Новый год — пора сражений

22

1 января, 00:06 (часовой пояс +3).

— Зараза! — только и произнёс Морозевич, стоя посреди разгромленной дежурки. — Вот зараза!..

Экран оперативного планшетного компьютера, вмонтированного в стол убитого дежурного, был пробит лазерным лучом в двух местах. А это значило, что координировать патрульные экипажи начальнику ПОБ в ближайшее время не светило.

Морозевич перевёл взгляд на непрерывно пищащий уже несколько минут телефонный аппарат с сенсорной клавиатурой и стереогарнитурой вместо давно устаревшей трубки. Может, ответить?..

Поколебавшись ещё пару секунд, майор обошёл стул с трупом дежурного, надел гарнитуру от телефона и нажал кнопку ответа.

Послушав немного, он кивнул — но не собеседнику, который всё равно не мог его видеть, а про себя, признавая, что Дьяченко был прав, когда предупреждал его о многочисленных странных звонках после полуночи. Хм, а откуда он мог это знать?..

— Ваш сигнал принят. Мы примем меры, — сказал Морозевич и дал отбой связи.

А затем обхватил руками голову и застонал от осознания собственного бессилия.

…В последнее десятилетие в райотделах вслед за спецслужбами стала применяться новая система координации оперативных действий. Каждая машина оснащалась радиомаячком. Об этом в отделах знали лишь начальники, их замы и сотрудники дежурной части; любое распространение информации об этом строго пресекалось. Все эти маячки подавали сигналы, которые позволяли дежурному на экране оперативного компьютера видеть местоположение экипажей на виртуальной карте. В этот же компьютер была интегрирована радиостанция, позволяющая держать связь с патрулями — также через гарнитуру.

Но эта система не была рассчитана на стрельбу лазером по экрану компьютера, который обычно имел форму планшета и фактически представлял одно целое с рацией.

Так что, разбив монитор, Антошин автоматически лишил отдел связи со всей ротой ППС.

И Морозевич при всём желании не мог это изменить.

Поэтому и отвечать на звонки в данный момент тоже было бесплодным занятием.

Но самому сделать один звонок было необходимо.

Морозевич вновь надел гарнитуру, набрал короткий номер, сказал:

— Алло, «скорая»? Срочно несколько машин в ОВД «Мневники»! Проникающие ранения; возможно, трупы! Быстро!

Начальник ПОБ снял гарнитуру и посидел несколько секунд, тупо глядя вперёд.

«Что ж, пойду тогда искать этого…» — подумал майор, вышел из дежурки, затем направился в свой кабинет, надел пальто и шапку, при этом переложив «ствол» в карман верхней одежды, снова вышел в коридор, после чего с сожалением переступил через тела пэпээсников и покинул здание РОВД.

Постоял немного на крыльце, вдыхая свежий морозный воздух, а потом бросился к своей машине. Подумал: «И почему я сразу за ним не поехал?.. А, всё равно бы потерял его после второго поворота…»

За расстрелянных в отделе он, конечно, тревожился, но считал, что его долг — в том, чтобы найти и покарать стрелка. К тому же, он уже вызвал им «скорую»…

С пол-оборота ключа завёл двигатель, врубил полный газ и выехал в дыру в воротах, через которую парой минут раньше Антошин отправился на поиски новых приключений.

Выруливая на пустующую сейчас улицу, Морозевич, убрав одну руку от руля, переключил свой браслет на голосовое управление и затем отрывисто приказал устройству, вернувшись к вождению:

— Контакты. Дьяченко. Вызов.

— Невозможно связаться с абонентом. Повторите попытку позже, — ответил ему электронный голос.

Морозевич нахмурился. Обычно, когда не удавалось дозвониться, браслет говорил: «В настоящее время вызываемый абонент недоступен. Перезвонить позднее»… Что бы это могло значить?.. И что тогда случилось с Дьяченко?

Мучительно пытаясь самостоятельно найти ответ на эти вопросы, майор полиции сбросил скорость, поставил машину на автоматическое управление — и поднёс к лицу запястье с надетым девайсом.

Сети не было. Из «лесенки», показывавшей уровень сигнала, из всех её «ступенек» в углу маленького дисплея не высветилось ни одной. Как отрезало.

