Одиссея рейдера «Атлантис»

xx Глава 11. ГИБЕЛЬ «АТЛАНТИСА»

Приказ, предписывающий «Атлантису» на время стать судном снабжения подводных лодок, оказался для корабля смертным приговором. Британский флот был хорошо осведомлен как об этом приказе, так и о намерениях немецких субмарин. Каждый день Королевский флот получал своевременную и точную информацию благодаря взломанному немецкому морскому коду, иногда британцы расшифровывали радиопередачи противника быстрее, чем немцы. В своей книге «Разведка особого назначения» Патрик Бизли отмечает, что к середине мая материалы, захваченные на немецкой субмарине, уже оказались на «Б.П» (то есть в Блетчли-Парке) и моментально стали использоваться. Поток декодированной информации о действиях подводных лодок хлынул в OIC (Оперативный разведывательный центр).

Тяжелый крейсер «Дорсетшир».

Командующий британскими береговыми силами южной Атлантики, адмирал Элджернон Уиллис, отвечающий за разведку в этом районе, выделил поисковый отряд, названный «3-й оперативной группой». Командование этой группой осуществлял кэптен Э. У. С. Эгер, находившийся на борту тяжелого крейсера «Дорсетшир» (класса «Каунти»), который одновременно отвечал за радиопеленгацию, поиск и уничтожение судов снабжения подводных лодок. Конечно же, адмирал Уиллис находил и топил суда снабжения значительно чаще, чем субмарины, — однако эти действия фактически имели тот же эффект, что и потопление субмарин. Без снабжения подводные лодки должны были в конце концов прекратить свои операции и вернуться на базы.

Британцы также хорошо знали, где искать противника. Они не только обладали полной информацией о немцах благодаря дешифрованным германским радиограммам, но и прекрасно знали Южную Атлантику. Кэптен Эгер позднее писал:

«Наши патрули были сосредоточены в районе спокойных вод, где немцы рассчитывали встретиться с судами снабжения и где они искали убежища. Так получилось, что в огромном океане имелся некий определенный район, где погодные условия были относительно спокойными по сравнению с другими местами. Знания, накопленные за годы сбора метеорологических данных, а также наличие прекрасных океанских карт, — все это вместе позволяло вычислять места, которые немцы выберут для встреч, получения снабжения топливом и боеприпасами, и мы были особенно бдительны в этих особенных местах».

Эгер и Рогге не встретились в это время и в этом месте, но их путям было предначертано пересечься в будущем. «Атлантис» задержался в назначенном месте, ожидая прибытия подводной лодки. Рассвет субботы 22 ноября 1941 года принес спокойное море и очень ясное небо. Никто на борту рейдера не заметил в небесах маленькую точку, которая пронеслась над их головами и скрылась за горизонтом. Это был гидросамолет «Уолрус», взлетевший с находившегося неподалеку британского военного корабля. Пилот установил, что лежащий в дрейфе корабль был на 4 градусах 21 минутах южной широты и 18 градусах 50 минутах западной долготы, и вернулся на свой корабль с этой информацией. «Хозяин» самолета, британский крейсер, повернул в указанном направлении и со скоростью 25 узлов направился для осмотра неизвестного судна, находящегося на расстоянии примерно в 40 миль от него.

Вскоре после того, как встало солнце, растопившее утреннюю дымку, наблюдатель на мостике «Атлантиса» прервал утреннюю тишину радостным сообщением — в море появилась подводная лодка U-126. Еще до того, как длинная субмарина серии IXC водоизмещением в 1540 тонн оказалась рядом, экипаж рейдера заметил бородатых мужчин, махавших и кричавших им с тесного мостика, расположенного на рубке субмарины. U-126 подошла поближе и легла в дрейф недалеко от кормы «Атлантиса». Экипаж крейсера протянул через корму топливные шланги и послал на лодку моторный катер, чтобы доставить туда рукава и тросы. Палубная команда подводной лодки приняла шланги, связавшие два корабля вместе, и просигналила на «Атлантис», чтобы оттуда начали перекачку топлива.

Два корабля в унисон покачивались на волнах, пока топливные шланги перегоняли дизельное топливо на субмарину. Адъютант Моор стоял на палубе рейдера и отметил контраст между двумя военными кораблями. Огромный «Атлантис» с широкой кормой величественно вырастал из воды, отбрасывая на волны длинную и столь же величественную тень. Субмарина по сравнению с ним едва возвышалась над поверхностью. Ее узкий цилиндрический корпус, казалось, был частью гладких перекатывающихся волн. Узкая и высокая боевая рубка субмарины отбрасывала на воду столь же узкую тень. Оба корабля были охотниками, но сколь непохоже они выглядели!

