Обвал

Лаврентий и Курьер

В овальном зале Совета Решений вокруг большого круглого стола уселись девять деканов девяти факультетов Института Тайных Исследований, единственного в таком роде института большевистской империи, о существовании которого абсолютное большинство населения и понятия не имело; в высших кругах власти были догадывающиеся, были и осведомленные, но посвященных на тот день было трое: Иосиф Сталин, Лаврентий Берия и засекреченный работник, сателлит, именуемый в секретных документах Курьер.

Говорят этого самого Курьера в тайне побаивается и сам Великий Вождь Мирового пролетариата, но Лаврентий Берия уж точно при встрече с ним ежился, и это продолжалось с того самого дня, как он стал наркомом Внутренних Дел.

Это был самый радостный день в его жизни: он достиг той вершины, о которой и не мечтал в начале пути.

… Ярко сияло солнце. Лаврентий выскочил во двор Кремля и направился к своей машине. Его ждали шофер и охрана. Он шагал мягкой походкой танцора.

- Лаврентий! Поди-ка сюда.

Не веря своим ушам, Берия повернулся в ту сторону, откуда его так фамильярно окликнули. Там стоял худой старик в заношенной неопрятной одежде. Даже очки без одной дужки - там шнурочек. Берия его видел и раньше в коридорах Кремля, но принимал его за чернорабочего. Но как он смеет?

- Оглох что ли? Поди, раз говорят, - поманил тот пальчиком. Берия повернулся к чекистам-охранникам, но те сохраняли непроницаемые лица. Они даже не пошевелились.

Вопреки всему тому, что он о себе думал, Лаврентий подчинился манящему грязному пальчику со сломанным ногтем.

- Ты, Лаврушка-Иудушка, парень ловкий! Потому и взяли тебя. Как ты лихо расправился с Ошумом Алиевым и Мусави! Помнишь? Молодец! Ты двухсторонний, как плащ фокусника: мусаватам сдавал все тайны из бюро, а в бюро носил все тайны мусаватов - слуга двух господ. И этим господам плохо, и тем господам - плохо, а тебе одному - хорошо. И никто ни гу-гу. Не каждый сумеет. Ловкач! С того самого времени и следим - какой ты пловец в этой жизни. Как говорится: естественный отбор, выживешь - подберем, нужен будешь; загинешь - туда тебе и дорога. Выкарабкался, стервец! Из дерьма вылез чистенький, как мужик из бани!

У Берии выступил пот на спине…

Как этот человек, этот грязный бродяга смог пробраться в темные лабиринты его прошлой жизни? Лаврушкой-Иудушкой его прозвал грузин-революционер из Кутаиси Александр Датвиашвили. Нету в живых Александра Датвиашвили, его в 1933 году расстреляли «за попытку совершить контрреволюционный переворот в Грузии». На последнем допросе с «применением революционных средств дознания» измученный Датвиашвили попытался встать с залитого кровью пола, но не смог: руки скользнули в собственной крови. Повалился на бок, выплюнул кровь с зубами и прохрипел:

- Лаврушка-Иудушка!…

Лаврентий вскочил со своего места и выпустил в него обойму. И никто же, кроме их двоих, никто не мог слышать этих слов, потому что в кабинете они были вдвоем. Александра до этого трое суток подряд обрабатывали как «контрреволюционера» «революционными средствами дознания» в камере пыток, и приволокли готового для подписания признания. Чекисты, притащившие это измолотое тело, стояли за дверью в коридоре. Как же эти слова могли дойти до этого люмпеня? Ничего! Найдем средства и на этого дохляка!

- Ну-ну! - погрозил ему тем же грязным пальцем старикашка. - Не очень-то! Не зарывайся. Знай свое место. Тут и зубки сломать недолго… Поосторожнее!

У Берии во рту пересохло.

- Кто Вы? Я прикажу арестовать. Как смеете?

Тот просто не услышал этих угроз.

- Да ты не кипятись и не пужайся! Сказано: молодец! За что и уважаем. Только помни уроки Ягоды и Ежова. Хороши прежде были и они, да носами тыкались, куда им не следовало. Да успокойся ты! Работай себе. Кровушки не жалей - ее всю, сколько не прольешь, земля проглотит - она, кровь, жидкая, а трупы известь разъест. Ты, Лаврушка, сластена! Так наслаждайся сколь душе угодно, благо мяса «белых лебедей» в России пока еще предостаточно, учредишь себе такой комитет с начальником-генералом во главе, он пошарит по институам, будет поставлять чистеньких, опрятненьких и отмывать не надо от навозного запаха. Делай все, что хочешь, только, чур, не соваться, куда не следует, а то ненароком постигнет участь Генрушки Ягоды да Николки Ежова. Иди уж по своим делам! Чего стоять-то?