«Чтоб в Москве — и нет сети?.. — изумлённо подумал Морозевич. — Хм, а может, это как-то связано со всеми этими нападениями… — Что это на самом деле вторжение, начальник ПОБ не очень-то верил; лазерное ружьё Антошина вполне могло оказаться иностранной секретной разработкой. — Вот что, оказывается, говорят браслеты, когда сети нет вообще… Ладно, значит, с полковником ничего, скорее всего, не произошло. Что ж, будем на это надеяться».

Морозевич оторвал взгляд от небольшого экрана — и краем глаза заметил, как откуда-то слева, от тротуара на другой стороне улицы, к автомобилю обманчиво медленно летит нечто, само по себе едва видимое, но оставляющее за собой лёгкий дымный след. Майор застыл на месте, уставившись на это, пока миллисекунды вяло текли сквозь его сознание.

К счастью, у него была праворульная машина. Сам он раньше часто жалел о таком выборе (просто тогда в автосалоне самой дешёвой была именно эта «тачка»), но вновь поднакопить денег и обменять её на что-то леворульное почему-то не решался.

Это и спасло его в ту сумасшедшую новогоднюю ночь.

Мозг Морозевича ещё пребывал в прострации, апатично сканируя своими «видеосенсорами» левый фланг поля зрения, — а тело уже, кажется, знало, что делать.

Майор без всяких мыслей — задних или тем более передних — наблюдал за тем, как правая рука одним движением хватается за ручку дверцы и распахивает последнюю, в то время как мышцы ног придавали всему телу ускорение, направленное в открывающийся выход наружу.

Когда где-то сзади раздался грохот взрыва, будто бы в «slow mo» уносящийся вдаль по ходу движения машины, Морозевич как раз, сгруппировавшись, отмерял в падении последние секунды последние сантиметры до припорошённого снегом асфальта.

Боль в ступнях, соприкоснувшихся с тротуаром, была ужасной. Подавляя крик, Морозевич кувыркнулся головой вперёд и еле успел выставить перед собой ладонь, чтобы не влететь макушкой в бетонную стену дома. Теперь заболели и пальцы руки.

Посидев несколько секунд в неподвижности — на корточках, упёршись одной рукой в стену и тяжело дыша от пережитых за последние пять (всего пять?!!!) минут потрясений, — Морозевич, пошатываясь, медленно поднялся на ноги.

Машина его успела укатиться вперёд — но уже остановилась и теперь вовсю полыхала ярким пламенем, источая серый дым. Было ясно, что восстановлению она не подлежит.

«Ничего, получу деньги по страховке — что-нибудь придумаю… надеюсь», — мысленно сказал себе Морозевич и, всё ещё держась за стену и пытаясь слиться с последней, стать как можно незаметнее, чтобы вместе с машиной не ликвидировали и его, побрёл вдоль улицы обратно. В дилемме: дойти назад до отдела и побыть с пострадавшими до прибытия «скорых» или найти-таки этого треклятого Антошина — сейчас победил первый вариант.

А маленький робот, внешне отличающийся от снежка — не большого снежного шара, а всего лишь снежка! — разве что наличием выроста, который на самом деле был гранатомётом, и стоящий на крошечных лыжах на другой стороне улицы, посмотрел вслед майору полиции своими электронными глазами. А затем мгновенно отправил полученные данные по квантовой связи на один из голобраслетов винтхерлундского производства, находившийся в данный момент в полутора километрах от «места происшествия».

31 декабря, 13:11 (часовой пояс -8).

Рейчел заехала за ним, как и обещала, к двенадцати.

После обязательной порции объятий и поцелуев девушка спросила, не хочет Джереми где-нибудь перекусить.

— А что, я не против, — ответил Хокинс. — Только плачу за всё я!

— Договорились, — улыбнулась Рейчел.

Немного покатались по городу, затем остановились у какого-то кафе, вошли внутрь, заказали обед.

И теперь, ожидая, когда принесут еду, старались занять время беседой.

— Куда хочешь пойти потом? — спросил Джереми.

— У меня есть два билета на мюзикл, — с игривой усмешкой ответила Рейчел. — На три часа. Может, сходим?

