Одиссея рейдера «Атлантис»

xx Глава 13. ДОМОЙ В ГЕРМАНИЮ

И снова люди с Атлантиса начали свое путешествие домой. В тесные отсеки каждой из субмарин втиснулось еще по сотне людей сверх штатной численности экипажа. Даже при нормальных условиях команды немецких подводных лодок находились в очень стесненных условиях. Обычно только половина людей могли есть или спать одновременно. А с добавлением спасенных получилось так, что одну-единственную койку, обычно предназначенную для двоих, делили восемь или девять человек. Каждый человек, приписанный к койке, имел девяносто минут на то, чтобы вздремнуть в горизонтальном положении, прежде чем его вытащат, чтобы он встал и втиснулся в какую-нибудь нишу или закуток корабельного пространства, где можно было попытаться вздремнуть стоя, — до тех пор, пока не придет время перемещаться снова. Надводные моряки «Атлантиса» и «Питона», привычные к открытому морю, скоро возненавидели замкнутые условия субмарины, вызывающие у них клаустрофобию.

Недостаток пространства был не единственным фактором, порождающим у людей дискомфорт. Немецкие подводные лодки не имели систем обогрева или охлаждения жилых помещений команды, так что температура внутри корабля была весьма близка к температуре воды снаружи. В тропиках температура внутри субмарины иногда достигала 40°C, а в холодных водах команда ощущала ледяное дыхание стальной обшивки и очень низких забортных температур.

Подводникам также не пришелся по вкусу дискомфорт, причиненный добавочными обитателями. Спасательная операция заставила субмарины прекратить поиск легких целей. Многие из подводников возмущались обстоятельствами, которые отвлекали их от выполнения боевых задач — охотиться на корабли союзников. Адъютант «Атлантиса» Моор позднее писал так: «Наше прибытие поставило перед подводниками ряд серьезных проблем, и прикидываться, что все относились к нам исключительно с дружеским теплом и сердечным участием, означает более чем обманываться».

Непомерная теснота значительно снижала боеспособность подводных лодок. Дополнительные люди едва помещались во всех доступных помещениях, не оставляя пространства для торпедистов и артиллеристов, чтобы те могли эффективно действовать в боевых обстоятельствах. Дополнительный вес создавал трудности в управлении лодками, мешая осуществлять дифферентовку и маневрировать под водой, и это тоже снижало эффективность оперативных действий.

Несмотря на все эти проблемы и ужасные условия обитания, субмарины продолжали неуклонно продвигаться к берегам Франции. Спасенные моряки испытывали крайние лишения, а команды субмарин выполняли свой долг и поддерживали лодки в боеспособном состоянии, чтобы скорее прийти на германскую территорию.

В первый же день плавания на лодках перехватили радиопередачу союзников, сообщающую об их действиях. Как отмечали Вольфганг Франк и Бернхарт Рогге в книге «Германский рейдер "Атлантис"», 7 декабря радиостанция Сленкоп передала британскому Адмиралтейству сообщение о потоплении «Питона» и добавила следующее предупреждение всем кораблям: «...Есть предположение, что уцелевшие люди с корабля, который был потоплен в точке 17 градусов 53 минуты южной широты и 3 градуса 55 минут западной долготы, уплыли в пятнадцати шлюпках, они вполне могут быть вооружены. Возможно, шлюпки держатся вместе и сопровождаются одной или несколькими подводными лодками. Если вы заметите их, то опасайтесь подводных лодок и сразу же дайте знать о встрече».

Это сообщение не заставило командиров подводных лодок изменить способ плавания, но привело к увеличению бдительности.

Вскоре за сообщением со Сленкопа эфир внезапно наполнился массой радиосообщений. Из многочисленной словесной шелухи не сразу можно было выделить главную новость — японский флот атаковал американскую военно-морскую базу в Перл-Харборе на Гавайских островах. Когда эти известия начали циркулировать на лодках, все люди — и подводники, и надводные моряки, одинаково осознали, что война обрела совершенно иные масштабы. На следующий день немецкое морское командование информировало субмарины о том, что Германия и Соединенные Штаты Америки находятся в состоянии войны. (На самом деле Германия объявила войну Соединенным Штатам только 11 декабря 1941 года — через четыре дня после нападения японцев на Перл-Харбор.)

