказал Дьяченко, поцеловал её и вышел из кухни.

Пять шагов по коридору — вход в спальню — обойти двуспальную кровать — два шага до тумбочки — открыть дверцу — достать браслет…

«Если звонят с работы и моё присутствие там сейчас обязательно, — всех поувольняю!» — подумал полковник, надевая устройство на руку и глядя на маленький экран.

Увидев, чьё имя высветилось на дисплее, Дьяченко сначала не вспомнил, кто это, а потом удивился. «Киселёв?! — мысленно повторил он название контакта. — Егор?! Из Красноярска?! Интересно, зачем ему звонить мне?.. Может, с Новым годом поздравить решил?..»

— Здравствуй, Егор! — бодро заговорил Дьяченко, нажав кнопку ответа. — Спасибо, что вспомнил! У тебя уже, наверное, всё наступило, да?..

Тут он услышал, что Егор что-то бормочет, и прервался, чтобы послушать.

— …только поверьте, пожалуйста, и не задавайте лишних вопросов, — быстро и жёстко говорил Киселёв, словно дежурный РОВД, принявший звонок о стрельбе в районе. — В Красноярске, да, всё наступило: и Новый год, и… Короче, у нас вторжение! Серьёзно говорю — вторжение! Это началось ровно в полночь и длится уже почти час. Около большой ёлки в парке открылся портал, и оттуда повалили люди (по крайней мере, они так выглядели) в костюмах Деда Мороза и Снегурочки, стреляющие из лазеров! Сейчас они, как я вижу своими глазами, захватили весь мой район и, как я могу судить, весь город тоже! Я с ними кое-как сражаюсь, но, тем не менее, есть жертвы и разрушения…

— Егор, ты… — попытался было вставить слово сбитый с толку Дьяченко, но Киселёв всё тараторил:

— …если у тебя в Москве этого ещё нет, значит, всё придёт в полночь, с наступлением Нового года. Будь наготове и, если услышишь о чём-то странном, сразу же развивай бурную деятельность, поднимай весь состав… ну ты понял, о чём я. Пожалуйста, поверь мне, это очень важно; если что, я трезв и в здравом уме. А если всё же не поверишь, пошарь в Сети: хоть кто-то в городе должен был заснять это на видео… Ой, блин!..

— Егор, что?.. — сказал было Дьяченко, но услышал теперь лишь короткие гудки оборванной связи.

— Что за?.. — пробормотал он, выключил браслет, сорвал с руки, бросил на постель и походил взад-вперёд по комнате.

Короткий разговор с дистанционно знакомым полковнику человеком вывел его из равновесия. Дьяченко мало что понял и сейчас пребывал в беспокойном недоумении, которое можно было назвать замешательством; он просто не знал, как расценить сказанное ему Егором.

Что это было? Новогодняя шутка? Тогда уж конкретно неудачная… Да и способен ли Киселёв на такое издевательство?..

Может, про «трезвость и здравый ум» — это враньё, и Егор в данный момент пьяный или под кайфом?.. Но опять же — способен ли он на это?..

Да понимал ли он, кому звонит?! Всё-таки Дьяченко не кто-то там с улицы, а, как-никак, полковник полиции!..

Олег Игоревич прекратил свои хождения из стороны в сторону и постоял немного на месте, напряжённо размышляя. А что, если всё же?..

Дьяченко взглянул на часы, висевшие на стене. Девять вечера. До полуночи ещё три часа… Время есть; он успеет что-нибудь предпринять, а пока…

Полковник взял с кровати свой браслет, положил его обратно в тумбочку и вернулся на кухню.

— Всё хорошо? — осведомилась у него жена, видя, что муж погружён в какие-то неведомые раздумья.

— А? Да-да, всё нормально, — ответил Дьяченко и подошёл к столу. — Так, на чём мы остановились?..

Но слова Егора не давали ему покоя.

…Через полторы минуты связь между флаерами снова была активирована. На этот раз — членами подчинённого Дирнеру лланга.

Хьюлид: — Разрешите обратиться, господин танн?

Дирнер (резко): — Да! Что там у вас?