— Интересно получается, — заметил Джереми. — Как будто это ты меня развлекаешь, на свидания приглашаешь, а я просто иду за тобой следом… как игрушка.

— Ну, хочешь, дай мне денег, будто заплатил за билеты ты, а не я. — Рейчел назвала цену.

— Хорошо. Так, посмотрим, сколько у меня там есть…

Джереми принялся рыться в карманах.

И Рейчел, с улыбкой Моны Лизы на красивом лице смотря на своего бойфренда, случайно заметила, что у того чуть подрагивают руки. Чуть-чуть, но — заметно.

Когда студент выложил названную сумму, девушка сгребла банкноты… а затем, внимательно взглянув на него, спросила:

— Джереми… у тебя всё в порядке?

— Да, а… что? — не понял Джереми. Или сделал вид, что не понял.

— Нет, ничего, — пожала плечами Рейчел. — Так, просто спросила.

Принесли обед: парню — стейк, девушке — салат. Какое-то время оба молчали. Затем, когда салат куда-то исчез, а от стейка пропала только половина, Рейчел включила свой браслет (понятие «смарт-часы» устарело ещё в позапрошлом десятилетии) и, как невзначай подметил Джереми, зашла на какой-то новостной портал. «Интересно, как она отреагирует на?..» — подумал студент, заглатывая кусок мяса.

— Прикинь, что пишут, — сказала Рейчел через полминуты; её левая рука с браслетом лежала на столе, а в правой девушка держала чашку с кофе. — По Азии тут и там отмечаются случаи нападения на крупные города людей в костюмах Санта-Клауса… с лазерными пушками! — Тут она начала потихоньку смеяться. — Уже захвачены Токио, Сеул, несколько городов в Китае и России! Правительство Японии эвакуировано, а их премьер-министр просит военной помощи! И это всё называется «нашествием из анимэ»! Вот это фейк, а!..

— Это не фейк, — вырвалось у Джереми.

Он не успел осознать, что именно сказал, как смех Рейчел быстро потух. По инерции она хихикнула ещё пару раз, а потом удивлённо на него посмотрела.

— Что ты имеешь в виду? — спросила она непонимающе.

— Да так, ничего, забудь, — отмахнулся Джереми, внутренне начиная нервничать ещё сильнее, чем утром.

«Рассказать ей или всё-таки нет?..» — подумал он и решил, что пока не стоит. Точнее, решил, что решит потом, а пока пусть всё остаётся, как есть. Хотя бы до вечера. А там он определится…

Рейчел продолжала пристально глядеть на него с недоумением во взоре.

Джереми по-быстрому расправился с остатками стейка, одним глотком осушил свою чашку кофе и улыбнулся подруге:

— Не придавай этому значения. Пока в этом мире есть только ты и я. Ну что, идём на твой мюзикл?

1 января, 00:13 (часовой пояс +3).

Морозевич прошёл, как ему казалось, примерно полпути обратно до отдела. За стены зданий он уже не держался, в голове немного прояснилось, и почти ничего не болело, кроме, конечно же, раны от лазерного луча.

Где-то вдалеке изредка он слышал завывания сирен, но не мог определить: то — полиция, «скорая» или пожарные? Да это и не играло роли; сирены — какие бы то ни было — означали, что в районе что-то не в порядке.

А если их ещё и много, — то, значит, что-то не в порядке капитально.

«Что происходит?.. — думал Морозевич без всяких эмоций, — словно в голове перегорело какое-то реле, — с чистым, ничем не замутнённым непониманием. — Кому мы все нужны?.. Почему нам нельзя и на этот раз спокойно встретить Новый год?..»

Но в глубине души он, наверное, знал ответы на эти три вопроса: то, кому-то и потому что.

…Из переулка прямо перед носом Морозевича, тут же замершего на месте, выскочил патрульный «уазик». Резко затормозив при повороте, юзом выехал на дорогу и остановился. Передний бампер машины оказался смотрящим на майора полиции, который заметил большую дыру в лобовом стекле, без сомнения, прорезанную световым лучом.