Находившийся на борту U-68 адъютант Моор немедленно поднялся в боевую рубку, чтобы найти мистера Виковари. Американский подданный, спасенный с потопленного «Замзама», сидел на маленькой деревянной скамье в рубке — это было единственное место на борту, где он мог вытянуть свои все еще загипсованные и не сгибающиеся ноги. Только несколько человек имели право посещать это место субмарины, потому что небольшой люк ограничивал возможность быстро спуститься вниз большому количеству людей в случае срочного погружения. Виковари имел специальное разрешение от корветен-капитана Мертена из-за своего ранения. Адъютант Моор с сожалением известил американца о состоянии войны между их странами. Он сообщил Виковари об изменении его статуса — со статуса временно задержанного на статус военнопленного. (В оригинале книги — «prisoner of war». Автор вновь не сообщает нам, на основании каких международных норм «рыцарственные» подручные Рогге могли объявить военнопленным гражданское лицо.) Вступление Соединенных Штатов в войну не оказало немедленного эффекта на людей, набившихся в отсеки подводных лодок. Стремление к минимальному комфорту и выживанию оставалось их главной заботой, и решение этих простых задач требовало огромного мастерства. Даже на то, чтобы накормить людей, требовались гигантские усилия. В тесных камбузах, используя маломощные электрические плиты и два или три больших чана, рассчитанных на приготовление еды для 50-60 человек, коки подводных лодок как-то умудрялись приготовить достаточное количество пищи для полутора сотен ртов. Что еще более удивительно — при этом они ухитрялись готовить еще и разнообразные привлекательные блюда, такие как гуляш, макароны, вареные овощи, суп и тушеное мясо. Эта еда обеспечивала страдающим людям хотя бы тень комфорта, нечто, чего можно ожидать и что будет поддерживать их силы в течение долгих дней плавания.

12 декабря 1941 года четыре доверху набитых субмарины со спасенными моряками получили хорошие новости. Шифровка из BdU приказывала им двигаться к Островам Зеленого Мыса и встретиться там с итальянскими подводными лодками. Итальянские корабли должны были забрать половину спасенных экипажей. Между 13 и 17 декабря немецкие подлодки поодиночке, одна за другой, прибыли в указанную точку рандеву. Итальянские субмарины действительно были здесь, каждая из них приняла на борт от 50 или 70 человек, существенно облегчив бремя немецких лодок.

Пятьдесят из 104 спасенных, теснившихся в отсеках UA, были перемещены на «Луиджи Торелли» — 1036-тонную итальянскую субмарину типа «Маркони», построенную 23 года назад. Этой лодкой командовал очень уважаемый капитане ди корветта Антонио де Джиакомо. (Поскольку эта субмарина была лодкой нестандартного экспортного типа то она перевела только 50 спасенных человек, в то время как другие субмарины освободились от семидесяти человек каждая.) Семьдесят моряков с борта U-68, включая адъютанта Моора, перешли на «Энрико Таццоли» — 1365-тонную крейсерскую лодку типа «Кальви», построенную 6 лет назад, которой командовал капитане ди корветта Фециа ди Коссато.

Капитан Рогге остался на борту U-68, здесь же находился и корабельный боевой журнал «Атлантиса». Моор сохранил копию журнала и записей в нем, чтобы гарантировать, что история «Атлантиса» достигнет Германии, даже если U-68 будет потоплена на пути домой.

Моор нашел условия обитания на итальянской субмарине гораздо лучшими, чем на U-68. Он счел, что лодка «Энрико Таццоли» устроена весьма комфортабельно при хорошей боевой эффективности. Очень компетентная команда выглядела преданной своему командиру. Не имея никаких обязанностей на борту итальянской субмарины, Моор в основном проводил время в корабельной библиотеке, где имелся значительный выбор книг несколько рискованного содержания, или расслабляясь со спиртным из хорошо оборудованного бара. (Вряд ли на итальянской лодке имелся настоящий бар, но вот цистерна с вином на ней действительно полагалась по штату.)

U-129 передал 70 человек спасенных на 1325-тонную субмарину «Джузеппе Финци». Эта подводная лодка принадлежала к типу «Кальви» и была построена шесть лет назад, ею командовал капитане ди корветта Уго Джудиче. Четвертая итальянская субмарина, «Пьетро Кальви» под командованием капитане ди корветта Эмилио Оливьери приняла 70 моряков с U-124.

