Обряд копья

Глава 30

— Сын, ты давно не ходил на рыбалку. Принеси на ужин что-нибудь крупное, а я запеку.

И действительно, я в последний раз на рыбалке был в тот злосчастный день. Завертелся со всеми делами, и как-то позабылось. Так что схожу сейчас. Время не самое лучшее, но что-нибудь до вечера должно клюнуть. Схватил кусок хлеба, чтобы накатать из него шариков, вроде, в это время именно на хлеб лучше поклёв должен быть. Перебрал снасти, проверил сетку.

Всё лежало в идеальном порядке, на удилище не появилось новых трещин, крючки не затупились, грузик не покрылся ржой. Так что я закинул всё на плечи и побежал к озеру, думая только о том, где буду ловить рыбу. С одной стороны, мне хотелось проверить любимое место. С другой, хотелось уйти глубже в лес, туда, куда детям доступа нет. Я-то теперь не ребёнок. Да и со зверем сладить смогу! В такой-то броне!

Так что, чувствуя себя почти неуязвимым, я замер напротив прохода к своему любимому островку. Весь настрой куда-то разом пропал. Я будто вживую увидел сейчас зло ухмыляющегося Алема, стоящим в зарослях ворсянки передо мной. Не предвиденье, просто воспоминание, но оно неожиданно остро резануло по моим чувствам.

Я поплёлся прочь, глядя в никуда. Вот провалиться мне под землю, если я был хоть немного виноват во всём случившемся. Но всё равно чувствую в груди горечь вины. Будто это я лично толкнул этого чужака на подлость. Будто весь тот день прошёл так из-за моих ошибок, которые я до сих пор за собой не видел.

Ноги принесли меня к ограде, туда, где мы подрались. Замерли на месте, чтобы их владелец заново пережил всю драку. Чужак! Если бы не прозрение, всё бы пошло иначе. А теперь из-за такого неуместного прозрения — Алем пропал и давно уже мёртв.

Я побежал прочь, перепрыгнув ограду так легко, будто она была втрое ниже, чем есть. Где-то справа показался шорох ветки, отчего я насторожился, положив руку на рукоять кинжала. И сам себе улыбнулся. Никакого страха. Готовность! Встряхнулся, как волк, сбрасывая с себя бессмысленные тревоги. Чего я в самом деле?

Меня ждёт отличная рыбалка, а маму вкусная рыба на ужин.

Прошёл ещё пару сотен метров, приметил хорошее место и стал готовить место для рыбалки. Закинул сетку в воду, накатал пару десятков хлебных шариков, соорудил упор для удочки, чтобы не держать её постоянно. Наконец, разобрал снасть, выставил поплавок на двухметровую глубину, насадил на крючок наживку. Размахнулся, и со свистом забросил грузило в омут.

Не успел и сообразить, как почувствовал поклёв. Даже не поверил сначала, но поплавок ушёл ко дну, а я подсёк что-то достаточно крупное. Азартно стал вести добычу к берегу, не спеша, получая массу удовольствия от процесса. Что-то сильное попалось, может, та же зеркалка, то и дело уводит удилище в сторону, пытается порвать леску, но я не даю — вовремя ослабляю натяжение. Стоит рыбине расслабиться — тут же тяну сильнее к берегу.

Мы довольно долго играли в эту игру. И вот, я взял рыбину измором, на воздух показалась морда.

— Тьфу ты, скотина, — сказал я, уже держа в руках крупную чушницу. — Мама такой улов не одобрит.

Сорная рыба быстро отправилась на самый берег. В воду её возвращать нельзя — взбаламутит всё, распугает рыбу. И так-то хочется плюнуть на этот омут и пойти искать другой. Но я всё же решился ещё раз попытать счастья здесь. Снова размахнулся, снова забросил наживку. И опять в то же мгновение почувствовал поклёв. Да ну! Быть такого не может. Захотелось даже закрепить удочку и нырнуть головой в воду, чтобы посмотреть на очередную чушницу.