Хьюлид: — В одном из дворов рядом с горящим транспортным средством находятся двое местных — мужчина и женщина, у мужчины, как вы и говорили, имеется лучевое оружие, — а также группа чебов численностью… э-э-э…

Дирнер (нетерпеливо): — Да! Это они! Огонь, вазд Хьюлид! Уничтожьте их — всех до единого!

Хьюлид: — Есть, господин танн. — И он навёл перекрестье прицела бортовой пушки на странную компанию внутри двора, которая вдруг пришла в движение…

— …А если всё же не веришь, пошарь в Сети: хоть кто-то в городе должен был заснять это на видео… — говорил Егор, стараясь, чтобы голос звучал как можно увереннее и значительнее, чтобы Дьяченко осознал всю серьёзность его слов и не позволил царящему в Красноярске новогоднему беспределу повториться через три часа с минутой в столице России. О других городах-миллионерах Егор не думал, потому что насчёт вторжения в них ничего не знал и, к тому же, там у него не было вообще никаких знакомых.

Внезапно Хшер задрал голову, разглядел что-то в ночном небе, вскочил, дёрнул Егора за рукав и потащил куда-то прочь… Копирайтер, недоумевая и всё равно вставая на ноги из-за доверия к их с Мариной новому другу, тоже посмотрел ввысь и увидел — время словно бы ненадолго замедлилось — летящую вниз, прямо на них, и постепенно увеличивающуюся в размерах огненную точку, за которой тянулся еле различимый дымный хвост…

— Ой, блин!.. — вырвалось у Егора, и в этот момент первый снаряд, пущенный с флаера, достиг поверхности — в смертельно опасной близости от них.

Снаряд, как и все остальные в боезапасах армии Винтхерлунда, — самонаводящийся, очевидно, в результате небольшой неточности при прицеливании угодил не в командира чебов, к которому сейчас прилагались два человека, а в догорающий внедорожник, от которого Хшер, Егор и Марина были в четырёх или пяти метрах.

Тихий, уставший было огонь взметнулся с грохотом вверх, во все стороны полетели мелкие раскалённые обломки; к счастью, Марина и Хшер пригнулись, а Егор вообще упал ногами к эпицентру взрыва, подминая под себя лазерный «автомат», поэтому их не задело — разве что опалило жаром и толкнуло ударной волной. Чебы, охранявшие двор по периметру, тут же начали стрелять в штуку, первой открывшую огонь, бегом приближаясь к командиру и людям, которых он приказал защищать и которые, не сговариваясь, вместе двинулись направо, в сторону Гастелло.

Мгновенно опомнившись, Хшер махнул Егору и Марине рукой: мол, нужно рассредоточиться, — а те, хоть и отбежали на пару метров от лидера чебов, продолжали оставаться вместе. Этих троих на некотором расстоянии окружил отряд чебов, нацеливших свои «стволы» вверх и выпускавших по не видимой для красноярцев цели по пуле или короткой очереди раз в пару секунд (скорее всего, экономя патроны), — и в таком виде группа направилась к выходу со двора. Егор также поднял «автомат» и, задирая голову в медленном беге, силился разглядеть то, что так нагло стало их обстреливать.

Нагло — потому, что попадание в горящую машину было, так сказать, пристрелкой. Вслед за этим снаряды посыпались подобно… ну, сравним это с фруктами, которые хулиган бросает с крыши дома: не имея возможность уничтожить всех одним выстрелом, неизвестные методично палили по «кругу охраны», выбивая зараз по паре чебов.

Они успели выстрелить три раза, прежде чем Егору показалось, будто он что-то заметил в грязном ночном небе, и четыре, — прежде чем он вскинул «автомат» и наугад выстрелил по той штуке. Луч отразился — наверное, следствие ещё какого-то технического ноу-хау Винтхерлунда — и, несомненно, попал бы обратно в Егора, не отпрыгни тот заблаговременно в сторону вместе с Мариной, — а так просто пропахал сугроб, асфальт и немного из того, что располагалось ещё ниже.