414 человек, распределенных по восьми разным субмаринам, отправились к оккупированным немцами Сен-Назеру несколькими различными курсами. В основном субмарины двигались в одиночестве и под водой. Это было особенно необходимо, когда они вошли в опасные воды Северной Атлантики и углубились в тщательно патрулируемый противником Бискайский залив, известный как «Британский пруд». Различные курсы и скорости развели лодки достаточно далеко друг от друга. Тем не менее, все они двигались в одном направлении и время от времени даже замечали одна другую. Эти встречи служили поводом для небольших праздников и даже коротких гонок.

Однажды UA поймала передачу с борта подводной лодки U-123. (U-123 под командованием капитан-лейтенанта Рейнхарда Хардегена принимала участие в первом из двух крайне успешных боевых патрулей в ходе операции «Паукеншлаг», направленной против самых уязвимых судоходных маршрутов вдоль восточного побережья Соединенных Штатов.) Две субмарины связались с помощью сигнальщиков, поднявшихся с флажками на их боевые рубки. UA сообщила: «Плохое море, никаких самолетов» — это означало, что никаких вражеских самолетов не видно, они не летают из-за погоды. Команир U-123 Рейнхарт Хардеген, ответил: «Вас понял. Отличная погодка. Счастливого Рождества!» (Текст переговоров между этими двумя подводными лодками зафиксирован в официальном судовом журнале лодки.).

В конце концов все четыре субмарины встретились в устье Жиронды (это произошло в том же самом месте, где месяцем раньше было потоплено призовое судно «Тирранна»), и вышли на последний участок маршрута — эта река вела их к безопасному убежищу в Сен-Назере. Итальянская «Торелли» стала первой лодкой, благополучно отдавшей швартовы у причала в гавани Сен-Назера Правда, путешествие «Торелли» не обошлось без инцидентов — 22 декабря при пересечении Бискайского залива она наткнулась на британский конвой, идущий в Гибралтар. Субмарина быстро погрузилась, но все же подверглась атаке глубинными бомбами. Она успешно ушла от преследователей и в конечном итоге продолжила свой путь. Иоганн Майер, матрос с «Атлантиса», позднее так описывал это событие: «За день до прибытия к берегам Франции мы наткнулись на сопровождение конвоя. После погружения нас бомбили [глубинными бомбами], но Господь хранил наши души, и мы победили». (Иоганн Мейер, личное письмо автору от 10 марта 1996 года.) «Торелли» прибыла в базу после полудня 23 декабря, она была немного повреждена, но полностью сохранила боеспособность. (Антонио ди Джакомо был ранен 16 марта 1943 года, когда «Торелли» была обнаружена на поверхности моря американским морским самолетом «Хеллдайвер», вылетевшим с побережья Бразилии. Двое из членов экипажа были убиты, остальные стоявшие на мостике люди, в том числе и командир лодки, оказались ранены. Субмарина получила тяжелые повреждения, которые вынудили ее к поспешному возвращению на базу под командованием старшего помощника командира. Джакомо излечил свои раны и пережил войну. Он совершил пять боевых походов и потопил три торговых судна союзников общим водоизмещением 25 382 тонны. К концу войны он оказался одним из шести наиболее удачливых командиров итальянских субмарин.

Лодка «Луиджи Торелли» имела очень интересную судьбу. В составе итальянской флотилии «Бетасом» она 5 октября 1940 года прибыла во французский порт Бордо, откуда действовала на позициях в Атлантике. 10 сентября 1943 года, после капитуляции Италии, субмарина была реквизирована германскими властями и вошла в состав Кригсмарине под названием UIT-25. 10 мая 1945 года, после капитуляции Германии она вошла в состав японского Императорского флота и была переименована в 1-504. После капитуляции Японии лодка досталась Соединенным Штатам и вскоре была разобрана на металл.)