Командир субмарины капитан-лейтенант Эрнст Бауэр и семь человек из его экипажа перебрались на «Атлантис» во время одного из челночных рейдов моторной лодки между кораблями. Капитан Рогге встретил Бауэра на палубе и, по его словам, «пригласил его в свою каюту, где поджидал специально приготовленный завтрак. Белая скатерть, светлый просторный салон, довоенная ветчина с вареными яйцами и белая отутюженная одежда — все в лучших традициях старого доброго „Северогерманского Ллойда“».

Рогге горел желанием из первых рук услышать мировые новости и особенно последние известия о ходе войны. Он был поглощен разговором, когда в салоне появился Кильхорн и прервал мирную беседу своим докладом о серьезной проблеме с двигателем № 3 левого борта. У дизеля заело клапан и он нуждался в замене. Кильхорн спрашивал разрешения капитана на то, чтобы разобрать двигатель и начать ремонт. Рогге согласился и приказал своему главному механику немедленно начать ремонтные работы.

Бауэр и Рогге продолжили разговор, в то время как на рейдер прибывали другие члены экипажа субмарины, чтобы принять горячую ванну, — редкую для подводника роскошь.

Внезапно в 8:16 утра тишину прервали громкий возбужденный крик наблюдателя. Затем на мачте взвился сигнал «красный на 20 градусах», и все взоры обратились к возникшему на горизонте трехтрубному кораблю. Корабль быстро приближался, вырастая в размерах. Британец!

Хорошо натренированные люди действовали быстро и без колебаний. Экипаж рейдера прекратил перекачку топлива, перекрыл топливные шланги и быстро втянул их через корму. Люди разбежались по своим боевым постам, а субмарина начала погружение.

Палуба U-126 очистилась за секунды и под завывание сирен начала исчезать в водовороте пузырей и пены. Капитан Рогге поспешил из своей каюты на мостик и приказал запустить рабочие двигатели на полную мощность. Он также послал вестового с приказом Кашу как можно быстрее собрать и ввести в действие третий дизель. Капитан-лейтенант Бауэр выскочил на палубу «Атлантиса» как раз в тот момент, когда его субмарина погружалась в море под командованием молодого первого помощника, обер-лейтенанта-цур-зее Курта Нойберта. Бауэр стоял около корабельной стрелы, проклиная свой корабль, погрузившийся без него.

Рогге привел «Атлантис» в крутой поворот, действуя одним рабочим двигателем. Он хотел показать приближающемуся кораблю свою корму, чтобы скрыть характерный силуэт вспомогательного крейсера и представлять минимальную возможную цель для вражеского огня. Этот поворот также поставил «Атлантис» между подводной лодкой и английским кораблем.

Капитан Рогге внимательно рассматривал приближающийся корабль. Уже в 8:19 он опознал британский тяжелый крейсер типа «Лондон». В 1936 году немецкий крейсер «Карлсруэ» с обер-лейтенантом Рогге на борту в ходе кругосветного путешествия оказался в Гонконге стоящим на якоре рядом с «Дорсетширом» — британским крейсером класса «Каунти». Рогге как первый помощник командира «Карлсруэ» нанес визит на британский корабль.

Теперь же, рассматривал приближающийся военный корабль, он понял что он оказался под прицелом орудий однотипного с «Дорсетширом» крейсера, и при этом сам находится в такой позиции, которая не позволяет открыть орудийный огонь.

Корабль, который теперь шел 17-узловым ходом, но пока что находился на расстоянии, недосягаемом для орудий «Атлантиса», являлся кораблем Его Величества «Девоншир». Этот тяжелый крейсер, построенный 12 лет назад, имел водоизмещение 9750 тонн, и по своим боевым качествам намного превосходил «Атлантис» — вспомогательный военный корабль. «Девоншир» располагал восемью 203-мм орудиями и батареей 100-мм пушек, большим количеством зенитных артиллерийских установок и прочим вооружением, предназначенным как для нападения, так и для обороны. Корабль противника мог вести огонь из своих 203-мм орудий, даже не приближаясь на дистанцию стрельбы 150-мм пушек «Атлантиса». (Башенные орудия образца 1927 года на крейсерах типа «Каунти» при максимальном возвышении в 70 градусов имели дальность стрельбы до 26,6 километров. Палубные артиллерийские установки образца 1934 и 1936 годов, стоявшие на немецких вспомогательных крейсерах, стреляли на 19-20 километров при возвышении 40 градусов.) К тому же Рогге не мог от него даже убежать — турбины Парсонса обеспечивали британскому крейсеру скорость свыше 32 узлов — более чем на 14 узлов больше, чем максимальная скорость «Атлантиса». Капитан Рогге, понимая сложность ситуации, послал всем подразделениям приказ, требующий от людей надеть спасательные жилеты.