Старик бесцеремонно оставил всесильного комиссара Внутренних Дел и поплелся прочь, шаркая одним незашнурованным ботинком.

Когда он удалился, Лаврентий пришел в себя и ринулся к машине.

- Да кто он такой? Юродивый какой-то. Почему вы его не арестовали?

Начальник его охраны промолчал.

- Фамилия, имя, отчество, год рождения, социальное происхождение этого паршивца!

Чекисты тупо молчали.

- Он аноним тут что-ли? Никто не хочет его назвать? Чего боитесь?

- Его тут все кличут Иезуитом. Он Курьер.

- Чей курьер, черт возьми? - вскипел Берия.

- А это нам не следует знать. Меньше знаешь, дольше проживешь. Вам потом объяснят, где надо. А мы маленькие люди, наше дело охранять, кого надо или застрелить, если кого надо. На то мы и поставлены. А чтоб думать или знать, нам это зачем?

Лаврентий потом в свое время объяснили, что ему положено знать, когда посвящали, а многое он домыслил, догадался: ушлый был, умный.

Институт Тайных Исследований - мозг Империи, его храм, даже, во многих смыслах, цех, где куются доспехи, которыми она защищается от нападения и смертельное оружие, которым она насмерть поражает врага. Системы меняются - Империя вечна, а потому вечен и Институт. Система - одежда, Империя - тело, Институт - душа. Бывали революции, что меняли одежды. Бывали революции, что оперировали тело Империи, но ни одна революция не покушалась на душу, на Институт Тайных Исследований.

Основателем ИТИ считается некий Георгий Мушранский, работавший бог весть кем в III-ем отделении Царской охранки.

Мушранскому удалось доказать элите о необходимости Совета Мудрецов из образованнейших людей, больших ученых, которые думали бы нам тем, как сохранять и укреплять Империю, какими методами умиротворять непокорных. Этот совет разработал до мельчайших деталей политику «кнута и пряника» для каждого народа отдельно. Но этого опуса читатель никогда не видел на прилавках книжных магазинов и не увидит, по всей вероятности, никогда. Эта Наука Тайн. Поэтому со временем Совет Мудрецов превратился в Институт Тайных Исследований с девятью факультетами и одним комитетом. Перечислим:

факультет исследований тайн крови,

факультет исследований тайн психики человека,

факультет исследования физиологии человека и его экспериментирования,

факультет исследования человеческого общества и его нивелирования,

факультет исследований тайн истории

факультет исследований религий и верований и негласного регулирования их,

факультет исследований психологии толпы,

факультет исследований мозга,

факультет экстремального: страха, боли, стресса,

Комитет Сохранения Тайн.

Лаврентий Павлович через две недели, как стал наркомом, столкнулся с творчеством ИТИ, правда, заочно. Туда его не пускали.

В 1931- 1933 годах на Украине был организован голод. Годы были урожайными, но весь хлеб изымался и вывозился. Шесть миллионов человеческих жизней унесла эта операция под кодовым названием «Прополка». Украинцев наказали за то, что они упорно считали себя украинцами. Шесть миллионов трупов. Кто-то же должен за это отвечать. Ответили исполнители. Их расстреливали, как говорится, пачками, а вместе с ними расстреливалась и настоящая правда об этой гекатомбе, ибо тайна должна оставаться тайной. Последние восемь человек из бывших главных украинских чекистов, выгребавших начисто крестьянские закрома, предстали перед Берия. Семеро подписали себе контрреволюционный приговор, их отсюда же свезли в расстрельную яму, а восьмой упорствовал. Это был москвич, член ЦК ВКП(б). Это он курировал операцию «Прополка».

- Подписывай, контрреволюционная сука, признание и покончим с этим. Может Вождь помилует тебя, если напишешь раскаяние. Пиши: «Виноват. Каюсь».

- Я не виноват. Не подпишу, - упорно твердило это рваное месиво, которое когда-то было ртом. - Нет. Пусть придет Курьер, он все знает. Я в точности исполнял секретные указания. Допросите Курьера.

Не подписал. За него подписали другие, а его на рассвете свезли в расстрельную яму на грузовой машине с негашеной известью.

Берия постигал то, чего еще не постиг на низших ступенях карьеры…

Сломать физическое тело человека несложно - сложнее убить в человеке душу. Разные есть люди. Один ломается от сильной оплеухи, становится, как воск: лепи из него все, что хочешь. Другого приходится бить сутками, ломая кости. Сдается. Но из тысячи один находится такой… - никакие адские муки не выдавят из него подлого слова. Он, конечно, стонет, кричит, орет так, что рвутся голосовые связки, но друзей не продает, бумагу не подписывает. Таких отбирали, лечили в специальной больнице, откармливали. Потом приезжал Курьер со спецкомандой в гражданском и увозил куда-то. Берия понял: их везут в Институт, они станут подопытными на факультете экстремального.