«А вот и он… — подумал начальник ПОБ, выхватывая из кармана пальто пистолет и снимая с предохранителя. — Сам меня выследил… Ну что, посмотрим, кто кого…»

Дверца «уазика» открылась, и оттуда выпрыгнул человек в костюме Деда Мороза. Белый мешок, казалось, слился с его спиной, став чем-то вроде горба, — скорее всего, висел на лямках, как рюкзак.

В руках у «деда-мороза» было лазерное ружьё, нацеленное на Морозевича.

— А, товарищ майор!.. — воскликнул Антошин, ступая на широкий московский тротуар и останавливаясь в паре метров от начальника ПОБ. — Как же так, а? Вроде бы я стрелял в вас, а вы всё ещё ходите…

— Это ты взорвал мою машину? — спросил Морозевич; он пристально смотрел на «террориста», глубоко дыша, крепко сжимая рукоятку «пээма» вытянутой правой рукой и поддерживая левой, чтобы, если придётся стрелять, меньше была вероятность промахнуться.

— Нет; это сделал один из моих роботов-«снежков». — Морозевичу показалось, что он услышал тихий смешок. — Роботы-«снежки» — смешно звучит… В общем, он заметил тебя, едущего по району, догадался, что ты местный, выстрелил, а когда ты чудесным образом спасся, он, следуя заложенной программе, сообщил об этом мне. А я примчался, чтобы лично засвидетельствовать своё восхищение.

— Кто ты? Кто ты на самом деле? Откуда у тебя лазерная пушка? — спросил Морозевич; у него уже руки начали уставать держать «ствол» нацеленным на «деда-мороза».

— А голова не взорвётся от таких сведений? Мозг не перегорит?

— Хорош издеваться! Я ведь могу и выстрелить!..

— Я тоже. — Голос Антошина, или кем он там являлся, вмиг приобрёл жёсткость легированной стали с включениями из карбида кремния и нитрида бора. — Хочешь узнать, кто я? Пожалуйста. Я Дэнз Антшенн, вазд 4-го эскама 396-го урта Северной группы армий Объединённых вооружённых сил Винтхерлунда. А лазерное ружьё — моё табельное оружие.

— Ты чего? Какие ещё «урты», «эскамы»?.. Какой, на три буквы, Винтхерлунд? Это что вообще за фигня?! — К последней фразе Морозевич уже чуть не срывался на крик.

— А ты что, до сих пор не понял? Это параллельный мир, в котором живёт наша цивилизация. Но там холодно, а здесь, на Земле, теплее — я это хорошо понял за три года работы под прикрытием в вашем отделе. А недавно поступил приказ, и — вот…

— Хорош болтать! — сказал Морозевич; волнение накапливалось в его душе по мере того, как «Антошин» (всё же так называть его майору было привычней) говорил, постепенно подводя начальника ПОБ к порогу, за которым тот пока не бывал. — Думаешь зубы мне заговорить? Не выйдет! Я выстрелю!..

— Нет, не выстрелишь, — спокойно ответил «дед-мороз», — потому что ты видишь у меня оружие покруче твоей «пушечки». А ещё, — потому что сзади от тебя стоит тот самый робот, который взорвал твою «тачку». Остальные, увы, заняты в других местах — помогают нашим силам. И тот робот целится в тебя из того же самого, как и тогда, гранатомёта. Обернись, проверь.

— Поверю на слово. — В голове майора вдруг созрел новый план. Только для его выполнения требовался Дьяченко. Чтобы тот вовремя въехал в ситуацию. И немного времени… — Скажи, то есть в мешке у тебя были… эти роботы? Кстати, сколько их?

— А, теперь ты мне зубы решил заговорить… Сколько роботов, — этого я тебе не скажу. А в мешке у меня были не только «снежки» — но и это…

«Антошин» сделал еле заметное движение телом, при этом продолжая держать Морозевича под прицелом, — и мешок-«рюкзак»-«горб» упал с его спины на асфальт, при этом металлически звякнув. Не сводя глаз — и дула лазерной винтовки — с майора полиции, ногой в белом валенке (по крайней мере, его обувь так выглядела…) открыл горловину мешка и стащил белый материал с того, о чём он говорил.

