Одна литера

Глава 5. Обитатели «Сираюки-со»

— Послушай, Сакаэ, сколько можно спать?! Давай поднимайся! А то на работу опоздаешь.

Саёри тормошила раскинувшуюся на двуспальной кровати Сакаэ. Наконец та открыла глаза:

— Ой, уже полпятого! Ну и разоспалась я!

— Вот именно! Дрыхалка несчастная! А уж храпела так, что мне тошно стало. Но я добрая. Пожалела тебя, даже ужин приготовила. Ой, не годишься ты в жены! Разве это дело — жена спит среди бела дня, а хозяин хлопочет?!

— Я же не виновата. Вчера задержалась допоздна, а утром этот кошмар, убийство и все такое прочее. Просто сил нет…

Сакаэ действительно выглядела невыспавшейся. Но Саёри сделала вид, что дуется:

— Эго тебе не оправдание. Я ведь тоже не выспалась.

— Покорно прошу простить, мой господин! — произнесла Сакаэ дурашливым голосом.

Обе прыснули. И Сакаэ наконец окончательно проснулась. Саёри вдруг посерьезнела:

— Вообще-то я тебе удивляюсь. Спишь себе, как младенец, когда кругом такое творится. А я вот не могла уснуть, все про Аканэ думала. Жалко-то как!

— Конечно. Но спать-то все равно хочется. Я ведь молоденькая еще, вот постарею, тогда и буду страдать бессонницей. — Сакаэ легко выскользнула из-под одеяла, накинула поверх комбинации ярко-красный халат и с некоторым удивлением оглядела комнату. — Это же надо! Какая чистота вокруг!

— А-а, заметила наконец! Я убралась, навела порядок. На душе погано, уснуть не могу — надо же что-то делать. Вот и дала работу рукам, — с этими словами Саёри подкинула в печь угля.

— Тронута до глубины души, умираю от благодарности! Теперь я окончательно убедилась, что только женщина годится на роль мужа. Разве мужчина стал бы так стараться? — Сакаэ послала Саёри воздушный поцелуй и уселась перед зеркалом.

В дверь постучали, и в комнату вошел сосед Синдзи Аримура. Сегодня он был в синем мужском костюме, в белой рубашке и при галстуке.

— О-о, Аримура-сан! Вот так новость — мужской костюм!

— Пришлось надеть. Так пожелал мой кавалер. Обещал повести в хорошее место… А я с просьбой. У вас бриолина случайно нет?

— К сожалению, нет. Бриолин нам не нужен, мужчины ведь к нам не ходят, — сказала Саёри, с любопытством оглядывая Аримуру.

В мужском костюме он смотрелся просто прекрасно. Впечатление портила только явно женская стрижка «под мальчика». Как меняет человека одежда! Переоделся и вдруг стал по-мужски привлекательным.

— Костюм-то у меня был. Заказал однажды, так сказать, шутки ради. А вот что с волосами делать… — Аримура запустил пятерню в свои непокорные вихры.

— Да, прическа не того, — кивнула Сакаэ, прервав макияж.

— Что-нибудь придумаем, подожди секундочку.

Саёри порылась в выдвижном ящике платяного шкафа и извлекла оттуда черный берет.

— За неимением лучшего сойдет. — Она натянула берет на голову Аримуры, заправила выбившуюся челочку, отступила в сторону и окинула его оценивающим взглядом. — А знаешь, прекрасно получилось. В мужском костюме ты просто душка!

— А ведь правда! — подхватила Сакаэ и, обернувшись к Саёри, нарочито просительным тоном произнесла: — О господин мой! Не разрешите ли вы мне пофлиртовать с этим прелестным юношей?

Саери, чуть нахмурившись, сделала вид, что не расслышала. А Сакаэ все не унималась:

— Аримура-сан, умоляю вас, одолжите, когда сможете, этот костюм моей Саёри!

— Пожалуйста! Но зачем?

— Она наденет его, возьмет меня под ручку, и мы с ней куда-нибудь отправимся. Вот будет забавно, а?

— Перестань болтать глупости! — раздраженно оборвала ее Саёри.

— Извините, мне надо идти. С вашего разрешения, милые дамы, я на сегодняшний вечер одалживаю этот берет. — Аримура поклонился и вышел.

Сакаэ рассмеялась:

— Нет, он просто неподражаем! Надо ж «милые дамы», надел мужской костюм и почувствовал себя мужчиной.

— Удивляться тут нечему. Ведь он и есть мужчина, — буркнула Саёри.

— Да ты никак дуешься? С чего бы это?