Откуда-то сбоку ввысь вознёсся новый лазерный луч: это стрелял Хшер. Причём зелёная струйка режущего света была не короткой, как от единичного нажатия кнопки выстрела, а непрерывной — то есть кнопку зажимали. И луч постоянно перемещался, вероятно, следуя за «невидимым» аппаратом, а его изредка проявлявшиеся отражения резали снег вокруг бесстрашного чеба. Егор подключился к нему, и две зелёные ленты, похожие на бесконечные лезвия световых мечей, стали сходиться в одной точке. Рассеянных ответных лучей теперь было ещё меньше, а направленных не было вовсе: похоже, возможностей аппарата на отражение двойной атаки не хватало.

И два лазера сделали своё дело. Вражеская машина (такое предположение имелось у Егора) дёрнулась в вышине, несколько снарядов попало по дорожке, проделав в асфальте ряд аккуратных воронок. Егор аж отпустил кнопку стрельбы, наблюдая за этим.

Тёмная тень машины внезапно стала стремительно приближаться к земле, уходя при этом немного в сторону. Промахнулась мимо крыши Маяковского, 1а и скрылась по другую сторону дома.

Егор на всякий случай пригнулся и зажал уши, опасаясь взрыва, выбивающего все стёкла, но такового не последовало. Кажется, автоматика успела среагировать и спасла машину.

А значит, и тех, кто ей управлял.

— Мы спасены? — тихо спросила Марина, всё это время молча находившаяся рядом со своим парнем.

— Ещё не совсем, — ответил Киселёв и крадучись, с «автоматом» наперевес пошёл к выходу со двора на дорогу, проходящую вдоль стены парка.

Выглянул из-за угла дома и увидел, как из тёмной громады флаера вылезает неясный силуэт и с оружием наизготовку устремляется навстречу, во двор. Егор поднял ствол «автомата» и выстрелил, задержав для верности палец на кнопке. На асфальт упало тело, а выпущенный убитым противником в последнее мгновение лазерный луч ушёл куда-то в небо.

Егор не испытал сильных угрызений совести, когда стрелял. Марина могла бы сказать ему, что убивать людей, пусть даже врагов — это плохо; но для копирайтера это не было ни плохо, ни хорошо. Это было просто необходимо — для спасения его родного города.

«Хм, я и не знал, что за последний час превратился из повёрнутого на инопланетянах обывателя в патриотично настроенного бойца. Можно подумать, я какой-то супергерой, чьё предназначение — однажды спасти Землю. Но я не супергерой. Такие обычно чётко знают, что им надо делать, и при этом ни капельки не боятся. А я боюсь — немного, но боюсь, — и почти совсем не знаю, что меня ожидает в дальнейшем. И мир я не смогу спасти: никто в одиночку на такое не способен. Но уберечь его небольшую часть — это я могу… хотя бы попробовать», — подумал Егор, а затем вернулся во двор, за последние полчаса ощутимо пострадавший от боевых действий.

Марина стояла посреди обстрелянной дорожки и смотрела на копирайтера. Тот понял, что девушку сейчас одолевает сложная смесь мыслей, чувств и эмоций, в ней происходит борьба между интеллигентным воспитанием и жестокой действительностью. Но слова, сказанные Мариной пару минут назад, о том, что она будет с Егором до самого конца, вселяли в мужчину уверенность, что его подруга справится с собой.

— Егор… — произнесла Марина слабым голосом с интонацией растерянности. — Что?..

Копирайтер подошёл к ней, поставил оружие на только что обнаруженный им предохранитель и, держа «автомат» направленным вверх, обнял девушку.

— Извини, так надо, — прошептал он ей на ухо. — Новый год оказался порой сражений, и нам всем нужно как-то на это реагировать. Полиции это, как мы видели на перекрёстке, не удалось; поэтому, кроме армии, на защиту Красноярска можем встать только мы — ну, плюс ещё кто-нибудь, такой же, как мы. Мы должны отстоять город, а если получится, то — и всю Землю. Эх, почему военные так опаздывают?.. Ладно, пойдём поможем Хшеру. В конце концов, чебы могут стать нашим козырем…

И они, взявшись за руки, побрели назад, в глубь двора.