Рогге и офицеры на мостике наблюдали в бинокли, как английский корабль снова выпускает катапультный самолет-разведчик «Уолрус». Вскоре надоедливый маленький гидроплан опять кружил вокруг «Атлантиса». Самолет жужжал, подлетев совсем близко, все время изучая и фотографируя подозрительное судно. Некоторые моряки на палубе начали выкрикивать угрозы и доставать автоматы, чтобы начать стрелять по самолету. Рогге успокоил людей и напомнил им, что не следует вытаскивать оружие. Их единственным шансом выжить было убедить британцев в том, что «Атлантис» — голландское торговое судно.

К несчастью, длинный змееподобный шланг, тянущийся за кораблем, хорошо заметные пятна нефти на воде и сигарообразный темный силуэт погружающейся субмарины, отчетливо видный в утреннем свете сквозь прозрачную воду — все это свидетельствовало о том, что обнаруженное англичанами судно не являлось безобидным «торговцем». Рогге не был удивлен, когда увидел, что самолет послал сигнал «Девонширу».

Гидроплан сообщил на крейсер о присутствии подводной лодки. Тем временем капитан Рогге понял, что сейчас единственным шансом на спасение было остановиться и дать U-126 возможность выйти в торпедную атаку.

Когда самолет известил капитана Р. Д. Оливера о том, что в море присутствует еще и субмарина, капитан решил открыть огонь по все еще неопознанному кораблю. В 8:37 утра 203-мм орудия «Девоншира» выпустили в сторону рейдера два снаряда. Эти выстрелы преследовали две цели. Первый выстрел был напоминанием Рогге о том, что его корабль находится в пределах досягаемости могущественных орудий крейсера, а вторым выстрелом англичане хотели спровоцировать «Атлантис» на ответный огонь. Оливер надеялся, что его стрельба вынудит экипаж покинуть корабль без боя, оставив его неповрежденным. Британский капитан хотел избежать кровопролития, поскольку предполагал, что перед ним находится германское вспомогательное судно, на котором могут находиться британские пленные.

Но Рогге продолжал действовать так, как ему предписывала маскировка. Первый английский снаряд упал с недолетом, а второй поднял огромный фонтан воды буквально у борта «Атлантиса». Командир рейдера понимал, что означают эти взрывы. За прошедшие восемнадцать месяцев он сам много раз посылал такие же предупреждения остановленным судам. Разрывы снарядов показали Рогге, что его корабль взят в вилку. Он приказал остановить машины и повернуться бортом к британскому крейсеру.

Сигнальщик размахивал флажками, передал сигнал: «Я останавливаюсь». Другой матрос, используя трофейный сигнальный фонарь, промигал название судна: «Полифем». Капитан Рогге приказал своему радисту послать фальшивый сигнал бедствия стандартного британского образца. Радист рейдера тотчас же вышел в эфир, отстучав сигнал тревоги: «RRR... „Полифемус“... RRR... Неопознанный корабль приказывает мне остановиться... RRR... „Полифемус"»...

Тактика Рогге позволила выгадать немного времени. Капитан Оливер был смущен просьбами о помощи. Он отнюдь не хотел стрелять в безоружного «торговца». Даже подозрительное присутствие немецкой субмарины вовсе не обязательно означало, что встреченное судно было немецким снабженцем. Возможно, что подводная лодка сама хотела остановить фрахтовщика или атаковать его. Оливер принял решение сначала идентифицировать цель, а уж затем нападать. Он еще раз запросил у британского Адмиралтейства информации о том, где сейчас находится голландское торговое судно «Полифемус». Пока британские морские власти выясняли расположение «Полифемуса», Оливер держал свой корабль на дистанции в 14 тысяч метров и непрерывно менял свой курс и скорость, чтобы затруднить субмарине начало торпедной атаки.