Тем же вечером в главном посту субмарины «Таццоли» прозвучал сигнал: «Все по местам!» Офицеры гуртом выскочили из кают кампании, оставив Моора в одиночестве. Не желая пропустить интересное событие, адъютант Моор направился на командный пункт, чтобы увидеть, что означает вся эта суета. Он заметил, что медлительные расслабленные движения итальянцев, к которым он привык, сменились быстрыми и краткими действиями, приказы и отчеты звучали сухо и отрывисто. Было очевидно, что субмарина готовилась к бою. Наконец офицер на мостике шепнул Мору, что они легли на боевой курс и маневрируют, чтобы выйти в торпедную атаку на неизвестное торговое судно.

Пока итальянский командир разглядывал свою предполагаемую цель в перископ, корабельный врач подошел к Моору с бутылкой шампанского и предложил отпраздновать предстоящую победу субмарины. Когда Моор согласился принять участие в столь раннем праздновании, торговое судно включило бортовые огни. Капитано ди корветта Коссато еще какое-то время рассматривал свою цель, а потом идентифицировал ее как нейтральное судно и прекратил атаку. Впоследствии выяснилось, что цель была испанским торговым судном. Коссато любезно позволил Моору посмотреть в перископ. Немецкий офицер поблагодарил своего хозяина, но позднее признавал, что не смог бы распознать то, что увидел сквозь линзы. Тем временем капитан Коссато приказал штурману еще раз проложить курс в порт. Моор и врач решили все равно отпраздновать событие с шампанским.

В день Рождества в порт прибыли вторая, третья и четвертая лодки. UA и U-68 некоторое время соревновались в скорости, пока U-68 в конце концов не победила, прибыв в Сен-Назер несколькими часами раньше, чем UA. (Корветен-капитан Карл-Фридрих Мертен получил «Рыцарский крест» 13 июня 1942 года, а 16 ноября 1942 года стал 14-м морским офицером, награжденным «Дубовыми листьями» к этому кресту. Мертен пережил войну, на его счету было 29 кораблей, общим водоизмещением 186 000 тонн. Он умер 2 мая 1993 года. Подводная лодка U-68 была потоплена 10 апреля 1944 года американским военным самолетом с базы на Гуадалканале в точке с координатами 33 градуса 24 минуты северной широты и 18 градусов 59 минут западной широты, вместе с ней погибло 56 человек.

Ганс Эккерманн оставил командование лодкой UA 14 февраля 1942 года, чтобы стать во главе 8-й флотилии подводных лодок Позднее он работал штабным офицером при штабе командования подводных лодок «Норвегия», затем служил в управлении по приему подводных лодок и, наконец, был офицером в штабквартире главного командования береговой обороны. В мае 1945 года фрегатен-капитан Эккерманн был взят под стражу сначала как военнопленный, потом, как «капитулировавшее лицо», он был освобожден 20 июля 1947 года.

Подводная лодка UA изначально строилась для турецкого флота и называлась «Батирай». Она была конфискована немцами и стала одной из наиболее удачливых немецких субмарин — ею было потоплено семь вражеских судов общей вместимостью 40 706 тонн. Субмарина UA была выведена из боевого состава в мае 1944 года в Нейштадте (Гольштейн) и затоплена 3 мая 1945 года в Киле. После войны поднята и сдана на слом.) Обе немецкие субмарины пришли чуть позднее «Таццоли». (Капитано ди корветта Фециа ди Коссато был чрезвычайно удачливым подводным командиром, он потопил 18 торговых судов противника общей вместимостью 86 438 тонн. «Энрико Таццоли» погибла вместе со всем экипажем в период между 18 и 24 мая 1943 года, когда шла из Франции в Индийский океан. Но Фециа ди Коссато в это время не было на корабле. 27 августа 1944 года бывший командир «Таццоли» застрелился, оставив письмо для своей матери, в котором объяснял, что его место — быть рядом вместе со своими моряками, которые погибли в море. Современная итальянская субмарина названа «Фециа ди Коссато» в его честь.) Через два дня прибыли пятая и шестая лодки — U-129 и «Пьетро Кальви». (Капитан-лейтенант Нико Клаузен потопил 24 судна общей вместимостью 74 807 тонн. 13 мая 1942 года он был награжден «Рыцарским крестом» за потопление семи судов (25 613 тонн) в ходе четырех патрулирований на лодке U-129. Клаузен погиб 16 мая 1943 года на борту U-182 вместе со всем экипажем (61 человек), когда в Южной Атлантике его субмарина была атакована глубинными бомбами американских эскадренных миноносцев «Макензи» и «Лэмб».