В ходе общения с помощью жестов и пиктограмм на снегу Егор узнал, что двое чебов убиты, а ещё восемь — почти половина отряда — получили ранения разной степени тяжести и им требуется первая помощь.

— Пошли ко мне домой, — сказал Егор, подумав несколько секунд. — Там есть аптечка с лекарствами и бинтами. По-моему, это больше того, на что они могли рассчитывать от этих… винтхерлундцев.

— Егор… какой ты всё-таки… — начала было Марина, но копирайтер пальцем прикоснулся к её губам, показывая, что пока об этом говорить не нужно, и махнул рукой чебам, указывая, куда идти.

Мозг Киселёва продолжал интенсивно работать, продолжая выдавать обновления к плану действий, который выглядел теперь для Егор не подгружаемой веб-страницей, а программой на Паскале или JavaScript, которую он, Егор, должен был претворить в жизнь.

Что он и делал.

— …Хьюлид, Клия, ответьте! — настойчиво повторял Дирнер, на всех парах гоня флаер к тому месту, где перестал поступать сигнал от машины его лланга.

Ответа не было. Без сомнения, что-то случилось. Но что?

Тут танн вспомнил, что у него на запястье надел браслет-компьютер с поддержкой голографической видеосвязи. Запрограммировав автопилот, Дирнер активировал устройство и вызвал йерла Бромма.

— Что ещё? — буркнул командир ватана, второй раз за четверть часа принимая вызов от подчинённого.

— Докладываю: меня освободили, я добрался до своего флаера, отдал приказание обыскать район в целях обнаружения известных вам лиц; вскоре вазд Хьюлид сообщил, что нашёл их, я распорядился всех уничтожить — и связь прервалась. Прошу выдать мне коды браслетов членов лланга.

— Отправляю. Я перезвоню через десятую часть часа. Лучше, чтобы к тому времени у вас наконец-то появились хорошие новости.

И йерл отключил связь.

А Дирнер вновь вошёл в меню контактов, отыскал пакет информации от своего командира и позвонил Хьюлиду. Три, четыре, пять секунд ожидания… Нет ответа.

Что вообще могло произойти?! Этот местный, что ли, расстрелял их из добытого лазерного ружья?! Но это невозможно: бойцы Винтхерлунда по под готовке и боевым возможностям превосходят гражданских аборигенов настолько, что…

В этот момент Дирнера поразила одна достаточно простая, но вместе с тем ошеломительная мысль. Он вдруг подумал, что превосходство армии Винтхерлунда над местной заключается только в техническом оснащении; хоть процент военнослужащих среди населения в том холодном мире, безусловно, гораздо выше, чем здесь, среди них настоящими бойцами являются отнюдь не все. Оставшиеся — самые обычные люди с лазерным оружием в руках. И если это же оружие получают здешние самые обычные люди, то они становятся равными некоторым из винтхерлундских вооружённых сил.

Короче говоря, тот абориген мог запросто уничтожить весь лланг. Тем более, что вместе с ним были восемнадцать чебов. Хотя… уже меньше, потому что Хьюлид же слышал его, Дирнера, приказ открыть огонь…

Танн неожиданно осознал, что автопилот выполнил свою программу и отключился, а флаер благополучно приземлился на дорогу у кирпично-решетчатой стены парка рядом с машиной, на которой несколько минут назад к нему прилетели его «освободители».

Выглянул наружу: вроде всё тихо. Вылез из кабины, держа при себе «посох», и, всё ещё не обнаруживая активности вокруг, направился к другому флаеру.

Сначала он увидел на асфальте труп Хьюлида. А потом — смотрящую на него с каким-то странным выражением через лобовое стекло, защищённое силовым полем, Клию.

Махнул ладонью к себе: мол, выходи. Клия дрожащей рукой разблокировала дверь и вышла наружу.

— Что случилось? — резко спросил Дирнер, пытаясь побороть рвущееся наружу негодование. Вернее, — ярость.