Капитан Рогге сообщил своим людям, что англичане очень скоро смогут выяснить местонахождение настоящего «Полифемуса», и это положит конец ожиданию. Единственная надежда спасти рейдер заключалась в поддержании маскировки до того момента, когда субмарина сможет атаковать крейсер. К несчастью, большая дистанция и маневры британского крейсера не оставили подводной лодке возможность занять удобное положение для торпедной атаки.

Тем временем капитан Оливер пытался разобраться в ситуации. Несмотря на все попытки Рогге замаскироваться, британский командир слабо верил в подлинность «голландца». Тот факт, что корабль посылал сигнал тревоги группой из трех букв «RRR», а не новой измененной группой из четырех букв «RRRR», вызывало подозрения Оливера. Приказ об изменении буквенной группы был отдан совсем недавно — для того, чтобы отсеивать фальшивые радиосообщения противника, сделанные от имени кораблей союзников. Немцы не знали об этих изменениях, что оказалось существенным изъяном в их голландской маскировке.

Время «Атлантиса» быстро истекало. «Девоншир» послал флажное сообщение, приказывающее судну оставаться на месте, затем большим морским прожектором просигналил кодированное сообщение. Сигнальщик «Атлантиса» понятия не имел об этом коде, поэтому британский запрос остался без ответа.

Все это время английский гидроплан продолжал изводить рейдер. Пилот кружил над судном совсем низко, а наблюдатель сравнивал изображения известных немецких рейдеров с кораблем, находившимся прямо под ним. В распоряжении англичан имелись превосходные снимки «Атлантиса» (тогда выступавшего как «Тамесис»), сделанные американским фотографом Дэвидом Шерманом. Шерман находился на лайнере «Замзаме», перехваченном и потопленном «Атлантисом». Его фотографию опубликовал журнал Лайф в номере от 23 июня 1941 года, позднее она распространялась по всем отделениям разведки союзников. Самолет доложил Оливеру, что неизвестное судно является тем же самым кораблем, что и на фотографии, добавив, что форма его кормы почти идентична корме лже-«Тамесиса».

Британский капитан сопоставил полученные от наблюдателей сведения с другой имевшейся у него информацией и решил, что подозрительное судно по всем параметрам соответствует германскому рейдеру.

А в 9:34 британское командование во Фритауне ответило на запрос «Девоншира». Береговая станция отправила подтверждение тому, что судно, стоящее под дулами орудий Оливера, является самозванцем. Через минуту орудийные башни крейсера испустили большой клуб дыма и оранжевого пламени. «Девоншир» открыл огонь на поражение. Для «Атлантиса» не осталось никакой возможности скрыться.

Первые два залпа легли мимо цели, они лишь осыпали «Атлантис» раскаленными осколками и залили палубу тоннами бурлящей воды. Обер-лейтенанта Каш умолял своего командира позволить ему расчехлить орудия и открыть ответный огонь — хотя бы ради поддержания боевой чести. Капитан Рогге повторил свой приказ сохранять орудия закрытыми и продолжать придерживаться маскировки. Он приказал дать максимальную скорость и круто повернуть на правый борт в последней отчаянной попытке ускользнуть.

Когда рейдер развернулся и обратился в бегство, снаряды Девоншира наконец-то попали в цель. Первый снаряд ударил в крышку трюмного люка, разрушив ее и вызвав несколько пожаров. Следующие снаряды повредили важные электрические и механические коммуникации. Электрическое управление рулем вышло из строя, и Рогге приказал перейти на ручное управление. Он поворачивал руль то вправо, то влево, пытаясь уклониться от уничтожающего огня, но он не мог избежать снарядов крейсера, находящегося в десяти милях позади.

Рогге продолжал вести свой корабль в общем направлении на юго-юго-запад, когда два 203-мм снаряда обрушились сверху на кормовую рубку и торпедный отсек. Но командир рейдера еще пытался сыграть в рискованную игру, продолжая идти прочь и надеясь подвести крейсер под удар затаившейся субмарины.

Пока вражеский крейсер держался на большой дистанции, Рогге приказал поставить дымовую завесу и снизить скорость на полтора узла. Ядовито-белые клубы дыма смешались с темно-серым дымом от горящих надстроек «Атлантиса», почти скрыв корабль от нападающего. Утратив возможность видеть свою цель, «Девоншир» использовал для управления огнем имевшийся у него радар, но в конце концов Оливер был вынужден прекратить стрельбу до тех пор, пока снова не сможет ясно различить цель.