Вот же угораздило. Я глянул на всё ещё бьющуюся на берегу рыбину, которую недавно бросил, думал уже, что сбежала, чтобы снова мне подгадить, сволочь. И опять долгий процесс ловли рыбы, в этот раз не такой азартный. Проклятье! Угадал! Такая же крупная чушница. Тьфу. Отправилась к первой, пусть вдвоём там бьются на берегу.

Неожиданно, с той стороны раздался шорох, уже через миг удилище лежало на земле, а я стоял в стойке с кинжалом в руке. Там в кустах на миг мелькнула чья-то шерсть, рыбы на берегу уже не было.

— Проклятье! Расслабился!

Напади зверь на меня, мог и убить, но удовлетворился просто рыбой. Но, вопреки вспыхнувшему страху, я остался рыбачить здесь. Ну, а что? Сбегать? Я ж уже взрослый охотник. Если зверь меня поймает на невнимательности, так тому и быть. Закон суров, слабые умрут.

Так что, чувствуя себя полным придурком, я продолжил тягать из омута одну чушницу за другой. Одно радовало, рыбалка была не скучная. Да ещё я краем глаза следил за спиной, прислушиваясь. Так и смог увидеть крупного лесного кота, который был категорически не согласен с тем, что на берегу лежала бесхозная рыба. Он буквально на одно мгновение мелькнул, хватая сразу двух рыбин: одну в зубы, вторую когтями. И всё. Снова тишина.

Тот же кот появился и ещё раз, когда я выкинул на берег ещё пару рыб. Видать ради одной он ленился бегать. С другой стороны, куда ему столько? Уже шесть крупных чушниц, выводок котят у него там, что ли? Я вытянул ещё пару рыбин, которые отправились на берег к ненасытному коту. И решил сместиться чуть в сторону, кормить котят — это хорошо, но мама тоже ждёт мой улов. А в этом омуте, кроме этих мелких тварей ничего и не водится. Раньше надо было это понять.

Отошёл всего на два десятка шагов, снова закинул крючок в воду. И стал ждать. Причём, судя по шороху, ждал улова не я один. Спорить готов, что следит за мной откуда-то оттуда, но, сколько бы ни глядел, не увидел ни одного намёка.

Так внимательно глядел на берег, что чуть не проморгал поклёв. Поплавок едва дёрнулся на ровной глади воды, я тут же чуть дёрнул удочку, надеясь подловить осторожную рыбу удирающей добычей. Но не прельстилась она. Достал через минуту, чтобы увидеть торчащее из обгрызенного шарика жало. Видать старый и опытный кто-то засел. Такого будет тяжело вытащить, но и награда будет достойной.

Освежил наживку, забросил её в воду и стал ждать, перестав отвлекаться на лес за спиной. Кот был мне не опасен. Не сможет он прокусить мамину пряжу. Да и не рискнёт, если у него там молодняк еды просит.

Потянулись томительные минуты ожидания. Вроде всего ничего отошёл, но чушниц здесь уже нет, наверное, здесь засел кто-то крупный и старый, кого мелкая рыба боится. Вот бы это был донец — крупный и вкусный. Может быть, даже стихийный. Стихийная рыба была не просто редкой, она была уникальной! Такую ловили раз в десятилетие, а то и реже!

Пропавший было азарт разгорелся снова! Я медленно водил наживкой под водой, пытаясь приманить спрятавшуюся добычу, которую уже считал своей. И так, и эдак. Через несколько минут я достал крючок, чтобы проверить наживку, и в сердцах выругался. Вот же ловкая рыба попалась! Ни на миг я не почувствовал клёва, а наживки — как не бывало.