Курьер взял список переданных ему «штук», бегло просмотрел его:

- А где Гайдоченков?

- В расход пошел. Тройка.

Курьер глянул из-под очков ехидно, зло.

- Сказано же тебе было таких оставлять.

- Да зачем он Вам сдался? Он раскололся. Все признал. Ползал здесь, сапоги мои лизал. Унижался. Какой из него экземпляр?

- Врешь! Почему тогда не подписал. Это не его рука. Темнишь!

- Не темно, он на вас ссылался. Допросите, кричал, Курьера.

- Так допросил бы. Какой «экземпляр» загублен?! - сокрушался он. - Какая потеря для нашей великой науки! Ты гляди, а не то сам туда угодишь. Сколько выдержишь-то? Да нисколько ты не выдержишь. Как увидишь никелированный инструмент, сразу в штаны наложишь. Таких в ванне кислотой отмывают потом. Впредь промашек не допускай. Работать хочешь? Хочешь работать?

- Хочу, конечно…

- Ну, то-то. Ты из своих пукалок * пукай, страсть свою удовлетворяй. Мало тебе людишек по улицам бегает: лови, ломай, на то они и существуют, а «экземпляры» передавай Науке, всех до единого, они дорого стоят. На первый раз прощаю.

Так строились их отношения.

Как ни пытался Лаврентий стать на одну доску с этим грязным старикашкой, ничего у него не получалось, тот его подминал под себя. И Берия покорился этой силе…

Вернемся в Большой овальный зал, где шло научно обоснованное обсуждение важного для Империи предприятия.

С коротким и ясным недвусмысленным докладом выступил декан факультета исследования человеческого общества и его нивелирования , он же и Великий Маг. Слова, которые могли быть двусмысленно истолкованы, требовали дополнительных объяснений или вовсе из текста вычеркивались. Оппонентами выступили декан факультета исследования крови , декан факультета тайн истории и декан факультета исследований религий и верований. Кроме того, каждый высказался по данному предмету с платформы своей науки. Стали выносить решения. Каждый из деканов написал на листе свое решение.

Председатель Комитета Сохранения Тайн собрал эти листы и положил перед Великим Магом. Великий Маг стал читать каждый листок в отдельности, потом разложил перед собой, раздумывая и перекладывая с места на место. Взял со стола чистый лист бумаги и стал писать общее Решение Совета. Остальные деканы замерли в немой позе, как усаженные на стулья статуи. Великий Маг писал неторопливо, делая по ходу правки. Он работал над этим документом около часа. Перечитал несколько раз и переписал набело. Черновики сложил отдельно, поднимая и показывая каждый лист. Хранитель Тайн поднялся со своего места, взял черновики, развернул каждый лист отдельно, показывая Совету, а потом достал из кармана спички и зажег. Когда листы запылали все, он сложил их в большую чугунную чашу на высокой ножке в виде вазы.

Прежде чем зачитать с беловика, Великий Маг обратился к Совету:

- Думайте и возражайте.

Напряжение возросло.

- Перед тем, как вынести Решение по данному предмету, нам следует напомнить самим себе: для чего существует ИТИ? Цель нашего Института - сохранение и развитие Великой Империи. Мы стражи и лекари Империи. Наш институт создан с учетом всех научных достижений веков. Из опыта прошлых великих империй мы знаем, что двуногие существа подразделяются на три основных каст: элита - обладатели верховной воли, исполнители верховной воли (т.е. элиты) и черная масса. Гигантский корпус Империи состоит из массы. Если эта масса однородна, империя вечна. Если она многородна - она больна. На территории бывшей Российской Империи все еще разнообразие языков, верований, религий, рас, быта. Русские цари не сумели за тысячелетие создать из этого населения однообразную человеческую массу. Поэтому ИТИ отдал предпочтение большевикам, отстранив царей. Большевики способны создать однообразную массу из имеющегося человеческого материала. Работа по созданию массы и перемолке сопротивляющихся большевиками начата с 1919 года. Как в самой природе, так и в человеческой среде, встречаются неподдающиеся изменению материалы, как единичные экземпляры, так и целые этносы. Сегодня решаем судьбу таковых. Они подлежат ликвидации целесообразными средствами.

Сделав такое вступление, Великий Маг изменил тон: он перешел с совещательно-назидательного на торжественно-монументальный:

- Наша Империя правоприемница Великой Монгольской империи, поэтому мы вправе претендовать на те владения, где ступала копыто коня монгольского воина. Среди завоеванных народов есть неподдающиеся приручению. В прошлых веках основатели Совета Мудрецов указывали, что неподдающиеся приручению этносы подлежат ликвидации всеми возможными способами. Это - немцы Поволжья, которые, несмотря на многовековое проживание на территории Империи, сохранили свой менталитет и язык, это калмыки, крымские татары…

Эти народы первыми подвергнутся депортации, и судьбы их предопределены. Настал черед потомков алан: балкарцев, ингушей, карачаевцев, чеченцев. Война дала нам исторический шанс. Мировому обществу не до судьбы нескольких мелких народов, ибо на полях сражений решается судьба цивилизации в целом. Война эта продлится еще три года, в наших силах продлить ее и на более лет, если на это будет реальная необходимость для Империи.