— Ну и что это? — поинтересовался Морозевич. — А то просто плохо видно в темноте…

— Генератор помех. Я включил его сразу, как выехал с территории отдела. Теперь связи нет во всей Московской плюс кое-где в соседних областях. Ты понимаешь, что это значит? Все ваши службы парализованы из-за того, что не могут связаться друг с другом; и власть не сможет изменить это и помочь вам. Москва обречена, а вместе с ней обречена Россия…

Сзади послышался было рокот двигателя машины, но тут же затих, уйдя в сторону: автомобиль куда-то свернул. Наверное, водитель понял, что сюда лучше не соваться…

— Но у вас ведь тоже нет связи, да? Так что и вы… — попробовал было возразить Морозевич, но «Антошин» перебил его:

— Нет, у нас-то всё в порядке. Квантовая связь не знает помех, а значит, мы, в отличие от вас, мгновенно можем передавать информацию о событиях. Например, десять минут назад я мгновенно сообщил в штаб своего урта, что зачистил отдел, и туда скоро пришлют несколько ллангов охраны, которые сначала засадят в здание крылатую ракету, а затем, окружив территорию, станут расстреливать всех, кто будет приближаться к отделу. Ну, как тебе это?

Морозевич не ответил, мысленно в это время произнеся: «Дьяченко, где же ты? Приди, помоги мне, спаси меня от этого психа…»

— Ну всё, надоело мне с тобой тут болтать… Готовься к смерти, — сказал «Антошин»; палец его напрягся на кнопке стрельбы на «посохе». — Твоё последнее желание?

— Чтоб ты сдох, — ответил Морозевич и скрепя сердце нажал на спуск, одновременно с этим отпрыгивая в сторону и затем падая наземь.

Вместе с его выстрелом прозвучали ещё… три, слившиеся с первым во что-то единое.

Прежде всего, «дед-мороз», в которого попала-таки пуля майора, пальнул из своего «посоха», издавшего какой-то сравнительно тихий свистящий звук, которого Морозевич не заметил на фоне других. Лазерный луч пронёсся через то место, где только что стоял начальник ПОБ, и вонзился в стену дома, но тут же пропал: палец вазда армии Винтхерлунда соскользнул с кнопки.

Сзади раздался странный «чпок», и выпущенная роботом граната («Не наврал-таки…» — удивлённо подумал Морозевич, уже соприкасаясь со снегом газона между домом и тротуаром и пряча пистолет) унеслась вдаль и чуть вверх, сразу же пропав во тьме и, судя по всему, вообще вылетев за пределы района.

О том, что был ещё один выстрел, Морозевич догадался, когда, уже упав и подкатившись к «Антошину», почему-то застывшему на месте, вскочил на ноги рядом с ним. Увидел, что у того разворочено пулей не только лицо, но и затылок, и понял, что «Антошин», продолжавший сжимать в руках «посох», оказывается, сам ещё не знал, куда падать: вперёд или назад? Майор вырвал у него из рук лазерное ружьё, из-за чего «дед-мороз» повалился на дрогу лицом вниз, а сам в это время присел около «уазика» и, моментально найдя на «посохе» кнопку стрельбы, зелёным лучом разрезал напополам робота, успевшего напоследок выпустить ещё одну гранату. Та снесла патрульной машине крышу, засыпав Морозевича оплавленными обломками и осколками стекла, и взорвалась, угодив в угол одного из домов на другой стороне улицы.

И тут настала тишина. Морозевич аж изумлённо заозирался, вставая на ноги рядом с «уазиком», у которого теперь не было ни крыши, ни почти всех окон.

«Неужели — всё?.. — подумал майор полиции. — Я… справился?.. Но… кто же тогда мне помог?.. Хотя, кажется, я знаю…»

За спиной он услышал тихий приближающийся скрип снега под чьим-то не слишком маленьким весом — и обернулся.

К нему, держа в одной руке пистолет, подходил полковник полиции Олег Игоревич Дьяченко.

— Привет, — сказал начальник отдела, подойдя к Морозевичу и обменявшись с ним рукопожатием. — Я так понял, я вовремя.

— Угу. Спасибо. Если бы не ты, я не знаю, что бы я делал, — ответил Морозевич, глядя куда-то вдаль.