— С того! Поменьше бы трепалась. Мы, кажется, договорились не распространяться о наших отношениях. А ты распустила язык. По сплетням соскучилась?

— Не гневайтесь, мой повелитель! Ваша раба впредь будет вести себя осторожнее.

Сакаэ продолжала дурачиться, стараясь развеять дурное настроение подруги.

— Ладно, хватит! — Саёри слегка повысила голос: — Садись есть. Кофе остывает.

Выйдя из четвертой комнаты, где жили обе девушки, Аримура в коридоре столкнулся с Таэко Кинугавой.

— Что за чудеса! Аримура-сан в мужском костюме! — Кинугава прореагировала точно так же, как незадолго до этого Сакаэ и Саёри. — В женских брюках и блузочке ты выглядишь очень привлекательно, но знаешь, мужской костюм тебе тоже идет. С чего это ты так вырядился?

— Кавалер изъявил такое желание, — не без кокетства сказал Аримура.

Сделав комплимент, Таэко вплотную приблизилась к Аримуре, собираясь что-то шепнуть ему на ухо. Он был мелковат для мужчины, она — крупновата для женщины, и ее губы пришлись как раз против его уха.

— Пустая комната понадобится? — шепнула Таэко.

— Нет, сегодня меня поведут в более шикарное место, — тоже шепотом ответил Аримура.

— Прекрасно! Очень удачно получается. Одна девочка из нашей мастерской хотела сегодня воспользоваться этой комнатой.

Аримура нахмурился:

— Я бы не советовал. Этой комнатой сейчас не надо пользоваться.

— Это почему же?

— Ну, понимаешь, в доме произошло убийство. Утром была полиция, после полудня приходили репортеры. Вполне возможно, что и сейчас где-нибудь поблизости толчется сыщик и наблюдает за всем, что здесь происходит. Неловко может получиться.

— Вот тебе на! Нарядился мужчиной, а трусишь чисто по-женски!

— Да ладно тебе, не дразнись! Постараюсь держаться соответственно костюму.

— То-то же! А насчет комнаты не беспокойся, все будет шито-крыто. Девочка придет заранее, а клиент — попозже.

— А что это мы разговариваем в коридоре? Зайдем ко мне. — Аримура чуть подтолкнул плечом Таэко, и они вошли в занимаемую им третью комнату.

Закрыв дверь, он продолжил разговор:

— Так вот, насчет пустующей комнаты. Ничего, конечно, страшного, если туда придет парочка, но… Кто его знает… Мне думается, на некоторое время надо воздержаться.

— Ты так думаешь? — Таэко, кажется, была недовольна.

— Видишь ли какое дело… Эту комнату, по-моему, используем не только мы с тобой. Боюсь, как бы не получилось накладки. Сейчас это совсем ни к чему.

— Пожалуй, ты прав. Надо предупредить девушку. Пойду позвоню, она, наверное, еще не ушла из мастерской.

— Подожди минутку. — Аримура остановил открывшую было дверь Таэко. — Кто-нибудь из твоих знакомых вчера ночью был в этой комнате?

— Нет. Я думала, что это у тебя там свидание.

— В том-то и дело, что нет. Понимаешь, утром один из сыщиков заглянул туда со словами: «А здесь что? А-а, эта комната пустует…» Я затрепыхался. Ну, думаю, собака! Сейчас унюхает, каково ее назначение. Сунулся туда вслед за ним, и мне показалось, что что-то в комнате не так… ну, словно там недавно кто-то был. Я и подумал — твои знакомые.

— Интересно… У меня сложилось такое же впечатление. И я подумала о тебе.

— Вот видишь! А я вчерашний вечер провел с нашими соседками Сакаэ и Саёри. — Аримура на какое-то время задумался. — Это что же получается? Выходит, кто-то знает, что вторая комната не заперта и ею можно воспользоваться.

— А сыщик смекнул, как ты думаешь?

— Вряд ли. Туповатые они, эти сыщики. Да и заняты были убийством.

— Ну ты меня немного успокоил. Но кто же вчера туда затесался?

— Мало ли кто. Хотя бы Коно. Она только кажется тихоней, а на самом деле…

— Да быть не может! Коно, которую все в нашем доме зовут пай-девочкой?!

— А что мы про нее знаем, про эту паиньку? Аканэ как-то рассказывала, что однажды встретила ее в парке Накадзима. Не одну, разумеется. Шла под ручку с каким-то весьма импозантным седым господином. Короче говоря, Коно, как и все мы, дитя человеческое.

— Н-да… Оказывается, покойная Аканэ знала то, чего не знали другие, — сказала Такаэ и добавила: — Жалко Коно; много ли проку в седом ухажере?