Командование немецкими подводными силами (BdU) вывело U-129 из боевого состава флота в Лориане 4 июля 1944 года. Месяц спустя, 18 августа 1944 года, лодка была затоплена здесь же своей командой. В 1946 году она была поднята на поверхность и разобрана.

Капитано ди корветта Эмилио Оливьери командовал субмариной «Пьетро Кальви» в ходе двух боевых походов, за это время он потопил пять судов союзников общей вместимостью 29 031 тонн. Он пережил войну и стал пятым в списке самых успешных итальянских подводных командиров. «Пьетро Кальви» была обнаружена охранением конвоя союзников вечером 15 июля 1942 года, когда она маневрировала, чтобы атаковать караван возле Азорских островов. Тяжело поврежденная, субмарина «Кальви» была вынуждена подняться на поверхность, где на нее обрушился шквал артиллерийского и пулеметного огня. Многие из команды погибли и англичане уже были на борту субмарины, когда ее командир Примо Лонгобардо приказал затопить лодку. Это случилось в 2:20 16 июля. Субмарина ушла на дно вместе со своим командиром капитаном Лонгобардо). Седьмая субмарина, «Джузеппе Финци», вошла в порт 28 декабря, за ней 29 декабря базы достигла восьмая и последняя лодка — U-124. (Капитано ди корветто Уго Гвидиче совершил три успешных похода на «Финци», потопив три судна общей вместимостью 21 496 тонн. Гвидиче вернулся в Италию 18 августа 1942 года, чтобы принять командование тренировочным парусным кораблем «Палинуро». Он пережил войну. Лодка «Джузеппе Финци» успешно совершила пять боевых походов, потопив четыре судна союзников общей вместимостью 26 222 тонны. Ранее считалось, что лодка участвовала в бою с британским эскортом 20 августа 1944 года. Согласно этим сообщениям, после сражения команда «Финци» затопила сильно поврежденную лодку, чтобы избежать ее захвата противником. Но по современным данным «Финци» перешла под контроль Кригсмарине 9 сентября 1943 года, после того, как Италия подписала перемирие с союзниками. Корабль продолжал находиться под итальянским флагом до 14 октября, когда Италия объявила войну Германии. Немцы захватили подводную лодку и зачислили ее в строй своего флота под названием UIT-21. Однако позднее они сочли ее непригодной для проведения боевых операций и поместили в крытый док для подводных лодок с целью ремонта и переоборудования. Лодка была потоплена в базе 25 августа 1944 года, чтобы предотвратить ее захват наступающими войсками союзников.

Корветтен-капитан Иоганн (Йохан) Моор потопил 27 судов общей вместимостью в 132 731 тонну. 27 марта 1942 года он был награжден «Рыцарским крестом», а 13 января 1943 года стал 177-м германским офицером, представленным к «Дубовым листьям». Моор погиб, когда U-124 затонула вместе со всем экипажем 2 апреля 1943 года западнее Опорто (Португалия) в точке с координатами 41 градус 2 минуты северной широты и 15 градусов 39 минут западной долготы. Субмарина была атакована глубинными бомбами двух кораблей — британского шлюпа «Блэк Суон» и корвета «Стоункроп».)

С каждой прибывающей лодкой новая порция изможденных людей — разутых, изголодавшихся и одетых в изорванные остатки формы — оккупировали отель «Натес», который морские власти реквизировали специально для того, чтобы поселить в нем людей с «Атлантиса». Новоприбывшие моряки наперегонки стремились занять комнаты, они выстраивали длинные очереди в ванную, к парикмахеру и за пивом. Моряки обедали в элегантной главной столовой отеля, не спеша поглощая солидные порции пищи, расставленные на огромных столах, украшенных хрусталем и китайским фарфором, устланных белыми льняными скатертями. Но самым лучшим казалось другое — здесь было, где развернуться...

Рогге привел своих людей домой. За без малого два года плавания, несмотря на все трудности и лишения, был установлен изумительный военный рекорд. Вспомогательный крейсер «Атлантис» потопил 16 вражеских кораблей и захватил 6 других, лишив союзников в общей сложности 145 697 регистровых тонн тоннажа и огромного количества военных материалов. Экипаж находился в плавании 655 дней, это было новым рекордом. Под руководством Рогге команда «Атлантиса» обогнула Землю, проделав путь длиной в 100 000 миль, еще 1000 миль она прошла на шлюпках и последние 5000 миль проплыла в субмаринах, прежде чем благополучно достигнуть берегов Франции.