«Эх, закурить бы…» — подумалось ему. Только он не курил, так что успокаиваться пришлось исключительно волевыми усилиями.

На границе слышимости зазвучали сирены, причём довольно много. И взрывы — какая-то лёгкая тень, несомненно, раздававшегося где-то грохота.

— Как ты меня нашёл? — спросил Морозевич, отряхивая пальто от снега. — Вроде бы на мне маячка нет… Да и сеть этот гад отрубил… Кстати…

Майор полиции вспомнил, что продолжает держать в руках «посох», отыскал глазами «генератор помех», о котором говорил «дед-мороз», прицелился и, непрерывно зажимая кнопку стрельбы (ему показалось, что это надо делать так), совершая дулом лёгкие плавные движения, искромсал прибор, который даже не удосужился хорошо рассмотреть, на кусочки. Проверил браслет: сеть вновь появилась. Мысленно произнёс: «Ура».

— Ехал к отделу на машине, — пожав плечами, ответил Дьяченко, поставил на предохранитель и убрал «ствол» в кобуру. — Вдруг вижу: впереди какая-то разборка намечается. Мне показалось, что ты нашёл этого, который… ну ты понял; и я, как видно, не ошибся. Я объехал вас через дворы и пешком вышел к вам с другой стороны. Разглядел белую шубу, прицелился — и выстрелил. Кто мог подумать, что в этот момент всё и пойдёт кувырком…

Сирен стало чуть поменьше, взрывов — побольше. И те, и другие постепенно приближались, хотя были ещё далеко…

— Можешь мне популярно объяснить, что вообще творится? А то он мне реально чуть мозг не взорвал своими высказываниями…

— По-моему, я знаю, что он тебе говорил, — сказал Дьяченко. — И если я угадал, то это правда. Всё до последнего слова. На нас действительно напали из параллельного мира. Ничем другим объяснить кавардак, начавшийся в городе, не удастся. Да какой в городе — по всей стране.

— Бред… — по инерции отрицания неизведанного неуверенно обронил Морозевич.

— Зайди на YouDube и посмотри видео за последние четыре часа. Больше половины — как раз про это.

Молчание длилось пару секунд, не больше.

Сирены и взрывы ещё приблизились; теперь они были уже чётко различимы.

— Все неудавшиеся завоевания, восстания и всё такое прочее, — заговорил вновь Дьяченко, — проваливались из-за всяких там мелких или крупных проколов. У декабристов кто-то не пришёл, Наполеон не учёл русской зимы, пионеры-герои мочили фашистов. А мы вот, — он указал подбородком на тело вазда Антшенна, — замочили «деда-мороза». И именно поэтому мы должны победить, — потому что мы можем защищаться. И делаем это, понимаешь? Делаем! А что у них есть лазерные пушки, флаеры и вот такие штуки, — (он пнул ботинком останки «генератора помех», тут же рассыпавшиеся по дороге), — это ничего не значит. Мы защищаемся, а следовательно, мы сильнее. Вот и всё. Играя с тобой, Антошин заигрался, за что в итоге и поплатился. Не стоит ослаблять бдительность, когда говоришь с врагом: сзади может подкрасться ещё один.

Сирены и взрывы стали слышаться совсем близко. Полицейские повернули голову и увидели, как мимо них с шумом проносится колонна белых и жёлтых «скорых», по которым кто-то увлечённо стрелял с воздуха. На глазах у сотрудников ОВД один снаряд попал в последнюю машину и превратил её в какой-то фарш из обломков и того, что раньше было водителем и медицинской бригадой.

— Вот нам новая работа — обеспечить «скорым» безопасность на пути к отделу, — сказал Дьяченко, распахнул дверцу кабины «уазика» и залез на место водителя. — Будешь отвлекать противника огнём из лазера, а я попробую уберечь нас от этих снарядов… Потом ещё надо будет всех вызвонить и поднять на борьбу… — добавил он, трогая машину с места; начальник ПОБ уже сидел рядом с ним и целился из «посоха» вперёд и вверх, в практически не видимый в черноте неба вражеский флаер.

Новая боевая единица начала свой путь…