Я засомневался в том, что хорошо в прошлые разы закрепил хлебный мякиш и в этот раз перепроверил шарик, что он достаточно прочный, а потом тщательно его закрепил на жале. Забросил и стал водить наживкой в воде. Водил довольно долго, раз за разом, от края до края омута, заросшего ворсянкой.

Показалось, что почувствовал поклёв, дёрнул удочку, вхолостую. Вытащил крючок — пусто. Вот же зараза!

И опять наживка в воде, а я продолжил делать то же самое раз за разом. Специально ничего не менял, чтобы умная рыбина расслабилась и привыкла. И все пять раз было одно и то же. Лишь в последний раз я почувствовал слабый поклёв почти идеально в середине омута. Хорошо.

Сзади послышался шорох, и я успел увидеть хвост кота, скрывшийся в кустах. Ну, ясно, не дождался от меня рыбы и ушёл. Ну, да и не отдал бы я тебе донца. Самому нужен.

Я продолжил делать всё то же самое. Уже и темнеть начало, а я не прекращал водить удилищем, откармливая рыбину всё больше. Я ещё трижды чувствовал слабейшие касания где-то в середине омута, оба раза после второго пересечения плоскости воды.

И вот, момент истины! Если сейчас не получится, то пойду домой несолоно хлебавши. Не хочу даже ради такого знатного улова пугать маму.

Закинул наживку покрупнее и повёл её через озеро первый раз. Когда повёл назад, затаил дыхание и напрягся весь, готовый в нужный миг подсечь осторожную рыбу! Вот-вот, ещё чуть-чуть и будет то самое место! Лишь бы не поспешить и не опоздать! Раз! И удилище согнулось почти пополам в моих руках!

Его тут же повело в сторону! Умной себя рыбина считала, но и я не лыком шит, на эту хитрюгу я специально перекрутил самую свою прочную леску, намотав её кусок на руку! Не уйдёшь!

Я специально держал долго леску в натяжении, таком тугом, что она звенела на воздухе! Донец метался по омуту то в одну сторону, то в другую, но я не пускал, раз за разом сворачивая ему морду. А потом отпустил. И целую минуту отпускал, чтобы рыба поверила, что соскочила. А потом раз! И резко ударил, натянув леску так, что иному волку бы шею сломал!

И радостно заметил, что рыба существенно ослабила хватку. Удочка переломилась и стала мешаться, я перехватил за леску, намотав её на руку ещё больше. Лишь бы крючок выдержал! Тяжесть такая, будто тягаю камень для познающего стихию! Леску мне мама тянула из особой смолы, так что я верил в неё, как ни во что другое. Такую леску никак не порвать! Но вода её потихоньку портит, потому редко использую.

Рыбина будто пришла в себя и резко дёрнулась раз, другой! Ослабила хватку, а я почувствовал идеальный момент и снова дёрнул со всей дури, аж завалившись на берег спиной. И тут же потянул ослабшую рыбу к себе. Надолго этого не хватило, намотал четыре раза на руку, а потом меня потащило в воду!

Ну уж нет! Вкопал ноги в мягкий ил, чтобы остановиться и снова резко ударил леской. А потом ещё и ещё раз! И ещё один!

— Фьють! — с болезненно знакомым звоном леска вылетела из воды!

— Ааааа!!! Сорвалааааась! — заорал я, в ярости молотя руками по воздуху!

Проорался! Чуть успокоился и вытянул леску, чтобы поглядеть на обломавшийся крючок!

— Ух, Трог! Вот же бракодел! Мог бы и постараться лучше на крючок! Всем расскажу, что из-за тебя донца стихийного упустил! Ааааа!

И ещё немного проорался в ярости! Да так, что из кустов выскочила всполошившаяся Вира.

— Что случилось?! — девушка была в полной боевой готовности, в руке сжат новенький топор.

— Да ничего! — прокричал я! — Донца стихийного ловил, да крючок сломался! Уууух, я этому Трогу устрою! Чуть-чуть её оставалось, уже оглушил его, да не хватило буквально вытащить и всё!