Завершается дело, начатое потомками Чингиз-Хана - истребление полностью, выражаясь языком науки, полный геноцид аланского семени. Их депортируют в те места, где климатические условия несовместимы с привычным укладом их жизни. Депортация будет проходить в спешке, в необорудованных вагонах, зимой (январь или февраль). Нетранспортабельные (больные, старые, одиночки) надлежат незамедлительной ликвидации на месте. Желаемый результат (ж.р.) - потери. По нашим предположениям, от места депортации до пункта назначения желаемый результат (ж.р.) от 20 % до 25 %.

Сейчас в стране поддерживается контролируемый голод, который необходим для удержания масс в покорности. Ежегодно от голода умирает около 5% населения страны. Это оптимальный процент. Голод подействует на депортируемых гораздо сильнее, ж.р. - 20 %.

Мы предполагаем, что при полном отсутствии медицинской помощи, болезни и эпидемии унесут еще, по меньшей мере, 15 %.

Итого, по минимуму, это будет 60 % ж.р. Оставшихся в живых поглотит и растворит местная масса за одно поколение. Правительству надлежит провести надлежащую подготовку и дать правовое обоснование такой акции, а исторической науке внести соответствующие коррективы в учебники для вузов и школ.

Великий Маг поднял голову и окинул Совет испытывающим взглядом.

- Каждый член Совета может внести в это решение свою поправку после обоснования. Кто из вас полностью не согласен с проектом данного решения?

Овальный зал ответил полным молчанием.

- Кто из вас не согласен с каким-либо пунктом данного Решения?

Овальный зал молчал.

- Кто из вас не согласен со словом или с буквой в данном Решении?

Молчание. Молчание - знак согласия.

- Да будет так! - сказал Великий Маг и накрыл Решение развернутой пятерней.

Тогда поднялся со своего места Хранитель Тайн, взял со стола проект Решения и стал поочередно класть перед каждым деканом, а те возлагали свои длани и произносили громко:

- Да будет так!

Обойдя весь стол, Хранитель Тайн надел на лицо маску, и вместе с Курьером вышел из Овального зала.

Лаврентий Берия ждал за письменным столом с ручкой, чернильницей и стопкой писчей бумаги.

Курьер уселся на стуле рядом с Берией, а Хранитель Тайн сел напротив.

Курьер взял из рук Хранителя Тайн Решение и протянул Лаврентию:

- Читай. Внимательно читай и запоминай! Память у тебя хорошая!

Берия прочитал и раз, и два. Первый раз он сильно волновался, но тут было все, что он умел и с удовольствием делал.

Берия потянулся за ручкой и листом бумаги.

- Положи!

- Я хотел…

- Запоминай! Дословно запоминай! Буква в букву!

- Можно я еще раз прочитаю?

- Читай.

Берия прочитал еще раз.

- Запомнил?

- Да.

- Все запомнил?

- Все.

- Не перепутаешь?

- Нет.

- Ну, гляди. Все должно быть организовано по Закону. Организуешь и антисоветские мятежи и бандитизм с помощью обученных провокаторов из чекистов и местных активистов-предателей - не мне тебя учить. А потом, как эти «помощнички» сделают свое дело - в расход их. Поболее документов. Понял? А в Правительстве Славка Молотов все оформит. Доложишь Вождю мирового пролетариата, что надо доложишь, а что не следует, промолчишь.

Курьер взял из рук Берии Решение и передал Хранителю Тайн. Они оба разом встали и двинулись к дверям Овального зала. Тут Курьер обернулся в полуоборот и бросил через плечо:

- Иди уж. Чего сидеть-то. Работай. Ишь, расселся тут!

Берия встал и пошел к выходу.

Курьер с Хранителем Тайн вошли в зал. Курьер остался стоять у двери, а Хранитель Тайн достал из кармана спички и поджег листы Решения; когда они наполовину сгорели, аккуратно положил в чугунную чашу. Он помешивал железным прутиком, извлекая со дна чаши несгоревшие кусочки бумаги. Когда огонь погас, Курьер сел на свое место.

Поднялся со своего места Великий Маг. Он помешал железным прутиком - удостоверился, что бумага сгорела без остатка. Потом это проделали деканы всех факультетов.

- Все чисто, - сказали деканы.

Хранитель Тайн поднялся и обратился к Курьеру:

- Все чисто. Можешь идти.