Рогге воспользовался замедленным ходам корабля, чтобы как можно дольше удерживать его под прикрытием дымовой завесы. Он не мог дольше рисковать жизнью своего экипажа. Крейсер настигал «Атлантис» и дальнейшее сопротивление искалеченного рейдера было бесплодными. В конце концов капитан отдал приказ: «Всем заняться спасательными шлюпками и покинуть корабль».

Пока Рогге держал «Атлантис» в зоне дымовой завесы, люди быстро спустили лодки на воду. Каждый член экипажа спокойно дожидался своей очереди, чтобы покинуть любимый корабль. Позднее Рогге писал, что поведение людей в этой ситуации было достойным подражания. Его экипаж осуществил приказ об эвакуации быстро и хладнокровно, как если бы это были тренировочные занятия. Если бы дым не укрывал рейдер от орудийного огня «Девоншира», люди «Атлантиса», стиснутые леерными ограждениями на узком пространстве палубы были бы буквально перемолоты ливнем снарядных разрывов.

Когда в 9:43 дым рассеялся и «Девоншир» снова открыл огонь, почти вся немецкая команда уже покинула пораженный корабль. Новый залп разнес палубные люки номер четыре и пять, обратил в дымящиеся развалины шлюпочную палубу и район мостика Из людей на корабле оставались только капитан Рогге, лейтенант Моор, второй штурман Вильгельм Пигорс и лейтенант Феллер с маленькой подрывной командой. Когда Феллер и его люди отправились в трюм разместить там заряды, Моор кинулся в свою каюту за фотоаппаратом. Он хотел сделать последнюю фотографию «Атлантиса», когда он будет тонуть.

Адъютанту пришлось лавировать среди вздрагивающих дымящихся развалин, которые еще недавно были палубными надстройками, трапами и коридорами. Пересекая корабль, он поскользнулся и упал на палубу, скользкую от крови. Продолжая двигаться вперед, Моор увидел, что практически все палубные надстройки уже разрушены. Палуба горела во многих местах, из люков и пробоин вырывался черный дым, застилавший путь; его клубы обволакивали остатки сломанных мачт и рухнувшего рангоута.

Моор добрался до своей каюты и схватил камеру как раз в тот момент, когда еще один огромный снаряд ударил в цель, сотрясая «Атлантис» неистовым взрывом. Адъютант торопливо выскочил на открытую палубу и добрался до борта как раз когда прогремел следующий взрыв, сбивая с ног оставшихся на палубе людей. Обстрел нанес рейдеру огромные повреждения. «Атлантис» начал тяжело крениться на левый борт и медленно погружаться кормой вперед.

Феллер и его люди выбрались из задымленного прохода, ведущего во внутренние помещения корабля — и вскоре после этого первый заряд громыхнул из глубины трюма. Закончив свою работу на борту судна, Феллер приказал людям спускаться в воду.

Штурман Пигорс громко крикнул капитану, призывая его прыгать за борт, однако Рогге оставался стоять на мостике, мрачно оглядывая свой вздрагивающий и горящий корабль. Стволы орудий, с которых была сорвана маскировка, теперь торчали в разные стороны, вокруг них горели чехлы и маскировочные фашины, часть оборудования была уже уничтожена взрывами. Казалось, внимание капитана было сфокусировано на чем-то далеком, когда Пигорс приблизился к нему и закричал: «Мой капитан, бессмысленно оставаться на борту и идти на дно вместе с кораблем! Вы сделали все, что могли сделать». Он указал на людей в воде внизу и сказал «Командир, там люди, они все еще нуждаются в вас».

Рогге ответил Пигорсу, чтобы тот прыгал через борт и оставил его одного. Однако опытный старый офицер запаса посмотрел на своего командира и отказался — добавив, что если Рогге пойдет на дно вместе со своим кораблем, то он собирается идти вместе с капитаном. Эта угроза вернула командира «Атлантиса» к реальности и убедила его оставить судно. Его экипаж, даже оставшись без корабля, все еще нуждался в своем командире.