С прибытием 29 декабря последней субмарины вся команда снова собралась целиком. Рогге собрал своих людей в местной церкви, где прочел им выдержки из судового журнала и показал гору почты, накопившуюся за то время, пока люди были в море. В завершение этой встречи Рогге объявил, что дает людям два дня свободного времени.

Усталые моряки потратили эти два дня отдыха на сон, еду и простое наслаждение всем, что происходило вокруг. Твердая суша под ногами, запах земли, лай собак и пение птиц, передвижение по деревянным полам, ощущение свежего и чистого белья, которое было на них надето, — это было главным, на других ощущениях люди просто не могли сосредоточиться. Они крайне нуждались в этих двух днях свободы, чтобы снова привыкнуть к жизни на суше. Им нравилась роскошь обстановки, но они находились в тропиках так долго, что отель казался им слишком холодным, а сквозняки — ужасными.

Когда закончился период отдыха, Рогге приказал своим людям надеть новую форму и собраться на железнодорожном вокзале. В канун Нового Года весь экипаж корабля погрузился в специальный поезд — в вагон первого класса, следующий до Берлина.

По прибытии на Берлинский вокзал Рогге прошел в конец платформы, где росло недавно посаженое небольшое деревце. Капитан наклонился, смахнул снег, зачерпнул горсть земли и пропустил ее между пальцами. Вспоминая этот момент, он позднее писал, что столь символический жест вырвался у него, потому что «я так много раз думал, что никогда больше не увижу ее [немецкую землю] снова».

В Берлине команда собралась в отеле «Кайзерхоф» для официальной торжественной встречи с гросс-адмиралом Редером. Для этой встречи каждый моряк с Атлантиса надел все свои награды. Капитан-цур-зее Рогге в дополнение к «Рыцарском кресту» получил «Дубовые листья». Он также был награжден специальным крейсерским военным знаком, который по размеру был чуть больше тех, что получил остальной экипаж. Знак Рогге был сделан на 90 % из чистого серебра, позолочен и содержал 15 маленьких бриллиантов, украшающих центральный герб — свастику, символизирующую Третий Рейх. Командующий Кригсмарине, гросс-адмирал доктор Эрих Редер специально санкционировал вручение этот знака, символизирующего выдающиеся заслуги Рогге и его неоценимый вклад в германские военные усилия. (Есть только один зафиксированный случай награждения таким знаком — это Бернхард Рогге. Второй знак, вероятно, бьл предназначен для вручения капитану-цур-зее Эрнсту Феликсу Крюдеру — посмертно, вкупе с награждением Крюдера, погибшего вместе с рейдером «Пингвин», «Дубовыми листьями». Однако в немецких источниках нет подтверждений тому, что церемония награждения состоялось. Для награждения этим знаком был также представлен третий офицер, и есть некоторые свидетельства, что его кандидатура тоже рассматривалась в этой связи. Капитан-цур-зее Хельмут фон Рукешель мог быть награжден таким знаком — но только на бумаге. Таким образом, Рогге может считаться единственным человеком, который доподлинно получил эту награду.)

После приема Бернхард Рогге и его экипаж расстались. В числе первых документов, полученных каждым, было разрешение на почти двухмесячный отпуск. Второй документ содержал предписание явиться после отпуска в особые морские казармы в Вильгельмсхафене. Команда официально прекратила свое существование, когда Рогге отдал последний приказ экипажу вспомогательного крейсера «Экипаж распущен!» Люди медленно разошлись и отправились каждый своим путем, чтобы насладиться заслуженным отпускным временем.

Когда период отпуска закончился, друзья собрались в Вильгельмсхафене, чтобы получить новые назначения. Еще до получения новых направлений все моряки получили повышение в чинах. Каждый из младших офицеров был повышен в звании, а все рядовые были назначены старшинами. Когда церемония повышения в чинах была закончена, людям были вручены предписания, и их отправили продолжать службу в различных подразделениях военно-морского флота.