— Нет в озере донцов старых, я всех вытащила, стихийного уж точно быть не может — я бы гарантированно его почуяла, я ж водный зверь. Так что успокойся. Сейчас вытащу я твою рыбину.

Вира мигом обернулась здоровенной выдрой, которая змеёй нырнула в воду. Тонкая и длинная, с красивой зеленовато-синей шерстью, почти невидимой в темени. Ей понадобилось всего несколько секунд, чтобы вынырнуть, таща в руках огромную рыбину.

— Говорю же, нет тут донцов, я ещё зимой последнего крупного выследила, а мелкий бы не смог крючок обломать.

Я аж на задницу упал, когда увидел рыбину, которую вытащила Вира.

— Но удивил ты меня, не представляю, как я могла такого здорового быкана упустить. И да, стихийный! Стихии той капля, но больше, чем в воде! Хороший знак, удачный выход завтра нас ждёт.

Быкан, оправдывая своё прозвище, был здоровенным. Метр длины точно есть! Метр! А толщиной почти в мой обхват! Как это чудовище умудрялось столько времени водить меня за нос, объедая хлебные шарики, загадка! Они ж для него, что те песчинки! Да и крючок для него не больше! Но нет, сколько раз он объедал крючок? Сорок? Больше? И лишь несколько раз слегка дёрнул! Вот это да!

— Идём, помогу дотащить, такую рыбину вся деревня будет есть, вкусные они, заразы, когда крупные. И откуда взялся здесь, а? Мелкие по вкусу рыба рыбой, а вот крупные совсем другие, мясо будто оленина, но мягкое и сочное. Ух, народ порадуется!

Я слушал болтовню девушки, а сам шёл, раздуваясь от гордости за себя! Такую рыбину поймал! Ну да, чуть не упустил! Да, Вира мне помогла! Но я ж главное сделал! Вон как щёку ему разодрал, до сих пор глазами еле моргает, не дёргается! Может, я бы и сам его по темноте заметил, да вытащил, если б не орал, болван!

Когда мы зашли в деревню с добычей, разгорелось сияние. Давно пора ему. Лишь бы завтра не повторилось. Быкана в итоге зажарили на собрании по поводу выборов старшего по деревне. Оказался он действительно очень вкусным! Что тот запечённый олень, но расползающийся в руках! Ни жёсткой жилки, ни косточки, идеальное мясо.

Так что сготовленным мамой угощением остались довольны положительно все, нас буквально засыпали похвалой. А здоровенного быкана хватило как раз на всех, никто не ушёл голодным. Я же, когда осознал, что пойманной рыбы хватило на всю деревню, понял, сколько во мне силищи теперь. Спину сломал! Рыбе в воде сломал спину рывком!

Дебаты же шли тяжело. Не было у нас никого на подмену Аледу. Никто не хотел брать на себя его заботу, а ни он, ни его жена и не явились на собрание даже. Старший разведчик рассказал, что оба уже давно жили в лесах, ища потерявшегося сына, изредка появляясь, только чтобы пополнить припасы да узнать не вернулся ли Алем.

А потом, неожиданно, встал Доло — молодой ещё охотник, всего четвёртый год ходит, то есть пятнадцать вёсен ему исполнилось недавно. Отцу Алема было тридцать, когда его избрали. Но никто не высказался против, наоборот, его товарищи высказались в его пользу, что он ответственный на охоте и очень осторожный.

— Так тому и быть, Доло объявляется старшим деревни до тех пор, пока сам не решит уйти или кто-то не предложит лучшего кандидата, — утвердительно прошуршала волна.

Доло стоял торжественно, прямая спина, широко расправленная грудь, идеально чёрные волосы до плеч и широкий нос с горбинкой. Всё выдавало в нём его стихию — чёрный камень. И он выглядел откровенно зловеще сейчас, под затухающим сиянием Старшей Сестры.