Капитан Рогге смотрел, как Моор перелез через леера на подветренной стороне и прыгнул в воду. Рогге спросил Пигорса, не остался ли кто-нибудь на борту, и тот ответил, что последние люди из команды уже находятся в воде. Тогда Рогге сказал своему второму штурману, что сейчас пришло время им обоим покинуть корабль. Два человека спустились вниз на покосившуюся палубу горящего корабля и прыгнули в воду. Отплыв на безопасное расстояние, они увидели, как сразу несколько снарядов попали в разбитый корабль, который медленно опускался в воду все ниже и ниже.

Когда шлюпочная палуба корабля погрузилась до уровня моря, в одном из люков появилась фигура. Радист, обер-функ-ефрейтор Хайнц Мюллер, оставался на своем посту до тех пор, пока не осознал, что корабль тонет вместе с ним. Он немного замешкался на краю палубы, а затем шагнул в воду.

Обстрел прекратился в 9:56. «Девоншир» выпустил по немецкому кораблю тридцать залпов. В 10:02 на «Атлантисе» с ужасным грохотом взорвались погреба боезапаса. Люди, боровшиеся с волнами и подбрасываемые на воде, а также те, которые уже были в шлюпках, увидели, как их гордый корабль медленно уходит все глубже и глубже в воду. Через двенадцать минут из утробы судна раздался новый мощный взрыв. «Атлантис» содрогнулся и начал быстро тонуть вперед кормой.

В 10:16 форштевень немецкого военного корабля поднялся из воды, демонстрируя уродливые шрамы, оставленные гранитной скалой на островах Кергелен. Затем нос быстро скользнул вниз с громким свистом уходящего воздуха и корабль наконец-то исчез с поверхности моря. («Атлантис» затонул в точке с координатами 4 градуса 20 минут южной широты и 18 градусов 35 минут западной долготы.) Немецкий рейдер так и не ответил на огонь «Девоншира» и не поднял боевого флага. Рогге до последнего стремился поддерживать маскировку торгового судна.

Люди прокричали своему кораблю троекратное «ура», а затем обратили свое внимание на военный корабль, будучи в полной уверенности, что британцы подплывут к спасшимся и возьмут их на борт.

Капитан Оливер искренне пытался ограничить потери во время обстрела. Он приказал своим артиллеристам установить взрыватели на максимальное замедление — это позволило снарядам проникать перед взрывом глубоко в недра корабля. Таким образом, судну наносился значительный ущерб, но снаряды не взрывались на палубе, где толпились люди.

Но несмотря на такое беспокойство о сохранении жизней, капитан Оливер все же не стал подбирать с воды уцелевших. Любая попытка организовать их спасение подвергала его корабль риску торпедной атаки с подводной лодки, чье местоположение все еще было неизвестно. Командир «Девоншира» не хотел повторять трагический инцидент с «Абукиром» в сентябре 1914 года.

Во время Первой мировой войны британский крейсер «Абукир», шедший вместе с двумя другими однотипными кораблями, был торпедирован и потоплен немецкой подводной лодкой. Когда два других корабля остановились, чтобы подобрать спасшихся с «Абукира» людей, они тоже были торпедированы и потоплены. (Имеется в виду гибель британских броненосных крейсеров «Абукир», «Кресси» и «Хог» (из 7-й крейсерской эскадры адмирала Кэмпбелла), в течение нескольких часов потопленных немецкой подводной лодкой U-9 в Северном море у побережья Бельгии 22 сентября 1914 года. При этом погибло почти полторы тысячи человек). Здесь обстоятельства были иными, но наличие поблизости вражеской субмарины требовало предельной осторожности. Поэтому Оливер решил не подбирать уцелевших моряков. «Девоншир» развернулся и ушел в северо-западном направлении. В 10:40 крейсер остановился, чтобы подобрать с воды свой гидросамолет, а затем исчез за горизонтом. (Крейсер «Девоншир» пережил войну и использовался как учебный корабль с 1947 по 1953 год. В 1954 году он был сдан на слом в Касмуре, Ньюпорт.)

Немецкие моряки остались болтаться на воде, думая каждый о своем. Рогге корил себя за случившуюся трагедию. Его решение до конца сохранять маскировку и не стрелять из орудий отняло у «Атлантиса» славу героически погибшего в бою. Командир рейдера очень хотел открыть ответный огонь, но бой с английским крейсером мог повлечь лишь огромные потери в экипаже, и не причинил бы серьезного ущерба вражескому кораблю. Рогге выбрал единственный путь действий, который позволил его экипажу уцелеть и остаться в боевой готовности.