— Вы приказали стрелять, Хьюлид и открыл огонь… — забормотала Клия, всё так же глядя на танна, и тот понял, что в глазах молодой женщины стоит страх. Даже не стоит, а намертво в них впечатан. — Всё было нормально… но недолго. Затем снизу стали палить из лазеров; преобразователи энергии вначале справлялись, но потом не выдержали… лазеры прошили двигатель и компьютер, и мы стали падать… а когда мы приземлились, Хьюлид вылез — и его убили… Я так больше не могу. Я боюсь. Зря мы сюда пришли…

— Вазд Клия, молчать! — рявкнул Дирнер, и женщина умолкла, продолжая испуганно пялиться на него. Нет, понял вдруг танн, не на него — сквозь.

— Сейчас мы сядем в мой флаер и отправимся на поиски уцелевших членов той группы сопротивления — а я так понял, что из них вы уничтожили не всех… При обнаружении мы уничтожим их и вернём один очень важный прибор, после чего я позвоню в штаб батальона, откуда мы получим новые указания. Задача понятна?

— Нет, господин танн, — качнула головой Клия, и Дирнер опешил: не такой реакции он ожидал на почти что прямой приказ. — Я устала. Мне всё это не нравится. Я не хочу, чтобы и меня убили, как Хьюлида…

— Ты… ты что себе позволяешь?! Под трибунал захотела?! — крикнул Дирнер, но вазд армии Винтхерлунда уже забралась внутрь машины и, кажется, вручную заблокировала дверь.

— Я тебя сейчас… — сказал было танн, в ярости нацеливая «посох» на кабину флаера… но остановился, поняв, что он делает.

Если он застрелит своего последнего подчинённого, йерл Бромм будет очень недоволен… да и у Особого отдела будет повод к нему, Дирнеру, приглядеться…

Танн опустил «посох» и со злостью сплюнул на асфальт. В конце концов, это будут уже проблемы Клии…

— Куда хоть они пошли? — спросил он напоследок женщину, сидящую в кабине.

Та указала рукой куда-то в сторону. Дирнер проследил взглядом за пальцем Клии и уставился сквозь решетчатую секцию забора в направлении спальных кварталов, находящихся по ту сторону парка…

Туда же, откуда Дирнера и спасли.

— Понятно… — протянул танн, вернулся к себе в машину и полетел на запад над парком, где полчаса назад закрылся портал, связывающий два мира: не очень холодный и очень холодный.

С начала вторжения в Красноярск прошёл час, и в следующем на запад часовом поясе наступила полночь, а значит — Новый, две тысячи эндесят какой-то там год. Урт («полк») вооружённых сил Винтхерлунда вступил через порталы у главных городских ёлок в Новосибирск — ближайший к Красноярску населённый пункт, в котором проживало более миллиона человек. А точнее, — почти два.

Комментарий к замечанию Егора Киселёва о неспособности силовых ведомств Красноярска взять ситуацию под контроль. Дело в том, что отделы и опорные пункты полиции либо были расстреляны с флаеров в хлам, либо находились в осаде и вели позиционные бои с силами Винтхерлунда; «пэпээсники» частично были убиты, частично прятались где-то и стреляли во врагов из укрытий, частично помогали в обороне райотделов. Посты ДПС пребывали даже в худшем состоянии, а из ОПОНа в живых оставался разве что капитан Захар Песков. (Напомним, что везде имелись в виду только дежурные смены.) Мэр и губернатор, проводившие сейчас новогодние банкеты на своих роскошных дачах, были оповещены лишь о «нескольких перестрелках» на территории Красноярска, поэтому никаких серьёзных действий предпринимать пока не собирались. Воинские части в окрестностях города также или были практически уничтожены, либо в данный момент оборонялись своими силами, если те были достаточно мощными. Кто-то даже затребовал подкрепление из других мест, но рапорты, посланные по защищённым электронным каналам, были отклонены, или решение о выделении сил на помощь ещё не было нигде принято…

В общем, пока что царилполный бардак и неразбериха. Но только пока. В будущем всё обещало в корне перемениться…