— А это — как взглянуть. И потом, о вкусах не спорят.

— Да, дела… Выходит, пьедестал Коно-сан пошатнулся… Да и сама Аканэ избегала, видите ли, мужчин, но подцепила на свою беду симпатичного парнишку… А Сакаэ и Саёри? Между ними тоже не все чисто. Короче говоря, в нашем доме приличного человека днем с огнем не сыщешь.

— Что поделать, — усмехнулся Аримура. — Какова управляющая, таковы и жильцы.

— Ах ты нахал! Да и какая я управляющая? Только номинально, — рассмеявшись, Таэко Кинугава открыла дверь и уже на пороге сказала: — Насчет второй комнаты, значит, договорились: на сегодняшнюю ночь она табу.

Саёри допила кофе и достала из пачки сигарету. Сакаэ взяла настольную зажигалку и дала ей прикурить.

— Послушай, Саёри, как ты думаешь, кто убил Аканэ — Оотагаки или…

— Наверное, он. Забрали же его в полицию, — рассеянно ответила Саёри, наблюдая за синими кольцами дыма.

— Как странно. В баре он казался таким скромным, никогда ничего себе не позволял, пошутить и то стеснялся. И вдруг — убийство…

— Ты прямо заклинилась на этом убийстве, — с раздражением сказала Саёри. — Меня сейчас занимает другое.

— Что же?

— Аканэ всегда говорила, что мужчины для нее не существуют, и вдруг выясняется, что у нее есть возлюбленный… Вот я и думаю — может, только я действительно не интересуюсь мужчинами…

— Почему только ты? Я ведь тоже.

— Нет, нет, у тебя совсем другое. Мы с тобой по-разному устроены. Мне мужчины действительно противны, а ты… Я уверена, стоит на твоем горизонте появиться какому-нибудь великолепному самцу, и ты не устоишь. Вон как ты смотрела на Аримуру! — Саёри, уставившись в одну точку, дымила сигаретой.

— Да ты что?! Ревнуешь, что ли? На Аримуру мне наплевать с высокого дерева. Просто он забавный, не такой, как все, что ли.

— Вот, вот — не такой, как все. Я и говорю, что он тебя интересует, — усмехнулась Саёри.

— Да нет же! Не в том смысле. Я дивлюсь его способности меняться. Наденет мужской костюм — парень как парень, наденет юбку с кофточкой и сразу становится таким женственным, что прямо зависть берет. Наверное, ему нравится перевоплощаться.

— Возможно. Интересно, где он моется. Во всяком случае, с нами в баню не ходит.

— Ну ты даешь! Разве мужчину пустят в женскую баню? Знаешь, я его как-то спросила, как он устраивается с мытьем. Оказывается, в баре «Содом» есть своя баня. Там ведь все такие, как Аримура. Вот хозяин и расщедрился.

— И не стыдно тебе вести с ним такие разговоры? Даже подумать противно! — У Саёри вновь испортилось настроение.

Сакаэ огорчилась, но попыталась возразить:

— Ты все как-то странно воспринимаешь. Подумаешь — разговоры! Сама-то ты о чем в баре говоришь с клиентами? На пошлость небось отвечаешь пошлостью, да еще подхихикиваешь при этом.

— Так то в баре. Ничего не поделаешь — профессия есть профессия.

— Кстати, о профессии. Ты знаешь профессию Кинугавы-сан?

— Конечно. Она модельер, держит ателье женского европейского платья. А что, разве не так?

— Так-то оно так. Но у нее есть и иной доход. Мастерицы из ателье непрочь подработать, сама понимаешь — как. И наша уважаемая управляющая разрешает им пользоваться пустующей второй комнатой. За соответствующую мзду, разумеется.

— Неужели? — сказала Саёри, без особого, впрочем, удивления. — А кто тебе это сказал?

— Да Аканэ как-то раз говорила. По секрету, правда; просила никому не рассказывать. Ты же знаешь, во второй комнате двойной диван-кровать. Удобно для таких случаев.

— Ишь ты! Чего только Аканэ не знала! Интересно, откуда?

— Какая нам разница? — Сакаэ, выложив все, что хотела, потеряла интерес к этой теме. — Давай собирайся и пойдем. Аканэ выбыла, так что работы нам сегодня прибавится.

Саёри поднялась:

— Да, надо поторапливаться, мы уже опаздываем. Посуду оставим.

— Не беспокойтесь, повелитель! Когда вернемся, я перемою все тарелочки-чашечки, — Сакаэ снова перешла на свой излюбленный дурашливый тон.